Прокрастинация

Не то чтобы он был слишком сильно удивлен. Он подозревал об этом с того самого момента, как Джексон впервые появился на пороге их дома. Потом были все эти звонки по ночам, от которых Стайлз просыпался только через полминуты, а он, с выработанным за годы службы чутким слухом, уже успел наизусть выучить первый куплет песни, что стояла у сына на звонке. И еще этот разговор на кухне вчера вечером. Но все же, обнаружить Стайлза в объятьях спящего Уиттмора на больничной койке было... ошеломляющим. Поэтому первые тридцать секунд он просто молча стоял в дверях палаты, потом все же опомнился и включил свет. Парни на кровати синхронно поморщились, Стайлз уткнулся лицом в грудь Джексона, а сам Джексон, не просыпаясь, накрыл глаза рукой. Шериф дал им еще три секунды, потом тактично (но очень громко) покашлял. Когда и на это не последовало ответной реакции, шериф сделал два шага к кровати, скрестил руки на груди и спокойно произнес. - Стайлз, - парень сквозь сон нахмурился и заерзал, а Уиттмор только крепче обнял его одной рукой. - Стайлз! На этот раз сын приоткрыл один глаз и повернув голову, посмотрел на отца. Еще секунда — и Стилински младший, распахнув глаза и рот, вскочил с кровати, но, запутавшись ногами в одеяле, почти упал, лишь чудом успев вцепиться в край кровати. Сейчас он завис, одна нога все еще оставалась на кровати, надежно закрученная в ткань, вторая нога лежала на полу. Он уперся подбородком в матрас и все так же испуганно взглянул на отца. - Привет, пап, - Стайлз попытался помахать отцу ладонью, но из-за этого потерял точку опоры и все таки рухнул на пол. - Ауч! - Здравствуйте, мистер Стилински, - бледный как полотно Уиттмор, которого разбудили метания Стайлза по кровати, смотрел шерифу в глаза, упираясь руками в матрас и медленно садясь. - Ты - на выход, - шериф указал сначала на сына, потом на дверь. Потом ткнул пальцем в Джексона, - Ты сиди здесь. Стайлз, еще немного поборовшись с одеялом, отвоевал свою ногу и, бросив короткий взгляд на Уиттмора, пошел к двери, понурив плечи и опустив голову. Шериф тоже посмотрел на Джексона, потом пошел за сыном. С того момента, как Стайлз приехал в больницу, прошла пара часов, и теперь за окнами было темно, а в коридоре было заметно меньше народу. Отец прикрыл за собой дверь палаты и, уперев руки в бока, посмотрел на сына, нервно приглаживающего волосы после сна. - Папа, это...- парень замолчал сразу как отец выставил вперед ладонь. - Я задам тебе пару вопросов и хочу, чтобы ты ответил на них честно, - Стайлз кивнул, и шериф продолжил, - Джексон Уиттмор? Серьезно? Я имею в виду, раньше это была Лидия, теперь ее парень... - Бывший. Она его бросила. - Не уходи от темы. - Я... я не знаю, что я должен сказать, окей?! - Стайлз запустил руку в волосы, снова заставляя их стоять торчком. - Так получилось. Мы просто оказались в одном месте в одно время, потом Скотт и Лидия, а потом нас вообще Харрис оставил в пару на химии... И... Я не знаю, как так вышло. Я не планировал и не хотел этого, но так случилось. И... Стайлз говорил все быстрее, все активнее махая руками и нервно вышагивая в коридоре от стены к стене. - Сын, успокойся, - шериф положил парню на плечо ладонь, и тот послушно замер. - Просто это неожиданно. - А для меня-то это как неожиданно! - Стайлз ухмыльнулся, кивая самому себе. - Кроме того, вчера, мне казалось, ты сказал, у вас ничего не вышло? - Да, это... - парень замолчал, и отец сжал его плечо чуть сильнее. - Не пойми меня неправильно, но Джексон... Он ведь не самый воспитанный и милый парень из тех, кого я знаю. Он капризный, избалованный и, наверно, единственный, кто такой же упертый, как ты. - Пап, я знаю, - Стайлз поднял глаза на отца, и шериф понял, что его сын сейчас похож на свою мать, сильнее, чем когда-либо. Вся это напускная веселость и легкость отступили назад, и сейчас перед ним стоял взрослый, здравомыслящий человек. Человек, который отдает отчет своим действиям и который не питает иллюзий насчет таких людей, как Джексон Уиттмор, - И я знаю, что это будет совсем не так, как мне бы хотелось. Я не знаю, как долго это продлится. Пока ему не надоест или пока я не сдамся. Пока мы не уедем учиться в колледжи на разных концах страны. А может быть, пока кто-то из нас не встретит другого человека. Или, может, даже завтра утром, когда Джексон снова не выспится и будет в ужасном настроении. Но пока — он нужен мне, а я ему. И это может быть простой школьный роман, а может быть, это как у вас с мамой. Стайлз замолчал, с тревогой глядя на отца. - Просто я не хочу, чтобы тебе снова было больно. Ты, как и твоя мать, достоин лучшего, - шериф крепко обнял сына, с тупой болью в груди думая о том, что Клаудия так и не увидит, какого сына она вырастила. - Но ты, видимо, решил жить сегодняшним днем. - Нет ничего, с чем мы бы не справились, просто что-то требует чуть больше времени, - Стайлз закрыл глаза, крепче обнимая отца и делая вид, что не заметил тень, мелькнувшую в крошечной щели между приоткрытой дверью палаты и дверным косяком.

* * *

- Спасибо, Джексон, - шериф протянул руку отцу парня, начал убирать в карман блокнот и ручку и надевать куртку, - Мистер Уиттмор. До встречи. Поправляйся скорее, Джексон. - Всего доброго, шериф, - мистер Уиттмор тоже встал и посмотрел на сына, - Я отойду поговорить с доктором. - Мистер Стилински, - голос Джексона звучал на удивление тихо и... робко?! Шериф обернулся, удивленно глядя на парня, который первый раз посмотрел ему в глаза. Когда мистер Стилински поговорил с сыном, в больнице появился мистер Уиттмор и, отправив Стайлза домой, шериф начал брать у Джексона показания в присутствии его отца-адвоката. Младший Уиттмор впервые на памяти шерифа был таким спокойным и почти вежливым. По крайней мере, не грубил и не юлил. Просто сидел на койке, не поднимая взгляда от собственных ладоней, и отвечал на вопросы. А вот сейчас, стоило им остаться наедине, посмотрел шерифу в глаза. - Что-то еще, Джексон? - Я... - парень замолчал, сглатывая и отворачиваясь к окну, - Я сделаю так, чтобы он был уверен в завтра. Уиттмор снова повернулся к шерифу, сжав губы в тонкую линию. - Сделай так, чтобы он был уверен в тебе. Не делай ему больно... Хотя бы попытайся, - мужчина мягко улыбнулся парню и подошел к двери. - Я буду. - Я верю.

* * *

- Что он сказал? - голос Стайлза в трубке громкий, волнующийся. Джексон представляет, как парень ходит в своей комнате из угла в угол, обязательно жуя какую-нибудь непригодную для этого вещь. Например, карандаш или шнурок на толстовке. И эта картина вызывает улыбку. - Кто сказал? - Джексон, только что вышедший из душа, ложится прямо на накрытую покрывалом кровать, продолжая улыбаться. - УИТТМОР! - Стайлз кричит, потом чем-то шуршит и переходит на шепот, - Что отец тебе сказал? - Спасибо, Джексон. До скорой встречи, - парень на секунду замолчал, чувствуя, как его собеседник вот-вот взорвется, - О, и еще пожелал мне скорейшего выздоровления. - Сейчас я приеду и сделаю то, с чем не справилось дерево. Я тебя убью, - шипит Стайлз, и Джексон начинает тихо смеяться в трубку. - Чего ты ржешь?! Думаешь, я не смогу? - О нет, конечно, ты сможешь, - Джексон продолжает смеяться, но все же отвечает, - твой отец допросил меня, и я пообещал ему, что буду вести себя с тобой пай-мальчиком. - А он что? - Стайлз, тебе какая разница? Это был наш с твоим отцом разговор. Наш, понимаешь? Между мной и им. Поэтому отстань. - Я точно приеду и убью тебя. Джексон снова улыбается, а потом ему в голову приходит гениальная идея, и он, закусив губу, закрывает глаза и начинает говорить глубоким, томным голосом. - Только езжай ко мне домой. - Тебя отпустили? - Стайлз отзывается удивленным голосом, снова переходя на обычную речь, а не на шепот. - Да, отец уговорил врача, и теперь я дома. В своей комнате. Один. Только что из душа. - Кхм, очень рад за тебя, - Джексон слышит, как Стайлз сглатывает, начинает дышать медленнее. - Ты можешь приехать. - Отец дома, не могу. - Жаль, потому что я соскучился.(Стайлз после этих слов тихонько охает) Эта неделя была такой дооолгой. Если бы ты знал, как мне хотелось тебя. Каждый раз, после тренировки, в душевой. Ты даже не представляешь... какой ты. - Перестань, иначе я кладу трубку, - Стайлз снова шепчет, совершенно точно дышит через рот, и от этих звуков и вида пухлых, вечно приоткрытых губ, в голове, в паху Джексона начинает сильно тянуть, и он медленно ведет рукой по телу, через полотенце начиная поглаживать поднимающийся бугорок. - Я бы дождался, пока все уйдут из раздевалки. Закрыл бы дверь и подошел к тебе со спины, пока ты не видишь. Я бы поцеловал твою шею сбоку, и ты бы вздрогнул, повернулся бы ко мне, и тогда бы я поцеловал тебя в губы. А потом заставил бы тебя упереться в стену руками и прижался бы к тебе сзади. Так, чтобы ты задницей чувствовал, как я тебя хочу. - Джексон... Перестань...- голос Стайлза тихий, сбивчивый, умоляющий. - Я бы использовал свой гель как смазку. Ты помнишь его. В черной упаковке. Тебе ведь нравится, как он пахнет. - Да-а... - Я бы не растягивал тебя. Нет. Я бы вылил на твою задницу половину геля и начал бы вставлять тебе, - Джексон дрожащими пальцами ослабляет узел полотенца и отбрасывает его. Член стоит крепко, как всегда, если дело касается Стилински, сверху блестит смазка. - Ты уже трогаешь себя? - Нет, - Джексон улыбается, закрывая глаза, вслушиваясь в сбившееся дыхание. - Сделай это. - Извращенец. - Я хочу тебя. И ты сделаешь это, потому что тебе нужно это. Ради меня. - Ненавижу, - в трубке слышится шуршание, сопение Стайлза, - Ты извращенец. - Возьми его. Я хочу услышать тебя. Представь, что это я, - Джексон обхватывает рукой основание своего члена и ждет. В трубке раздается стон, протяжный, громкий, так как любит Уиттмор. Перед глазами сразу вырисовывается образ Стайлза, выгибающегося над кроватью и ласкающего себя. У него закрыты глаза, чуть приоткрыт рот, по которому скользит кончик языка, одной рукой он водит по своему члену, а другой прижимает к уху телефон. И эта картина настолько яркая и реальная, что Джексон, не выдерживая, тоже стонет, начиная двигать ладонью вверх вниз. - Не молчи... - шепот Стайлза из трубки держит его в сознании, возвращая в реальный мир, где Стайлз сейчас на другом конце города, в своей комнате. - Я бы вошел в тебя до конца, так, что ты бы шипел и царапал ногтями стену. А я бы кусал тебя, медленно двигаясь назад. Ты ведь любишь, когда я делаю это медленно? - Угу. - И я бы двигался, туда-сюда, так медленно, чтобы ты начал умолять меня быть быстрее. И я бы сделал это. Я бы вставил тебе так резко, что ты закричишь и выгнешься, как настоящая шлюшка. И потом я буду брать тебя быстро, так, чтобы у тебя подкашивались колени. А знаешь, что будет дальше?! Ты кончишь первым. Будешь громко стонать и зажимать меня в себе. А я возьму тебя за волосы, выйду из тебя и заставлю встать на колени. Что ты будешь делать тогда? Ну же, Стайлз, помоги мне. - Я начну отсасывать тебе, - даже сейчас в голосе Стилински слышится смущение, потому что, как оказалось к огромному огорчению Джексона, парень противник орального секса. - О да, - Уиттмор водит рукой быстрее, чувствуя скорую разрядку, - И ты будешь хорошим мальчиком, и я наконец покажу тебе, что хочу сделать с твоим ртом. Тебе нравится? Стайлз вместо ответа мычит, и Джексон улыбается, думая о том, что развел Стилински на секс по телефону и заставил кончить. - Скажи это. - Да! О да! - Стайлз заходится в громком стоне, и Джексон бурно кончает в собственную ладонь. Потом он лежит, приходя в себя и слушая, как из трубки доносятся сиплые вздохи и шорохи. - Ты извращенец,- Стайлз обиженно сопит, и Джексон снова улыбается, вытирая ладонь о полотенце. - Но тебе ведь понравилось. - В следующий раз я брошу трубку. - Ты и сейчас обещал это сделать. - Ненавижу тебя. - Я уже это слышал. - Хочу убедиться, что ты не забыл, придурок. - Идиот, - Джексон садится, думая о том, что теперь придется идти в душ снова. - Надо будет повторить. - Нет. - Тогда воплотить в жизнь. - Н... - Стайлз замолкает, и Джексон смеется. - Вот и договорились.