Инструкции по применению

Лионелю следовало почуять неладное сразу, как только в его кабинет, носящий на двери гордую золотую табличку “Директор”, прямо посреди рабочего дня завалился Росио и как ни в чём не бывало уселся на край стола. Всё-таки не каждый день министры военных дел вот так запросто приходят в офисы к бизнесменам, пусть даже эти бизнесмены владеют крупнейшей в Талиге корпорацией по производству электроприборов. “От утюга до бортового компьютера” – так гласила их последняя реклама. Возможно, виной тому был излишне загруженный день, переполненный срочными документами стол или чрезмерный энтузиазм Эмиля, второй час самозабвенно вещавшего что-то на тему: “Вот когда мы закончим разработку этой супер-навороченной батарейки, вот это жииииизнь начнётся”, но Ли не насторожился даже тогда, когда Рокэ принялся весьма туманно излагать какие-то результаты какого-то последнего заседания, и в конце концов роковая фраза прозвучала: – Ну, в общем, мне нужен свой человек в парламенте. Догадливый Эмиль немедленно подобрал свои чертежи и быстренько юркнул за дверь, бросив на прощание: – Я всегда знал, что ты создан для политики! И вот тогда мирной жизни Лионеля Савиньяка пришёл конец. *** – Итак, у каждого уважающего себя депутата должен быть личный помощник! – Я ещё не депутат. – Кандидат зато, выборы не за горами, без помощника несолидно, так что не спорь, я его тебе уже выбрал. – Мне. Не нужен. Помощник! – Проходите, Чарльз, знакомьтесь, вот ваше новое непосредственное начальство. Лионель поднял взгляд на вошедшего бледного молодого человека с волнистыми каштановыми волосами и колоритными усами, и губы сами собой расплылись в зловещей ухмылке: – Добрый день, Чарльз. Прыжки с такой высоты совсем не сказались на вашем здоровье, как я посмотрю. Поразительно, как много оттенков в человеческой коже! А ведь, казалось бы, ещё бледнее Давенпорт стать попросту не мог – так нет же, умудрился. Рокэ немедленно принял самый наиневиннейший вид: – Так вы что, знакомы уже? Ну да, можно подумать, он этого не знал, как же. Ухмылка на лице Ли стала ещё шире: – Ну и что мне с ним делать? – Тебе что, инструкцию по применению составить? Разберёшься по ходу дела! – О, я разберусь, не сомневайся! И вот тогда мирной жизни Чарльза Давенпорта пришёл конец. *** – Это ваше рабочее место, располагайтесь. Раньше здесь была кладовка, но вы не переживайте, швабры и вёдра уберут. Когда-нибудь. Чарльз с кислой миной оглядел крошечную квадратную комнатку, одну половину которой занимал невесть как протащенный через узкую дверь офисный стол с вращающимся стулом и компьютером в комплекте, а другую – разнообразный инвентарь, предназначавшийся для уборки помещений. – А может, я в приёмной буду сидеть? – Ну чтоооо вы, какая приёмная! В приёмной у меня секретарь сидит, а вы - личный помощник, вам по статусу обязательно полагается отдельный кабинет! Чарльз был твёрдо убеждён, что Савиньяк над ним издевается, но директор говорил таким сухим и деловым тоном и с таким невозмутимым выражением лица, что придраться было просто не к чему. – … тогда давайте обсудим мои служебные обязанности. Я могу… Его прервал звук захлопнувшейся двери. Отлично. Просто замечательно. – Да, точно, я могу просто сидеть здесь и ничего не делать! Так и знал, что доверять Алве, ни с того ни с сего пообещавшему устроить его на работу на правах старого друга отца, не стоило. Особенно с учётом того, сколько Алва успел перед этим выпить. *** Примерно через неделю раскладывать на компьютере банальные пасьянсы Чарльзу вконец опротивело, и он, тщательно сдерживая рвущееся наружу возмущение, отправился к начальству, на ходу продумывая будущую речь. “Я, в конце концов, получил образование!” Но опыта работы у него не было. “У меня красный диплом!” Попробуй ещё докажи, что он честно заслужен, с таким-то влиятельным отцом. “Вы не справитесь самостоятельно и с работой в корпорации, и с предвыборной кампанией!” Но, насколько он знал Савиньяка, тот был способен справиться самостоятельно с чем угодно. “Вы вообще помните о моём существовании?” Возможно, было бы лучше, если бы Лионель действительно о нём не вспоминал, но эта мысль отчего-то невероятно злила. *** В приёмной было пусто, занимающий секретарское кресло совсем молодой паренёк широко и приветливо улыбнулся: – Вы к директору? Вам назначено? – Я здесь… работаю, – кричать на таких дружелюбных людей у Чарльза никогда не получалось, даже если в тот момент хотелось накричать на весь мир вокруг, и он мужественно сдерживался. Зато, едва распахнув дверь директорского кабинета, никому не нужный помощник начал сразу с вопля: – ДОБРОЕ УТРО, ДИРЕКТОР! ВАМ НИЧЕГО НЕ НУЖНО?! Он ожидал хоть какой-нибудь реакции, от удивления до ответного крика, но Лионель только скользнул по подчинённому равнодушным взглядом и спокойно ответил: – Вы как раз вовремя. Принесите мне шадди. – Принести… что? – Чарльз, не веря собственным ушам, оторопело топтался на пороге, начисто позабыв все аргументы в пользу собственной чрезвычайной полезности. – Шадди – это такой горячий напиток, посмотрите в интернете, – терпеливо пояснил Лионель, чуть заметно ухмыляясь – выражение лица Давенпорта его невероятно веселило, – я пью с корицей, без сахара и сливок. Дверь почти бесшумно закрылась. В приёмной Сэц-Алан, глядя на сжимающего в бессильной ярости кулаки новоявленного коллегу с безумными глазами, панически раздумывал: бежать ли ему за аптечкой или за охраной. *** Следующую неделю Лионель провёл, по-своему развлекаясь: помощник завёл привычку являться в его кабинет каждые полтора-два часа и, яростно полыхая глазами, докладывать о текущей политической ситуации. В политике Ли разбирался достаточно, чтобы полученная информация не представляла для него ровно никакой ценности, но не мог отказать себе в удовольствии посреди доклада вставить какой-нибудь совершенно неожиданный и сбивающий с толку вопрос. – Вашим основным оппонентом будет Вальтер Придд, он так же метит на место в парламенте… – Вы считаете, у него хватило бы меткости затушить свечу выстрелом из пистолета? – Я… что? – Жена Придда недавно скончалась от неизлечимой болезни, вероятнее всего, он использует эту ситуацию в предвыборной … – Да-да, выбор новой жены для него будет непростым, вот вы бы кого на его месте выбрали: вдову или молоденькую? – А… я… – …и тогда в предвыборную речь необходимо включить следующие пункты… – Зимний Излом в этом году приходится на среду или на четверг? – Да… ещё весна, вообще-то… Веселье закончилась, когда в пятницу вечером позвонил Росио и елейным голосом поинтересовался, готов ли Лионель читать свою первую предвыборную речь через три дня, и какого лысого Павсания по всему городу до сих пор не развешаны плакаты с его “наглой оленьей физиономией”. Про Павсания Ли не понял, насчёт “оленьей физиономии” спорить не стал, но с предстоящим вступлением в парламент, похоже, необходимо было смириться как с чем-то, совершенно неизбежным. Написать полную вдохновенной ерунды речь – дело тридцати с лишним минут, фотографироваться на плакаты он завтра же отправит Эмиля – благо, брат задолжал ему желание за проигрыш в карты. А вот с конкретным временем и местом проведения выступления предстояло определиться немедленно, а для этого была совершенно необходима информация о предстоящих погодных условиях, популярных местах скопления людей и публичных мероприятиях, запланированных на тот же день. Савиньяк выглянул в приёмную – там было абсолютно пусто, как он и ожидал, всё-таки, рабочий день закончился часа два назад. Директор вышел из приёмной и прошёлся по тёмному коридору, остановившись посередине: за дверями бывшей кладовки горел свет. Чудненько, он за этого помощничка ещё и выключателями щёлкать должен. Резко рванув на себя дверь импровизированного кабинета, Ли влетел в комнатку, тут же споткнулся о какое-то ведро и упал на него. Сверху немедленно приземлилось ещё несколько вёдер, швабра и, кажется, метла. Поминая всех закатных тварей сразу, директор шумно выбрался из-под образовавшегося завала и замер, не веря своим глазам: уронив голову на сложенные руки, за столом сладко спал Давенпорт. Даже не вздрогнул от произведённого начальством грохота. – Ничего, сейчас ты у меня живо проснёшься… – аккуратно стряхнув с некогда идеально выглаженного костюма пыль, Савиньяк подошёл к помощнику и пошевелил валяющейся тут же компьютерной мышью. Тишину разрезал мощный вой пожарной сирены – определённо, в интернете можно найти всё, что угодно. Чарльз резко вздрогнул, подскочил вместе со стулом, неловко взмахнул руками и повалился прямо на груду инвентаря, пару минут назад разбросанного по комнате директором. Сам директор тут же склонился над подчинённым и, не давая ему опомниться, быстро спросил: – Итак, настал ваш звёздный час. Где лучше всего толкать предвыборную речь: в супермаркете напротив Нохи или на площади в Доре? Давенпорт растерянно похлопал глазами, явно ещё не понимая, кто перед ним стоит, и неожиданно выдал: – В Доре в тот день провалится асфальт, а супермаркет закроют из-за неожиданной ревизии, так что народа там не будет. Лучше площадь Фабиана… – в этот момент Чарльз, наконец, заметил, что директор, присев рядом на корточки, смотрит на него пристальным изучающим взглядом, и резко замолк. – Так-так-так. И откуда же вам известны такие подробности? Отпираться было бесполезно, да и не придумывались отговорки, когда прямо напротив горели каким-то потусторонним огнём абсолютно чёрные глаза. – Мне… П-п-приснилось… Только что… – совсем тихо выдавил Давенпорт и замолчал. Ну всё, теперь его точно уволят. – Приснилось, значит, – Лионель поднялся и пошёл к двери, обернувшись через плечо: – Приберите здесь всё и идите домой. К понедельнику вы должны организовать мне платформу. На площади святого Фабиана. Уж лучше бы уволили. *** Вполне следовало ожидать, что Рокэ и Эмиль завалятся к нему вечером праздновать окончание первого дня предвыборной кампании. Хотя впереди ещё предстояло куда больше работы, но кого это волнует, если есть такой отличный повод выпить? Тем более что Росио и повод-то никогда не нужен был. Впустив неугомонного братца с другом в квартиру, Ли вернулся в гостиную, где всё ещё был включен телевизор, на полной громкости транслировавший сегодняшние новости. На заднем фоне показывали какие-то жуткие кадры развороченной земли вперемешку с асфальтом и обломками, подозрительно напоминавшими какое-то знакомое строение. Диктор увлечённо вещала: – Сегодня в Доре произошёл пренеприятный инцидент: из-за преступной халатности коммуникационных служб под главной площадью аббатства произошла утечка газа, что привело к разрыву нескольких подземных труб, повлекшему за собой разрушение асфальтированной поверхности площади и серьёзные разрушения близстоящих административных зданий. К счастью, из-за проводимых в это же время предвыборных обращений кандидатов в депутаты, людей в Доре находилось немного, но пострадавшие есть… Эмиль выключил телевизор. – Ты пить будешь, или как? Старший брат продолжал задумчиво смотреть на потемневший экран. – Начинайте без меня. Я должен сделать ещё кое-какие приготовления на завтра. Пожалуй, мне понадобится кабинет для моего нового личного помощника.