Глаза цвета спелого хмеля

— Мужик, а говорил, что ты не из этих, — четко выговаривая слова, произнес Виктор. Андрей резко отпрянул в сторону: — Извини. — Что? Опять задумался? — спросил паренек, презрительно глядя на Андрея. — Вот уж не мог подумать, что меня пьяного попытаются изнасиловать. Ты мне показался порядочным, а ты… И он обиженно отвернулся в сторону. — Прости, пожалуйста, прости. Я идиот, полный кретин. Я не хотел тебя обижать. Прости, — повторял Андрей непрерывно, стуча кулаком по одеялу рядом с Виктором. А потом закрыл лицо и, сдерживая рвущиеся наружи истерические всхлипы, начал тихо говорить: — Я же говорил тебе о сегодняшнем дне, который разделил мою жизнь. — Ну да, как разделительная полоса, — хмыкнул, не поворачиваясь, Виктор. Он понимал, что ему лучше встать и уйти, но в голове все еще шумело, и он подозревал, что просто не в состоянии дойти до общежития. Городок хоть и маленький, но он же не знал, даже не представлял, в какой части его находится эта квартира. И вот теперь придется лежать и выслушать душещипательную историю совершенного незнакомого мужика. Историю, которая была ему совершенно неинтересна. — Сколько тебе лет? — поинтересовался Андрей, когда, наконец, справился со своими чувствами, — Мне твои друзья показались старше тебя. — Двадцать, если это что-то меняет, а с друзьями мы ровесники, — по-прежнему не поворачиваясь, ответил Виктор. — Я бы тебе больше восемнадцати не дал… — А никто и не дает. Только мне это жить не мешает. Насколько выгляжу, это неважно. Паспорт с собой ношу, когда алкоголь или сигареты покупаю, а остальное меня не беспокоит. — Ты куришь? — удивился Андрей, он не почувствовал от парня и его вещей запаха табака, когда раздевал его, как это бывает у заядлых курильщиков. У женщин к запаху табака еще запах духов примешивается, создавая адскую смесь, которую он не переносил категорически. — Нет, не курю, сочувствую. Всегда проще дать закурить, чем объяснять, что не куришь. — И то верно, — согласился Андрей. Он все не мог начать рассказывать свою историю, не хотелось грузить парня своими проблемами, но и оправдаться в его глазах почему-то очень хотелось. — Так вот, — начал Андрей свой рассказ, — Я тебе уже говорил, что проспал утром, потому что приснился странный сон… Андрей чуть-чуть помолчал, чтобы окончательно решиться и все рассказать Виктору. — В этом сне я целовал тебя… Точнее, кого-то, очень похожего на тебя… — Только целовал? — хмыкнув, поинтересовался парень, так и не повернувшись, хотя сказанное мужчиной его немного заинтересовало. — Только целовал, — уточнил Андрей. — И проснулся я в тот момент, когда должно было произойти что-то большее, чем поцелуи. — И поэтому ты решил на мне проверить, что должно произойти дальше? — не без сарказма попытался уточнить Виктор. — Не совсем, — грустно подытожил Андрей. — Мне, действительно, захотелось почему-то тебя поцеловать. Что я и сделал. — А что было после поцелуев, тебе тоже захотелось сделать? — спросил парень и замер в ожидании ответа, Андрею показалось, что он даже не дышит. — Да, — честно признался Андрей. Он не лгал, никогда не лгал, считая даже ложь во спасение злом, а не благом. — Дай мне одежду, я одеться хочу, — попросил Виктор. — Не уходи. На улице ночь. Я буду волноваться, — забеспокоился Андрей. — Да никуда я не пойду, просто оденусь и подвинусь. Тебе же тоже поспать надо, — а потом добавил, посмеиваясь, — а после того, что произошло, я побоюсь с тобой рядом лежать в обнаженном виде. А так у меня будет хотя бы фора по времени, пока ты стягивать трусы с меня будешь. Андрей поднялся, облегченно вздохнув, принес парню его одежду, точнее, трусы, подштанники и футболку. Тот уселся на кровати и, совершенно не стесняясь своей наготы, начал одеваться. Андрей судорожно сглотнул и отвернулся. — Да, ладно, уж, не корчи из себя девственницу, — рассмеялся Виктор. — Я же понимаю, что это выглядело бы смешно, если бы я начал прикрываться одеялом, как жеманная девица. Я же знаю, что это ты меня раздевал и в душе держал под холодной водой. Я обматерить тебя за это хотел, только не смог, язык не поворачивался во рту. Запихнуть бы тебя самого под ледяной душ, когда тебе хочется теплой постели… Сам тоже раздевайся и спать ложись. Тебе завтра на работу в новой должности, а мне на учебу. Так что, давай, не тяни резину, раздевайся и спать ложись. И Виктор снова улегся, завернувшись в одеяло и отодвигаясь к стене, оставляя Андрею большую часть кровати в его полное распоряжение. Тот не стал просить себя дважды и, раздевшись, прилег рядом, завернувшись во второе одеяло, от греха подальше. Только вот не спалось ему. Он ворочался с боку на бок без сна, а как только погружался в сон, то перед его взором сразу всплывал взгляд смеющихся необычных желтых глаз. Только под утро он смог немного задремать, но проклятый будильник тут же оповестил, что пора вставать. Они, молча, каждый погруженный в свои мысли, умылись, оделись. На кухне выпили по чашке кофе, ожидая такси. — Виктор… — попытался поговорить с ним Андрей, когда они вышли из машины возле входа в университет. — Прощевайте, господин хороший, — перебил его тот, шутливо поклонившись и, не оглядываясь, вошел в стеклянные двери. Андрей только грустно ему посмотрел в след. Сам все испортил. — Не жили богато, не след и начинать, — прошептал он. Так говаривала его бабушка по любому поводу и без повода. Но как она была в этой ситуации права. Чего приставал к парню? Хотелось оправдаться, только не поверил Виктор, он был в этом уверен. Первый раз в машине поверил, сейчас не поверил. Таксист посигналил ему, что пора ехать, что он тут зря стоит, да и не положено тут стоять. Андрей обернулся к нему, кивнул и направился к машине. — Куда дальше поедешь? — поинтересовался водитель, когда Андрей захлопнул дверцу. — На стоянку, — и он назвал адрес. Сегодня ему повезло. Дорога в город была практически пустой, машин было так мало, как бывает только после праздников типа Нового года или Первого мая, когда все либо еще не проснулись, либо по дачам разъехались накануне. Он без задержек и пробок добрался до работы, припарковал свой «Лексус» возле здания конторы и вошел в просторный холл. Лифт, мягко клацнув, распахнул свои двери. Хоть и подниматься ему всего на третий этаж, но все равно приходилось пользоваться лифтом — лестница в здании только пожарная, и директор категорически запрещал всем топ-менеджерам ходить по ней. Другому персоналу — пожалуйста, а им — ни-ни. Андрей вышел на третьем этаже и прямо на выходе уткнулся носом в новую табличку на двери «Кузнецов Андрей Борисович». Он вошел в незапертую дверь «прихожей» своего кабинета. «Оперативно работают», — усмехнулся Андрей, рассматривая стены, оклеенные свежими кремовыми обоями, и новенькие кожаные кресла для посетителей. Секретарша ему не полагалась, директор считал, что только он обладает такой привилегией — иметь секретаря-референта, все остальные должны с бумагами справляться сами. В его кабинете стояла мебель вишневого цвета, прекрасно гармонирующая с такими же обоями только тоном чуть светлее. А еще шкафы со стеклянными дверцами темно-вишневого почти рубинового цвета. Как он обожал шкафы! По натуре будучи педантом, он любил, чтобы на его рабочем столе не валялись бумажки, а разложенные по папкам стояли в шкафу, а здесь, в этом кабинете, их было несколько. Не успел он присесть на кожаное крутящееся кресло, причем тоже темно-вишневого цвета, как нарисовалась Леночка — директорская секретарша. —Андрей… Простите, Андрей Борисович, я вам ключи от кабинета и всех ваших столов, и шкафчиков принесла, — пропела она своим красивым голосом, — И еще… Директор хотел с вами посоветоваться по поводу одной сделки ровно в двенадцать часов. Видимо, мне придется ходить к вам по коридору с поручениями, пока не установят телефоны. Но связисты обещали поторопиться. За делами Андрей и не заметил, как подошел к концу его первый рабочий день в новой должности, впрочем, он и не отличался от прочих других дней, только пару раз пришлось обсуждать с директором условия сделок, чего раньше не было, а так все, как обычно. Закрыв на ключ свой новый кабинет, Андрей спустился вниз на лифте, и ему показалось, что в двери вышел… Виктор. Он вылетел, не вышел, и буквально чуть не сбив с ног какую-то женщину, бросив ей на ходу извечное «извините», выскочил на крыльцо здания. Никого… Андрей осмотрелся по сторонам, нет, в поле его зрения не попал никто, кто хоть отдаленно напоминал бы худенького Виктора. Он разочарованно вздохнул и побрел на парковку в сторону своего автомобиля. Усевшись на сидение, Андрей вставил ключ в замок зажигания, «Лексус» утробно муркнул и теперь только ждал команды, чтобы везти своего хозяина. Выверенным движением нажав на газ, Андрей заставил своего «железного коня» мягко тронуться с места. «Домой», — мысленно скомандовал он, выруливая на оживленную дорогу. А дома накатились воспоминания о парне, его глазах, его теле, и запахе. Андрею казалось, что каждая его вещь пропиталась и пахнет Виктором. Он нервно все поскидывал с себя и долго стоял под прохладным душем, чтобы хоть как-то унять вдруг возникшее желание. — Позвонить Татьяне, что ли? Приглашу отметить вступление в новую должность, — прошептал он вслух, поглаживая непослушную плоть, которая никак не хотела подчиняться голосу разума, а жила своей обособленной жизнью, и прохладный душ даже не помогал. Не имел привычки заниматься самоудовлетворением, не хотелось и начинать, тем более что телефон женскими именами был забит под завязку. Любая приедет с радостью, только свистни. Он приучил всех своих подружек не беспокоить его, пока сам не объявится, так как работой бывал занят. Он не спешил в загс ни с одной из них, да и девушек подбирал в подружки достойных, занятых больше карьерой, чем мыслями о семье и детях. Татьяна отозвалась не сразу, только после третьего звонка, Андрей уже совсем расхотел ей звонить, но подумал, что та сама может к нему приехать без ответного звонка, когда он будет развлекать другую, а это плохо, лучше удостовериться, что она не сможет быть сегодня с ним. — Андрюша, ты ли это? — раздался, наконец, в трубке знакомый голос. — Я, — обыденно ответил Андрей, надо не показать Татьяне, что она ему нужна для сексуального удовлетворения, пусть думает, что он хочет с ней радостью поделиться. — Ты случайно не занята? Меня назначили на новую должность, хотел бы отметить с тобой. — Новая должность? И кто ты сейчас? Директор? — развеселилась она в трубку, — И раньше выше тебя были только звезды. — Меня назначили заместителем директора по финансовым вопросам. — Андрею совершенно не понравилась ее веселость. — Извини, дорогой. Сейчас приеду. Это действительно повод, чтобы не пить в одиночестве. Кстати о выпивке, что у тебя есть? И есть ли чем закусить? — Коньяк у меня есть. Татьяна была одной из немногих его подружек, которая пила только крепкие напитки, совершенно не любила вина и на дух не переносила шампанское. — А закусить? Если несложно, купи сама, что сочтешь нужным. У меня в холодильнике только полуфабрикаты. Андрей, конечно, лгал, говоря о своем холодильнике. У него, как у любого или почти любого холостяка, в холодильнике были не только полуфабрикаты, но и твердый, и мягкий сыры, который он любил в любом виде, и красная икорка, и твердокопченая, и вареная колбаска, и буженина. Всего, правда, понемногу, но все свеженькое, он предпочитал заходить за продуктами в ближайший супермаркет почти ежедневно. — Я скоро буду, — сказала без жеманства Татьяна и нажала кнопку «отбой». Вздохнув с облегчением, Андрей отправился на кухню, чтобы нарезать колбасы и сыра, сделать бутерброды. Он и рад был бы не встречаться с Татьяной, но организм бушевал, требуя эмоциональной разрядки. Мужчина расставил небольшие тарелочки на низенький журнальный столик с прозрачной столешницей, зажег ароматную свечу, которых у него было не просто много, а очень много, переоделся в костюм и туфли, неудобно все же встречать даму в домашнем халате и тапочках, и, сев на диван, предался мечтаниям в ожидании гостьи. Девушка не заставила себя долго ждать, Андрею не удалось даже расслабиться и погрузиться в грезы, она позвонила в дверь буквально через пятнадцать минут.