Про леса и болота

     Арно проснулся от того, что чувствительно ударился затылком обо что-то плотное и деревянное. Спросонья не осознавая, где он вообще находится, потому что ложился спать в лесу, Савиньяк попытался пошевелить плечами или, на худой конец, перевернуться на бок. И тут же распахнул глаза, выяснив, что руки у него были удобно, но очень крепко связаны. Сбросив с себя остатки сна, Арно резко сел и чуть не взвыл от напомнивших о себе ног. Он ехал в крытой повозке, судя по наваленному барахлу, в той же самой, где они ехали вчера, время от времени подскакивающей на кочках, но что-то неуловимо изменилось: бортики стали выше, четыре палки по углам служили поддержкой для плотной желтой ткани, через которую просвечивало утреннее солнце. Сидящий напротив Валентин лениво рассматривал Савиньяка, сложив руки на груди.      – Развяжите меня, – тут же потребовал Арно, пытаясь держать себя в руках.      – Не сейчас, виконт Сэ, – качнул головой Придд, не сдвинувшись с места. – Вы пока, всё-таки, мой военнопленный, развязывать вас было бы крайне неразумно.      – В таком случае будьте готовы, что я пущу вам пулю в лоб, как только освобожусь.      – Не пустите, – равнодушно откликнулся Валентин. – Ни у вас, ни у меня нет оружия, так что вы сможете со мной лишь банально подраться, а мне бы этого не хотелось. Сначала мы с вами поговорим.      – Мне не о чем разговаривать с предателем.      – Вы вновь бросаетесь голословными обвинениями.      – Вас расстреляют, – фыркнул Сэ, тщетно пытаясь освободить руки. Пока он не двигался, было даже вполне удобно, но стоило начать шевелить руками, плотные необработанные веревки больно впивались в кожу, оставляя на ней следы.      – Расстреливать меня пока не нужно, – весело качнул головой Валентин, соизволил подняться с места и пересесть ближе с Савиньяку. Тот еле подавил желание плюнуть в правильное красивое лицо.      – Я обязательно развяжу вас, Арно, – тише заговорил Придд, – но сейчас прошу о помощи. Без вас мне не справиться. Я всё вам расскажу, но вы должны будете пообещать, что поможете мне.      Сэ уставился в честные светлые глаза.      – Ради чего всё это?      – Помните бумаги, которые я давал вам посмотреть? Там мало что понятно тому, кто не знаком с делом изначально, однако полная версия находится в Дриксен. Она нужна мне, мне обещали её отдать. Другое дело, какой ценой.      – Зачем тогда этот маскарад? – дернул глазом Сэ, потрясая перед носом связанными руками. – Забрать свои бумажки вы могли бы и без меня.      – Не все так просто, – Валентин с силой надавил на его руки, опуская их вниз и вновь глядя глаза в глаза. – Мне дриксенцы не верят, вам – подавно. Однако… в общем, надеюсь, вас это не сильно поразит. Они знают историю Юстиниана, историю моей семьи. Мне много пришлось рассказать перед тем, как мне вообще позволили узнать об этих бумагах. Мне нужен был талигойский заложник, мой выбор пал на вас.      – Потому что, – осклабился Арно, – меня будет проще… «переманить» на сторону Дриксен?      – Именно, – еле заметно улыбнулся Валентин. – Вы, в принципе, не сильно довольны верховным командованием, а о вас больше думают как о младшем брате двух маршалов. И забавно, что подобие утешения вы нашли у человека, имеющего абсолютно различные с вашими проблемы.      – Это звучит мерзко, но продолжайте. И еще я, скорее всего, совсем недавно прибыл в ставку.      – Три дня назад, если точнее. И вы ни кошки не знаете о том, что происходит в штабе, к тому же теньента, до вызова в Торку кутившего в столице, особо ни в какие дела не посвящают, разве что мотают по разъездам по морозу.      – И разумеется, ноги я отморозил именно там.      – Это необязательно, здесь вы вольны рассказать хоть про семерную дуэль. Главное, вы совершенно не доверяете генералу Ариго, тем паче бергерам, и, будучи больше южных целесообразных кровей, будете вполне согласны пойти служить тем, кто предоставит вам возможности…      – И оставит в живых, – буркнул Савиньяк. Валентин пожал плечами.      – Не без этого. Разумеется, если так получится, что вас захватят в плен талигойцы, хранить верность кесарю вы, конечно, не будете.      – Разумно. Но может, лучше не говорить про генерала Ариго?      – Боюсь, Арно, – Валентин вздохнул и подпёр рукой подбородок, – пока мы здесь будем находиться, нам придется очень многое рассказать дриксенцам про Великую Талигойю.      – Талигойю?! – опешил Савиньяк, хлопая глазами. Валентин тут же рванулся к нему и приложил два пальца к приоткрытым губам.      – Про Талигойю, – Придд наклонился прямо к его уху и совсем тихо зашептал, обдавая шею горячим дыханием. – Незачем ублюдкам знать ни слова про Талиг.            Сапог стукнул по бесхозной валяющейся фляжке, та подпрыгнула и скользнула прямо в бергерскую массивную ладонь. Райнштайнер осмотрел находку со всех сторон, принюхался, даже попробовал на зуб. Впрочем, это было лишнее, потому что еще по виду фляги было понятно, что там внутри.      Снотворное. Высококлассное снотворное замедленного действия. Такие, Ойген знал, под видом воды или молока возят с собой контрабандисты оружия. Человек не чувствует абсолютно ничего, пока не заснет, а вот только провалится в сон, здоровый отдых на не меньше, чем восемь часов ему обеспечен. Значит, вот к кому в попутчики напросился Придд. Савиньяк это поймет не раньше, чем проснется связанным, если, конечно, вообще поймет. Тайник с оружием в лесах Старой Придды казался более чем сюрреалистичным, но никак иначе оно быть не могло. Нужно будет потом узнать, какая мразь настроила этот канал из Талига, но пока это дело десятое. Предателей везде хватает.      Ойген нашел два свежих костра, простучал половину деревьев в округе и заглянул под каждый камень, но ничего, хоть издали напоминающего нишу, не нашел. Значит, вещи передают с талигойским обозом, еще веселее. Откуда? Придда, Васспард, Адлерберг? Или что-нибудь помельче?      – Вы проделали большой путь, – не поворачиваясь, пробасил Райнштайнер, заметив движение, – чтобы найти нас. Зачем?      Выдрессированные лиловые даже не попытались поднять оружие, когда к ним вышел отряд по виду дриксенских военных. Однако на черных мундирах были бирюзовые нашивки, да и бросаться они на врагов не думали. Значит, что-то иное.      – Повстанцы, – Ойген повернулся ко своим «преследователям». Человек с бирюзовой перевязью, видно, главный, возмущенно чихнул и заговорил на ломаном талиг.      – Я не знаю, где вы узнали это. Но мы шли по следу каравана. Потом по вашему. Но здесь ничего нет.      – И вы, и мы опоздали. Контрабандист проезжал здесь вчера.      – Нам нужно это оружие, – рука упреждающе легла на рукоять пистолета. – А вас меньше.      – Я не собираюсь с вами драться, – скучно поведал бергер. – Вы враги моих врагов, значит, наше противостояние не имеет смысла. Из того… каравана нам нужно не оружие.      – Тогда что?      – Боюсь, это не ваше дело. Мне нужно знать, где вы располагаетесь, – отрезал Ойген, главарь «черных» напрягся, однако Райнштайнер продолжил: – Поверьте, Талигу выгодно ваше существование. Вы мешаете нашим врагам, мы не мешаем вам, и мы вам помогаем мешать нашим врагам. Всё справедливо. Насчет того, что вас я Дриксен не выдам хотя бы потому, что не имею никаких контактов ни с одним из даже солдат, можете не сомневаться.      – Он прав, – по-дриксенски буркнул мятежник рядом. – Нам нужно хорошее оружие, а проследить за этой швалью они смогут лучше.      – Берите, – ломано выплюнул бывший дриксенский офицер, протягивая Ойгену сверток, видимо, карту с расположениями. – Прошу лишь об ответной услуге – прислать к нам гонца, если найдете этот обоз.      – Вам он нужнее, – серьезно кивнул бергер, пряча лист. – Впрочем, вы не можете ручаться, что это оружие не будет использоваться против Талига, поэтому не ждите от меня слишком многого.      Однако этих ребят можно было неплохо использовать. Неплохой подарок судьбы на черной полосе неудач.            – Вас что-то тревожит, Валентин?      – Не сказать, что сильно, – мгновенно отреагировал сидящий на наваленных мягких тюках с одеждой и тканями прикрывший глаза Придд, – но за нами следят.      – Этот Райнштайнер!      – Не поминайте, – поёжился Валентин, – имя его всуе. Он может спасти нам жизнь тем, что идёт по пятам. И надеюсь, что хотя бы с приличным отрядом.      Арно раздраженно фыркнул, отворачиваясь. Он предпочитал, чтобы за ним не следили всякие педантичные бергерские дядьки.      – Здесь есть вино, – Придд пошарил рукой по тюкам, – и бокалы. Самое время выпить, вы не находите?      – Возможно, – прищурился Сэ. – Но я, к сожалению для вас, уже привык, что вы ничего не предлагаете и не делаете просто так.      – Так будет проще поддерживать нашу легенду, – просто ответил Валентин, аккуратно вкладывая изделие из алатского хрусталя в связанные друг с другом ладони. – Согласитесь, будет достаточно странно, если даже наедине мы будем обращаться друг к другу на «вы».      – Сдается мне, есть и другие причины, – фыркнул Арно, пытаясь сдвинуть веревку ниже по запястьям. – Может быть, вы меня хоть на время развяжете? Неудобно! Потом связывайте снова.      – Не могу. Только с разрешения командования. Таков был уговор.      – Что меня ждет? – Арно как-то равнодушно следил, как бокал наполнялся кажущимся бордовым в приглушенном свете крытой повозки вином. Валентин слегка ударил друг о друга два хрустальных краешка, послышался мелодичный звон, почти сразу растворившийся в гуле шуршащих по неровной земле колёс.      – Допрос, вряд ли с пристрастием. Отвечайте только на прямо поставленные вопросы и не рассказывайте подробностей. Это всё.      – И повесят, если что-то покажется подозрительным.      Придд поднес было бокал к губам, но тут же опустил. И опустил взгляд. Он сидел в шаге от Савиньяка, подогнув под себя колени и держа хрустальную ножку в переплетенных пальцах. Арно наклонился чуть вперед, силясь заглянуть в завешенные волосами светлые глаза, но тщетно. Даже руку нельзя было протянуть, разве что неуклюже подтолкнуть его локтем.      – Вне сомнений, вас прикажут убить, если что-то не понравится.      – Вы убьете?      – Надеюсь, до такого дело не дойдет, – уклончиво ответил Валентин, всё-таки поднял голову и, прежде чем выпить, отсалютовал бокалом.      – Вы всё же застрелили того офицера, – задумчиво проговорил Арно после пары глотков. – Как с вами вообще пошли на эту сделку?      – Считаете, дриксенцы знают, что это сделал я? Нет, для них гибель того офицера – досадная неудача, для них он погиб после того, как договорился со мной о встрече. Другое дело, что на самом деле его слова передали мне вы.      – Вы не могли без меня с ним договориться?      – Не мог. Представляете, как бы это выглядело? Мои люди не в курсе этого дела, и для них это бы стало… неприятным сюрпризом. Я думал уже послать к кошкам эти бумаги, однако их украли, мне ничего больше не оставалось.      – Вы всё-таки рванули за… мной или за своим договором?      – За вами, – признался Валентин, – потому что вас легко могли там пристрелить, лишь узнав, что вы не моё доверенное лицо. К счастью, у того человека выбора не оставалось, потому что не оставалось времени, он передал всё через вас, но, к несчастью, опоздал. И после этого вас нужно было найти живым обязательно, но за меня это сделал генерал Райнштайнер.      – Вот почему вы с самого начала напросились ехать вместе со мной, – усмехнулся Арно, залпом допивая вино. Валентин вздохнул и наполнил бокал вновь.      – Да. И хорошо, что всё обошлось. Более того, всё довольно-таки удачно идёт до сих пор.      Вино пилось легко, обещая при чрезмерном употреблении вызвать наутро дикую мигрень. Валентин, кажется, даже придвинулся ближе, и теперь сидел больше сбоку, навалившись на сваленную кучу мягких тюков. Сэ выпрямил и потянул тотчас занывшие ноги, обратно согнул их в коленях и прислонил к теплому боку немного завалившегося Валентина. Голова немного шла кругом от, кажется, второй или третьей выпитой бутылки. Арно уже даже привык к натирающим запястья веревкам, разве что хрупкий хрусталь так и норовил выскользнуть из обмякших пальцев. Придд мягко провел тыльной стороной ладони по его колену.      – Вы всё еще в бинтах?      – Приходится, – Сэ немного затуманенным сознанием ловил мягкие прикосновения. С тихим шорохом Валентин подполз еще чуть ближе, нежно складывая ладонь на согнутое колено Арно и не выпуская из второй руки при этом бокала. Вина там осталось совсем чуть-чуть.      – Я могу перевязать заново, если нужно.      Арно, всё еще сетуя на связанные руки, вытянул их вперед, почти касаясь зовуще протянутых пальцев на колене, однако совершенно забыл про опустевший бокал. Сэ встряхнул пошедшей кругом головой, лошади ушли в поворот, и Савиньяка качнуло в сторону тюков. Придд успел перехватить его за руку, однако хрустальная молния, отколов от себя пару искорок, юркнула куда-то вниз, в щель между креплениями.      – Леворукий! – выругался Арно, тоскливым взглядом провожая блеснувший под половицами закрытой повозки хрусталь. – Его надо достать!      – Не говорите глупостей! – Валентин схватил за плечо дернувшегося было Савиньяка. – Вас обвинят в попытке к бегству.      – Так-то оно да, – пробурчал Арно, вновь откидываясь на спину и глядя куда-то вбок, – а пить можно и из одного бокала, но… как бы вам объяснить…      – О да, – прошептал Придд, наклоняясь и прижимая указательный палец к приоткрытым губам южанина, – его обязательно найдет Райнштайнер.            – Сукин сын, – сделал неминуемый вывод Ойген, покрутил в пальцах алатский хрусталь и резко сжал его меж двух ладоней. Хрустальная крошка посыпалась с плотных перчаток.      – Держите, капитан, – Райнштайнер протянул «лиловому» карту мятежников, которую сам не раскрыл ни разу, – отправьте посыльного к этим людям, пусть скажет, что караван с контрабандным оружием будет проходить по горному тракту к перевалу, и если они хотят его перехватить, пусть действуют быстро.      – Кучка мятежников, – буркнул офицер, – в этом случае нападёт на армию. Вы же понимаете, что…      – Ваше дело – исполнять приказы, капитан, – оборвал Ойген. Тот кивнул. Райнштайнер понимал намного больше, чем «лиловый» пытался до него донести.      Вряд ли, конечно, Валентин посвящал Сэ в свои действия, однако объяснять себе все перипетии сюжета было намного проще устами Придда. Райнштайнер будто себя ставил то на место задающего правильные вопросы Арно, то на место расчетливого и осторожного Валентина.      В Назерхолде самому Ойгену было делать нечего по двум причинам. Во-первых, у него не было большого отряда, а кучка «лиловых» разведчиков из гвардии герцога Придда была хороша только в делах шпионских. Благодаря этому Ойген шел быстро, не отставая почти ни на шаг от двух любителей отлучиться куда не надо, однако дриксенцы в заброшенной крепости их сомнут, решись они отбить идиотов.      Придд получит там то, что хотел и, если всё сложится удачно, в чем Райнштайнер не сомневался, учитывая градус ушлости двух юношей, они отправятся к перевалу в нескольких хорнах от Назерхолда. Из самой заброшенной горной крепости попасть в Дриксен невозможно.      Мятежники сделают часть дела, однако вряд ли смогут победить хорошо вооруженный отряд, разве что потрепать. Ойген понимал, что отправляет повстанцев на верную смерть, потому что в том, что они клюнут на уловку, он не сомневался, однако не в привычках бергера было жалеть врага, который по совместительству являлся еще и врагом его врага. Врагом он от этого быть не переставал, однако становился неплохим потенциальным инструментом.      Во-вторых, Валентин Придд, так ловко оставляющий на своем пути улики и свидетельства своего пребывания на этой дороге, будет ждать его с отрядом у Назерхолда. Нет, герцог. Райнштайнер вас не спасет.      Райнштайнер не придет.      Райнштайнер повернул обратно, пришпоривая коня и отдавая приказ.