Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ :) После первого же урока зелий Снейп приказал Гарри остаться. В подземелье пахло гарью и жжёным волосом: Невилл умудрился подпалить косу Парвати Патил и уронить на пол котёл с зельем. В том месте уже бурно произрастала плесень, а Парвати лично поколотила мальчишку учебником зельеварения. Гарри брезгливо обошёл зелёную пушистую лужу и приблизился к преподавательскому стoлу. Рон помахал ему и упорхнул из кабинета, а Малфой, как бы невзначай, собирался очень медленно. Ему ничего не перепало: Снейп угрюмо наблюдал за мальчиком, пока тот, злобно сверкнув глазами, не скрылся за дверью. — Опережаю ваш вопрос, Поттер. Ещё нет, — профессор окинул Гарри нечитаемым взглядом. — Я ещё не работал с воспоминаниями Дрaкo Малфоя. — Почему? — негодуя, спросил Гарри. — Поттер, вы, видимо, чрезвычайно твердолобый мальчик. Память — одна из самых хрупких вещей. Особенно у детей, — словно несмышлёному ребёнку начал объяснять профессор зелий. Гарри стиснул зубы. Как можно заботиться о хрупкой памяти гадкого слизеринца, когда на кону жизнь всего человечества? Снейп смотрел на него страдальческим взглядом, заставляя Гарри медленно отодвигаться подальше. Обречённость в чертах его лица навела Гарри на странную, но в то же время правильную мысль: Снейп заботился о Дрaкo Малфое так же, как заботился и о Поттере, и о всём мире. — И почему я не вижу на вас оповещательный амулет? — А, да, — Гарри нащупал в кармане два кулона. Один он, под бдительным взором Снейпа, надел на шею, а второй неуверенно сжал в кулаке. Подойти к Малфою и отдать ему амулет не предоставлялось возможности, а остановить мальчика в коридоре было бы странно. Гарри сам не знал, почему его язык отнимался, когда он хотел окликнуть белобрысого мальчишку. Рон называл это «синдромом отвращения», а Гермиона просто поджимала губы. — Я отдам Малфою сегодня, — Гарри отступил на шаг к двери. Снейп тяжело вздохнул. Он взмахнул палочкой, и ручка двери исчезла с громким щелчком. Гарри поёжился. Холодный воздух подземелья, наполненный отвратительным запахом неудачных зелий, словно загустел. Неприятная дрожь пробежала по животу Гарри, когда Снейп поднялся. Мрачный, с трудом удерживающийся от потока язвительных оскорблений, — Гарри подивился тому, как можно вызывать отчаянные приступы паники одним только взглядом. — На них нет никаких чар, кроме защитных и оповещательных, Поттер, — выплюнул Снейп. — Вы дерзкий мальчишка, раз думаете, что за вами шпионят. — Про вас я ничего не думаю, — парировал Гарри, чувствуя лёгкий стыд от того, что его уличили в подозрениях. Он отошёл от двери и опёрся о пaрту, смело глядя в глаза профессора. — То, что Дамблдор не вызволяет Блэка по первой вашей просьбе, ещё не значит, что он имеет что-то против него, — сказал Снейп. Он обошёл парту, на которой сидел Гарри, и зашёл мальчику за спину. Толпа мурашек скользнула по затылку Гарри, и он с трудом поборол желание резко обернуться. Лишь краем глаза он следил за перемещением учителя. — Дамблдор знает, что он невиновен. Вы всё ещё злитесь на Сириуса? — Гарри не стал бы использовать своё преимущество, если бы не был в таком плачевном положении. Шея горела, а воздух словно стискивал его деревенеющее тело. Странное ощущение походило на головокружение. Наверное, это затхлые пары зелий так действовали на него. Когда Снейп оказался перед ним, стало легче. В какой-то степени. Профессор был в ярости, и отвратительного вида белые пятна расплывались по его лицу. — Не упоминайте при мне это! — рявкнул он. Гарри сжался, глядя, как зельевар сверкает глазами. Он ненавидит Сириуса. Всегда ненавидел. Снейп затих, как-то рассеяно поглядев на своего ученика. Он сделал шаг назад и спешно запахнулся в мантию, отворачиваясь от Гарри. Даже удивительно, что на его прямой, как доска, спине не было остатков оборванных крыльев. Щёлк. Ручка появилась на двери. Намёка тоньше не придумаешь. Гарри подхватил свою cумку и двинулся к выходу, когда до него донеслось: — Я лично проверил их. Раздайте вашим друзьям и Драко. Они могут пригодиться. Гарри кивнул и выскочил за дверь. Напряжение отпустило его, как и жар, оставленный в ненавистном кабинете. Облегчённо вздохнув, он бросился вверх по лестнице, торопясь догнать друзей. Гарри верил Снейпу. Что-то роковое и в то же время обречённое было в его грубом голосе. Медальон уютно скользнул под рубашку, став невидимым для чужих глаз. Гарри поднялся по нескольким лестницам и выскочил в коридор, по которому шумной волной шли ученики. — Гарри! Эй, Гарри! — крикнул кто-то. Это оказалась Анджелина Джонсон, с трудом проталкивающаяся через толпу. Её волосы растрепались и смешно торчали во все стороны. Девушка досадливо пригладила их. — Привет! Не могла тебя найти, твои друзья сказали, что ты остался у Снейпа. — Возникли вопросы с заданием, — оправдался Гарри. Анджелина отмахнулась. — Гарри, через две недели назначен матч с Пуффендуйцами. Сегодня, в четыре часа, тренировка. Оливер приготовил для тебя новую стратегию. Ты отличный ловец, у тебя быстрая метла, но Седрик Диггори редко упускает снитч. Не опаздывай. — Хорошо, я постараюсь, — Гарри помахал девушке на прощание и двинулся в сторону Большого зала. Войдя, он сразу увидел рыжую макушку Рона. Друг что-то громко обсуждал с Симусом, то и дело всплёскивая руками. Дин хихикал, а Гермиона осуждающе поглядывала на сокурсников. — Гарри! Ты слышал про матч? — она первая заметила его. Гарри уселся напротив, рядом с Невиллом, и пододвинул к себе тарелку куриных ножек. — Да, Анджелина сказала. Сегодня тренировка. Что у вас случилось? — Я сказал ему, что его волосы похожи на огонь, и они меня завораживают, — признался Симус, отодвигаясь подальше от красного Рона. — И он разорался. — Ты упустил, что пытался меня поджечь! — Рон пихнул мальчика напоследок и хмуро повернулся к Гарри. — Как Снейп? — Объяснил мне, как правильно варить Усыпляющий настой, — намекнул Гарри. Друзья поняли, и до окончания обеда они обсуждали предстоящую тренировку. Гарри вспомнил про камешек, который ему подарил Седрик и который до сих пор хранился под подушкой. Иногда мальчик сжимал его во сне, надеясь, что он изгонит его кошмары. Это не помогало, но всё же что-то незримо тёплое всегда было рядом. Под конец обеда Гарри позволил себе украдкой посмотреть на стол слизеринцев. Он без труда нашёл Малфоя, тихо разговаривающего о чём-то со смуглым мальчиком. На секунду ему показалось, что слизеринец тоже посмотрел в его сторону, но Драко тут же отвернулся. Его выпустили из лазарета два дня назад, и с того времени болезненная бледность так и не сошла с острого лица. Гарри побеспокоился бы о его здоровье, если бы мог. — Нужно отдать ему кулон, — шепнул он Рону. Тот пожал плечами. — Ты слишком печёшься о нём, Гарри. Малфой бы не сделал того же для тебя. — Но мы должны за ним приглядывать. Нужно узнать, говорил ли он что-нибудь отцу, — продолжал настаивать Гарри. Он посмотрел на подругу в поисках помощи. — Для этого я взяла книгу по легилименции в библиотеке, — Гермиона выразительно похлопала по сумке. Она оглянулась, проверяя, нет ли рядом нежелательных ушей. Поблизости находилась лишь стайка второкурсников-когтевранцев, которые не обращали на троицу ни малейшего внимания. — Там сказано, что проникнуть в мысли спящего легче всего. Но это всё равно очень трудно, большие траты энергии, и нужно быть крайне сосредоточенным. — Разве там есть такая книга? — удивился Рон. — В свободном доступе? — Вообще-то, нет, — щёки Гермионы покрылись лёгким румянцем, и она как-то истерично хихикнула... — Я запустила маленькую скрипучку, которую Фред и Джордж оставили в гостиной, и мадам Пинс побежала с ней разбираться. Пока она ходила, я взяла книгу из Запретной секции. — Здорово, — восхитился Уизли, и Гарри был с ним полностью согласен. Воинственная Гермиона, нарушающая школьные правила, была очаровательна. «Неудивительно, что он влюбился в неё», — подумал Гарри, улыбаясь своим мыслям и глядя, как друзья перешучиваются по этому поводу. Гарри вспомнил тот раз, когда отразил заклятие Снейпа и проник в его мысли. Единственный раз, после которого осталось чувство, будто его провернули через мясорубку. — Нужно тренироваться, — Гарри задумчиво почесал затылок. — К примеру, я могу ночью попробовать заколдовать тебя, Рон? — Спасибо, дружище, — Уизли явно был не рад такой перспективе. — Почему меня-то? Давай Дина или Симуса? — Я думаю, мы все должны попытаться, — сказала Гермиона. Они как раз подошли к башне Гриффиндора и стали взбираться по ступеням. Навстречу шли стайки учеников, и обсуждение пришлось прервать. В гостиной было шумно, несмотря на ранний час. У первокурсников было меньше уроков, и обычно после обеда гостиная пустовала. К Гарри тут же подскочили Фред и Джордж. Решимость горела в их глазах, и мальчик сразу понял, в чём дело. — Гарри! Мы как раз хотели показать тебе кое-что, — схватив его под руки, близнецы двинулись к выходу. Гарри махнул Рону и Гермионе, мол, всё нормально, он сейчас вернётся. Далеко Фред и Джордж не пошли. Они выскочили из портрета Полной Дамы и затолкали Гарри в ближайший закуток. Стоя там и глядя на двух близнецов, прижавшихся друг к другу плечами, Гарри чувствовал себя очень странно. Он понимал растерянность друзей-гриффиндорцев, которым пообещал блага Философского камня. Гарри не видел смысла лгать: Малфой тоже знал о Квиррелле и наверняка растрепал всем, кому мог. Так почему его друзья не должны знать? Он рассказал им о злых планах Квиррелла, расплывчато объяснил, что думает по этому поводу Дамблдор, и обошёл все острые углы, рассказывающие о его озарении. Фред и Джордж слушали с открытыми ртами, изредка переглядываясь. Когда Гарри закончил, они наперебой заговорили: — Значит профессор ЗОТИ... —... охотится за камнем? — Может быть, мы... — ... достанем его раньше, чем он? — Почему мы ждём... — ... если замку угрожает опасность? Их мысли совпадали с мыслями Гарри. Зато перечили приказу Дамблдора. Камень защищён лучше, чем в прошлый раз, в этом можно не сомневаться. И директор сказал, что сменил все заклятия после побега Квиррелла. Вряд ли заклинания на тайнике Гарри могущественней, чем те, что поставили профессора Хогвартса. Он словно из принципа не хотел подчиняться Дамблдору, но вынужден был признать: Философскому камню лучше находиться там, где он сейчас. — Мы не должны трогать камень. Если мы его достанем, то Квиррелл может тут же напасть и попытаться отобрать его. Кто знает, к какому способу он прибегнет. Перед Гарри вдруг вспыхнула картинка. Злобное, перекошенное лицо бывшего профессора ЗОТИ, склонённое к бледной шее. — Заложник умрёт, если вы не отдадите мне камень, — шипели искусанные губы. Палочка прижималась к нежной коже, прямо рядом с пульсирующей жилкой... Нельзя такого допустить. Если Квиррелл поймает кого-то из учеников, то Дамблдор вынужден будет пожертвовать камнем. Или... или нет? Может, лучше спрятать камень в другом месте, чтобы даже Дамблдор не знал, где он. А он сам? Гарри ужаснулся своим мыслям, чувствуя, как в животе образовывается липкая пустота. Если Квиррелл схватит Рона? Или Гермиону? Чёрт! Гарри не смог бы пожертвовать кем-то ради высшей цели. Никем из учеников. Даже Малфоем. — Но, Гарри! — близнецы, о которых он почти забыл, погрузившись в свои мысли, обиженно поджали губы. — Ты говорил... — Когда Квиррелл будет обезврежен, я пойду к Дамблдору и попрошу его об этой услуге. Думаю, он оценит вашу идею создания магазина с волшебными штуками. — Откуда ты знаешь про нашу идею с магазином? — Разве мы тебе рассказывали? — О, я... — Гарри понял, что оплошал. — Я догадался. Близнецы подозрительно на него посмотрели. Гарри почти видел, как синхронно двигаются мысли в их головах, как мельком они поглядывают друг на друга. Фред и Джордж — умные ребята, но им ни за что не догадаться о его восстановившейся памяти. — Ладно, Гарри. Постарайся побыстрей поймать профессора ЗОТИ. Может, тебе нужна наша помощь? — спросил Джордж. Гарри опустил взгляд, заметив, как юноша сжал руку Фреда: большой палец как-то по-особенному пробежал по коже и три раза коснулся выступающей косточки. Шифр. Но Гарри не мог его разгадать. — А, ну... — он и сам не знал, как можно поймать Квиррелла. Сейчас Гарри был полностью сосредоточен на Малфое и легилименции, — может быть. Только не сейчас. — Ладно. Если нужно будет взорвать что-нибудь, обращайся. Только не забывай про своё обещание, мы на тебя надеемся, — Фред тепло улыбнулся. Взявшись за руки, близнецы скрылись на лестнице, ведущей вниз. Гарри остался в закутке один. Когда он вернулся в гостиную, Рон и Гермиона уже расположились в креслах у камина. Рон, подтянув небольшой столик, спешно писал кривое эссе по истории магии, а Гермиона читала. Они подняли на него глаза, словно ожидая, что он вернётся с ранами и боевыми отметинами. — Что Фред и Джордж хотели от тебя? — спросил Рон, радуясь возможности оторваться от скучного эссе. Его уши пунцовели — видимо, такое рвение к учёбе было вызвано изобличающей речью Гермионы. Гарри вскользь рассказал друзьям об обещании и карте. Подруга понимающе закивала, а Рон остался задумчив. Наверно, ему в голову впервые пришла идея использовать камень для обогащения бедной семьи Уизли. Но он ничего не сказал, и Гарри решил, что друг понял невозможность такой перспективы. В четыре часа Гарри отправился на тренировку по квиддичу. Оливер и правда придумал, как можно отвлечь ловца Пуффендуя. Он на пальцах объяснил Гарри, как ему стоит летать, чтобы Диггори решил, что он поймал снитч, и сорвался за ним вдогонку. Тактика была проста, но обещала быть действенной: Гарри на более быстрой метле загоняет Седрика, а когда на самом деле увидит снитч, то пуффендуец не сразу поверит в появление золотого мячика. До вечера команда тренировалась. Когда стемнело и Гарри уже не мог различить остальных игроков, Оливер их отпустил. Фред, Джордж и девушки отправились в душевые, а Гарри и Вуд медленно побрели в замок. До самых дверей вратарь Гриффиндора объяснял ему особенности игры с пуффендуйцами, чем несказанно достал Гарри. Он был рад отделаться от парня и подсесть к друзьям, занявшим места почти у входа в Большой зал. Вечером, после ужина, они отправились в Выручай-Комнату. Она приняла вид уютного зала, пол которого был завален подушками. Несмотря на уютное и удобное место, тренировка была крайне неудачной. Сколько бы Гарри ни махал палочкой, как сильно он бы ни хотел проникнуть в голову Рона, ничего не происходило. Гарри то и дело вспоминал уроки окклюменции со Снейпом: профессор зелий не напрягался, и заклинание чётко слетало с его губ, погружая Гарри в водоворот воспоминаний. Видимо, нужно было что-то ещё. Что-то очень важное. — Мы не можем попросить Снейпа, чтобы он нас потренировал? — спросил Рон. У него разболелась голова, и он раздражённо щурился на яркие факелы и злобно оборачивался на громкие звуки. — Не думаю. Он спросит, зачем это, а рассказать мы не можем, — Гарри покачал головой. Конечно, он мог соврать, что это для проникновения в мысли Волдеморта. Но Тёмный Лорд был не только хорошим легилиментом, но и отличным окклюментом, поэтому любая попытка Гарри проникнуть в его голову не через их мистическую связь была бы провальной. Снейп это знал и не купился бы на подобную ложь. А стоит сказать про Драко Малфоя, и над Гарри установился бы строжайший надзор. Друзья дошли до спален и обессиленно рухнули в кровать. Гермиона отправилась в свою комнату, отчаянно зевая и едва не роняя толстый фолиант. Рон заснул сразу, прямо в одежде, а Гарри провалялся ещё минут пять, сжимая в пальцах тёплый камушек, подарок Седрика.

***

Узнать, рассказал ли Драко что-нибудь отцу, оказалось непросто. То он был слишком далеко, чтобы услышать, о чём слизеринец говорит со своими друзьями, то оказывался слишком близко, и Драко сам пытался подслушать разговоры Гарри. Друзья скрипели зубами, но не могли ничего с этим поделать. Стоило им замолкнуть и дать Малфою понять, что его раскрыли, как тот начинал сыпать оскорблениями или с надменным видом отворачивался. Каждый вечер они отправлялись в Выручай-Комнату и тренировались в легилименции. Гермиона прочла множество книг и теперь постоянно давала Гарри советы: сосредоточиться на чём-то одном, расслабиться, быть уверенным... Мальчику казалось, что эти советы лишь сбивают его с толку. Однажды Рон сказал, что вроде бы почувствовал что-то. Гарри сильно в этом сомневался: он ощущал лишь безграничную усталость и терпение, готовое в любой момент лопнуть по швам. К этому ещё прибавились незримые напоминания о том, что он должен отдать оповещатель Драко. Кулон для Малфоя жёг карман не хуже внимательного взгляда Снейпа. Гарри понимал, что рано или поздно придётся подойти к слизеринцу и вручить ему эту несчастную подвеску, иначе профессор зелий за руку потащит его в подземелья. Снейп просто из принципа не хотел передавать кулон сам: ему нравилось наблюдать, как Гарри мечется между своими убеждениями, и злорадствовать. Однако возможность передать Малфою кулон скоро представилась. Возвращаясь с очередной тренировки по квиддичу, команда Гриффиндора наткнулась на одиноко бредущего слизеринца. Малфой редко появлялся где-то без своих верных прихвостней, поэтому его маленькая, худенькая фигурка, освещённая закатным солнцем, выглядела очень подозрительно. — Гарри, ты куда? — крикнул Фред, когда тот отделился от гогочущей толпы. — На минуту. Возвращайтесь без меня, — махнул Гарри и покрепче перехватил древко метлы, закинутой на плечо. Случая лучше не представится. Если Малфой ему нагрубит, то этого хотя бы никто не увидит. Внезапно Гарри вспомнил их разговор в лазарете. И тут же откинул эти мысли прочь, потому что не мог разобраться в поведении Драко. Что он делает тут, около Запретного леса? И почему один? О чём думает? Вопросы остались без ответов. «Может, это как-то связано с залом зеркал?» — подумал Гарри, разглядывая прямую спину школьного недруга. Хвост слизеринского шарфа свисал с его плеча, изредка качаясь на ветру. — Эй! — крикнул Гарри, подходя ближе. Малфой вздрогнул и обернулся. Его глаза, до этого печально разглядывающие зелёно-синий массив леса, зажглись холодным огнём. Он с завистью поглядел на «Нимбус-2000» в руках гриффиндорца. Взгляд, полный сосредоточенной ненависти, прошёлся по Гарри с ног до головы. — От тебя воняет, Поттер, — Драко картинно зажал нос двумя пальцами. Гарри смутился, хоть и понимал, что Малфой просто пытается его уязвить. — Это тебе. От Снейпа, — Гарри забыл кулончик Малфоя в замке, поэтому протянул ему свой. Драко вопросительно приподнял бровь, глядя на золотого феникса, раскачивающегося на подвеске. — Почему ты его носил? Если он для меня? — с каким-то безграничным отвращением спросил Малфой. Ветер растрепал его волосы, а тёмный росчерк на щеке проступил явственней. Гарри внезапно понял, насколько Малфой был уязвим сейчас: если бы Квирреллу нужен был заложник, то он без труда забрал бы Драко. — Не стоит ходить одному около Запретного леса. Ты же знаешь, — он избежал ответа на прямой вопрос. Гарри оглядел неровные ряды могучих деревьев, но не заметил ничего подозрительного. — Бери. Если что-то случится, просто сожми его в руке. — И что будет? Он ненавидит Дамблдора. Он не примет его помощь. — Снейп будет знать, где ты находишься, — Гарри ведь не соврал. Малфой окинул его презрительным взглядом и отвернулся, тихо хмыкнув. — Оставь себе, Поттер. Или отдай неимущему Уизли, пусть продаст и заработает деньжат, — он двинулся в сторону замка. Гарри догнал его и схватил за плечо, разворачивая к себе. — Не будь идиотом. Это защита. Если не хочешь брать этот кулон, я принесу другой. — У тебя их что, много? — Малфой косо посмотрел на Гарри. Он скинул с плеча его ладонь. В бледных пальцах появилась палочка, уткнувшаяся ровнёхонько в знак Гриффиндора на квиддичной мантии Гарри. — Всего два, — Гарри опустил взгляд. Его собственная палочка была во внутреннем кармане, и если Драко атакует, то он не успеет её достать, — Снейп приказал отдать один тебе. — Думаешь, я совсем тупой? — мерзко засмеялся Малфой. Он сильней надавил на грудь Гарри, заставляя того отступить. — Феникс. От Снейпа. — Малфой, — начал Гарри, но слизеринец грубо прервал его. — Оставь себе свои защитные побрякушки, Поттер. И не подходи ко мне, — выплюнул Драко. Он развернулся и побрёл по протоптанной учениками тропинке. Гарри подавил в себе желание швырнуть кулон в белобрысую голову. Он вскочил на метлу и стрелой понёсся к замку. Вереница пуффендуйцев возвращалась со стороны теплиц, и Гарри пролетел прямо над их головами. «Больше никогда не буду разговаривать с мерзким хорьком», — пообещал он себе, приземляясь на крыльце. Вечером, на тренировке в Выручай-Комнате, у него впервые получилось проникнуть в мысли Рона. На секунду, на одно мимолётное мгновение, перед его глазами пронеслась картина: он сам, поднявший палочку и беззвучно шепчущий «Легилименс». Но его тут же словно ударило током. Рон ахнул и осел на подушки, а Гарри, покачиваясь, опёрся о стену. Гермиона удивлённо смотрела на них обоих. — Вышло? — спросила она. Свет, льющийся из матовых сфер под потолком, вдруг замерцал, и неровные тени побежали по комнате. Наверно, это было желание Гарри, адресованное Выручай-Комнате: глаза немилосердно щипало, и он украдкой вытер выступившие слёзы. — Шрам болит, — пожаловался Гарри. Рон тяжело задышал, но через несколько секунд вполне бодро поднялся. — Почти! Давай, теперь я попробую. — Давай, — согласился Гарри, чувствуя, как боль уходит. Как же он ненавидел выкрутасы своего шрама — теперь он не мог понять, была ли боль вызвана активностью Волдеморта или чем-то запретным в голове лучшего друга. — Легилименс! — произнёс Рон, но заклинание не возымело никакого эффекта. — Чёрт, Гарри. — Попробуй на мне, — Гермиона отложила книгу в сторону. Гарри решил, что этот фолиант был особенно скучным — подруга большую часть времени следила за их попытками проникнуть в мысли друг друга, чем читала. — Мне кажется, из-за того, что профессор Снейп учил тебя окклюменции, в твою голову теперь не пролезть. — Возможно, — согласился Гарри, присаживаясь на подушки. Он думал об этом. В его голове было много мыслей, которые друзьям не стоило видеть, и, наверно, он неосознанно закрывался от них. Они тренировались до глубокой ночи. У Гермионы тоже получилось втиснуться в сознание Рона, но она объяснила это тем, что Уизли уже засыпал на ходу. Гарри проверил карту Мародёров: в коридорах никого не было, а Филч сидел в своём кабинете вместе с миссис Норрис. Друзья неспешно двинулись в сторону башни Гриффиндора. — Когда Рон заснёт, — шепнула Гермиона Гарри, пока они шли к лестнице, — попробуй проникнуть в его мысли. Если получится... Она замолкла, потому что Рон подозрительно посмотрел на них. Но Гарри всё равно понял. Если получится, то можно пробраться в гостиную Слизерина. И в мысли Малфоя. Гарри хотел побыстрей осуществить задуманное. Он желал не только узнать уровень осведомлённости Люциуса Малфоя, но и... разобраться в Драко. Гарри не понимал, как Малфой смог так обидеться после единственного отказа в дружбе? И что он делал сегодня в лесу? Гарри задёрнул полог и приготовился ждать. Рон всё не засыпал: сначала он полчаса плескался в душе, а потом долго ворочался под храп Невилла и сонное бормотание Симуса. Мальчик пытался подумать о природе этих бесконечных шуршаний, но понял, что это бесполезно. Гарри от нечего делать рассматривал карту Мародёров. Весь Когтевран чинно спал в своих постелях, а пуффендуйцы снова устроили праздник. Их гостиная полнилась учениками, а несколько ушли на кухню под предводительством Седрика. Гарри усмехнулся, глядя на точку, уверенно движущуюся в сторону кухни. Внутри что-то потеплело, приятно разливаясь в груди. Рон, наконец, затих. Через пятнадцать минут он захрапел, и Гарри вылез из постели, сжимая палочку в руках. Он зажёг маленький огонёк на её кончике и осторожно отодвинул полог кровати Рона, в полутьме пытаясь разглядеть друга. — Легилименс, — прошептал Гарри, направляя палочку в лицо Рона. Ничего не произошло, лишь кровать Дина громко скрипнула. — Чёрт, — Гарри постарался успокоиться. Он представил себе тот день на перроне, попытался в красочных подробностях воссоздать образ рыжеволосой семьи. — Легилименс! Ничего. И это с Роном, который никогда даже не думал об окклюменции. Что будет с Драко, которому родители, наверняка, втолковывали что-нибудь эдакое? Гарри представил, что стоит над кроватью Малфоя. Только один раз он видел его таким: в лазарете, с нахмуренным лицом и болезненно сжатыми губами. Но вряд ли он всегда так спит. Гарри зажмурился, стараясь не думать о Роне и представлять Малфоя. Он должен проникнуть в его мысли! Это необходимо! Гарри старался уверить себя в том, что ему срочно нужно узреть мысли человека, лежащего перед ним. Он почти видел бледную шею, беззащитно открытую взгляду, и расслабленное лицо, лишённое привычных гримас. — Легилименс! — произнёс Гарри, тут же вспоминая семью Уизли. Его вдруг дёрнуло, словно при неудачной аппарации, и швырнуло вперёд. Вместо тёмного полога появился перрон, залитый солнцем. Мимо толпами шли люди, но их лица казались дымчато-расплывчатыми. Перед ним вдруг выросли огненно-рыжие Уизли, толкающие перед собой несколько загруженных тележек. — Быстрее, ребята, быстрее! Фред, давай! — Молли Уизли постоянно оглядывалась и подгоняла своих детей. Близнецы непонимающе переглядывались, а Рон едва поспевал за компанией: он был меньше всех, не считая Джинни, и едва справлялся с большой тележкой. — Мам, ещё куча времени, — попытался вразумить мать Джордж. Фред согласно закивал. — Ну почему ты меня никогда не слушаешь, Джордж? — разозлилась Молли, нервно перебирая в пальцах потрёпанную сумочку. — Милый, поторопись. — Мы не опаздываем, — надулся Фред. Джордж отвернулся от него, и на лице близнеца тут же появилось горестное выражение. Гарри подивился их эмоциональной связи, но на обдумывания этого не было времени. Он двинулся следом за любимой семьёй. Молли весь путь вздыхала, а на самом подходе к девятой платформе вдруг вцепилась в сыновей. Гарри увидел, как она, уткнувшись лицом в волосы Джорджа, напутствовала им быть осторожней. — У меня плохое предчувствие, — сказала она, похлопывая Фреда по спине. Близнецы переглянулись и улыбнулись друг другу, шутливо поигрывая рыжими бровями. — Мама уже совсем чокнулась с этими журналами, — неодобрительно прошептал Перси. Рон и Джинни закивали, разглядывая больше толпу вокруг, нежели объятия матери и братьев. Гарри хотел найти взглядом себя, но всё вокруг вдруг заволокло туманом. Лицо Рона пропало последним, и Гарри вышвырнуло в реальность. Он упал на пол, больно ударившись ягодицами. Палочка выскользнула из его пальцев и погасла. Рон завозился и приподнялся над подушкой. — Гарри? — осипшим ото сна голосом спросил он. — Чёрт, Гарри, ты достал! Рон рухнул обратно на подушку, оставив гриффиндорца сидеть на полу и довольно потирать ушибленное место. Он был готов попробовать осуществить свой рисковый план.