Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ :) Это случилось на следующее утро. Проснувшись от испуганного шёпота, Гарри несколько секунд непонимающе пялился в полумрак, а потом аккуратно выглянул наружу. Рассветные лучи только-только коснулись кромки леса, и спальня была залита молочно-белым отсветом, медленно наливающимся краснотой. — Тебе не кажется, что он слишком пыхтит? — прошептал Невилл. Что-то хрустнуло, и мальчик тоненько взвизгнул. Два других голоса синхронно шикнули на него. — Надо разбудить Гарри, — сказал Дин и двинулся к крoвaти гриффиндорца. — Я уже проснулся, — остановил его Гарри. Нашарив очки на тумбочке, он водрузил их на нос и вылез из постели, удивлённо посмотрев на мальчишек. Они столпились у кровати Рона, метавшегося во сне. Влажные пряди прилипли ко лбу, губы были искусаны, а на щеках пестрел почти багряный румянец. Гарри прикоснулся к его лбу и тут же отдёрнул руку: Рон пылал. — Нужно срочно отправить его в больничное крыло, — Гарри беспомощно огляделся. Он понятия не имел, как доставить друга к Помфри сейчас. Дин, Симус и Невилл растерянно топтались рядом. — Может, сбегать к МакГонагалл? Или сразу к Помфри? — предложил Невилл. Гарри кивнул, быстро натягивая на себя мантию. Ещё было раннее утро, и вряд ли он бы встретил кого-нибудь в коридорах. Симус решил отправиться с ним, а Дин и Невилл остались присматривать за Роном. Мальчики на цыпочках спустились в гостиную, на ходу поправляя мантии. Они заметили домового эльфа, выгребающего золу из камина. Существо, поймав их удивлённые взгляды, тонко пискнуло и исчезло с громким хлопком. Гарри почувствовал себя виноватым: он помнил, как расстраивались эльфы, когда их упрекали в плохой уборке или ловили в коридорах. — Надеюсь, он не отутюжит себе уши, — пробурчал Гарри себе под нос. Симус равнодушно пожал плечами. Проскочив гостиную, они выбрались из-за спящего портрета, сонно похрапывающего и причмокивающего губами. Гарри решил, что, когда они будут возвращаться, то разбудят Полную Даму. А пока пусть немного поспит. Вскоре они были уже на пороге больничного крыла. Гарри хотел было использовать заклинание, чтобы отпереть дверь, но простого толчка хватило: помещение было абсолютно незащищённым, и это удручало. Внутри было тихо и темно. Шторы на окнах были задёрнуты, и пришлось зажечь палочки, чтобы случайно не свернуть прикроватный столик. — Как думаешь, какая дверь ведёт в кабинет Помфри? — прошептал Симус. Гарри покрутил головой, не зная, куда идти. Из больничного крыла вели четыре двери: одна в коридор, а остальные — в неизвестность, потому что Гарри ещё ни разу не приходилось там бывать. — Давай, ты иди в ту, а я проверю эти, — Гарри махнул на две ближайшие белые двери, почти сливающиеся со стенами. Симус кивнул и двинулся дальше, а Гарри опасливо потянул на себя сверкающую ручку. За первой дверью оказалась кладовая. Множество мазей, зелий, каких-то отваров высились на заполненных до отказа полках. Свет от палочки отразился на стеклянных гранях и цветных жидкостях внутри, заиграл бликами, пробегая по полу и потолку. Гарри не стал заходить внутрь, боясь свалить что-нибудь на пол. Полюбовавшись на рай зельевара пару секунд, он осторожно прикрыл дверь. В другой комнате была самая обычная душевая с туалетом. На крючке висели чьи-то чёрные плавки и мантия с вышитой эмблемой Слизерина. Вспомнив, что в больничном крыле должен быть Малфой, Гарри спешно прикрыл дверь, не желая, чтоб Дрaкo подумал, будто он копается в его белье. Симусу повезло больше. Он появился вместе с Помфри, испуганно кудахчущей что-то и поправляющей халат. Взмахнув палочкой, она разом распахнула шторы. Помещение сразу же залилось красным рассветом, и первые солнечные лучи заскользили по стенам и койкам. Гарри заметил Малфоя, мирно спящего в углу. Лёжа на животе, мальчик обнимал руками подушку и морщился, словно от боли. — Вы можете возвращаться в спальню, мальчики, — произнесла колдомедик. Симус хотел бы ответить, но Гарри его опередил: — Мы хотим знать, что с Роном, — твёрдо сказал он. Взгляд Финнигана прожёг его насквозь, но он ничего не сказал. Пожав плечами, гриффиндорец укоряюще качнул головой. — Тогда подождите его тут, — ответила Помфри, внимательно их осматривая. Не найдя ничего подозрительного, она схватила какие-то скляночки из кладовой и быстрым шагом вышла из больничного крыла. Стоило двери за ней закрыться, как Симус, сладко зевнув, отправился на одну из коек. — Ты будешь спать? Сейчас? — поражённо спросил Гарри, глядя, как приятель забирается под одеяло. Симус что-то промычал, и через пару минут с его койки уже доносилось тихое сопение. Гарри постоял на месте, не зная, чем заняться. Заметив на столике Малфоя книгу, он опасливо приблизился и взглянул на название. «Зелья с костным порошком и их свойства» совсем его не впечатлили. Мальчик вздохнул и сел на одну из коек. Симус вдруг громко чихнул. Словно вторя ему, чихнул Малфой, протирая рукой глаза. Он приподнялся над подушкой, тихо постанывая и жмурясь. Одеяло сползло с его спины, обнажая тугой бинт, пожелтевший от мази. — Поттер? — тихо спросил Малфой, с удивлением обнаруживая ненавистного гриффиндорца на соседней кровати. Гарри не успел ответить: в этот момент двери больничного крыла распахнулись, и появились Помфри с МакГонагалл, левитирующей Рона на заколдованных носилках. Мальчика уложили подальше от Малфоя. Гарри сел рядом, глядя, как колдомедик вливает в сухие губы Рона зелье. Эффект последовал почти незамедлительно: щёки, пылающие краснотой, чуть побледнели, а дыхание выровнялось. МакГонагалл сочувственно смотрела на своего студента, словно не замечая Гарри, а когда увидела, то очень удивилась. — Мы сообщили мадам Помфри о Роне. И снова заснуть не удалось, — оправдался Гарри. МакГонагалл понимающе кивнула, глядя на Симуса, едва стоявшего на ногах. Мальчик опирался на Гарри и сопел ему в ухо, что безумно раздражало. — Он пролежит тут несколько дней, Минерва, — сказала мадам Помфри, закончив смешивать отвары в большом бокале. Жидкость внутри была отвратительного буро-зелёного цвeтa, и в ней плавали склизкие загустевшие комочки. Гарри едва не стошнило, и он поспешил отойти, придерживая Симуса за пояс. Гриффиндорец присел на облюбованную кровать, с надеждой глядя на мягкую подушку. — Конечно, Поппи, — ответила МакГонагалл. Она мельком оглядела взъерошенного Гарри, спящего на ходу Симуса и любопытного Малфоя, выглядывающего из своего угла. — Вы ещё успеете немного поспать, мальчики, — она кивнула в сторону коек. — Спасибо! — воскликнул Финниган и без зазрений совести полез досыпать. Гарри посидел немного у кровати Рона, наблюдая за перемещениями Помфри. Целительница приготовила отвары, оставив их настаиваться на прикроватном столике гриффиндорца, а потом пошла менять бинты Малфоя. Гарри уселся на одну из ближних коек, с интересом наблюдая за процедурой. Вообще-то, ему просто хотелось позлить слизеринца, корчащего ему гримасы из-за спины Помфри. Но Малфой быстро успокоился: он послушно уселся на кровати и позволил опытным рукам целительницы снять использованный бинт. Кожа под ним была красной и влажной, и мальчик болезненно застонал, когда колдомедик прикоснулась к ней смоченной в зелье тряпочкой. — Потерпите, мистер Малфой, — строго сказала она. Слизеринец что-то прошептал, но Гарри не услышал. Он устал сидеть и аккуратно прилёг на кровать поверх одеяла. Пару минут он смотрел в спину Малфоя, пугаясь этого страшного красного пятна, расходящегося во все стороны маленькими щупальцами-прожилками, а потом внезапно уснул. Ему снилось что-то приятное и лёгкое, совсем незапоминающееся. Проснулся Гарри от того, что кто-то тряс его за плечо. Приоткрыв глаза, он увидел Симуса, склонившегося над ним. — Вставай, Гарри! — прокричал однокурсник ему в лицо. — Пора на занятия. — Что? А? — Гарри сел, оглядываясь. Малфой читал свою книгу и равнодушно покосился на гриффиндорцев. На тумбочке рядом с ним стояло блюдо с парочкой сэндвичей и тыквенным соком. — Пойдём. Мы проспали, — канючил Симус, дёргая мальчика за рукав. Гарри покосился на аппетитные бутерброды, но ничего не сказал. Малфой ехидно ухмыльнулся им вслед, надкусывая горячий хлеб. — Вот паршивец, — пробормотал Гарри, когда они с Симусом под аккомпанемент бурчащих животов бросились по пустым коридорам на Защиту от Тёмных Искусств. Гарри применил Манящие чары, и их с Симусом сумки нагнали их на ближайшем повороте, влетев в любезно распахнутое окно. Благо, Люпин не ругал опоздавших и лишь справедливо укорил их. Гарри упал за парту рядом с Гермионой, тяжело дыша и чувствуя, как сердце с неимоверной силой стучит о рёбра. Девочка тут же вцепилась в него с расспросами: — Гарри, где ты был? На завтраке ни тебя, ни Рона... — обеспокоенно начала она, но Гарри тут же её прервал. — Рону стало плохо, и мы с Симусом позвали Помфри. А потом уснули в больничном крыле, — объяснил он. Гермиона подозрительно оглядела его лицо и, не найдя на нём признаков лжи, согласилась. — Ты знаешь, что Крэбба грозили исключить? — шёпотом спросила Гермиона, записывая за Люпином теорию о хмырях. Гарри наскоро переписал её конспект. — Правда? Не думаю, что Малфой его прогонит. — Ясное дело. Говорят, чета Малфоев сегодня прибудет в Хогвартс. Думаю, Крэбба обругают, сдерут с него денег или ещё чего... Даже предположить страшно. Но выгнать — не выгонят, — здраво рассудила Гермиона. Гарри согласился с ней, хотя он был бы рад, если бы толстокожего слизеринца отправили куда подальше. Воспоминания об ужасном ожоге до сих пор вызывали у него дрожь. Гарри и Гермиона договорились навестить Рона после обеда. Мальчик так сильно хотел есть, что едва смог досидеть до конца занятий. На обеде он поймал задумчивый взгляд Дамблдора и внимательный взор Снейпа, но смысла этих взглядов Гарри не уловил. Дамблдор не звал его к себе, а Снейп с того вечера, когда Гарри видел Джеймса, не разговаривал с мальчиком. Этот неясный бойкот двух профессоров оставался загадкой, и Гарри решил не надеяться на их помощь. Перед сном он долго смотрел на карту Мародёров, надеясь поймать таинственного Наследника. Конечно, он засыпал, так и не дождавшись чёрной точки с именем злоумышленника. Но зато, если ночью сидеть около Тайной Комнаты, то, может, ему повезёт... Идея с дежурством была в духе безумной задумки ОД, и Гарри не был уверен, что друзья его поддержат. Но он не мог сидеть на месте, ждать и смотреть, как время уходит. Гарри чувствовал, что ещё немного, и он начнёт бросаться на стены от бездействия. Конечно, Дамблдор поставил Миртл сторожить вход в Комнату, но какой от этого прок, если наследник сможет позвать Василиска из коридора? Из соседнего кабинета? Гарри понятия не имел о том, как наследник управляет Василиском. Может, это делает вовсе не он, а воспоминание Реддла, которое выходит за пределы книжки. Тогда Миртл не увидит его, если Реддл вдруг решит спуститься в обитель своего змеиного предка. Это всё так запутанно. Гарри решил, что переговорит об этом с друзьями в больничном крыле, но потом вспомнил, что там сейчас Малфой. Значит, придётся ждать, пока Рона выпишут. По пути в больничное крыло Гарри перехватила Анджелина Джонсон. Она напомнила, что завтра тренировка и скоро будет матч Когтевран-Пуффендуй, на который стоит сходить. Гермиона лишь закатывала глаза, слушая её, за что получила укоризненный взгляд. Друзья направились дальше и у самых дверей уже услышали дикие крики, доносящиеся изнутри. Гарри ринулся вперёд, врываясь в светлую, залитую солнцем, комнату, и тут же замер. Гермиона выглянула из-за его спины, удивлённо разглядывая развернувшуюся баталию. Рон и Малфой, сидя на самых дальних друг от друга койках, громко переругивались. Лицо Рона, недавно красное от лихорадки, теперь пылало от гнева, а тонкие губы Малфоя скакали туда-сюда, злобно скалясь и источая ядовитые фразы. — ...нищее ничтожество. Ты просто завидуешь. — А ты просто цепляешься. Достал. Гад! — Будь у меня палочка, ты получил бы такой же ожог на свою рябую морду, Уизел. Уверен, Поттер бы... — завидев Гарри, Малфой подавился окончанием фразы, злобно каркнув что-то. Рон тоже замолчал, бросая гневные взгляды на тонкую фигуру блондина в другой части комнаты. Почему Рон такой злой? Гарри покосился на Малфоя, безмерно одинокого и бледного. Хотелось ли ему подойти? Да, наверное, но не было даже крошечного повода, чтоб это сделать. Гарри сел спиной к нему и уставился на Рона. — Как ты тут? — спросил он, почти физически ощущая чужой взгляд на своём затылке. — А как ты думаешь? Просто чудесно, — Рон зевнул и откинулся на подушку. Над его верхней губой выступили капельки пота, а глаза странно блестели. — Помфри сказала лежать три дня, а потом, если поправлюсь, ещё неделю её навещать. Ужас. Я ведь пропущу матч. — Отсюда видно поле, — обнадёжил его Гарри. Он покосился в окно, разглядывая далёкие трибуны и кольца, сверкающие на солнце. Рону сильно повезёт, если он сумеет разглядеть игроков, болтающихся в воздухе. — Я принесла тебе свои конспекты, — сказала Гермиона, выкладывая из сумки ровную стопочку пергаментов. — Не забывай учиться. Год только начался, и, если ты сейчас упустишь что-нибудь, то потом не нагонишь. Гарри и Рон переглянулись, мысленно закатывая глаза. Конечно, Рон согласился, убрал конспекты в тумбочку, но вид его выражал полное нежелание учиться. Гарри не терпелось рассказать друзьям о его плане. Он обернулся, краем глаза отмечая, что делает Малфой. Тот казался увлечённым книгой, но Гарри чувствовал волны чуткой подозрительности, исходящей от него. Он прислушивался, наверняка улавливая каждое слово. — Помните о «том самом»? — как можно тише спросил Гарри. Гермиона и Рон понимающе кивнули, склоняясь к нему. Мальчик зашептал, стараясь говорить невнятно и понятно только им двоим. — У меня есть идея. — Попахивает нарушениями правил, — возбуждённо прошептал Рон в ответ, потирая руки. — Выкладывай. Гарри уже собрался шёпотом обрисовать основную идею, как двери больничного крыла распахнулись. На пороге появился высокий волшебник в длинной чёрной мантии, с прилизанными белыми волосами и тростью, гулко стучащей по полу. За ним гордо выступала волшебница в серой мантии под горло, с высокой причёской и холодным взглядом, скользнувшим по головам гриффиндорцев. Пара медленно и величаво прошла к дальней койке, брезгливо разглядывая обстановку. Кажется, им не нравилось абсолютно всё, начиная с гриффиндорцев и заканчивая стаканом тыквенного сока с налипшей на стенки мякотью. Драко вздрогнул при виде них, и его панический взгляд заметался по лазарету, ища то ли путь к отступлению, то ли ширму, которой можно прикрыться от трёх горячих, любопытных взглядов. — Малфои... — с невольным трепетом произнёс Рон. Гарри не нужно было их представлять: Люциуса он узнал бы где угодно, да и Нарциссу помнил. Драко был очень похож на них обоих, и, даже не зная, что они — его родители, можно было догадаться об этом. Гарри, Рон и Гермиона замерли, наблюдая, как чета Малфоев осматривает своего единственного сына. Приходила Помфри, но она быстро ушла, оставив волшебников самих разбираться в своих проблемах. Гарри навострил уши, ловя каждое слово. — Ты учил этого полоумного Крэбба «Зерфенсории»? — строго спросил Люциус. Драко сжался под напором его голоса, кинув затравленный взгляд на мать. Сердце Гарри вздрогнуло от жалости к мальчику. Он переглянулся с Роном и Гермионой, но те выглядели такими же растерянными. — Это для защиты, — попытался оправдаться Драко. Нарцисса взглянула на его спину, поджав тонкие губы. — Защиты? Ты получил удар в спину. Что я говорил тебе про таких «друзей»? — процедил Люциус, стискивая плечо сына в своих цепких пальцах. Малфой зашипел от боли, жалобно глядя на мать, ища в ней поддержку и защиту. Не найдя ни капли утешения, он посмотрел на Гарри, и глаза его пылали ненавистью. «Он ненавидит меня, потому что я вижу его слабость» — понял Гарри, спешно отвернувшись. Он загородил Малфоя собой, мешая Рону рассматривать белобрысую семейку. — Знаешь, завтра тренировка, — нарочито громко сказал он. Малфои словно проснулись, поняв, что их слышат посторонние уши, и стали говорить тише. Гарри болтал с Роном о какой-то ерунде, ловя одобряющий взгляд Гермионы. Спустя десять минут Малфои ушли, на прощание смерив презрительным взглядом троицу гриффиндорцев. Малфой притворился, что спит. Уходя, Гермиона долго смотрела на его бледную фигуру, закутанную в толстое одеяло. — Теперь понятно, почему он такой, — шепнула она Гарри на ухо. Рон тоже притих и, за неимением другого занятия, углубился в чтение конспектов. Но Гарри готов был поклясться, что видел странный огонёк в глазах друга. — Ты заметила, что с Роном что-то не так? — спросил Гарри, когда они с Гермионой вышли за дверь. Мимо проскочили девочки-когтевранки, заинтересованно взглянув на Гарри и мило ему улыбнувшись. Однако все их амбиции были разбиты холодным взглядом Гермионы. — Ты живёшь с ним в одной комнате, но понял это только сейчас? — произнесла она. Гарри рассеянно качнул головой. — Он очень озлобился на Малфоя, — сказал мальчик. Только дурак мог этого не заметить, даже в прошлый раз Уизли не так рьяно выступал против Драко. Гарри был уверен, что зреет что-то опасное, ведь Малфой не потерпит такой наглости от Рона. Гарри должен был защитить лучшего друга, но крошечная часть его сознания вопила, что Рон это заслужил. — А ты — нет. — Что? — Я говорю, что ты, Гарри, относишься к Малфою с состраданием. Я бы даже сказала, с заботой. Вот Рон и бесится, — просто объяснила Гермиона. Гарри уставился на неё, не понимая, шутит она или нет. В чём-то девочка явно перегибала палку, и он отказывался даже принимать возможность её слов. — Хочешь сказать, что Рон просто... ревнует, что ли? — Гарри рассмеялся над абсурдностью этого предположения. Гермиона выразительно на него посмотрела, поудобней перехватив сумку и ускорив шаг. Гарри медленно отставал, размышляя над тем, что ему сказала подруга. Не может же Рон думать, что Гарри бросит его и будет дружить с Малфоем? С Малфоем, противным слизеринским забиякой, который всё время цепляется к Гарри с оскорблениями. Которого родители ругают за то, что какой-то полоумный мальчишка залепил ему искрой в спину. Гарри остановился у гобелена. Ему не хотелось идти за Гермионой в библиотеку, и он свернул в тайный ход, прикрытый тёмно-бордовой тканью. Оказавшись в темноте, он зашарил руками по стене, направляясь к другому выходу. И тут Гарри услышал: — Я чую тебя... Змеиное шипение раздалось так близко, как будто Василиск был за стенкой. Или — в стене. Гарри изумлённо уставился в темноту, пытаясь сообразить, что же делать. Идея пришла сама собой. — Где ты? — свистящие звуки вырвались из его рта. Гарри вдруг почувствовал нестерпимый запах гнили, окруживший его тело. Его чуть не вывернуло обедом, и он с неимоверным трудом сдержал позыв. — Рядом... — последовал ответ. Гарри едва не свалился на пол, прижимаясь спиной к холодной стене. Он говорил с Василиском, который ползал где-то внутри стены. Гарри вытащил палочку, готовый в любой момент применить заклятие. — Где ты живёшь? — спросил Гарри, вглядываясь в чернильную темноту. Он ждал, не блеснёт ли там сверкающий глаз Василиска, не дыхнёт ли в лицо зловонным дыханием. Гарри почувствовал себя в глотке какого-то умершего животного: запах становился всё невыносимее, и воздух нагревался от магии или от тяжёлого дыхания мальчика. — В моём доме... — голос всё удалялся и удалялся. Гарри выскочил из-за гобелена, с облегчением вдыхая свежий воздух. Он бросился бежать по коридору, почти прижимаясь к стене. Но Василиска не было слышно, лишь топот ног отдавался гулом в его голове. Гарри осел на пол, сжимая виски руками. Просидев с минуту, он поднялся и отправился искать Гермиону, чтобы рассказать ей свой план. Наследник подошёл к Комнате, раз Василиск снова вылез. Значит, можно его подкараулить там. План держался в буквальном смысле на соплях, но это было единственное, что Гарри смог придумать. И он чувствовал, что это правильно — как будто Феликс Фелицис управлял им.