Queens

Это утро королевы началось так же спокойно и скучно, как и все последние утра во Дворце. Робена спала магическим сном, регент занимался какими-то очень важными делами и документами, а королева тратила свое время в ленивых потягиваниях и заплетении кос по полчаса на каждую. Потом бродила по внутреннему двору и выслушивала от Эрлины последние новости. Пытаться выведать что-то у отца и заняться своими прямыми обязанностями она не спешила. Прежние попытки довели ее до заточения у Хоу. Но это утро обещало дать фору тому самому, злополучному, в которое королева переступила порог поместья эрла Денерима. В половине одиннадцатого за дверью в ее покои стала слышна какая-то возня. Анора, в тот момент находившаяся в своем кабинете вместе с Эрлиной, приказала фрейлине посмотреть, что происходит, и та вышла на пару минут. Пока Анора ожидала, расположившись в кресле у окна, и перебирая складки платья от нетерпения, в одну из стен ее покоев, ту, что была со стороны комнат прислуги, трижды вежливо постучали. Обыкновенно за той стеной пряталась Эрлина, подслушивая переговоры своей госпожи, чтоб всегда оставаться в курсе и при этом не привлекать лишнего внимания. Среди множества картин, висящих там, была одна - с прорезями для глаз, и даже небольшим отверстием для мелких записок, которые Анора могла передавать своей служанке в особых случаях. Но что за случай был теперь? Подойдя к стене, королева сначала прислушалась, не последует ли какой-нибудь словесной просьбы, но раздалось лишь еще ровно три вежливых стука. Анора взялась за рамку, изображавшей портрет одной из родственниц Тейринов, и чуть-чуть отодвинула картину в сторону. Тут же с шуршанием из дырочки в стене ей на подол упала скомканная записка. Она быстро и плавно съехала по шелковой юбке Аноры прямо ей под ноги, и королеве пришлось присесть на корточки, чтоб поднять и прочитать послание. На мятой бумажке была лишь пара коротких строчек, но написанных столь знакомым и столь приятным глазу почерком, что королева ощутив порыв волнения, не сразу даже поняла смысл записки: "Не доверяйте Эрлине, моя королева. Я все объясню в ближайшие пару часов. Вы в безопасности, пока она думает, что вы ей верите. Будьте благоразумны." По лицу Аноры пробежала тень улыбки - Робена, наконец, пришла в себя. Однако предупреждение, которое она передавала таким странным образом, королеву не обрадовало. Теряясь в догадках, почему же ей не стоит доверять своему единственному приближенному при дворе, и почему Кусланд не сказала этого королеве лично, она снова села к окну. Но когда вернулась Эрлина, Анора не спросила служанку ни о чем, кроме: - Отец хотел моей аудиенции? Надеюсь, что так, иначе я скоро умру от скуки. Эрлина заметно нервничала. Она постаралась скрыть это, глядя в ясные и спокойные глаза госпожи, но Анора хорошо различала смятение эльфийки. - Нет, госпожа. Та девушка из гетто, что смотрит за Серой Стражницей, просила вас зайти к ней. Миледи звала. Анора сделала глаза шире, потом пару раз удивленно моргнула. - Она очнулась? Что целитель говорит? - ей не составило труда сыграть тревогу. Волнение в такой ситуации было вполне естественным. Эрлина пожала плечами: - Нет, она все еще между сном и реальностью, то приходит в себя, то засыпает, так сказала та девушка. Госпожа, думаю, вам стоит зайти к ней. - Идем, - Анора, порывисто, но не теряя грации, поднялась с кресла и, сцепив руки в чинном жесте под грудью спрятала в одной из ладоней записку, направляясь к двери. Эрлина замешкалась, кончики ее ушей подергивались неуверенно и резко, как у испуганного бельчонка. Анора обернулась у самой двери - эльфийка все еще стояла посреди комнаты, бледнея прямо на глазах. - Что такое? - недоумение королевы удалось получше, чем заискивающая улыбка Эрлины: - Ничего, что требовало бы вашего внимания, госпожа... Я... я только... Она сделала пару шагов к выходу и вдруг упала, вполне правдоподобно, надо сказать, даже вскрикнув от боли. Анора немедленно кликнула стражу у входа и поспешила к ней: - Что, Эрлина? Что с тобой? - Я... мне... нездоровится. Вчера я... ходила к воротам эльфинажа, передавала посылку сестре... Жанин, вы помните ее?.. Вы разрешили ей... - эльфийка обмахивала себя ослабшей рукой, пытаясь говорить, Анора кивала. Вошедших стражников она отправила за лекарем. - Да, я разрешила ей жить в эльфинаже, пока ты здесь. Но я не понимаю... - Вы же помните, я говорила, по эльфинажу расползлась странная болезнь? Так вот это эпидемия, Ваше Величество, - плаксиво пояснила Эрлина, прикрывая лицо руками, - я... я не должна была туда идти... она казалась такой больной... мы только коснулись друг друга руками через решетки... - О, Создатель, неужели..? Лекарь тебя осмотрит, дорогая, не волнуйся. А теперь давай поднимемся с пола... – Анора, придерживая служанку за локоток, помогла ей встать на ноги и усадила в ближайшее кресло. Бледность эльфийки не могла быть симулирована, но Анора подозревала, что внезапный приступ немощи был вызван вовсе не походом Эрлины к сестре в эльфинаж. Еще пару минут назад она казалась вполне здоровой, а о Жанин всегда говорить любила. То что с самого утра она не обмолвилась о ней и словечком вряд ли можно было назвать случайным совпадением... - Я не хотела вас расстраивать, моя госпожа. Вы бы не пустили меня к сестре, знай что все так серьезно... и мое неповиновение было непростительно, - попыталась оправдать себя Эрлина. Конечно, она была искушенной вруньей, за этот талант Анора ее и ценила. Но в таком искусстве и королева, как всякий политик, была умелой, и могла распознать, когда пытаются врать ей. К тому же записка Кусланд никак не давала ей покоя. - Я понимаю, Эрлина, - королева была сама заботливость, - В этом есть и моя вина... она могла бы работать во дворце, а не в том бедном приюте! Создатель, что же теперь? - Она сама так захотела, моя госпожа. Вы уж точно ни в чем не виноваты, - через силу улыбалась Эрлина. Врачеватель, за которым отправились стражники, явился скоро. Он не был похож на того скользкого черноволосого мужчину, всего в перьях, с тевинтерским акцентом, которого Логейн приставил к Робене. Нет, перед королевой предстал старый церковный работник, никак не связанный с магией. Как только он прибыл, Анора отошла к стене, пристально глядя на служанку. Не то, чтобы она хотела поймать Эрлину на лжи, но вердикта лекаря ждала с нетерпением. К сожалению, ей так и не дали узнать, что с фрейлиной. Лекарь, выслушав сбивчивый рассказ служанки, успел лишь заверить королеву, что для людей болезнь незаразна. Но буквально следом за церковным травником двери в покои королевы снова распахнулись. На этот раз вошел один из стражников с красным, недовольным лицом и отвесил поклон: - Ваше Величество, к вам снова... - начал было он с неохотой представлять кого-то за дверью, но тот, похоже, не нуждался в представлении. - Да сколько можно этих церемоний?! - в комнаты Аноры ворвался какой-то всклокоченный, маленький рыжий вихрь, в котором с трудом можно было узнать Данну - прислужницу Робены, - Там человеку плохо, человек можно сказать при смерти, а этот тут распинается! Где королева... ой. Рыжеволосая уставилась на вздыхающую в кресле Эрлину и на порхающего над ней лекаря, потом перевела удивленный взгляд больших, округлых глаз на Анору и повторила заторможено: - Там... человеку плохо. А тут что? - Моя королева, - подала голос Эрлина, - идите, со мной здесь все будет хорошо. - Да... - Данна опомнилась, дернув длинными растопыренными ушами, - у леди Кусланд жар, уже даже Юлиас прибыл. Она вас зовет и мечется по кровати... - Идем, - королева, не потерявшаяся во всей этой суматохе, прервала ее речь взмахом руки и быстро вышла из помещения, поддерживая подол платья. Ей приходилось идти, но это был самый быстрый шаг на который была способна благородная дама в трех юбках – все-таки, покои Робены располагались достаточно далеко. Эльфийка выбежала за ней, то и дело оглядываясь. - А что с ней? - спрашивала Данна на ходу, кивая на покои королевы. Анора мало задумывалась о том, стоит посвящать слугу Кусланд в это дело или нет: - У нее сестра в гетто, а там сейчас эпидемия. Вполне возможно, что Эрлина заражена, - по потемневшему лицу остроухой, Анора догадалась, что та понятия не имела о положении вещей в эльфинаже, - Но меня куда больше волнует состояние Робены. Скажи мне, как она? Секунду глаза эльфийки раздраженно блестели. - Очень ждет, - скрипнула она зубами. *** - Значит никто тебя не видел. - Угу. - И Анора все правильно поняла? - Я не сомневаюсь. - И твоя служка не навлекла на себя подозрение, когда говорила об убийце? - На это у нее, я думаю, хватит мозгов. Но если вам, тейрн, так хочется к чему-то прицепиться, вспомните, что я "грязная, вертлявая шпионка". - Не выеживайся. Если мне захочется к чему-то прицепиться - я найду. Благо у тебя для этого хватает недостатков. Мак-Тир и Кусланд обменялись жгучими взглядами и демонстративно отвернулись друг от друга. Тейрн занялся разглядыванием подсвечников на стене, Робена продолжила мерить шагами комнату. Они ожидали Анору в тех покоях, что были отведены Кусланд на время ее пребывания во дворце. Когда логические умозаключения привели их к выводу, что Эрлина служила кому-то еще, кроме королевы, у заговорщиков созрел план. Придуманный на скорую руку, он был предельно прост - выманить королеву для деликатного разговора, а Эрлину отвлечь на время новостью о том, что Зевран не выполнил своего поручения, каким бы там оно ни было. Для всего этого требовалась, правда, помощь третьей, незаинтересованной стороны - ни Мак-Тир, ни Кусланд не могли отвлечь Эрлину так, чтоб она не заподозрила подвоха. Особенно тейрн, которому, вполне возможно, полагалось быть мертвым. Пришлось долго бороться с упрямой Данной, видящей в любой человеческой просьбе попытку превратить ее в слугу. В конце концов, удалось уговорить эльфийку на небольшой спектакль - она должна была обмолвится Эрлине, что с утра в дворцовском саду поймали пьяного эльфа, который безуспешно пытался забраться на дерево близ стен кухонной пристройки и горланил что-то о спасении принцесс. Идея, конечно, принадлежала Робене. Логейн встретил ее с подобающим скептицизмом. - Ты уверена, что нам не придется потом ловить и допрашивать эту скользкую... - в который раз начал регент свое. Кусланд остановилась, закатив глаза и демонстративно сложив руки на груди, пропела: - Истинно так, мой тейрн. Я сотню раз так делала, не меньше. Логейн поморщился. Ужасно хотелось как-то оскорбить девчонку, но в голову лезла только "грязная шпионка" и тейрн воздержался. Вместо этого он бросил взгляд на песочные часы, стоявшие на столике и недовольно выдохнул. - Судя по всему, твоя эльфийка что-то напутала… - Создатель! Милорд, может хватит?! Брюзжите тут уже битый час, как старый… – всплеснула руками Робена, оборачиваясь к регенту, но в ту же минуту в коридоре послышались поспешные шаги и голос Данны. И тогда два очень недовольных друг другом человека в комнате не сговариваясь, замолкли и в два шага произвели рокировку – Робена от входной двери ринулась к своему спальному месту, Мак-Тир же встал на ее место в темный угол, который для любого гостя оставался скрытым распахнутой дверью. Кусланд, садясь на край кровати, успела заметить, как регент обнажил кинжал, и его вид, такой напряженный и угрюмый, словно перед реальным боем, почему-то ужасно рассмешил Робену. - Рыцарь плаща и кинжала… - фыркнула Кусланд, устало рассмеявшись, но дождаться ответа от Мак-Тира не успела – в комнату вошла королева. Открывшаяся дверь спрятала тейрна от светловолосой красавицы, вплывшей в комнату чинно, но решительно. Мак-Тир мог видеть только две ее закрученные розами косы, и изящную спину из своего положения, зато он мог лицезреть в полной мере лицо Робены и увиденное крайне его удивило. Ее сгорбленная фигура вдруг напряглась, как натянутая тетива, она даже вскочила с кровати, вытягиваясь во весь свой немалый рост и открыто, радостно улыбнулась… глазами. Одними глазами. И это выражение глаз, полное искреннего восхищения, преобразило все ее лицо. - Робена! – тепло в голосе Аноры было очень правдоподобным. Возникла небольшая, но многозначительная пауза, во время которой женщины просто стояли и смотрели друг на друга. - Моя королева… - с придыханием вымолвила Робена, наконец, отвешивая глубокий, низкий поклон, - именно вас мы и ждали. - Мы? – эхом повторила королева, оглядывая комнату. В этот момент дверь встала на свое законное место в проеме, а Мак-Тир вышел из своего убежища, пристально вглядываясь королеве в глаза. Ничего необычного там он не увидел, взгляд ее был сдержан и чуть приветлив. Даже насмешлив. - Просто удивительно, - заметила королева, - и вы спокойно терпели друг друга в одной комнате? - Да уж... Меня удивляло, что мы терпим друг друга в одном городе, - с ехидством пробормотал Мак-Тир и бросил короткий взгляд на рыжую эльфийку, прислонившуюся к дверному косяку. Данна в ответ воинственно поджала уши: - Я сделала, что вы хотели. Служанка, кстати, в обморок грохнулась. Никто не хочет объяснить, что тут все-таки происходит? - Все же в обморок!.. – повторила Робена медленно, переводя взгляд с мрачной остроухой на регента. Логейн не мог не признать, что все шло точно так, как Кусланд и обещала, но стерпел ее довольный прищур с долей презрения: - Будем объясняться перед прислугой? - Слуги все за дверью остались! – зловредно тявкнула Данна из своего угла. - У нас не так уж много времени, - вздохнул тейрн, выходя в центр комнаты и сравнявшись с королевой, прямо спросил: - это ты снова послала Эрлину в дом к Эамону? - К Эамону? Когда? – при всей своей находчивости, Анора заметно опешила. Тем не менее, Логейн с некоторых пор, серьезно сомневался в том, что хорошо понимает, когда его дочь врет, а когда говорит искренне. Поэтому он совершенно непроизвольно повернулся в сторону Кусланд, которая как раз подошла к своим знатным союзникам. Недавнее преображение Робены вдруг бесследно стерлось с землистого лица, перед ним была все та же болезненная, хитрая женщина себе на уме: - Вчера, Ваше Величество, вы случайно не отправляли фрейлину проведать старого эрла? Вполне возможно, что был предлог… проверить его настроение, узнать о планах… - Я не делала этого. То есть хотела… но не вчера, - взволнованным тоном проговорила Анора, переводя взгляд с одного заговорщика на другую, - что случилось? - Этой ночью на вашего отца едва не совершили покушение, моя королева… - вздохнула Кусланд и начала излагать все известные ей факты, периодически прося подтверждения тейрна и ответа от королевы. Анора немного деталей привнесла в собирающуюся мозаику, но в определенный момент стало совершенно ясно, что Эрлина действовала без ее ведома. Весь вчерашний день фрейлина Аноры провела в городе с мелкими поручениями и, кажется, навещала... "Жанин". На разговор ушло совсем немного времени, Страж, королева и регент говорили быстро и по делу, обсуждая дальнейшие действия. И хотя Данна в беседе не участвовала, Кусланд не посчитала нужным выгнать ее за дверь, так что эльфийка внимательно слушала. Кроме того, тейрн заметил, что она явно чего-то ждала, подергивая ушами нетерпеливо. - Есть что сказать, Данна? - в конце концов, спросила Робена. - В эльфинаже эпидемия, - выпалила эльфийка так, словно не могла больше держать эти слова в себе, а потом зло добавила, - а вы трое обсуждаете какую-то лживую, расфуфыренную девку! Толпы страдают, а вам шемам нет и дела до простого народа... - В эльфинаже эпидемия, неужели? - чуть приподняла тонкую бровь Робена. Логейн хмыкнул, а Анора вперила в отца внимательный взгляд, вынудив сказать: - Нет никакой эпидемии. Но разобраться кое с чем стоит, пока Геррин не додумался до этого. *** Полуденное ферелденское солнце блеклым пятном светило на сером небе. Невыразительное, удручающее зрелище. Серая, грязная страна, пропахший рыбой и мокрой псиной город. - Как кто-то вообще может нормально жить в этой помойке, дышать смрадом отбросов и не желать скорейшей смерти... - высокопарно и лениво разнесся по комнате шепот нагой, хрупкой, но зрелой красавицы, лежащей на смятой постели и наблюдающий за ходом облаков в окне. Ее длинные темные, жесткие волосы разметались по подушке, выразительные губы недовольно кривились, белая грудь вздымалась в такт тяжким вздохам. - Вы правы миледи. Вы так правы! - проворковала лежащая рядом с ней светловолосая девушка в ночной рубахе, юная и по деревенски пышная, с тугими, крупными бедрами. Редкие солнечные лучи, скользящие по ее загорелой коже высвечивали темные пятнышки веснушек, россыпью лежащим на всех открытых взору участках тела. - Не подлизывайся, Кэрри. Лучше поторопи кухарок. Сколько можно ждать! Они хотят, чтоб я умерла с голода?! Не успела Кэрри подняться с кровати, как в дверь опочивальни раздался сильный, громкий стук. Только что едва способная поднять тонкую кисть, темноволосая госпожа тут же напряглась и изогнулась, вынимая из-под подушки кинжал и грозно посмотрела на дверь, кивком приказывая испуганной прислуге открыть. Пока Кэрри неуверенно шла к двери, госпожа - тонкая, гибкая, как змея, завернулась в легкий халат, и спрятала кинжал в складках дорогой, шелковой ткани. За дверью, к счастью, стоял знакомый. Высокий, статный мужчина в плаще, он учтиво отвесил хозяйке поклон и протянул письмо в дрожащую, пухлую ладошку Кэрри. Девушка, стыдясь своего внешнего вида покраснела и низко опустила голову, кланяясь в ответ. Ничего не произнося, незваный гость ушел, прикрывая за собой дверь. - Дай сюда, - резко потребовала госпожа, протягивая руку в ожидании. Служанка, красная, как помидор, подбежала к ней, отдавая сложенный вдвое кусок пергамента, без печатей и других отличительных знаков, закрепленный обычным воском. Темноволосая резко вырвала из рук Кэрри письмо и взмахом руки указала той выйти вон. - Поторопи кухарок, - только и добавила она, разворачивая послание. Кэрри покорно вышла за дверь, но даже в кухонных помещениях слышала звонкие, недовольные и совершенно не понятные ферелденке ругательства хозяйки.