Мистер и миссис Холмс

Как и предполагал Шерлок, ближайшие два часа от миссис Марлин Холмс не было никаких вестей, словно её и не существовало никогда. Запершись в своей комнате, она разбирала чемоданы, в которых привезла абсолютно все свои вещи (вот кто уж точно не сомневался, что останется здесь надолго), а после обдумывала дальнейшие действия. Марлин приехала сюда без какого-то чёткого плана действий, так как не так уж часто вообще что-то продумывала, предпочитая импровизацию. Молодая женщина и правда считала себя актрисой от Бога и была очень удивлена, когда, подавшись в Париж из Коньяка, из десятков пройденных прослушиваний успешно прошла лишь одно, да и то на роль в каком-то второсортном фильме о жизни проституток в борделе. В общем-то, кроме беспорядочных связей со всем, что движется, никаких идей в картине о доме терпимости не наблюдалось. Но Марлин-таки приняла в нём участие, и теперь Шерлок явно придёт в ярость, если как-нибудь на глаза ему попадётся этот фильм с указанием в титрах: Марлин Холмс в роли Анжелики. Какой позор для фамилии! А уж Майкрофт и подавно потребует изъять фильм изо всех источников, в том числе и из личных коллекций тех извращенцев, что приобрели «Любовь в обители разврата» (к слову, любовью в этом «шедевре» и не пахло) на дисках. И всё же после того, как Марлин три четверти фильма пробыла обнажённой перед камерами, на неё не свалилась безумная слава, её не стали приглашать на закрытые вечеринки, а только поступило предложение от одного дельца снять то, что называется home-видео. Тут-то миссис Холмс и вспомнила о своём бывшем муже и его брате. Ей не составило большого труда выйти на сайт самого Шерлока и найти его адрес: Лондон, Бейкер-стрит 221Б. Марлин собрала чемоданы, заняла денег у приятельниц и покинула Францию. Признаться, она ожидала более радушного приёма от младшего брата своего супруга, но даже после того, как Холмс дал её понять, что не очень-то рад видеть здесь бывшую своего брата, она не отчаялась и практически тут же придумала, как исправить ситуацию. Марлин была уверена в том, что её кампания принесёт ей успех. Ещё бы, она ведь неотразима! Именно поэтому спустя два часа после прибытия в дом 221Б по Бейкер-стрит она вновь появилась в комнате Холмса. Шерлок, улёгшись на ту часть дивана, которая не была завалена тем, что Джон и миссис Хадсон называли горой хлама, а сам Холмс — важными для расследования дел материалами (только Богу и самому Холмсу известно, какой толк может быть от листов бумаги, испёщрённых сплошными каракулями, где нельзя было разобрать и слова), прикрыл глаза и вслух рассуждал о том, как перекись водорода помогла ему вычислить преступника в одном из недавних расследований. Череп, зачастую заменяющий консультирующему детективу собеседника, внимал получаемой информации. Тем не менее, Холмс сразу узнал, что в комнату кто-то вошёл. Кто именно он понял, как только до него донёсся запах бюджетного парфюма, сильно отдающего не цветочным ароматом, как было указано на упаковке, а апельсинами. — Марлин? Если ты пришла, чтобы вновь пожаловаться на моего брата, я сейчас немного занят, но ты можешь рассказать об этом черепу. Запасной лежит в верхнем ящике письменного стола, — не открывая глаз, произнёс Шерлок. — Может, ты соизволишь посмотреть на меня хотя бы из чувства приличия? — попросила Марлин, проходя в комнату и останавливаясь в паре шагов от того места, где находился диван Холмса. С неудовольствием и бормотанием чего-то вроде: «Развела тут свои порядки», Шерлок переменил положение на диване и теперь сидел. Открыв глаза, он мельком окинул взглядом Марлин, и его брови взметнулись вверх. Какого чёрта она явилась сюда голой? Совсем голой, но в изящных туфельках на шпильке. Эта сцена до безумия напомнила Шерлоку сцену его знакомства с Этой Женщиной. Но в отличии от Ирэн Адлер Марлин Холмс по-прежнему была доступна для изучения Шерлоку. И если Джон увидел бы лишь второй размер груди, Лестрейд — длинные ноги, а Андерсон непременно стал бы глупо улыбаться и усердно делать вид, что не смотрит, Холмс «копнул» несколько глубже. Желтоватый цвет кожи — там, где не было загара, говорил о пристрастии к курению, синяки на коленках и красноватые пятна на шее — знак того, что Марлин явно не вела праведный образ жизни в последнее время, едва уловимая дрожь в коленках и развязная улыбка — испытывает волнение, несмотря на то, что пытается казаться абсолютно спокойной и уверенной в себе. Скорее всего, она даже хлебнула коллекционного бренди, что стоял на полке в комнате Джона. — Что это? — кашлянув, спросил наконец Шерлок, решив, что молчание несколько затянулось. И правда, абсолютная тишина царила в комнате почти минуту. Холмс рассматривал Марлин, правда, только лишь для проверки своих дедуктивных способностей, а Марлин ошибочно посчитала, будто он «поражён и восхищён». В принципе, он действительно был поражён. — Это я, — ответила она, пожав плечами и сделав шаг по направлению к Шерлоку, отчего тот инстинктивно отстранился, откинувшись на спинку дивана. — Что, всё ещё видишь голых женщин только в морге? — Поверь, этого мне более, чем достаточно, — ответил Шерлок; по сути, Марлин была права. — А ты бы оделась, сегодня холодно. — Это всё, что ты скажешь? — после недолго молчания спросила Марлин, находившаяся в некотором замешательстве: она ожидала другой реакции от Шерлока. — Если войдёт миссис Хадсон, возникнет неловкость, — продолжил Холмс, уставившись на острые плечи женщины, не сдвигая взгляд ни на дюйм. Неожиданно, но и он испытывал некоторое смущение, не до конца осознавая его природу. В самом деле, чего он, никогда женщин голых не видел? И пусть большинство из них были не совсем живыми (точнее, совсем мёртвыми), это не меняло сути дела. Марлин де Сталь была слишком живой и слишком бывшей женой Майкрофта. — А если не войдёт? — вскинула бровь Марлин и сделала ещё один шаг вперёд, находясь теперь в опасной близости к Шерлоку. Рыжая чуть наклонилась вперёд, приближая своё лицо к лицу Холмса. Что это, она пытается соблазнить детектива? В таком случае, ей явно не удастся — уже много лет назад, когда Марлин и Шерлок были одноклассниками, его не интересовали особы женского пола в том плане, в каком обычно ими интересуются мальчики. И с тех пор ничего особо не поменялось. «Подружки — не моя сфера», — сказал как-то Шерлок Джону. Надо бы как-то деликатно объяснить это ещё и Марлин. Неужели она думает, что подобным способом сможет убедить Холмса позволить ей остаться? — Я, конечно, не миссис Хадсон, но тоже могу доставить неловкости, — позади Марлин раздался скрипучий мужской голос. Мгновение — и Марлин уже стояла в другом конце комнаты, накинув на плечи покрывало, которое сдёрнула с дивана прямо из-под опешившего Шерлока. Это действие только позабавило обладателя голоса — Майкрофта. — Не думаю, что я мог бы увидеть что-то, чего не видел прежде, Марлин, — ответил он, метнув лишь мимолётный взгляд на женщину, и вернулся к созерцанию брата. — Она здесь всего несколько часов и уже разгуливает в таком виде. Ты был готов сдаться, а, братец? — Откуда ты узнал, что я приехала? — подала голос Марлин, заправив за ухо прядь вьющихся огненно-рыжих волос. Майкрофт на этот раз удостоил её более внимательным взглядом, чуть задержавшись на серебристых туфлях. — Как правильно заметил однажды Шерлок, я есть правительство Британии, — без малейшей нотки самодовольства в голосе объявил Майкрофт. — Пол — тот, что был шафером на нашей свадьбе, помнишь? Так вот, он сейчас работает на меня. Он же и сообщил о твоём прибытии, как только самолёт приземлился в Лондоне. А поскольку ты не явилась ко мне, я решил, что искать следует у Шерлока. И, как видно, оказался прав. Я, кажется, помешал. — Ты шпионил за мной! — обвиняющим тоном бросила Марлин, будто и не заметив укора в том, что она пыталась соблазнить младшего брата своего бывшего мужа. — Не шпионил. Моих людей удивило то, что билет на самолёт Коньяк-Лондон был забронирован некой миссис Холмс. Они доложили мне, и тут уж не составило труда выяснить, кто именно отправляется в Лондон. — А теперь можешь забрать её и устроить семейную сцену в своём доме, — отозвался Шерлок, решив, что сейчас сможет сплавить нежданную гостью брату. В конце концов, она бывшая жена Майкрофта, а не его, Шерлока. — Я к нему не поеду! — категорично покачала головой Марлин, сверкнув взглядом голубых глаз в сторону бывшего супруга и ещё раз удивившись: как она могла выйти за него? — Шерлок, пусть поживёт у тебя ещё несколько дней. Позже решим, как с ней быть, — попросил Майкрофт, не обратив внимания на вызывающее восклицание девушки: «Ничего, что я тоже здесь?!». — Если снова станет раздеваться и приставать к тебе, отправь её к Джону. Она явно не станет проделывать этих фокусов при Мэри. Крайне возмущённая и оскорблённая, Марлин продефилировала к двери, ведущей в коридор, не забыв мимоходом задеть плечом Майкрофта, и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Последнее, что услышали братья перед тем, как оскорблённая дама удалилась, было ядовитое: «Индюк». Ожидаемо. Предсказуемо. Скучно. — Почему изо всех женщин мира ты женился именно на ней? — спросил Шерлок, поднимаясь с дивана и беря в руки скрипку. — А почему изо всех женщин мира тебе была небезразлична Ирэн Адлер — мошенница, преступница, приспешница Мориарти… Продолжать список? — парировал Майкрофт, опускаясь в кресло. — Ключевое слово здесь — была, — ответил Холмс с нарочитым равнодушием в голосе. Оказавшись в кресле, Холмс некоторое время бездумно наигрывал какую-то мелодию на скрипке, хотя скорее это можно было называть издевательством. Звуки были то резкие и короткие, то протяжные. Всего пара минут — и Майкрофт не выдержал. Поморщившись, он попросил Шерлока прекратить это безобразие. Холмс-младший хмыкнул, но скрипку отложил. Наверху вздохнули с облегчением — Марлин тоже не доставляло удовольствия слушать эти звуки. — Не больше недели. Если твоя жена («бывшая жена», — тут же поправил Майкрофт) не исчезнет из этого дома через неделю, я заставлю её сделать это. Выброшу чемоданы с её вещами в Темзу, найму киллера или же просто скажу Мэри, что Марлин флиртовала с её мужем. Но через неделю ни одного рыжего волоса не будет в доме 221Б по Бейкер-стрит, — нарушил воцарившееся молчание Шерлок, откладывая скрипку в сторону. — Мама всегда отмечала, что ты слишком жесток, — ответил Майкрофт, но более возражать не стал. — Я не приехал к ней на прошлое Рождество. Наверное, вы посвятили весь вечер воспоминаниям о моих неудачах? — будто невзначай поинтересовался Шерлок. — Почти в точку, — кивнул Майкрофт, криво усмехнувшись. — Мамочка очень расстроилась, когда узнала, что её любимый Шерлок не приедет. — И чем же закончился этот вечер воспоминаний? — Мама сказала, что тебе нужно найти невесту. Знаешь, она просто в восторге от Молли, — поведал Майкрофт. — Когда они виделись в прошлый раз, Молли была с Лестрейдом. Я думал, она решила, будто у неё дурной вкус, — хмыкнул Холмс, снова вспомнив о романе патологоанатома с инспектором полиции. Их отношения продлились всего пару месяцев, а потом они разругались на почве того, что Лестрейд назвал Шерлока психопатом. По официальной же версии просто не сошлись характерами. — А как тебе её жених? — спросил Майкрофт, который, кажется, также придерживался точки зрения матери. Например, на день рождения Молли, который та праздновала в больнице, он каким-то неведомым образом заставил всех гостей покинуть помещение, оставив Холмса наедине с Молли. Это могло бы быть романтично, если бы эти двое не оказались заперты в больничной палате. — Мы встречались всего однажды, — ответил Шерлок, тут же припомнив, что Молли довольно продолжительное время упрямо избегает того, чтобы Томас и Шерлок встретились снова. — Бесхребетный — Молли заставляет его надевать то, что хочет она; вдовец не больше полугода, женат был продолжительное время — судя по отметине от обручального кольца; большую часть дня проводит в своей кофейне — стойкий запах кофе и несколько небольших капель от напитка на одежде; не водит машину, а пользуется услугами таксиста или личного водителя, судя по тому, что на правой ноге брызг несколько больше, чем на левой и… — Я не об этом, Шерлок, — отмахнулся от брата Майкрофт. — Думаешь, он подходит Молли? — Я в этих делах не мастер. Спроси Джона — он у нас по части чувств и прочих сантиментов, — хмыкнул Холмс. Оставшуюся часть вечера братья провели почти в полном молчании, изредка перебрасываясь догадками о серийном убийце, орудующем на окраине Лондона — Шерлок как раз собирался взяться за это дело. Он с неохотой отвечал на расспросы брата, будто опасаясь, что Майкрофт раскроет его быстрее. Что бы там Шерлок ни говорил, а он ревнует свою профессию к брату, также обладающему способностью думать. Но на его счастье Майкрофт нечасто удостаивал своего внимания подобные происшествия. А сейчас и подавно его куда больше волновало возвращение его бывшей жены, которая на протяжении всего вечера не показывалась на глаза братьям, старательно изображая «униженную и оскорблённую». А на другом конце Лондона тем временем преступник, которого газетчики окрестили Кондитером за его странную отличительную особенность «украшать» лицо своей жертвы узором из взбитых сливок, совершал очередное зверское убийство…