***
— Молли, мне нужна чашка кофе и труп, который привезли к тебе около часа назад! Лестрейд, останьтесь тут и выпейте чаю — не мешайте работать! Шерлок и Лестрейд обнаружили Молли в буфете отделения больницы, где работала женщина. Холмса нисколько не смутило, что за столиком она сидела не одна, а со своим женихом. А вот Грэг, который по дороге сюда был дважды назван Джеффом и трижды — Грэмом, предпочёл остановиться чуть поодаль. Оторвавшись от поцелуя с будущим супругом, Молли тут же соскочила со своего места, отчего стул, на котором она сидела, с неприятным звуком отъехал в сторону, проехавшись по паркету. — О, а вот и мистер Томас Брантон! — довольно потирая руки, озвучил Холмс, которому, наконец, удалось встретиться с женихом своей коллеги. И почему Молли так долго прятала от Шерлока этого мужчину? Он ведь всего-навсего хочет помочь. Может, не слишком-то церемонясь и действуя несколько грубоватыми методами, но Шерлок всё это делает только на благо Молли. Итак, Томас Брантон. За те несколько секунд, что он созерцал жениха патологоанатома, Холмс узнал о нём несколько важных (а может, и не очень) вещей. Самое главное, он не гей и не полицейский — ещё одной такой любовной неудачи мисс Хупер бы не пережила. Хорошо обеспечен — костюм от Армани и золотые запонки требуют немаленьких вложений; склонен к позёрству — четыре кольца на пальцах, якобы случайно положенный на столик пухлый бумажник, из которого выглядывают кредитки и карточки «любимого клиента»; всё ещё целыми днями торчит в своей кофейне — дорогому одеколону не удаётся перебить стойкий запах кофе; пытается завязать с курением, но пока безрезультатно — из открытого портфеля выглядывают электронные сигареты, но вместе с тем на столике находится ещё дымящаяся пепельница; этой ночью ему пришлось побывать на улице, так как… — Шерлок! Вот уж… не ожидала тебя тут увидеть! — натянуто улыбнулась Молли, окликом заставив Холмса перевести взгляд на неё. «Всю ночь прорыдала, вероятно, именно из-за своего жениха, так как ночью у него нашлись более важные дела, чем она. Подозревает в измене. Напрасно, если он и был с девицей, то явно не по тому поводу, о каком думает Молли. Не спрашивает о местопребывании своего благоверного, так как боится, что он может разозлиться. Делает вид, будто всё в порядке, и довольно умело», — в одну секунду мелькнуло в голове детектива, поэтому он, будучи не совсем тактичным, посчитал нужным озвучить свои умозаключения. — Он тебе не изменял, — быстро произнёс Шерлок, заставив Лестрейда ещё больше смутиться, а Томаса — с недоумением взглянуть на невесту. — Что? — вопросительно произнесла Молли, пусть она и прекрасно слышала, что сказал Шерлок. — Не изменял. Ты же именно этим мучишь себя уже несколько часов, — повторил Холмс утвердительным тоном, так как был уверен в правдивости своих догадок. — Обручальное кольцо на пальце не снимал ни разу — это что, так принято носить кольца ещё до церемонии? Под ногтями… — Не нужно! — вскинув руки, оборвала того Молли и поправила врачебный халат. — Что тебе? Труп? Катарина Макалистер, верно? Новая жертва Кондитера. Странно, на этот раз он несколько сменил свою тактику. — Вот! — с победным кличем детектив-консультант обернулся к Лестрейду. — А что я говорил, Мэг? — Я Грэг! — покраснев, на автомате поправил Холмса Лестрейд. Всё это время он явно избегал смотреть на Молли. — Скорее, мне не терпится увидеть труп. Пойдём, Молли! Томас, сделай мне кофе! Две ложки сахара! — бросил через плечо Шерлок, увлекая за собой Молли, которая предпринимала слабые попытки вырваться из хватки Холмса и вернуться к своему жениху, пребывавшему в крайней степени недоумения: какой-то тип, с которым он встречался лишь однажды, заявляется сюда, говорит о какой-то измене, затем уводит Молли, а ему ещё и приказывает сделать кофе. Кажется, его невеста говорила о том, что Шерлок Холмс может быть немного странным, но он же… ненормальный!***
Как только Шерлок ушёл из дома, отправившись на очередное расследование, которое, как и все прочие, воспринимает как развлечения, Марлин выползла из своей комнаты и спустилась в комнату Шерлока. Она надеялась, что среди множества его бумаг, испещрённых какими-то непонятными и бессвязными словами и рисунками, найдётся что-то, что поможет ей хотя бы понять, в чём состоит его новое задание. Марлин сильно покоробило то, что Холмс воспринял происшествие как небывалую удачу, а не как дерзкое и ужасное убийство. Как его вообще могут забавлять людские смерти? Может, миссис Холмс и имела целую кучу недостатков, в основном связанных с её безграничным эгоизмом, но всё же ей всегда было действительно жаль, когда она слышала о чьей-то смерти. Именно потому Марлин не читала газеты, не смотрела новости и вообще мало интересовалась происходящим в мире, предпочитая ограничивать свой круг чтения модными журналами и художественными произведениями (странное сочетание, но всё же Марлин была из тех людей, на журнальном столике которых можно обнаружить «Королеву Марго» рядом с журналом «Cosmopolitan»), а телевизор включала только за тем, чтобы увидеть фильм со своим участием или же полюбоваться на новые коллекции, представляемые дизайнерами на разных неделях мод. Её просто выворачивало наизнанку от вида крови, но всё же этим делом она заинтересовалась. Какой ещё Кондитер? Ответ на свой вопрос девушка нашла практически сразу же, наткнувшись на газету «The Times». Опустившись в кресло, заваленное какими-то бумагами, Марлин зашевелила губами, прочитывая статью о «неуловимом убийце». — «Кондитер — серийный маньяк, который всколыхнул общественность своими дерзкими преступлениями… четыре убийства за две недели… среди его жертв финансовый менеджер Джон Фокс, безработный студент Колтон Скотт, продавщица в супермаркете Мелинда Гамильтон и домохозяйка Кассандра Велл… на лицах жертв, которые были задушены, Кондитер оставляет замысловатые узоры из взбитых сливок…» Он же псих похуже Шерлока! — сделала, наконец, вывод девушка, отбросив номер газеты в сторону. На фотографии она даже не взглянула. — А вот с этим я бы поспорил, — произнес мужской голос, раздавшийся из дверного проёма. Подняв глаза, Марлин увидела Джона и незнакомую блондинку, на вид лет тридцати с небольшим. — Шерлока нет. Он ушёл с этим… инспектором, — ответила миссис Холмс, поднимаясь с кресла и отправляясь навстречу гостям. — Я Мэри Ватсон — жена Джона, — представилась спутница Ватсона, с дружелюбной улыбкой протягивая руку. — Марлин Холмс. Марлин в ответ подала свою руку и, на миг запечатлев взгляд на улыбающейся Мэри и сделала вывод, что та чем-то напоминает кролика. Это даже забавно. Несмотря на то, что Марлин не ощутила каких-либо дружественных чувств по отношению к жене доктора Ватсона, женщина растянула губы в улыбке и, пробормотав что-то про не выключенный утюг, ретировалась из комнаты. — Она кажется не очень дружелюбной, — задумчиво пробормотала Мэри, глядя вслед удаляющейся фигуре. Джон уже рассказал ей о супруге Майкрофта и о том, что Шерлок не очень-то жалует гостью. Мэри же предположила, что за этим, возможно, скрывается симпатия, так как Шерлок принадлежит к тому числу людей, которые не сразу способны признаться самому себе и окружающим в том, что испытывают чувства, которые не должны испытывать в принципе. Джон же только посмеялся над этой догадкой своей супруги, но возражать не стал — беременные часто заводятся на пустом месте. И даже Мэри, которая за три месяца своего нахождения в интересном положении не устроила ни одного серьёзного скандала, сорваться может в любой момент. Ватсон был уверен, что знает своего друга лучше Мэри, и уж он точно не испытывает никаких чувств к Марлин — рыжей фурии, как назвал её Шерлок, которая ставит свои интересы выше, чем интересы других. Да и вообще какие-то там другие её не особо волнуют. — Ты всё ещё думаешь, что она могла вызвать в Шерлоке «особые чувства»? — передразнив супругу, спросил Джон, сваливая бумаги с кресла на пол и опускаясь на него. — Кто знает, что творится в голове гения, — хмыкнула в ответ Мэри. — Особые чувства я могу вызвать в Шерлоке Холмсе, только если умру уж очень интересно, — послышался голос Марлин, которая, как выяснилось, подслушивала разговор. Затем раздались шаги на лестнице, возвещающие о том, что теперь миссис Холмс действительно удалилась. — Пожалуй, в этом я с ней согласен, — осторожно произнёс Джон и взял со стола свой ноутбук, который два дня назад у него потребовал Шерлок, разбудив в три часа ночи и приказав привезти как можно скорее. «Дело жизни и смерти!» — кричал в трубку он, а позже выяснилось, что Шерлок всего-навсего решил принять участие в каком-то онлайн-тотализаторе. — Дождёмся его здесь, — не став возражать супругу, миссис Ватсон опустилась на диван. — Уверена, он будет рад услышать, что станет крёстным отцом для нашего малыша! Он ведь не сможет отказаться! «Она бывает слишком оптимистичной», — подумал Джон, но не решился озвучивать это вслух. Он хорошо помнил, в какой ступор встал его приятель, когда Ватсон предложил ему стать шафером. Наверняка в этот раз история повторится. И почему Холмс никак не может поверить, что на Земле есть люди, которые его любят?***
— А вот и второй прокол! Лестрейд, что пишут в газетах о Кондитере? Как он совершает свои преступления? Шерлок, который внимательно исследовал практически каждый сантиметр тела мисс Макалистер, наконец, соизволил заговорить, до того игнорируя все вопросы инспектора, который не последовал совету Шерлока и всё же пошёл с ним и Молли, а не остался «выпить чаю и не мешать». — Мы не позволяем журналистам узнать многое до того, как завершится следствие, — не без гордости произнёс Лестрейд, скрестив руки на груди. — В статьях говорится только то, что жертвы были задушены. — Но задушены они были чем? — спросил Шерлок, обращаясь к Молли. — Судя по характеру повреждений, тонким прутом. Металлическим, — негромко ответила Хупер, застёгивая молнию на пакете с телом Катарины. — А мисс Макалистер была задушена чем? — с широкой улыбкой продолжал спрашивать Шерлок, будто для него и правда всё это было только развлечением. — Руками. Убийца был в перчатках, поэтому отпечатков не осталось, но сомнений нет: вот, посмотри на эти трупные пятна, — вздохнув, произнесла Молли, не собираясь включаться в игру Шерлока и так же бурно радоваться непонятно чему. — Всё верно! — победоносно воскликнул Шерлок. — Надеюсь, теперь нашей доблестной полиции ясно, что Кондитер и тот, кто совершил это преступление — разные люди? — Мы бы выяснили это и без твоей помощи, — огрызнулся Лестрейд, махнув рукой. — Ну да. Именно потому в своём интервью журналистам, которые прибыли на место происшествия даже раньше полиции, Вы, Грэм, сообщили, что это, безусловно, дело рук нашего знаменитого серийного убийцы, — усмехнулся Шерлок, потеряв всякий интерес к трупу. — Хотя знаете, в этот раз Ваша глупость играет нам на руку. Убийца уверен, что он гений, поэтому не будет опасаться, что мы выйдем на него! Лестрейд, Молли! Не смейте никому проболтаться о том, что нам стало известно! Особенно Андерсену, Лестрейд! Он мигом растреплет об этом всем журналистам и спугнёт убийцу. И даже Томасу не говори, Молли! Он может ненароком обмолвиться об этом и другим. — Но Томас… — начала было Молли, но замолчала под видом грозного взгляда Шерлока. Лестрейд решил, что сейчас не самое лучшее время вступать в споры по поводу того, что его только что снова назвали Грэмом, да к тому же обвинили в глупости. За много лет, что инспектор знал Шерлока, он уяснил, что если ищейка напала на след, лучше заткнуться и принимать всё, что он говорит. Даже если это всё не совсем нравится Грэгу. — А теперь я, если никто не возражает, вернусь на Бейкер-стрит. Джон и Мэри наверняка уже пришли, — бросил Шерлок, покидая отделение морга и оставляя Молли и Грэга наедине, создавая массу неловкостей для бывших любовников. Уже будучи на полпути к своему дому на Бейкер-стрит, Шерлок получил смс-сообщение. Вытащив телефон из внутреннего кармана пальто, детектив прочёл сообщение, пришедшее с неизвестного номера, с весьма неожиданным содержанием: «Вы любите заварной крем, мистер Холмс?»