Сенсей для другого себя

      Проснулся Наруто ещё до рассвета и никак не мог понять, что действительно с ним произошло, а что было лишь сном. Почему? Да потому что, невзирая на ранее пробуждение, он чувствовал себя хорошо выспавшимся и отдохнувшим. Даже мышцы не ныли, навязчиво напоминая о себе, словно той кошмарной тренировки не было вовсе.        «Сенпай...» — робко позвал мальчик своего двойника. Тишина. Словно события последнего дня не были реальностью. И это было на удивление грустно. — «Сон?..»       Но спустя несколько секунд в голове всё же прозвучал запоздалый ответ:        «Сон? Сон был... — раздался вялый и заспанный голос, — только ты мне не дал его досмотреть. Чего тебе в такую рань не спится, даттебаё!?»        «Получается, ты все же тут..?»        «Это вопрос или утверждение?» — переспросил иронично джинчурики.        «Эм…» — слегка завис мальчик.        «Да пошутил я, пошутил, — засмеялся Узумаки, переборов остатки сна. — Меня только одно смущает…» — начал он серьезным голосом.        «Что?» — насторожился ребенок.        «Такими темпами... — небольшая пауза, — я с тобой жаворонком стану, даттебаё!»       Последняя фраза заставила Намикадзе невольно улыбнуться.        «Кстати, сенпай... Ты не знаешь, почему я совсем не чувствую усталости? Я такой бодрый, словно проспал сутки, а не каких-нибудь пять часов...»        «А, это Ку...» — на автомате ответил джинчурики и лишь потом осознал, ЧТО сказал.        «Ку?» — удивленно переспросил мальчик.        «Куда б ты без меня делся, говорю! У меня, видишь ли, повышенная выносливость и регенерация... Ну, а так как мы сейчас в одном теле...» — попытался выкрутиться Узумаки.        «Ааа... — протянул Намикадзе-младший, — понятно».        Двойник явно чего-то не договаривает, это чувствовалось, но выпытывать сейчас всю информацию было бы глупо. И раскрытие сего рода тайн мальчик решил отложить до лучших времен.       Оглядевшись, Наруто заметил на тумбе небольшой подносик, который был наполнен различными фруктами. Рядом стоял графин с травяным чаем, а из-под него торчала записка, которую решено было прочесть первым делом. Записку оставил брат.        «Утро доброе. Ты уснул раньше, нежели я принес тебе ужин. Разбудить тебя рука не поднялась. В общем, вот фрукты, чай... А захочешь что-нибудь посущественнее — загляни в холодильник.       Чуть не забыл. Ближайший день или два меня не будет. Миссия».        «У тебя такой заботливый брат!» — сказал Узумаки, когда записка была прочитана.        «Чересчур заботливый! — проворчал в ответ мальчик. — Он до сих пор считает меня маленьким ребенком и чрезмерно опекает. Достало уже!» — на этих словах он небрежно швырнул записку обратно на тумбу.        «Эй, ты в своем уме!? — удивленно и раздосадованно возмутился джинчурики. Он сам, конечно, обладал переменчивым настроением. Но не до такой же степени! — Разве не ты вчера радовался, что он тебя поздравил!?»        «Просто все очень сложно... Ты не поймешь».        «А ты уж постарайся!» — не отставал Узумаки. Его голос хоть и был спокоен, но всё же было очевидно: отказа он не примет.        «Раньше у нас были несколько другие отношения, — нехотя начал свой рассказ Намикадзе. — Брат хоть и относился ко мне, как к ребенку, но все же поддерживал любые мои стремления и начинания. Даже после тяжелых миссий он охотно подолгу гулял со мной и рассказывал разные истории. Когда мне исполнилось семь, мы с ним стали тренироваться время от времени. У меня толком ничего не получалось, но я не падал духом, ведь брат верил в меня, и это придавало сил. Но однажды он сказал, что не будет больше со мной возиться. Что мне не стать нормальным шиноби... Что это выше моих сил... И он не хочет даром тратить время на мою тренировку... — всхлипнул ребенок. — Он не дал мне тогда и слова в ответ сказать и ушел. Потом оказалось, что Хикару вообще на длительной миссии... Вернулся лишь через две недели и серьезно раненый. Мы больше не поднимали эту тему, и я завязал с дополнительными тренировками. Вот только расстаться со своей мечтой стать шиноби я не смог. А брат... Нии-сан по-прежнему ласков и добр ко мне, словно ничего не случилось. Вот только те его слова я никогда не забуду. А ещё я понял, что брат совершенно не верит в меня. И для него я просто несмышленый отото. Обидно», — закончил свой рассказ Намикадзе.        «Да уж, — протянул джинчурики, — действительно сложные отношения...»        «Но это мои проблемы, а не твои... А сейчас я в душ и к холодильнику», — перевел Наруто-младший тему.       Он вышел из спальни и тихо спустился по лестнице, опасаясь разбудить родителей. Однако проходя мимо кухни, Наруто услышал знакомые голоса и ненадолго замер возли двери. Разговор велся очень тихо, чтобы ненароком не разбудить детей. Намикадзе не хотел тревожить родителей, поэтому уже было развернулся и направился в сторону душа, как вдруг...        «Я знаю, что подслушивать нехорошо, но может, все-таки..?» — остановил его Узумаки. Младшего тоже грызло любопытство, но тот старался не нарушать правил, пусть даже моральных.       В конечном счете любознательный Узумаки перехватив управление телом и начал внимательнейшим образом поглощать информацию. Намикадзе не стал особо сопротивляться, ведь ему и самому было интересно, о чем может идти речь в столь ранний час. Так что даже когда управление телом к нему вернулось, уходить он уже не собирался.       — Ты думаешь, это самый разумный вариант? — обеспокоенно спросила Кушина. — Ты же знаешь, как боится Наруто подобных вещей.       Мальчик от неожиданности резко распахнул глаза. Видимо, у него действительно имелся определенный страх к чему-то, причем сродни с фобией. И его родители прекрасно знают об этом, раз обсуждают втайне.       — Нет, но больше ему негде жить, — коротко ответил Минато. Даже не видя выражения его лица, можно с уверенностью утверждать, что тот напряжен. — Пусть хотя бы пару дней поживет с нами. Учитывая, кто он, никто не отважится взять его к себе домой.       — Но он же не полноценный джинчурики? — с неким испугом спросила мать. — Ведь не может же быть два джинчурики девятихвостого.       Наруто Намикадзе мог бы упасть от страха, но Узумаки вовремя принял на себя управление телом и помог удержать равновесие. Мелкий же отчаянно пытался вырваться. Он не хотел находиться тут. От этого разговора хотелось убежать куда подальше и вообще о нем не вспоминать.       «Мы должны дослушать, — серьезно сказал старший Наруто до смерти перепуганному Намикадзе. — Иначе не поймем, насколько все серьезно».       — Конечно — голос главы семьи стал еще более серьезным. — Но чакры, запечатанной в нем, достаточно, чтобы уничтожить деревню.       — Ты подумал о Наруто? — Кушина всегда с трепетом относилась к своему младшему сыну. Она знала, что тот боится ее, поэтому старается избегать встреч. Но даже если те случаются, их общение ограничивается лишь парой фраз и глубоким взглядом синих глаз, в которых читается намек на боль и страх.       — Я понимаю, что ему будет тяжело принять это. Ведь к тебе он еще более-менее привык за всю жизнь, но всё же...       Минато любил сына. Но он также понимал, что в жизни порой «не хочу» и «не могу» наглухо перекрываются единственным веским словом – «надо».       — Поступай, как знаешь. — вздохнула Кровавая Хабанеро, понимая, что мужа ей отговорить не удастся. Немного помолчала, а потом все-таки спросила:       — Когда ты собираешься ему об этом рассказать?       — Он узнает правду, когда будет готов, — ушел тот от ответа, сам не представляя, как озвучить подобное решение сыну, и потому собирался молчать до последнего и надеяться, что у Наруто получится найти общий язык с этим мальчишкой. А уж если они и вовсе подружиться успеют, наличие чакры биджу может перестать быть критичным. По крайней мере хотелось в это верить.       Бледный от нахлынувшего ужаса младший к этому моменту уже окончательно впал в прострацию, игнорируя любые попытки двойника себя успокоить или хотя бы растормошить.       Объясняться с родителями Узумаки совершенно не хотелось, а потому он тихонько прошмыгнул в ванную.       Идея, как быстро привести мелкого в чувства возникла мгновенно. Да, можно не любить холодный душ, но отрицать его тонизирующие способности просто глупо. Вот только джинчурики напрочь забыл об особенности текущего тела — гиперчуствительности.       Струи холодной воды мигом вышибли из груди весь воздух. Да так качественно, что даже Узумаки потребовалось некоторое время, чтобы отдышаться. Впрочем, основная цель тоже была достигнута.       Мальчик словно очнулся и пробормотал заикающимся голосом: «Т-ты м-ме-ня з-за-р-ра-нее угр-ро-бить реш-шил?»       «Прости... Я, это... Забыл... — начал оправдываться парень. — Но и ты тоже хорош! Завис там, понимаешь ли. И как прикажешь тебя в чувства приводить?»       «Это катастрофа... — пробормотал Намикадзе, напрочь проигнорировав слова двойника. — Думаю, мне нужно уйти из дома...»       «Что за чушь ты несешь!?» — не смог скрыть своего негодования парень.       «Пойми... Я не смогу...»       «Отказываюсь я понимать это. Выслушай лучше, что я тебе скажу...»       Мальчик промолчал. Приняв это за согласие, Узумаки продолжил:       «Ну, поживет тот ребенок пару дней у вас... Но ведь никто же не станет заставлять тебя общаться с ним. К тому же ты теперь генин и большую часть времени будешь проводить за пределами дома. А возвращаясь, можешь, в конце концов, на меня управление телом спихнуть».       «Не знаю... Мне не хочется очутиться под одной крышей сразу с двумя джинчурики... Впрочем, думаю, с твоей поддержкой я как-нибудь переживу денек-другой», — неуверенно закончил Намикадзе.       «Молодец, — похвалил старший, — на мою поддержку можешь всегда рассчитывать. А сейчас давай отложим проблемы «на потом» и все-таки позавтракаем, а?» — спросил он, переводя тему.       И ответ не заставил себя долго ждать. Живот мигом отозвался урчанием, и ребенок был вынужден согласиться.              

***

      Наруто уже четверть часа ковырял свой завтрак. Омлет был неплох, но запихнуть в себя больше пары кусочков оказалось неожиданно сложной задачей.       — Совсем невкусно? — растроилась Кушина.       — Нет. Все хорошо, — возразил Намикадзе-младший. Правда выражение лица у него было такое, словно он как минимум рыбий жир наворачивает.       «Поесть все равно нужно, — настойчиво сказал Узумаки. — Впереди тяжелый день».       «Знаю, — буркнул в ответ мальчик, — но не могу».       «Выбора нет, — вздохнул парень. — Нужно и точка. Разве что можешь скинуть управление на меня, если хочешь», — предложил старший.       «Нет, — твердо ответил Намикадзе. — Ты уже натворил дел с утра пораньше».       «Тогда ты должен осилить хотя бы половину тарелки. Ты и так вчера не ужинал», — было сказано таким тоном, что спорить желания не возникло. Так что Намикадзе, пусть и с большим трудом, продолжил впихивать в себя еду.       Ел он ужасно медленно, да и собирался не быстрее. Поэтому не мудрено, что стрелки часов, на которые Намикадзе бросил взгляд перед выходом, привели его в ужас. Он не хотел опоздать на такое важное мероприятие, как объявление команд. Узумаки же относился к подобному легко и задержаться в пути совсем не боялся.       Наруто Намикадзе уже слегка опаздывал на распределение команд, именно поэтому решил пойти самой короткой дорогой — мимо резиденции Хокаге. Поравнявшись с главным зданием, он заметил недалеко от входа одинокого мальчика, своего ровесника. Стандартный подсумок для метательного оружия выдавал его принадлежность к шиноби. Странно. Наруто был практически уверен, что его не было в Конохе раньше. А до экзамена на чунина было ещё далеко.       Спустя минут пять Наруто оказался в академии. Он спокойно, стараясь не привлекать внимания, заскочил в аудиторию и занял своё место.       Распределение команд задерживалось по непонятным причинам. Ирука-сенсей опаздывал.        «Как думаешь, кто куда попадет?» — неожиданно спросил Намикадзе своего тезку.       Это был первый раз, когда сын Хокаге начал разговор первым без острой необходимости.        «Ну, полагаю, Ино, Шикамару и Чоуджи окажутся в одной команде, как ранее их родители. Хината, Киба и Шино тоже наверняка окажутся вместе. В команде, специализирующейся на разведке, если быть точным...» — лениво промямлил блондин, намеренно забывая о команде номер семь.        «Э, а куда мы попадем? Меня, как бы, остальные мало волнуют...» — послышалось недовольное бормотание в ответ.        «В своем мире я оказался с Сакурой и Саске, но здесь есть ещё двое парней — незнакомых мне лиц. Кроме того, твои умения отличаются от моих, возможно, и с Саске ситуация аналогичная... Да и количество человек не кратно трем. Понятия не имею, как все сложится».        «Лучше бы по-другому. Терпеть не могу этого задаваку. Да и у Сакуры характер не из лучших», — приуныл Намикадзе.        «А я долгое время был влюблен в неё...» — мечтательно проговорил блондин.       Вдруг дверь распахнулась, и в класс быстрым шагом вошел Ирука-сенсей со списком команд. До шестой команды включительно, если Узумаки не изменяла память, распределение шло по-старому. А вот дальше его ждал сюрприз. В команде номер семь оказалась Сакура и какие-то парни из клана Учиха. Дальше опять без изменений.       И, наконец, произошло то, чего все меньше всего ожидали...       — Команда №12. Саске Учиха, Наруто Намикадзе, Сора... эм... — неловкая пауза, — наставник — Кот, — слегка рассеянно закончил свою речь Ирука. Кажется, результат распределения был несколько неожиданным даже для него.       Последняя фраза вызвала взрыв смеха в аудитории. Саске и Намикадзе сидели в полной прострации. Мало того, что никакого Сору они в жизни в глаза не видели. Так ещё какой-то Кот-сенсей. Насмешки со всех сторон гарантированы.       Лишь Узумаки понимал в общих чертах, что происходит. Будучи членом АНБУ, он не мог не узнать позывного. Интересно же складывалась ситуация... Наставник АНБУ — это что-то новенькое.        «Похоже, скучать не придется», — мигом пронеслось в голове Наруто. Джинчурики не специально подумал об этом. Просто так получилось, непроизвольно.        «Что ты имеешь в виду?» — мигом отреагировал мальчик.        «Сам скоро всё поймешь», — ответил Узумаки загадочным, но вполне довольным голосом.       Намикадзе даже не знал, как реагировать: можно уже начинать паниковать или просто намечается что-то интересное или веселое. Однако узнать подробности не представлялось возможным. Парень до поры до времени напрочь отказался делиться информацией, сославшись на то, что в реалиях этого мира она может оказаться неактуальной. Неискренность бросалась в глаза, но... ничего другого не оставалось, как терпеливо ждать дальнейшего развития событий вместе с юным Учихой. Ведь Узумаки порой упрямее барана и от своего решения (например, утаить информацию) так просто не отступится.