***
— Для начала, думаю, стоит присесть, — сказал АНБУ, устраиваясь поудобнее на деревянной столешнице. Сора же, даже не поздоровавшись с ребятами, уверенно занял одну из первых парт. Учиха тут же расслабился, видимо, по голосу определив, что не Итачи стал их наставником. А вот откуда у него такой негатив к брату, ещё предстояло выяснить Узумаки, которого просто съедало любопытство. Он надеялся, что ничего серьезного, раз клан жив, и Итачи до сих пор состоит в АНБУ. Вот только проверить не помешает. За ученическими партами расположились ребята, причем Узумаки, еще не отдавший управление телом младшему, сел между Сорой и Саске, вызвав у последнего подобие гримасы отвращения. Это случилось за мгновение до того, как новоявленный сенсей начал свою речь: — Вы, наверняка, догадались, что ваша команда несколько отличается от остальных. Именно таким Хокаге совместно со старейшинами утвердили её состав, — пауза. — Элитная команда бойцов в будущем, а сейчас лишь группа генинов, только что выпустившихся из академии. Завтра на полигоне 43 в семь часов утра начнется ваше первое испытание, по результатам которого я составлю идеальную программу тренировок и миссий. Естественно, ранг «D» мы брать не будем. Также не рекомендую рассчитывать на ранг «А», да и на «В», пожалуй, тоже на первых порах. Думаю, на сегодня вводную часть можно считать законченной. Вы все можете быть свободны. Но предполагается, что вы будете благоразумны и догадаетесь пообщаться и сблизиться. Все-таки на испытании и последующих миссиях знание способностей и характеров сокомандников будут как нельзя кстати... Вернее, даже не так. Без взаимовыручки вам не жить. — Сенсей, а маску не снимете? — несколько нагло перебил его Саске, которому было противно даже думать о командной работе с Наруто. — А ты, гляжу, не из робкого десятка, — АНБУ смерил его пронзительным взглядом. — А это разве плохо? — ухмыльнулся тот. — Нет. Но и хорошего мало. Всего должно быть в меру, — хмыкнул Кот. — То есть вы отказываетесь? — повторил свой вопрос Учиха. — Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся шиноби от него, как от назойливой мухи. Саске подобное явно не понравилось, но он решил не заострять на этом внимание и немного перевести тему. Вот только он слишком поздно понял, что это была не самая лучшая идея. — Вы не мой брат. Значит, всё в порядке, — не без наглых ноток в голосе сказал юный Учиха. — Я согласен с тобой, — невозмутимо АНБУ, а затем добавил: — Был бы у меня такой брат, как ты, порядок бы мне только снился, — решил шиноби поставить на место выскочку-генина. — О, Ками! С кем же мне придется работать! Сенсей, а может все-таки мне другую команду подберем, а? — поинтересовался Сора, до этого молча наблюдавший за Учихой. — Решения, одобренные Хокаге-сама, не обсуждаются, — коротко ответил тот и чуть тише добавил: — Будто бы мне хочется возиться с таким балаганом! После подобного заявления дети посмотрели на него недовольными взглядами. Впрочем, кажется, тому было совершенно безразлично. — Мне нужно отчитаться перед Хокаге да оформить некоторые бумаги. Жду вас завтра, не опаздывайте, — сказал Кот-сенсей и исчез в неизвестном направлении. «А мы еще жаловались, что Какаши-сенсей мало о себе рассказал», — хмыкнул Узумаки. «Чего?» — переспросил Наруто-младший. «Да так, свой мир вспомнился. Не обращай внимания», — отмахнулся от двойника джинчурики. Наруто пропустил тот момент, когда уже захлопнулась дверь. Вслед за учителем решили покинуть аудиторию и Саске с Сорой. — Пока, Наруто, — очень уж дружелюбно попрощался Учиха. Но уже следующая фраза вернула всё в привычное русло. — Надеюсь, завтра ты испугаешься и не придешь, чтобы мне не пришлось «выручать» тебя, — язвительно выделяя предпоследнее слово, сказал Саске. Узумаки уж было хотел бросить колкость в ответ, но Намикадзе настойчиво попросил: «Молчим и игнорируем». Джинчурики вынужден был признать, что сейчас это действительно оптимальный вариант. Наруто вышел из академии лишь через несколько минут. Ему не хотелось вновь пересекаться с Учихой. Тем более, если Узумаки ввяжется с ним в спор, хлопот не оберешься. Да и вообще сокомандников видеть не хотелось. Только отдохнуть. И спокойно проторчать в каком-нибудь укромном уголке Конохи пару часиков. «Я не против», — высказал свою точку зрения Узумаки, хотя его, собственно, никто и не спрашивал, — «Только сначала мы поедим». Намикадзе не стал спорить. Наверное, сказалось утреннее недоедание. «Может, рамен?» — Узумаки сомневался, что мальчик разделяет его вкусы, но, как говорится, попытка не пытка. «Можно и его, — кивнул тот. — Но разве это не вредная пища?» «Что? — искренне удивился джинчурики. — Я вообще фактически лишь на нем рос. И вот! Здоров, как бык! Герой деревни и всего мира шиноби! Член АНБУ! И вообще мегакрутой парень!» — позабыв о скромности, начал перечислять парень. «Правда!? — в голосе Намикадзе мелькнул интерес и энтузиазм. — Тогда я определенно хочу его попробовать! — воскликнул мальчик. — Только маме рассказывать не будем», — тихо добавил он. «Тогда нам в Ичираку. Надеюсь, здесь он ничуть не хуже», — расплылся в широкой улыбке парень. Мгновение назад он, кажется, нашел единомышленника. Тем более, хоть Кушина и готовила замечательно, по рамену он успел порядком соскучиться. Вот только пообедать у Наруто получилось далеко не сразу. По дороге к Ичираку на одной из лавочек неожиданно обнаружился Сора. Вначале Намикадзе хотел тихонько проскочить мимо, но заметив его глаза, полные грусти и одиночества, передумал. В академии Сора показался ему таким же высокомерным и заносчивым, как Саске, поэтому Намикадзе даже знакомиться с ним не захотел. Но сейчас всё было совсем иначе. — Как дела? — неуверенно протянул мальчик, подходя к Соре. Ему неожиданно захотелось поддержать напарника, ободрить его. По непонятной для него же причине, Наруто видел в нем родственную душу. Но Сора не ответил. Тогда блондин вновь попробовал обратиться к нему: — Знаешь, мне тоже нелегко живется, — с уверенностью сказал он. — Тебе меня не понять, — сказанного было каким-то странным тоном, но почему-то именно сейчас Сора казался более настоящим, что ли? Он словно снял маску, которую вечно одевал при посторонних. И сейчас из-за одного Намикадзе не стал возвращать её на место. Либо просто сказалась усталость и то, что мальчика элементарно застали врасплох. — Я присяду? — это было скорее утверждение, чем вопрос. Сора ничего не ответил и лишь продолжил смотреть куда-то вдаль. Узумаки же тем временем спокойно ждал дальнейшего развития событий. Теперь он твердо решил не делиться с младшим имеющейся у него информацией, а лишь спокойно наблюдать, лелея надежду, что детям все же удастся найти общий язык. И что, узнав секрет Соры, Наруто-младший не обозлится на него за сокрытие информации и самое главное — не начнет шарахаться от напарника по команде. — Ты мне мешаешь, — холодно отрезал тот. — Нет, не мешаю, — спокойно возразил блондин, присаживаясь рядом. За недолгий период общения с Узумаки он успел научиться, пусть и робко, но все же отстаивать свою точку зрения. А также перенял у двойника чуточку наглости. — Все равно, — пробурчал Сора, хмурясь. — Нам не о чем разговаривать, — попытался он отвязаться от назойливого собеседника. — Выговорись лучше. Глядишь, легче станет, — не отставал тот. — Я не слабак! И мне не нужна твоя помощь, а жалость тем более! Намикадзе слегка растерялся от подобных слов. Он понимал чувства Соры, но совершенно не знал, как ответить. «Не против, если я продолжу? — аккуратно поинтересовался Узумаки, который внимательно наблюдал за происходящим. — У меня немаленький опыт в подобного рода разговорах, да и в данной ситуации наши взгляды сходятся. Я лишь помогу сформулировать то, о чем ты думаешь», — ненавязчиво предложил джинчурики и Намикадзе, недолго думая, согласился. — Мы в одной команде, — спокойно и в тоже время твердо сказал в ответ Узумаки, — и наверняка ещё не раз придется спасать друг другу шкуры. Уж прости за грубость, но твоё поведение сейчас выглядит сущим ребячеством. В принятии помощи нет ничего постыдного. Намикадзе даже завис слегка. Он-то собирался вначале как-нибудь заверить сокомандника, что тот его неправильно понял... И вместо этого... Впрочем, двойник тоже по делу сказал. А ещё он опытный и, возможно, сумеет разрулить ситуацию наилучшим образом. Поэтому младший сын Каге решил не возмущаться, а спокойно дождаться развязки. Сора повернул голову и встретился с уверенным взглядом голубых глаз. Ещё в них была легкая грусть, а также что-то до боли знакомое и родное. Поэтому вместо того, чтобы послать к биджу, Сора сказал совершенно иное: — Ты лезешь не в своё дело... Но я могу, пожалуй, рассказать немного о себе. Хотя бы ради того, чтобы ты от меня отвязался. В ответ Наруто не возмутился, не обиделся, наоборот, слегка наклонил голову, как бы показывая, что внимательно слушает. Сора даже немного растерялся. Этот генин был слишком... непредсказуемым, каким-то неправильным даже. Но при всём при этом... располагал к себе, что ли? Мальчик не был уверен, что правильно рассказывать о себе чужаку. Но с другой стороны пойти сейчас на попятную будет трусостью, да и Наруто, возможно, все-таки сможет понять его или, по крайней мере, выслушать, не насмехаясь... — Родился я недалеко отсюда, в небольшом селении при монастыре, — начал он свой рассказ. — Мать я не помню, зато отца до сих пор ценю и уважаю. Он был храбрым и умелым шиноби, но когда мне было четыре года, его жестоко убили. И с тех пор я жил при монастыре, надеясь когда-нибудь найти убийцу отца и отомстить. Окружающие ненавидели меня, презирали, хотя кое-кто и пытался выглядеть доброжелательным. Как же меня всё это достало... — Понимаю, — коротко ответил джинчурики. — Однако я не понимаю другого. — Чего? — удивился тот. — Почему ты продолжаешь вести себя так отчужденно и сторонишься людей? Почему не хочешь попробовать начать жить с чистого листа? Научиться радоваться жизни... Завести друзей... — Если бы всё было так просто... — Если бы ты сам не усложнял себе жизнь... — почти передразнил Узумаки. — Ладно, — спустя некоторое время продолжил Наруто. — Мне уже пора. А ты все-таки кончай равнять всех людей под одну гребенку и подумай над моими словами, — закончил он, после чего с чувством выполненного долга отправился в Ичираку, где просидел не менее двух часов и лишь потом отправился восвояси.***
Когда Наруто подошел к дому, на пороге была лишняя пара обуви. «У нас гости?» — пронеслось в голове ребенка. Но спустя мгновение он вспомнил: сегодня к ним должен был прийти мальчик-джинчурики, вернее, псевдо-джинчурики. Впрочем, какая разница? Подавив волнение, он незаметно проскользнул в дом. Знакомиться он не планировал, а лишь собирался незаметно прошмыгнуть в свою комнату. Но все в одночасье поменялось. В доме оказался Сора... — Т-ты? — хором спросили дети, уставившись друг на друга. — Мальчики, неужели вы знакомы? — удивленно спросила Кушина, стоявшая неподалеку. — Д-да, — запинаясь, произнес Наруто. Почему-то именно в этот момент в мыслях пролетела вся его жизнь. Но страх был вполне оправдан (по крайней мере, с точки зрения самого Намикадзе-младшего). Хоть мальчик и провел всю свою жизнь рядом с матерью-джинчурики, стоять перед двумя носителями биджу было не по себе. А если ещё вспомнить, что не так давно с Сорой он непринужденно беседовал на безлюдной улочке, становилось вдвойне неуютно... — Ты сын Хокаге? — спросил Сора. Но потом, кивнув, сделал для себя несколько выводов и произнес: — Естественно. Ты просто миниатюрная копия Минато-сама. И как я сразу не догадался? — Здорово, что вы общаетесь, — довольно кивнула Кушина. Она сомневалась, что мальчики смогут найти общий язык — слишком разные. Характер Соры оказался полной противоположностью Наруто, хоть тот тоже избегал общения со сверстниками. Это жена Хокаге уже успела понять. «Давай, помогу», — предложил Наруто, обращаясь к младшему. Тот даже не стал спорить и послушно уступил управление телом. Он боялся всех людей в комнате, а поддержать его мог лишь двойник из другого мира. К счастью, никто в комнате не заметил, что взгляд Намикадзе-младшего изменился. Страх исчез. Его место заняла уверенность и некая целеустремленность, чего он был лишен с самого детства. Впрочем, зря что ли Узумаки старался смотреть куда-то в пол? — Мам, получается, Сора, мой товарищ по команде, будет жить у нас? — через какое-то мгновение спросил парень, стараясь, чтобы голос, под стать владельцу тела, был достаточно робким. Но реакция Кушины стала полной неожиданностью. — Сынок, — всхлипнув, прошептала она. — Ты назвал меня мамой... Губы Кровавой Хабанеры задрожали в немом рыдании, а на глаза выступили слезы. — До чего довел ты свою мать... — с презрением отозвался Сора. — Если бы обо мне кто-нибудь так заботился, я бы никогда не заставил плакать этого человека. И ты ещё пытался меня учить жизнь... — Но я рада, — улыбнулась Кушина. — Я очень рада, — шептала она. Узумаки осознал свою ошибку и думал, как её исправить. Вдобавок ко всему, у него появилось несколько вопросов к младшему. Вопросов, касающихся отношений последнего с матерью. Сам Намикадзе-младший сейчас размышлял, как бы вновь получить контроль над телом, при этом не разозлив и не обидев Наруто-старшего. Он не хотел лишних вопросов, а также не хотел, чтобы дистанция между ним и матерью сокращалась. Вернее, он боялся этого. — Д-да... Я действительно смог тебя назвать мамой... Прости... Прости, что раньше... — пробормотал ребенок. Со стороны казалось, что мальчик боится посмотреть маме в глаза. Ни кому и в голову не могла прийти истинная причина отвести взгляд. — Прости... — ещё раз повторил Наруто и убежал в свою комнату. Заперев дверь изнутри, Наруто развалился на кровати. Теперь, наконец, никто не смог бы помешать разговору между двумя тезками. — Что ты себе позволяешь!? — негодующе прокричал Намикадзе. Подобное поведение было более чем странным для него, так как обычно мальчик предпочитал со всем соглашаться. А тут — в первый раз в жизни повысил на кого-то голос. Наруто-старший, перед тем как все объяснить, решил создать подходящую атмосферу, и мальчики вновь оказались глубоко в подсознании. — Что я себе позволяю? Это ты про то, что я человека, подарившего тебе жизнь, мамой назвал? Или про то, что мне пришлось самому извиняться за её непутевого сына? Или... — Я понял... Но и ты меня пойми... — неуверенно перебил того мальчик. — Она — джинчурики... — И что? — спокойно спросил Узумаки. — Как что!? Ты издеваешься? — почти сорвался на крик Наруто-младший. — Тебе меня не понять... — продолжил он снова притихшим голосом... — Я ведь всю жизнь словно с бомбой замедленного действия прожил... — Не хорошо так отзываться о матери! — строго сказал двойник. В этот момент он отчетливо вспомнил те презрительные, полные ненависти взгляды, преследовавшие его в детстве. А тут родной сын... — Я понимаю... Но... — взгляд ребенка был понурым. — Что бы ты ни сказал, я никогда не смогу спокойно находиться рядом с джинчурики... Не смогу... Нет... — твердил мальчик, мотая головой. — Хм, говорят, клин клином вышибают, да? — загадочно протянул Узумаки. В ответ на него уставился недоуменный взгляд. — Ку, — позвал джинчурики, — Курама, блин, выходи, кому говорю! Или вы на пару решили меня сегодня до белого каления довести? — Ох, как загнул, — раздался наполненный сарказмом голос из-за спин тезок. — Я тут сплю, понимаете ли, никого не трогаю, — продолжил тот, когда ребята обернулись. И сейчас с удовольствием ловил на себе два фактически противоположных взгляда: один — полный паники и непередаваемого ужаса, другой — спокойствия с частичкой недовольства. — Ну что ж, знакомься, — начал будничным голосом джинчурики, — это Курама... — Курама я для тебя, — резко перебил хвостатый. — Для него Девятихвостый демон Лис. Сильнейший из Биджу! — прорычал он голосом, от которого мурашки побежали по коже. — Ага-ага, великий и ужасный, — звонко хихикнул Узумаки. — Я же совсем забыл, какой ты у меня скромный, — не без иронии добавил он, но, вспомнив о мальчике, был вынужден прервать столь полюбившуюся словесную перепалку и заняться насущными проблемами. И в первую очередь было необходимо привести в чувства Намикадзе, чьи расширившиеся от ужаса зрачки, казалось, заполнили всю роговицу.