Камни пути

В очаге деревенского дома горел огонь, и двое мужчин с удовольствием прислушивались к его треску. Когда-то такие костры, разожженные в диких пещерах, согревали их предков – единый народ, еще не расколовшийся на сторонников Гура и Мена. Впрочем, если бы кто-нибудь взглянул сейчас на этих двоих, он мог бы принять их скорее за братьев, чем за представителей враждующих народов. Такие же костры горели более ста лет назад и в лагере перед замком, где укрывались последние свободные рамерийцы. Лар-Тин вспоминал, как развлекал своего сына, малыша Мон-Со, устраивая для него «театр теней». Всего лишь ловкость пальцев – и вот тень от его рук превращается в птицу, а вот это шустрый ранвиш спешит куда-то по своим делам… Большую часть времени они с Юнсаром старались не вспоминать прошлое – но забыть его было бы преступлением. Недаром Юнсар записывал историю их народа – и Лар-Тин очень жалел, что ее нельзя опубликовать в земном издательстве. - Расскажи мне, как тебе в тот день удалось сберечь свой разум, - попросил Юнсар. – Разумеется, ты об этом рассказывал – но в летопись эта история должна войти во всех подробностях. - Я был тогда студентом, жил в общежитии, - за прошедшие годы Лар-Тин не раз воскрешал в памяти тот день. – Мы с соседями по комнате смотрели телевизор, когда фильм прервали выступлением Гван-Ло. Такое случалось не впервые, и ни у кого из нас не было особого желания смотреть это выступление, но нужно же было дождаться продолжения фильма. Что было дальше – я помню плохо. Мне казалось, что я схватил нож и выбежал на улицу, где восхвалял величие Гван-Ло и кричал о своем желании перерезать всех арзаков. И разумеется, первый же попавшийся полицейский арестовал меня, посчитав пьяным. Полицейский, как ты понимаешь, был при исполнении – и потому не видел той передачи. А когда ко мне вернулся разум, оказалось, что вместо ножа я схватил половник – они как раз рядом лежали… Естественно, после того случая я к телевизору и близко не подходил – потому и остался таким, каким ты меня знаешь. Когда юноша-менвит присоединился к последним из свободных арзаков, никто не задал ему никаких вопросов. Да, в конце концов, он был не единственным менвитом в лагере – хотя арзаков, конечно, было больше. Когда они с Юнсаром попали в плен, судьба Наставника была решена. Нет, Гван-Ло не пожелал убивать последнего вождя арзаков, сделав его мучеником. В день окончательной победы Юнсар должен был стоять на помосте дворцовой площади, чтобы все могли видеть бывшего предводителя повстанцев, ныне лишенного своей воли. А вот по поводу судьбы Лар-Тина мнения разделились: кто-то предлагал приковать его к камню в рамерийской пустыне, другие же находили эту казнь слишком мягкой для предателя. В конце концов, юношу решили оставить умирать в древних Склепах – которые, по преданию, не только забирали жизни своих жертв, но и пожирали их души после смерти. Лар-Тин слушал свой приговор едва ли не с усмешкой: он был уверен, что прожил достойную жизнь, и за свою душу был спокоен. Сами по себе Склепы его не пугали – Лар-Тин с детства любил всяческие подвалы, пещеры и подземелья. Но вот без еды и без воды ему было долго не продержаться. Помощь пришла с неожиданной стороны: в Склепах обнаружилось логово, устроенное ранвишем. Может, эти зверьки и породили многочисленные рассказы о привидениях? Путями, известными только ему одному, ранвиш доставлял в Склепы плоды со столичного рынка – в этих плодах было достаточно сока, чтобы не умереть от жажды. Привязавшись к зверьку, Лар-Тин рассказал ему о Юнсаре – все-таки нужно было с кем-то говорить. Словно поняв его слова – а может, в самом деле поняв? – ранвиш помог юноше выбраться из Склепов, найдя в стене слабо укрепленный камень. Не теряя не секунды, Лар-Тин поспешил на городскую площадь – очень надеясь, что еще не слишком поздно. Юнсар стоял на помосте – без кандалов и веревок. А это означало, что его разум полностью подчинен Гван-Ло. Рискнуть? А не может ли это повредить Юнсару? Но с другой стороны – что ему терять? Взглянув в глаза своему Наставнику, Лар-Тин отдал приказ: «Иди за мной. Я повелеваю тебе. Оставь этих людей – и иди, даже если придется прорываться с боем». Потом Юнсар признавался, что не понимает, как у него в тот миг голова не раскололась, когда он пытался выполнить два противоположных приказа. Но все-таки победил приказ Лар-Тина – вполне вероятно, потому, что совпадал с истинным желанием самого Юнсара. Ранвиш бежал впереди, указывая направление. Как вышло, что они отделались несколькими ранениями – этого Лар-Тин не понимал до сих пор. Но он доверял ранвишу – даже тогда, когда тот привел их в Рамерийскую пустыню к одинокому камню. Лар-Тин дотронулся до камня рукой… и с тех пор они с Юнсаром никогда больше не видели родной планеты.