Тень Вонголы

Море не знает пределов своей ширине. А радуга появляется время от времени лишь для того, чтобы снова исчезнуть. Ракушка проживает века, не меняя своей формы.

Куда душа попадает после смерти? В Рай или Ад? Определяет жизнь. И Савада Тсунаеши, будучи десятым главой самой влиятельной мафиозной семьи Вонгола, не рассчитывал на радушное приветствие Бога. Как и не рассчитывал умереть в расцвете сил, не познав счастья супружеской жизни. Двадцать шесть - слишком ранний срок для смерти, но Судьба считает иначе. Но почему тогда Ад, в который он попал, оказался школой Намимори? Так, кроме того, он теперь еще и в теле пятнадцатилетнего подростка. Словно вернулся в прошлое, в дни перед приходом Реборна... И как ему себя здесь вести? Поприветствовать Дьявола? - Савада, к доске! – голос учителя вернул Тсуну к действующей реальности. «И нафига оно мне надо?» – спросил себя Десятый. - Да-да, - лениво сказал он. Тсуна посмотрел на пример, который ему предстояло решить, и усмехнулся, насколько простой была программа в школе. Реборн, добрая ему память, настоятельно рекомендовал получить, как минимум, два высших образования. Десятый взял мел, намереваясь написать решение, как его прервал безумный возглас учителя. - Кольцо! Ты пришел в школу с кольцом!!! Тсуна посмотрел на правую руку, на пальце которой красовалось кольцо, подаренное семьей Акаме, новым союзником Вонголы. Крупный камень цвета спелого граната напоминал Десятому больше кровь, чем фрукт, но дареному коню в зубы не смотрят. - Всего одно кольцо, - подметил Тсуна. «Почему нет колец Вонголы и Ланчии?» - Это тебя не оправдывает! – злился учитель. - Как будто я оправдываюсь, - усмехнулся Тсуна. - Ч-Что? Что ты сказал?! Дерзить смеешь? - Сенсей, вам, определенно, не хватает женского тепла, - умозаключил Десятый. - Найдите себе уже женщину, жизнь станет краше, - посоветовал он. Это было последней каплей в маленьком блюдце терпения учителя. - ВОН! Пошел вон! Я тебя отчислю! – кричал мужчина, брызгая слюной от ярости. - Боюсь, заведение не то, чтобы отчислять. В школе исключают, но для этого надо завалить итоговые экзамены или не посещать занятия. А, насколько я помню, ни того, ни другого за мной не наблюдается. Учитель буквально кипел от гнева, вены на лбу и висках надулись, а глаза увеличились, будто готовы были выпрыгнуть из глазниц. Колкие замечания Савады в классе поддержали свистом. - К директору! Я тебе покажу, как уважать старших! - Жду не дождусь наказания, - хмыкнул Тсуна, выходя из класса. Он говорил тихо, но настолько, чтобы каждый мог его услышать. К директору Десятый идти не собирался, в его намерения входило изучение Ада, в котором он оказался. Но путь ему преградил глава дисциплинарного комитета. - Неужто, ты и будешь моим наказанием? Или, постой, ты тут за директора? – с усмешкой спросил Тсуна. – Хотя… Если принять во внимание твою любовь к Нами, то это кажется вполне логичным. - Мне надо было просто тебя проводить до кабинета директора, но теперь я хочу забить тебя до смерти! - У меня нет никакого желания драться с союзниками, но тебя ведь это не волнует, да? Хибари ухмыльнулся и приготовил тонфа для атаки. Стремительным движением он в мгновение ока нагнал противника и резким выпадом рассек воздух. Тсуна с невозмутимым видом уклонился. Кёя поймал себя на мысли, что парень изменился. У него взгляд стал уверенным, а в глубине карих глаз пряталось что-то пугающее. Что-то, что заставляло воспринимать его, как опасного противника, хотя единственное, что он делал – это лавировал в череде яростных атак Хибари. А потом всего одним движением остановил его руку, удерживая ладонью тонфа. Под натиском силы направленного удара Тсуна все же отъехал назад, но напрягая все свои мышцы, он свел атаку на нет. - Да-а, силы в этом теле совсем нет, - разочарованно подметил Десятый. - Но все же мне удалось остановить тебя, - улыбнулся Тсуна, но во взгляде не было и капли смеха или радости. Наоборот, в его глазах была тоска, приправленная горечью бремени, о котором знал только он сам. – Я бы еще поиграл с тобой, Кёя, но у меня дела, - извиняющимся тоном сказал Тсуна. - Надо еще Дьявола поприветствовать и узнать законы этого мира. Десятый не стал ждать реакции Хибари и развернулся, направляясь к выходу из школы. - Интересно, с таким телом надолго меня хватит? – хмыкнул он, пробубнив себе под нос, но Хибари смог его услышать. Это не тот Савада Тсунаеши, который учился тут прежде, но именно этот Савада Тсунаеши заинтересовал главу дисциплинарного комитета. Будет интересно сразиться с ним еще раз… «Интересно, а как выглядит Дьявол и где его искать?» - задумался Тсуна. Вероятно, когда он его встретит, тогда и поймет. А пока стоит изучить город. Десятый надеялся увидеть иссушенную землю, в трещинах которой протекает кипящая лава. Безжизненную пустыню, единственными звуками в которой должны быть стоны мук Душ. Но окрестности в точности передавали местность его родного города. Все было идентичным до мелочей. Наверняка Тсуна проверить не мог, но память подсказывала, что он не ошибается. Мирный городок с беззаботными жителями. Десятый начал сомневаться, что это Ад, вероятно, имеет место недоразумение с путешествием в прошлое. Но эту идею он отбросил, как несостоявшуюся, потому что Тсуна в теле пятнадцатилетнего себя. Все же, куда логичнее, что он умер, и это Ад. Вероятно, все происходящее извращенная шутка какого-нибудь демона. Однако, Тсуна уже не тот наивный добрый мальчик, который стерпит и сделает вид, что ничего не произошло. За такое издевательство он отплатит сполна шутнику. С его Душой демоны еще помучаются… Погруженный в свои мысли, Тсуна совсем ничего не замечал вокруг. Как и девушка, увлеченно читавшая книгу. Столкновение было неизбежно. - Ха-хи, – раздался приглушенный возглас. - Х-Хару? – голос Тсуны дрогнул, отождествляя высказывание только с одним-единственным человеком. Это была жестокая шутка. Использовать ее против него. Демоны пожалеют, очень сильно пожалеют, о своей идее, а пока стоит узнать, что они ему приготовили. Тсуна с замиранием сердца посмотрел на девушку, надеясь, что это не Хару. Но… Кто сказал, что тут думают о его чувствах? На него смотрела рассерженная девушка пятнадцати лет. Темно-каштановые волосы были убраны в хвост. Она держала в руках карманный словарик английского, а в уши была вставлена гарнитура. Это, несомненно, была Хару собственной персоной. Тсуна был готов взорваться от злости, что не обознался, но эта внешность не оставляла ему шансов контролировать другое свое чувство, которое перевешивало логику и ясный ум. Тсуна расплылся в довольной улыбке. Пусть она и не настоящая, но полюбоваться Хару это не мешало. - Чего лыбишься, извращенец?! – накинулась девушка. В ней не было ни капли страха, наоборот, она была готова хорошенько избить обидчика. - Почему сразу извращенец? – усмехнулся Тсуна. - Откуда ты знаешь мое имя? Когда я тебя не знаю! - Зато я тебя узнаю из тысячи… - Вот как? – Хару прищурила глаза, прикидывая куда лучше ударить. - Ты такая милая, когда злишься, но твоя улыбка мне нравится больше, - откровенно сказал Тсуна, обескуражив своей честностью. - Улыбка моя нравится, значит, - повторила Хару. Мило улыбнувшись, она сжала кулак и ударила незнакомца в нос, но он отошел в сторону, избежав удара. Хару не из тех, кто сдается от первой же неудачи. В жизни вообще сдаваться нельзя, если хочешь чего-то добиться, и Хару знала это на личном опыте. Она сжала в кулак левую ладонь и ударила, подавшись вперед, чтобы придать дополнительную силу атаке. Но парень и в этот раз уклонился. Похоже, движения у него получались инстинктивно, он даже не задумывался об этом. Вот только Хару не была подготовлена к такому финту. Набережная была узкой, и она упала в реку. Отчаянно рассекая руками воду, девушка пыталась плыть, но все равно тонула. Понимая, что сама не справится, она отчаянно закричала. - Помогите! - Вот черт! – ругнулся Десятый. Даже если она не Хару, пока он видит эту внешность, в беде девушку оставить не сможет. Тсуна бросился в воду на помощь. Плавать, может, он и умел, но научился в будущем, и тело было сильнее. А сейчас это было похоже больше на издевательство. Скорости не хватало, чтобы догнать утопающую. Вот оно, проведение демонов - видеть, как любимая умирает, и быть не в силах спасти ее. Вот чего хотели высшие силы, наградив его этим телом! Вот почему именно этот город. Это его наказание… Как бы не так! Тсуна поклялся на могиле матери, что больше не позволит дорогим ему людям умереть. И даже в Аду он не изменит своим принципам. Пусть это только внешность Хару, но Тсуна уже все решил. Пламя неба – сущность его души и поможет разжечь предсмертную волю. Эффект оказался не совсем таким, какой Тсуна ожидал, но не ему стесняться своих трусов. Выплевывая воду, Хару благодарила Бога, что осталась жива. Извращенец ей не казался уже таким гадким, как раньше. Парень испугался за нее не на шутку. Осознавать его страх оказалось приятным чувством. Ее храбрый спаситель никакой не извращенец. Просто он влюбился раньше, чем она, но это поправимо. Уже. - Спасибо, ты спас меня, - смущенно сказала Хару. - Я не мог иначе. Хару для меня слишком много значит. Я никогда не дам ей умереть, – серьезно сказал он. Девушке было странно слышать, что о ней говорят в третьем лице, но она сбросила все на скромность и неловкость. Тем не менее, его слова заставили ее смутиться, и Хару опустила голову, но потом решилась задать интересующий ее вопрос с минут своего спасения. - А как тебя зовут? - Тсуна. Савада Тсунаеши. - Тсуна-сан… Ой, мы же совсем мокрые! – спохватилась девушка, содрогнувшись от порыва ветра. Она хотела позвать его к себе, но не решилась. Сердце выпрыгивало из груди, стоило ей посмотреть на своего героя. – До встречи, Тсуна-сан! Ответить ему Хару не дала возможности, убежав домой с невероятной скоростью. «Может, и мне стоит наведаться домой...» - подумал Тсуна. Тсуна стоял недалеко от своего дома и трусил войти. Нана, наверняка, там, и его ждет новое испытание. Увидеть мгновения опасности для матери, он был не в силах, но желание увидеть ее было очень притягательным. Ругнувшись про себя, на свою слабость, он незаметно проскользнул на кухню. Нана колдовала за плитой, напевая веселую мелодию. Слеза предательски скатилась по щеке. Мужчины не плачут. Кто сказал такую чушь?! Все также напевая, Нана вышла из комнаты, направляясь к лестнице. Скорее всего, наверх, предположил Десятый. Он последовал за матерью, продолжая скрываться, словно преступник. Они поднялись наверх, и Нана зашла в его комнату. Тсуна стоял за дверью, наблюдая за ней через небольшую щель неприкрытой двери. Прибрав вечный беспорядок, она вышла, а сын спрятался в тени двери. Проводив мать взглядом, он зашел в комнату, чтобы сменить одежду. По привычке закрыв дверь, он совсем забыл, что затеял прятки. - Тсуна? – спросила Нана снизу. Он не смог ей ответить. Услышав шаги, Тсуна мигом переоделся и взглядом отыскивал место для побега. Нана вошла в комнату сына, шторы развивались на ветру от открытого окна. - А, всего лишь окно, - облегченно выдохнула женщина. Дверь с грохотом захлопнулась от сильного порыва ветра, и Нана вздрогнула. Ее взгляд упал на брошенные мокрые трусы. - Неужели ты испугался мне сказать, что промок насквозь, Тсуна? – беззаботно нашла оправдание Нана. Обыскав комнату, она так и не нашла штанов с рубашкой, и решила, что сын отнес их уже сам, выронив трусы по пути. За стеной на крыше стоял Десятый, утирая слезы. Самозванка даже реагирует, как мама. Обозленный на создателя этой комедии, Тсуна решил найти виновника и высказать ему свои пожелания… Вот только идей, как это сделать, у него не появилось. Но оставаться здесь в планы не входило, однозначно. Бесцельно блуждая в надежде встретить демонов, прошла неделя. Воспринимая мир Адом, Тсуна не гнушался воровства и обмана, утоляя голод. Бессознательно он пришел в Кокуё. - Наконец-то, я тебя нашел, - ворчливо сказал старик, выходя из тени. Его глаза были завязаны грязной тряпкой, изрядно потрепанная мантия уже не скрывала ссохшееся тело, а лишь усугубляла образ старика. Массивный костыль выглядел слишком тяжелым для него, но он легко с ним справлялся, хотя двигался тяжело. Заметив такого человека, люди постараются избежать контакта, но Тсуна узнал его. - Дедушка Талбот, – Десятый не ожидал увидеть старика. - А ты, значит, Савада Тсунаеши. - Неужто… - у Тсуны закралось подозрение, что старик и есть тот, кого он искал. - Камни мне шептали, что появился гость из другого мира. - Что еще тебе камни сказали? - Что ты тот самый гость. Кровавый камень привел тебя сюда, - Талбот указал костылем на кольцо Акаме. - Хочешь сказать, что меня убил друг? - Ты не похож на мертвого. - Тогда что я здесь делаю в этом теле? Где мое? Старик указал на Тсуну. - Разве это не оно? - Я что, похож на подростка? Талбот внимательно осмотрел Тсуну. - Мальчишеские черты преобладают над юношескими. Так что могу согласиться, ты больше похож на ребенка. Десятый расхохотался. Его переполняло желание прибить старика. - Твой кровавый камень несет в себе большую силу, она нарушает баланс, который не должен был нарушиться. - Намекаешь, чтобы я отдал тебе кольцо? - Ты очень умен, - снисходительно сказал старик. - Мы должны уничтожить его, ради мира во всем мире. - Не тебе говорить о мире. - Почему бы и нет? Я всего лишь наблюдатель, но даже при этом, не могу остаться в стороне, осознавая, к чему приведет нарушение порядка. - Меня абсолютно не волнует судьба Ада. - Меня тоже. К Тсуне снова закралась мысль, что это не Ад. Особенно на мнение влияла интуиция. Десятый чувствовал, что Талбот не демон, он обычный старик. Тот самый Талбот, которого он знал в своем мире. А интуиция его никогда не подводила. Значит, имеет место невероятное. Это прошлое реально, как и его настоящее. - Допустим, только допустим! – получив утвердительный кивок, Тсуна продолжил мысль. - Я не умер, и каким-то чудом перенесся в прошлое. Зная о параллельных реальностях, логично допустить, что это альтернативное моему миру прошлое. Тогда как это произошло, если базука десятилетия не использовалась? - Можем спросить у твоего Кровавого камня. - Тоже считаете его зловещим, Талбот? - Тсуна отбросил все сдерживающие его рамки и видел в старике уже привычного ему мастера по металлу. - Камни по определению не могут быть хорошими или плохими. Энергия владельцев влияет на них. В этом камне помимо энергии хозяина много его собственной. Поэтому кольцо может исполнить желание своего владельца. Этот камень привязан к тебе и намерен защищать любыми средствами, но до тебя в него влили много злой энергии, поэтому не стоит ждать благих последствий твоих желаний. - Я не рассказываю кольцу свои желания. - И не нужно, оно знает, чего хочет твое сердце. Давай, посмотрим, что с тобой случилось, тогда, может, будет ясно, как нам быть дальше. Талбот положил морщинистую, скрючившуюся под натиском безжалостного времени руку на руку Тсуны, на которой было кольцо. Красная волна отбросила старика от парня. - Дедушка, - Тсуна бросился к старику, испугавшись за него. - Я в порядке. Камень не пошел на контакт, но я смог заглянуть в твое прошлое. Мало что удалось увидеть, но я понял суть. Тебя предали, а кольцо в самом центре событий... Поверить в это было сложно. Слишком невероятно даже для мира, к которому Тсуна принадлежал. - Однако, есть у этого кольца что-то общее с кольцом Марэ. Но было слишком мало времени, чтобы узнать. Попробуем еще раз? - предложил старик. Тсуна обдумывал вероятность реинкарнации, поэтому уже не слушал Талбота. Старик понял это и воспользовался ситуацией, не дожидаясь согласия. Только на этот раз кольцо его не подпустило к себе, отбросив более сильной волной. - Дедушка, - взволнованно произнес Тсуна. - Пожалуй, оно меня не подпустит к себе. Но я видел также и то, что ты стал десятым наследником Вонголы. Пожалуй, я оставлю это на тебя. Встретимся на церемонии наследования. Талбот не стал более рисковать своим здоровьем, которое и без того было подпорчено временем, и поспешил удалиться восвояси. Тсуна остался наедине с фактом, что это его новая жизнь. Настоящая реальность. А значит, встретил он тогда именно Хару! А также это значит, что мама жива! Ради них стоит прожить свою жизнь заново, и в ней уж он не допустит жертв! «Ох, чего же я натворил в школе… И не только…»