Лепестки сакуры

Сколько по времени продолжалась война ильенов и росков за маленькую планетку Саали, как раз на границе между их владениями, Джаред затруднился бы так сходу сказать. Да пожалуй, что и любого вояку из их катрана такой вопрос поставил бы в тупик, ну за всю армию Джаред бы не поручился, точно. Почему сейчас, в баре космопорта, перед самым отлетом на очередные переговоры ему пришел в нетрезвую голову этот вопрос, Джаред не вникал, и с упорством пьяного доставал Чада: – Нет, ты скажи, какого хрена, а? Сколько лет тянется эта хр.. фигня? Каким местом командование думает? Давно этих росков можно было уделать… Ну конечно, если задница…задницы… вместо головы…голов…ик! – Джей, уймись, – Чад беззлобно пихнул его локтем, и одним махом опустошил стакан, посмотрел на бармена и выразительно показал ему на пустую тару. Пока бармен неторопливо наполнял терпкой янтарной жидкостью его стакан, он терпеливо внушал пьяному другу: – Ты допиздишься, Падалеки. Какая тебе, на хуй, разница? Жалованье регулярно получаешь? Получаешь, и неплохо. И на шлюх, и на вино, и на картишки хватает. А что мы ритуальные танцы отплясываем на границе, это не твоего ума дело, и не моего. Значит, это там, – Чад ткнул вверх пальцем, и Джаред тупо уставился на свое отражение в серебристом пластике потолка бара, – это там кому-то надо. Пошли уже, пока еще сам можешь, а то переть на себе твою тушу я не намерен. Чад выпил еще, расплатился, и поволок вяло сопротивляющегося Джареда к дверям, у них оставалось не так много времени добежать до военного пассажирского модуля, который их доставил бы на Альрес, один из кораблей космофлота, приберегаемый специально для дипломатических миссий. Альрес должен был по задумке дипломатов, поразить воображение росков своей мощью, габаритами, и помпезным величием, но Джаред знал, что плевать хотели высокомерные роски на их потуги. Стоило только раз глянуть на вражеские корабли, и вся аляпистая позолота Альреса меркла перед строгими, идеальными линиями кораблей флота росков. Он уже не раз любовался на них, исподтишка, конечно. На переговоры их катран вылетал, кажется, уже раз пятнадцатый. Все дело было в розовом камне. На планете, право на которую оспаривали друг у друга ильены и роски, были практически неисчислимые залежи драгоценного розового камня. Камень местами лежал буквально на поверхности, россыпями, причудливой формы. Чуть ли не все побывавшие на планете, прятали по карманам нелепые маленькие, плоские овальные и круглые камешки, а кто-то обозвал эти сувениры лепестками сакуры. Джаред понятия не имел, что это такое, но считал, что название красивое. Оно как-то быстро прижилось, и у росков и у них, настоящее название было длинным и мудреным. Камень, с виду похожий на дешевую бижутерию, являлся заменителем самого лучшего топлива для космических кораблей, и его очень малое количество было соразмерно тоннам и тоннам обычного топлива. Достаточно было запастись хотя бы сотней килограмм лепестков сакуры, и можно лететь хоть на край галактики. Словом, было за что побороться. В модуль они загрузились вовремя, и, глядя на опухшие лица своих товарищей, Джаред мрачно размышлял, что валить уже надо с этого прикрепленного к дипломатической миссии катрана. Совсем распустились. Оно и понятно: жить спокойно в гарнизоне, не участвовать ни в каких боевых действиях, и только раз в два-три месяца отправляться на очередные, и снова наверняка безрезультатные переговоры. Катран Джареда нужен был там только для вида, для того, чтобы внушать своим грозным видом страх роскам. Джаред еще раз с отвращением огляделся, и в очередной раз решил для себя, что попросит перевода, сразу же, как только они вернутся с этой миссии. На хер! Никакого здоровья не хватит столько пить, и пользы от него больше будет где-нибудь в Рассхе, или Отци, там хоть изредка стычки бывают. А можно написать рапорт на перевод в катран Джеффа, брат говорил, что они будут сопровождать экспедицию в сектор 77-18. Вот, точно. Так он и поступит. Убаюканный ровным гулом двигателя модуля, Джаред скоро задремал. Когда его растолкал Чад, и они пошли занимать свои привычные каюты на Альресе, Джаред уже почти забыл о своем намерении, и вспомнил о нем гораздо позже. Исвер, маленький городок на Саали, выстроен был специально для переговоров между ильенами и росками, и похож был одновременно и на межпланетный базар, и на палаточный городок, и на большой бестолковый туристский лагерь, и на бог знает, что еще. Джаред мог с уверенностью сказать, что такого смешения вкусов и стилей он не видал нигде. Тут были и золотые шары, и черные матовые колонны, привычные в залах космопортов ильенов, и холодные, вздымающиеся вверх светящимися в темноте шпилями, будто хрустальные, офисные постройки росков. Синевато-серебристая поверхность покрытия на улицах, привычная в городах ильенов, вдруг сменялась пружинящей черной и непрозрачной, и такой, подозревал Джаред, были устланы улицы городов росков. Фонари где-то были как у них на базе, голубые, а где-то тревожно красные, и Джаред внутренне напрягался, оказавшись в такой зоне, как будто он попал на чужую территорию. К чужакам. Чужаки… Джаред, молча присутствуя на переговорах в качестве мебели, как и все офицеры его катрана, замершие навытяжку по углам помещения, почти не вслушивался в то, что говорят за столом переговоров члены дипломатической миссии. Он просто разглядывал одного приметного роска, на котором строгая серая форма сидела как-то особенно хорошо, и вспоминал, что видел его и на прошлых переговорах, и полгода назад, и каждый раз этот офицер привлекал его внимание невыносимо высокомерным выражением холеной рожи. Ну… ладно, не рожи. Лица. Надо сказать, он был даже красив, если убрать брезгливость, и недоумение, с каким смотрел роск на ильенов, как будто его заставили общаться с клиническими идиотами. Джаред не обольщался на счет умственных способностей представителей дипкорпуса, хотя и подозревал, что идиотами те усиленно прикидываются, преследуя какие-то им одним известные цели. Похоже было, что этот чувак, с рожей будто лимон съел – сперва тоже пытался разгадать, зачем его водят за нос, а сейчас, потеряв всякую надежду найти ответ, просто терпел, и всем своим видом показывал, как ему надоело это форменное издевательство. Судя по лицам остальных переговорщиков, и в этот раз все было, как всегда. Через некоторое время Джареда сменил Чад со своей пятеркой, и он, не думая ни секунды, отправился в местный бар, в котором, он знал уже, был неплохой выбор коктейлей, с непроизносимыми названиями. Он уже был достаточно накачан спиртным, когда в бар ввалился Чад, разумеется, не один, и вскоре их шумная толпа распугала всех росков. Они уходили по одному и по несколько человек, бросая на них неприязненные взгляды, а Джаред только хмыкал, слушая едкие комментарии Чада. Джаред постепенно наливался гневом. Все роски – высокомерные скоты, и их следовало бы проучить, да. Вон, взять бармена – тоже смотрит на них с нескрываемым презрением. Проклятый роск. Проклятые роски! Из-за них он вынужден гнить в этой дыре, неизвестно чем занимаясь, вместо того, чтобы воевать. Он боевой офицер! А сидит тут, сидит и… черт, и даже подраться нельзя! Так и будут они тут сидеть, и ничего не изменится, никогда. Чад снова толкнул его, и Джаред, наконец, обратил на него внимание, а тот зашипел ему в ухо, обдавая запахом алкоголя: – Смотри, тот роск, с переговоров, и смотрит на нас, как на говно. – А мы и есть… – Смутно пробурчал Джаред, и попытался сфокусировать взгляд на сером пятне, на которое кивал Чад. Джаред ничуть не удивился, когда увидел того, с кислой рожей, на которого он невольно заглядывался. Сейчас парень выглядел поживее. Не такой отмороженный, он даже, оказывается, умел улыбаться. Роск уже подошел к стойке бара, но тут его привлек шум за их сдвинутыми столами, и он посмотрел на них. Стоял, презрительно скривив губы, действительно, смотрел как на говно, похлопывал перчатками по ладони и будто раздумывал, как ловчее к ним подступиться. И казалось, он вообще не знает, что такое страх. Компания ильенов под взглядом роска невольно притихла, столько чувствовалось в этом человеке скрытой силы, казалось, он разом будто заполнил собой весь бар, и без одного слова подчинил всех присутствующих себе. Джаред смотрел, смотрел во все глаза на этого роска, и как будто в первый раз его видел. В паху разгоралось пламя, в голове начали ворочаться неясные мысли, переплетаясь с его пьяной ненавистью ко всем в мире роскам. Они рождали невиданный коктейль – желания трахнуть, желания подчинить, убить, унизить, стереть с этих губ презрительную ухмылку, заставить пожалеть, заставить просить… Джаред, даже будучи пьяным, понимал краешком затуманенного мозга, что такой просить не будет, ни за что, сдохнет, но какая разница. Какая, черт возьми, разница! Не попросит, зато ухмылочку эту мерзкую, наглую, он все равно сотрет. – Сука, – тихо прошептал Чад, и остановившееся время понеслось снова, как спустили курок, Джаред даже немного протрезвел от прилива адреналина. Роск как будто удовлетворился тем, что соратники Джареда притихли. Как ни в чем не бывало, отвернулся в стойке, нагнулся, и заговорил о чем-то вполголоса с барменом, а у Джареда помимо его воли вырвалось: – Трахнуть суку… Он даже не сразу понял, что сказал это вслух, только вот Чад не пропустил это мимо ушей, с загоревшимися глазами он вцепился Джареду в руку и выпалил: – Спорим? Спорим на мое жалованье, что хуй он тебе даст? – Не даст, конечно, – не стал спорить Джаред, остальные склонились к нему, увлеченные тем, какой интересный оборот принимает их пьяный треп. Джаред помолчал немного, и пробормотал, злобно сверля спину ничего не подозревающего роска тяжелым взглядом: – Но все равно, я его трахну. Меня не ебет, хочет он того, или нет. – Ага, – Чад заржал, ойкнул, посмотрел на роска и быстро заткнул себе ладонью рот. Потом пригнулся ближе к Джареду и с шальным блеском в глазах предложил: – Тогда давай поспорим на то, кончит он или нет. Если ты так уверен, что непременно его трахнешь. А? Я ставлю на то, что не кончит. Не похож он на того, кто любит подставлять зад, а ты вроде говорил, что любого можешь расшевелить? Джаред, чувствуя, что стремительно трезвеет, и в душе рождается куча сомнений, и подозрение, что он, кажется, собирается сделать огромную глупость, поскорее схватил полную бутыль с экзотическим пойлом со стола и не остановился, пока не выпил всю. Потом он стукнул пустой бутылкой по столу, и роск, вероятно, случайно, повернул голову и пересекся с ним взглядом. Целых три секунды, показавшиеся ему вечностью, Джаред смотрел в холодные, светлые глаза роска, и читал в них, какое он тупое быдло и дерьмо. Потом роск снова скривил губы в усмешке и отвернулся, а Джаред решительно сказал: – Да. Решено, спорим. Эта сука кончит, я постараюсь. Только вы мне должны будете помочь… Заговорщики сгрудились над столом, и оживленно зашептались. Наутро проспавшись, и вспомнив, до чего они вчера договорились, Джаред пришел в ужас, и хотел было решительно оказаться от задуманного. Плевать на проигранное жалованье, под трибунал попадать совсем не хотелось. Пугали даже не возможные последствия, а просто сам факт – как он подписался на опасную авантюру? Нападение на офицера дипмиссии, которые по неписаным законам любой страны, были неприкосновенны. Если все откроется, то… это все может привести к непредсказуемым последствиям. Но чем больше Джаред об этом думал, тем сильнее ему хотелось, чтобы да, привело. До такой степени надоели ему эти непонятные, ни к чему не приводящие переговоры, что не мешало бы и обострить немного отношения. Но Джаред отогнал опасные мечтания о таком эксцентричном способе начать полноценную войну. Проще уж затеять на улице драку и пристукнуть кого, чем вот так, потому что его затея, хм… Она вообще выходила за рамки разумного. Когда пришло время идти на службу, Джаред пообещал дать изнывающему от любопытства Чаду ответ вечером. Нужно было время подумать, как красиво отказаться, или переключить интерес друзей на что-нибудь другое, придумать новую штуку, но… Но во время переговоров, стоя на привычном месте в своем углу навытяжку, Джаред снова почувствовал жажду. Не убивать. Нет, это было что-то другое. Он как будто заново изучал роска, и с изумлением – как раньше не увидел? – замечал, какие у него губы, невероятные губы, наверное, тот их постоянно поджимал, потому и не разглядел, а ресницы… Рыжеватые, длинные, пушистые, у Джареда пальцы чесались потрогать – они мягкие? Или жесткие, как щетина зубной щетки? А глаза, они сперва казалось Джареду светло-серыми, как небо над его родной Талоной, но оказалось нет, они отливали то серым, то зеленым, то голубым, и темнели, когда роск сердился. Роск смотрел по сторонам, и скользил взглядом по Джареду, не останавливаясь, как по мебели. Казалось, роск совсем не замечает его, но Джаред так напряженно следил за ним, что видел, как чуть заметно вздрагивали ресницы роска, когда его взгляд пробегал по нему, и как роск усмехался. Своими, черт, невозможными губами, и пушистыми девчачьими ресницами он просто загипнотизировал Джареда. И еще Джаред с замиранием сердца разглядел на носу у высокомерного роска россыпь веснушек. Умилительных, светлых, точно таких, как у его сестрицы, трогательных! Джаред сжал мелко дрожащие пальцы в кулаки, чтобы прийти уже, наконец, в себя. Проклятый роск играл с ним! Утонченно издевался. В воспаленном воображении Джареда родилась и вовсе невероятная мысль, когда роск прикусил нижнюю губу острыми белыми зубами, и посмотрел исподлобья в упор на Джареда. Правда, это длилось всего несколько секунд. Потом роск, будто бы задумавшийся, встрепенулся, и обратился к соседу с каким-то вопросом. А мысль, невероятная, и самонадеянная, засвербела – роск хочет его. Джаред секунду потешил себя такой приятной мыслью. И с сожалением отказался от нее. Нет, не хочет. Но издевается точно. От осознания того, что роск смеется над ним, над его голодными взглядами, и давно уж его разгадал, кровь бросилась Джареду в лицо, он уставился прямо перед собой, и, проклиная себя, роска и все на свете, поклялся себе, что сделает. Обязательно сделает, что задумал. На самом деле, можно было все устроить так, что роск и не пикнет, и Джаред уже знал, как это сделать. Как раз об этом они трепались вчера в баре. Он не смотрел больше на роска, опасаясь еще больше опозориться, и просчитывал варианты. Лучше всего устроить это в последний день переговоров. Желательно, за несколько часов до отлета, чтобы разъяренный роск не добрался до него. А потом Джареду, конечно, возвращаться сюда будет нельзя, смерти подобно. Вот и хорошо, вот и отлично. Ему до смерти надоела эта планетка, эти роски и эти, мать их, драгоценные лепестки сакуры, похожие на детские леденцы. Будет хороший стимул выпасть из надоевшей спячки. Оставалось еще продумать место, и как выловить и транспортировать до этого места здоровенного, и явно умеющего за себя постоять роска. Вон он их как в баре на место поставил, одним взглядом. Как бы ребята не заробели, нет, операцию по отлову роска нужно проводить самому, иначе велик шанс, что тот отмахается. За день до окончания миссии Джаред был в шаге, чтобы отказаться от задуманного. Что-то изменилось, что-то неуловимо изменилось. Он знал уже, что роска зовут Дженсен, Дженсен Росс Эклз, и чин у него немаленький, капитан Эшаля и кроме того, богат до чертиков. Во флоте на его деньги куплен не только Эшаль, а еще штук двадцать таких же мощных красавцев кораблей. В общем, тот еще фрукт, но Джареда это все только раззадоривало. Ну когда ему еще удастся ухватить за задницу такого заносчивого засранца? Да никогда, разве что во сне. А еще, по тщательно собранным скудным сведениям, касающихся личной жизни и предпочтений капитана Эклза, последний, как и предполагал Чад, любил вести сам. Иначе говоря, трахал все, что шевелится. Ну еще бы. На роже у роска это написано было просто огромными, светящимися буквами – нагнуть весь мир и отыметь его. Оттого трахнуть самого роска казалось еще более заманчивой затеей. Чуть не остановило Джареда другое. За день до отлета – и до акции, как про себя назвал это планируемое преступление Джаред – он столкнулся с роском нос к носу у самых дверей зала переговоров. Джаред как раз шел со своей пятеркой сменять Люка, и на этот раз они были вместе с Чадом, а роску отчего-то понадобилось выйти, и они столкнулись там, в маленьком тамбуре. Джаред не ожидал увидеть его так близко, и замер, и все вокруг замерло, замедлилось, застыло. Роск смотрел на него, без насмешки, пристально, как будто ждал его, и смотрел как-то… непонятно. Мысли в голове у Джареда мгновенно превратились в вареных червяков, и лишь потом, позже, много позже Джаред расшифровал этот взгляд. Джаред под потемневшим взглядом роска моргнул, открыл рот, и может даже, выдавил бы что-нибудь, но тут его в спину толкнул Чад и сказал: – Давай, двигай, Падалеки. Опаздываем. Роск отступил в сторону, они вошли внутрь, и Джаред родившиеся в душе сомнения успешно придушил. Все будет, как они задумали. Отловить роска оказалось проще, чем Джаред думал. Они с Чадом и с сослуживцами давно решили, что роска брать нужно будет сразу в дипмиссии, в последний день переговоров. Они отключили камеры слежения в здании. Выломали замок в двери черного хода, и поставили там дежурить взятую напрокат машину, давно было заплачено за номер в гостинице, и подкуплен портье. Правда, ему сказали, что хочет развлечься семейная пара, что партнеры хотят добавить перчинку в отношения, и на крики, если таковые последуют, ни в коем случае не реагировать, и удивляться, что в номер затаскивают связанного и с мешком на голове мычащего мужчину – не надо. Это игра. Повидавший многое на своем веку портье невозмутимо взял лишнюю сотню, и пообещал, что когда наигравшийся в насильника один супружник уйдет, он через час освободит второго. Ему это не трудно, и развлекайтесь на здоровье. Нужно было только не упустить роска в миссии, это был самый опасный момент в их плане. Как отвлечь роска от других, когда они все вместе выйдут из дверей зала совещаний? Но роск будто сам шел навстречу планам ильенов, он припозднился, и вышел, когда все уже разошлись, а когда Джаред вырос перед ним, выскочив из ниши, он даже слова не успел сказать. Только посмотрел с удивлением, и Джаред, не долго думая, отключил его точным и сильным ударом. Роск начал падать, но тут подбежал Чад, Рен, Олли, они быстро скрутили роска, напялили ему на голову мешок, и потащили к черному ходу, выбирая самые безлюдные места, и молясь, чтобы им никто не встретился. В общем, и не встретился. Охрана в дипмиссии носила функцию чисто декоративную, что и подтвердила успешно проведенная акция. Словом, все удалось, и возбужденные от прилива адреналина ильены ввалились в номер гостиницы и сбросили мешок с головы начавшего приходить в себя роска. Они радостно ржали и переговаривались, и стаскивали, не церемонясь, одежду с пленника, а Джаред почему-то не мог принять в этом участие, стоял и смотрел. Роск тряхнул головой, огляделся, мазнул взглядом по Джареду, и начал отчаянно сопротивляться, вырвал руку у Чада и врезал ему так, что тот отлетел в угол. Но его тут же сзади хорошенько приложил по голове Рен, и роск рухнул на пол. Оттого, что роск сопротивлялся молча, Джареду было особенно не по себе, и что-то мешало ему самому говорить, и двигаться, как будто ступор напал. Но когда роск упал, Джаред опомнился, и заорал: – Так, ребята, тихо! Не бить! Недовольные ильены заворчали, Чад невнятно заявил из угла, трогая челюсть: – Этот гад мне, кажись, зуб выбил… – Нечего было подставляться! – рявкнул Джаред, ему отчего-то невыносимо было видеть, как беззащитного в данный момент роска раздевают: грубо, со стуком отлетают пуговицы и трещит ткань. Он проворчал недовольно: – Полегче. Сорвав с него все до нитки, ильены втащили роска на уже разобранную кровать, приковали ему руки к резной железной спинке, и отступили полюбоваться представшей картиной. Полюбоваться было на что. Джаред не ожидал, что под одеждой роска скрывается такое потрясающее тело, совершенное тело. Нет, форма на нем сидела как влитая, и понятно было, что сложение у кэпа Эшаля отличное, только вот не ожидал Джаред, что у него дух перехватит от прекрасной прорисовки мышц, от золотистых волос, покрывающих ноги и совсем немного руки – такой живой, и в то же время слишком красивый, чтобы быть настоящим. Роск застонал и открыл глаза. Ильены возбужденно переговаривались, и к Джареду подступил Рен. Потупившись, он сказал негромко: – Слушай, Джей. Я тоже не против его…того. Трахнуть. Да и ребята, думаю, не откажутся. Смотри он какой… гладкий. Роск услышал, бешено сверкнул глазами и задергался. Поняв, что так просто ему не освободится, в каком-то очень трогательном жесте свел ноги и прошипел одно слово: – Скоты. Джаред вдруг разозлился, на себя, на роска, на своих товарищей, и эта злость помогла ему выйти из ступора. Он внушительно, стараясь успокоить раззадоренных от похоти ильенов, сказал: – Хорошо. Только вот я знаю, на что подписался, Рен. Ты готов расстаться с тихой спокойной службой? Мне есть куда свалить, и мне остопиздела эта служба в корпусе, а ты? Ты не сможешь сюда больше прилететь. Рен посмотрел на роска, и предложил буднично: – Может, убить его потом? Поиграем, и… – Это еще хуже. – Джаред покачал головой. Как же похоть отбивает мозги. – Тогда придется убить портье. И того мужика, из соседнего номера. И еще нескольких, кто нас видел. Чад разрядил обстановку, подскочил, обнял Рена за плечи, и весело закричал: – Так, все ребята, все готово, все идет по плану, и менять мы его не будем! Через три с половиной часа отлет, а там нас встретят шлюхи, и выпивка, и все, что хочешь. Рен, дружище, не стоит он похеренной карьеры, а? Рен, все еще сомневаясь, кивнул, а Чад чуть не пинками погнал всех к двери, дурашливо вопя: – Занимаем, занимаем места в зрительном зале! Сейчас наш суперсамец Падалеки покажет этой нежной росской заднице, кто хозяин в доме. Щас он засадит ему так, что детка будет рыдать и просить еще, и еще! Возле самых дверей Чад обернулся, потер опухающую скулу и сказал обиженно: – Трахни его хорошенько, Джей. Давай, мы будем мысленно с тобой. – Вали уже, – Джаред закрыл за ним дверь, и ключ из замка не вынул, собираясь с силами, он стоял некоторое время спиной к кровати. Оттуда не доносилось ни звука.