Моя бандитка

- Почему я должна безвылазно сидеть в комнате? Я что, под арестом вновь? Карин едва сдерживалась, чтобы не заорать на весь дом. Благоразумно понизив голос, иначе кто-то из соседей или прохожих мог стать невольным свидетелем данной сцены, происходящей в доме, она бросала злобные взгляды на шерифа, мечтая придушить зловредного блондина. Сам же возмутитель душевного спокойствия черноокой красавицы, казалось, совершенно не воспринимал никакие угрозы своей жизни с её стороны, продолжая стоять перед девушкой с пофигистичной физиономией, преграждая брюнетке путь из коридора в зал. Как ему ей объяснить, что малейшая оплошность, и все прознают о том, что она нисколько не ранена, а живёт припеваючи в его доме? Но это лишь половина беды, с которой Тоширо мог бы легко смириться. Слухи о том, что в его доме живёт незамужняя девушка, его не пугали совершенно. Самым страшным было то, что людоеды узнают о том, что их банально заманивают в ловушку. Они могут затаиться. Или, что ещё хуже, сбежать настолько далеко, что Хитсугая уже никогда не сможет до них добраться. Либо могут попытаться разделаться с ними, особенно с девушками. На этот риск шериф пойти не мог. - Мы это уже не единожды обсуждали, - спокойно ответил Тоширо, глядя на пылающую яростью девушку. - Вот когда кто-то придёт посторонний, тогда я и спрячусь, - зашипела Карин. - Мы не можем так рисковать. Тебя и в окна первого этажа может кто-либо увидеть с улицы. - Я не буду маячить около окон. И шторы задёрнуть плотнее можно. - Нет, - последовал очередной непреклонный ответ. - Мне скучно, - зарычала брюнетка. - Так займись чем-нибудь, - пожал плечами Хитсугая. - Я и хотела заняться делом, но ты мне препятствуешь. - В кухню ты и носа не сунешь. Карин сжала кулаки, мечтая двинуть хорошенько по голове этого невыносимого типа, который просто измывался над нею. - А Рангику, значит, можно? - продолжала допытываться девушка, глядя со злостью на стоящего пред нею светловолосого мужчину. - Она крайне редко бывает в кухне. И Гин следит в это время за улицей. - Так за мною ведь тоже... - Нет. - Она прям такая крохотная, что её никто и не заметит? Лишь я тут корова неповоротливая? Тоширо даже ни разу и в лице не изменился в течение всего их разговора, что просто кошмарно бесило Карин. Вот и сейчас он продолжал скучающим взглядом наблюдать за тем, как бесновалась перед ним черноволосая девушка. - Ну, смотря в каком месте, - задумчиво протянул мужчина. Он опустил при этом взгляд своих бирюзовых глаз на определённую выдающуюся часть тела девушки, которая от частого дыхания брюнетки, вызванного злостью на поведение шерифа, часто и высоко вздымалась, натягивая и без того тесный лиф платья, чем привлекала к себе пристальное внимание. Поначалу Карин аж задохнулась от того, что её этот белобрысый паразит посмел назвать коровой, хотя и не прямым текстом, а лишь нахально согласившись с её же словами. Но одно дело, когда она сама о себе ведёт речь, а совсем иное дело, когда кто-то смеет говорить о ней подобное. Стоило же девушке поймать его взгляд и проследить за направлением, её личико мгновенно покрылось пунцовыми пятнами от смущения и стыда. Карин никак не могла привыкнуть к столь откровенным похотливым выходкам Тоширо, поэтому практически никогда не была к ним готова даже морально. - Ах ты ж мерзкий извращенец, - зарычала Карин, обхватив себя руками, прикрывая тем самым вышеупомянутую часть тела. - Ты вообще о чём? - как ни в чём не бывало поинтересовался мужчина, взглянув в пылающие яростью глаза девушки. - А то ты не знаешь. - А, ты об этом, - вздохнул Хитсугая, криво усмехнувшись. - Я имел в виду, что лишь Рангику может обидеться на меня за подобное сравнение. Хотя она гордится своими выдающимися данными, так что явно примет комплимент, пусть и крайне тупой. А ты... С коровой ты сравнишься разве что упорством повсюду упираться рогами, но никак не... На этих словах взгляд светловолосого мужчины вновь вернулся к формам брюнетки, скрытых лифом платья. Карин же никогда прежде не испытывала такого жгучего желания убивать. Как же ей сейчас безумно хотелось вырвать этому гаду язык и глаза и запихнуть их туда, где вечная темнота. - Всем нравятся, - парировала девушка, стараясь не показывать наглому мерзавцу, что его слова её задели. - Кому же это? - протянул Тоширо. Карин молчала, пытаясь взглядом прожечь хотя бы дыру в мужчине, раз не выходит убить этого негодяя. При этом девушка была настолько поглощена своей яростью, что совершенно не обратила внимания на то, как сузились веки у блондина, а голос его приобрёл угрожающие нотки. - Молчишь, - вновь усмехнулся Хитсугая, видя, что девушка не собирается отвечать на его вопрос. - Если тебе и говорили такое, то лишь с целью не огорчать. Черноокая красавица заскрипела зубами, мучительно желая вцепиться клыками в глотку шерифа, который откровенно провоцировал её. Хотя Тоширо и сам не мог бы сейчас сказать, зачем столь подло лгал. Нет, знал, но признаваться Карин в этом не желал, дабы тем самым не давать ей поводов для насмешек и дальнейших издевательств. - Свинья, - прошипела брюнетка. - Всё воркуете, голубки? Хитсугая резко обернулся, встретившись взглядом с главой семьи Куросаки. Карин аж на месте подпрыгнула, заслышав голос отца. Она настолько увлеклась руганью с шерифом, что совершенно не заметила, когда отец появился в коридоре. Если бы она могла сейчас увидеть лицо Тоширо, то прочитала бы на нём не меньшее потрясение от столь внезапного визита Иссина. Ни один из молодых людей и понятия не имел, как давно Иссин стоял неподалёку, слушая их препирательства, а также о том, что именно он успел услышать. Ни Карин, ни Тоширо не особо были рады такому положению вещей относительно уровня осведомлённости мужчины. Особенно шериф, который не стеснялся в выражениях и поведении в целом. - Я-то всё гадал, куда же вы оба запропастились, - продолжал глава семьи Куросаки, глядя поочерёдно то на шерифа, то на дочь. - А вы, оказывается, решили уединиться. Прошу меня простить за то, что помешал. - Папочка, всё не так, как ты подумал, - пролепетала Карин, глядя умоляющим взглядом на отца. Ей только и не хватало, чтобы отец подумал, будто между нею и этим извращённым кретином что-то есть. Но внезапно брюнетке пришла в голову идея. Если отец не слышал их разговор, то стоит ему намекнуть на непотребное поведение шерифа. - Он просто ненормальный, - заявила черноокая красавица, ткнув пальцем в сторону светловолосого мужчины. - Знал бы ты, что он мне тут наговорил. - Я лишь хотел сказать, - влез Хитсугая, - что у Вашей дочери просто восхитительная фигура. У Карин едва челюсть не грохнулась на пол. Она уставилась на шерифа полными негодования глазами, мечтая запустить в его голову чем-либо тяжёлым. Как Хитсугая смеет такое говорить? Неужели боится мести её отца и братьев? Конечно, это с нею, со слабой и беззащитной девушкой, он такой смелый. Иссин тем временем внимательно разглядывал парочку, и Тоширо с Карин заметно поёжились под столь пристальным взглядом. Казалось, мужчина видит их обоих насквозь, а сие не прибавляло оптимизма ни одному из них. - Папа, он врёт, - продолжала настаивать Карин, надеясь на понимание и поддержку отца. - Он меня оскорблял. Знаешь, что он заявил про... Девушка умолкла, не зная, как можно такое сказать отцу. Её бросило в жар от смущения и стыда, поэтому Карин сжала губы, боясь сорваться и зарыдать от собственного бессилия. Черноокая красавица с горечью осознавала, что Рангику уж точно бы никогда не оказалась в таком ужасном положении. Рыжеволосая девушка всегда находила нужные слова, чтобы заткнуть любого, кто осмеливался на подобную дерзость, а она лишь может стоять и краснеть, не в силах даже и одно слово вымолвить в собственную защиту. - Про что же? - протянул задумчиво глава семьи Куросаки, устремив взгляд на шерифа. - Всего лишь сказал, что у неё идеальное тело, ничего лишнего или недостающего, - отозвался Хитсугая. - Врешь, - едва не взвизгнула Карин, чувствуя, что в глазах начинают скапливаться слёзы. Не хватало ещё разрыдаться прямо у него на глазах. Девушка не могла и помыслить о том, что ей придётся вытерпеть подобное унижение. - Я не виноват, что ты превратно истолковываешь все мои слова, - пожал плечами Тоширо. - Превратно? - зарычала Карин. - А как ещё можно иначе истолковать сравнение с коровой и доской? - Я не называл тебя доской, - заявил блондин. - И коровой тоже. Это ты себя так назвала. - А ты, невоспитанный гадёныш, согласился, тем самым оскорбив меня. - А что именно я должен был отрицать? - Ненавижу тебя, - зашипела девушка, сжав кулаки. - И вообще, я говорил лишь про упорство, - продолжил Хитсугая. - Про остальное не приписывай мне. Глава семейства Куросаки продолжал спокойно наблюдать за вновь разгорающейся перепалкой между дочерью и шерифом. Его цепкий взгляд вылавливал малейшие детали, которые ни один и спорщиков не замечал, анализируя всё, что попадало в поле зрения. - А кто сказал, что все комплименты мне - наглая ложь? - Я так не говорил. Ты не привела доказательств оного, - развёл руками блондин. - А голословное... - Да какое тебе нужно доказательство? - рыкнула взбешённая Карин. - Имя того, кто делал тебе такие комплименты, - заявил шериф, скрестив руки на груди. Карин аж рот открыла от подобной наглости. И Тоширо и девушка напрочь вновь позабыли о присутствии рядом с ними Иссина, принявшись браниться с новой силой. - Имя? - бесновалась Карин. - А что тебе ещё? Рассказать, как и при каких обстоятельствах это произошло? - Не помешало бы, - спокойно ответил Хитсугая. - Хотя особо пошлые детали можешь упустить. - Здесь лишь ты любишь всякие пошлости. Тоширо улыбнулся так, словно одержал одну из самых желанных побед в своей жизни. Карин аж передёрнуло от этого. Девушка никак не могла взять в толк, где же она прокололась, дав ему такое преимущество. - Если бы у тебя в твоей милой головке не было подобных мыслей, - ответил на её немой вопрос мужчина, - то ты бы так не реагировала на мои слова. Ты сама воспринимаешь всё в извращённой манере, приписывая мне свои грехи. - Ты что несёшь? - севшим голосом протянула девушка. Карин не могла поверить, что он повернёт всё так, что лишь она одна окажется во всём виновата. Но именно так всё и вышло. - Скажешь, что не так? - улыбнулся Хитсугая. - А когда ты ко мне в участке приставал, повалив на постель, то я тоже это всё себе лишь вообразила? - принялась вспоминать недавний случай брюнетка. - А эти твои высказывания пошлые в мой адрес? А распускание рук? Всё тоже лишь мои фантазии? - И ничего я не приставал, - пожал плечами светловолосый мужчина. - Просто хотел тебя развеселить. - Развеселить? Теперь это так называется? - зашипела девушка. - Или ты так привык, что каждая лишь при одном твоём взгляде на неё прыгает в твою постель, вот и считаешь, что подобное поведение в порядке вещей? - Не надоело ещё делать из меня чёрт знает что? - прорычал в ответ Тоширо. Карин была несколько озадачена и довольна. Озадачена тем, что Хитсугая столь резко отреагировал на её слова, когда ранее казался совершенно безразличным ко всему. Но и обрадовало её именно это же его поведение, поскольку оно означало, что девушке всё же удалось немного сбить с него спесь. Пусть это и совсем крошечная, но всё же победа для неё. - Куда уж больше-то? Ты уже давно всё сам сделал. - Не приписывай мне того, о чём даже не знаешь, - рыкнул блондин. - Я никогда себя так не веду. - Ой, так я и поверила, - закатила глаза Карин. - И кто мне вменяет подобные грехи? - язвительно протянул шериф, глядя прямо девушке в глаза. - Сама же полуголой шастает перед мужчинами, а кто-то ещё и виноват. - Это я-то шастаю полуголая? - едва не заорала на наглеца черноволосая красавица. - А я, что ли, хвастался, что какие-то мужики хвалили мою грудь? - не остался в долгу Тоширо, полным ярости голосом обращаясь к брюнетке. - И как же, позволь полюбопытствовать, они рассмотрели её под скромным, едва ли не монашеским корсажем, если ты её не демонстрировала, по твоим же словам, всем подряд? И что же ещё ты кому из них показывала? Звук пощёчины разнёсся эхом по коридору. Карин со смесью ярости и страха смотрела на светловолосого мужчину, голова которого была повёрнута в бок, а на щеке красовалась постепенно алеющая отметина от её ладони. Сама же девушка чувствовала, как по её лицу бегут слёзы, но ничего не могла с этим поделать. Ей было тошно от мыслей, что Хитсугая мог такое о ней подумать. Но ещё более худшее чувство приносил тот факт, что это был именно он, а не кто-то иной. - Просто восхитительно, - прогремел рядом с ними голос Иссина, о присутствии которого Тоширо и Карин благополучно позабыли, уйдя с головой в ссору. Черноокая красавица испуганно зажала рот ладонью, чтобы подавить сдавленный крик. Она боялась даже подумать о том, что сейчас творится в голове отца, который стал свидетелем столь отвратительной сцены. - Папа... - Карин, иди к Рангику в комнату, - сказал Иссин. - После поговорим. Этот тон был хорошо знаком девушке. Отец всегда разговаривал столь спокойно, даже лениво, когда пребывал в гневе. Карин бросилась прочь, боясь даже мыслей о том, что её ждёт дальше. Последним, что услышала черноокая красавица, захлопнув за собою дверь в комнату, были слова отца, обращённые в адрес оставшегося подле него шерифа: - А с тобою, мой дорогой, мы побеседуем прямо сейчас.

***

- Хитсугая, прими мои искренние поздравления. Ты самый настоящий придурок. Отсалютовав полным бокалом вина, Гин, продолжая улыбаться столь отвратительной для шерифа улыбочкой, развалившись в кресле в кабинете Тоширо, выпил напиток, потянувшись за бутылкой, чтобы вновь наполнить бокал рубиновой жидкостью. - Заткнись, - прорычал шериф, поморщившись от неприятных ощущений и пощипывания, когда прикладывал к разбитой губе мешочек со льдом. - Ты чего вообще сюда припёрся? Только лишь разбитой губой после разговора по душам с главой семьи Куросаки Хитсугая не отделался. У Тоширо красовался хороший кровоподтёк на скуле, была рассечена бровь, сводило спазмами желудок после встречи всё с тем же кулаком и ужасно болело плечо, поскольку Иссин столь "по-отечески приобнял" его, что едва не вырвал руку из сустава. - А я-то что? - удивлённо спросил Гин. - Всего лишь констатирую факт. Нечего обижаться на правду. - Правду? - рыкнул Хитсугая. - А правда разве не в том, что ты, желая мне отомстить за испорченный романтический вечер с Рангику, при этом всём в моём же собственном доме, подсказал Иссину, где искать и в какой момент его любимую дочурку и меня? - Не мог же я лгать безутешному отцу, - пожал плечами Гин, нахально ухмыляясь, - когда он буквально с ног сбился в поисках доченьки? - Сволочь ты. - Он сам вас отыскал. Я вообще не при делах. Можно подумать, это я виноват, что ты язык за зубами не в состоянии удержать. - Много ты знать стал, - огрызнулся шериф. - Что-то глубоко сомневаюсь, что господин Куросаки так тебя бы приголубил, если бы ты был столь учтив, как пытаешься мне доказать, с его дочерью. Хитсугая скрипнул зубами от очередного приступа боли, когда попытался отодрать запёкшуюся на губе кровь. Бросив это занятие, поскольку лишь больше бередил рану, мужчина злобно взглянул на сидящего напротив него в кресле Гина. - И почему только меня тут все винят во всех смертных грехах? - протянул Тоширо. - Что-то никто не замечает, что ваша разлюбезная Карин тоже не особо церемонится, когда разговаривает со мною или ведёт себя непотребно. - И в чём же это непотребство заключается? - спросил Гин, глядя с любопытством на шерифа. - А то ты не в курсе, - фыркнул шериф. - Готов биться об заклад, что ты стоял неподалёку, слушая всё, что происходило в коридоре. - Да за кого ты меня принимаешь? Гин буквально пылал праведным гневом. Тоширо даже позавидовал белой завистью его актёрским способностям. Вот бы и ему хоть чуточку такого таланта. - Тебе правду ответить? Или поберечь твои уши? - Вот она тебя и не любит, - заключил Гин. - Ты злой и кровожадный. - Отвали. - Был бы ты более мягким и ласковым, - продолжал Гин, не обращая внимания на убийственный взгляд шерифа, - то, возможно, у тебя были бы не такие уж и плохие шансы на успех. - Покорнейше благодарю, - ехидно проговорил Хитсугая, - но в очереди стоять до конца своих дней не горю желанием. Гин взглянул на Тоширо поверх бокала, задумчиво обвёл блондина взглядом, словно лошадь перед покупкой, после чего глубоко вздохнул, поставил бокал с вином на стол и откинулся на спинку кресла, поудобнее устраиваясь. - Про какую это очередь ты завёл речь? - поинтересовался пепельноволосый мужчина. - Не твоё дело, - отозвался шериф, устремив взгляд в окно. - Вот по этой самой причине у вас и проблемы. - Слушай, психолог хренов, - прорычал Хитсугая, гневно сверкнув глазами. - Ты достал уже меня своими нравоучениями. Гин же, казалось, совершенно не испугался ярости шерифа, поскольку смерил его спокойным взглядом, после чего проговорил: - У тебя есть доказательства того, в чём ты её обвиняешь? Нет, можешь не говорить, - сказал мужчина, подняв руку в жесте, призывающем к молчанию. - Мы оба знаем верный ответ. Я прав, и ты это знаешь. Так отбрось свои безосновательные выводы и попытайся отыскать хоть крупицу истины во всей той грязи, что сам же и намутил. Хитсугая некоторое время молча взирал на Гина, после чего спросил: - Ты сам-то понял, что только что сказал? - Я-то понял, - вздохнул Гин. - А вот ты либо ничего не понимаешь сам, либо по какой-то непонятной мне причине не желаешь что-либо менять. - Что же я должен менять? - Свою жизнь. Начни с поведения. Хитсугая усмехнулся, глядя на Гина. Тот же совершенно не разделял весёлый настрой шерифа. - Чем же вам всем не угодило моё поведение? - Да мне-то без разницы, - пожал плечами пепельноволосый мужчина. - Но мне жаль бедную девочку. - Это она-то бедная? - зашипел Тоширо. - Это я терплю все её выходки. Это мне достаются побои из-за её же подначек. - Бедный мой, несчастный, - протянул жалобно Гин. - Как же ты жил-то всё это время в таком Аду? - Хватит паясничать, - рыкнул блондин. Внезапно Гин вскочил на ноги и, перегнувшись через стол, подался к замершему Тоширо. - А мне тебя по головке погладить? - прошипел он. - Ты хоть раз подумал о том, как твои слова и поведение влияют на неё? Ты пробовал поставить себя на её место? Ты едва ли не с первого дня её пугал и обижал. И она должна быть тебе благодарна за это? - Это вообще тебя не касается, - в тон Гину ответил Хитсугая, тоже приподнимаясь со своего места. - Никого, чёрт возьми, не касается. Она не такая невинная девочка, как вы все думаете. - Неужели. И какие у тебя доказательства? - А тебе их все на блюдечке предоставить? - Основные. Тоширо скрипнул зубами в приступе ярости. Как же ему хотелось заехать по физиономии этого типа, но Хитсугая пока держался, хотя это и стоило ему неимоверных усилий. Да кто этот Гин такой, что смеет так с ним разговаривать? Его не касается жизнь Тоширо. - А больше ты ничего не хочешь? - прошипел шериф. - Раз ничего у тебя нет на неё, так и закрой тогда пасть, - угрожающе рыкнул Гин. - Никто не смеет так отзываться о женщине. - А приличная женщина будет едва ли не голышом бродить перед едва знакомым мужчиной? - парировал Хитсугая. - Будет всячески изводить его, подставляя, любуясь своими кознями? - А этот самый мужчина, как я погляжу, просто безумно был против, когда она перед ним полуголая шастала, - язвительно протянул Гин. - А какой нормальный мужчина был бы против, если бы такая женщина перед ним покрасовалась? - не остался в долгу шериф. При этом Тоширо отчётливо ощущал себя круглым болваном, которого только что так легко развели, словно сопливого мальчишку. Гин лишь широко ухмыльнулся, показывая тем самым, что выиграл очко в свою пользу в данной дуэли. - Ты прав, - согласно кивнул пепельноволосый. - Но мы говорим не о каких-то там гипотетических мужчинах, а о вполне конкретной личности. - Думаешь, - проговорил Хитсугая, - что она прям такая вся невинная? Доказательства захотел получить? Рассказать, что она устроила в одну из ночей в этом самом доме? Гин глубоко вздохнул, пристально глядя в бирюзовые глаза Тоширо. Хитсугая от этого испытующего взгляда даже несколько стушевался, но всё же неимоверным усилием воли сумел взять себя в руки, дабы не отвести ответный взгляд. - Знаешь, - сказал Гин, - твои слова не достойны мужчины. Подобные заявления о даме не делают тебе чести. Если что-то и было, то явно не по причине того, что она лёгкого поведения. И что-то я глубоко сомневаюсь, что ты был просто категорически против. - Я был сильно пьян, - рыкнул Хитсугая. - И спал. - Это не оправдание твоему скотскому поведению, - заявил пепельноволосый мужчина, опускаясь в кресло. - И как же ты что-то можешь знать о какой-то там ночи, если, как ты только что изволил выразиться, спал мертвецки пьяным? - У меня реакция отточена годами, - парировал Хитсугая, опускаясь на своё место, чувствуя себя идиотом, поскольку вновь взболтнул лишнего, дав тем самым Гину массу информации против себя. - Я проснулся, когда ощутил рядом чьё-то присутствие. И вообще, я тебе ничего больше рассказывать не собираюсь. - То ты грозишься поведать мне факты из жизни, чтобы предъявить доказательства своей правоты, - усмехнулся Гин, глядя на шерифа. - То мгновенно берёшь свои слова назад, заявляя подобное. Ты хоть определись. - Ты заставил меня сказать такое, - зашипел блондин - Я не собираюсь с тобою обсуждать подобное. - Так обсуди это с нею. - Что же я должен обсудить с нею? - язвительно спросил Хитсугая. - Подойти и спросить: "Родная, ты помнишь, как мы с тобою провели одну из ночей? Нет? Жаль. Очевидно, мне всё лишь приснилось. Ладно, удачи тебе"? Гин лишь опустил голову, слегка ею покачав. Тоширо же пылал яростью. Его и так не прельщало обсуждать столь интимные вещи с этим странным субъектом, на которого он ещё ничего толком и не откопал, зато сам Гин знает о нём едва ли не больше самого Тоширо, так ещё и этот пронырливый тип смеет упрекать его в том, что он, якобы, неуважительно относится к Карин. Шерифу хватило и разговора по душам с её папашей, который едва шею ему не свернул. При этом даже Иссин не удосужился спросить мнение самого Тоширо, лишь пошёл на поводу у дочурки, поверив её словам. Хитсугая был убеждён, что Карин вывела его на ссору специально, чтобы её отец увидел, какое шериф чудовище, а она лишь несчастная его жертва. - Почему ты не желаешь понять, - тихо проговорил Гин, взглянув на шерифа, - что сам же портишь отношения между вами? - Нет никаких отношений, - рыкнул Хитсугая. - И не было никогда. - И чья же в том вина? - Только моя, - съязвил блондин, поднимая руки в жесте капитуляции. - Вы все правы, я мразь. Всё, пойду удавлюсь. - Тоширо, прекрати уже, - зарычал на него пепельноволосый мужчина. - Подумай хорошенько. Разве не ты постоянно провоцировал её на скандал? - Нет, - огрызнулся шериф. - Хорошо, вы оба достойны друг друга в этом вопросе, - согласно кивнул Гин. - Но разве ты её постоянно не подначиваешь? Разве не стараешься уязвить, обидеть? Думаешь, твои подколы её не обижают? Считаешь это само собой разумеющимся? - Хватит винить во всём лишь меня. Она тоже не следит за языком. Думаешь, мне легко, когда я вижу, как она... - Что? - Сам знаешь. Прикрываясь Рангику, - проговорил Тоширо, запустив пятерню в волосы нервным движением и сжав их, - она нацепляла соблазнительные шмотки и... А когда никто не видит, она так смотрит, что... Гин усмехнулся, глядя на шерифа. Тоширо же едва держался, чтобы не наорать на Гина, не вышвырнуть его взашей из своего кабинета. Его бесило, что этот упырь лезет в его жизнь. - Можно подумать, что тебе это не нравится, - протянул Гин. - Я здоровый мужчина, - ответил Хитсугая. - У меня вполне нормальная реакция на подобное поведение женщины. - Что-то я не заметил нормальной реакции. Ты лишь обижаешь её, но никак не показываешь иных чувств. - У неё и без того полно поклонников, чтобы в одну кучу с ними становиться. - Какие мы ревнивые, - протянул с улыбкой пепельноволосый. - Так чего тогда тормозишь? Сделай так, чтобы этой кучи, хотя я и сомневаюсь в существовании оной, не стало более. А ты лишь отталкиваешь её, заставляя искать утешение на стороне. - Ей плевать на меня, - выпалил Хитсугая. - Она сама тебе это сказала? - Нет, но... - Тогда чего ты тут распинаешься с пеной у рта о своей тяжкой доле отвергнутого? Хитсугая зарычал, сверля гневным взглядом Гина, но тот, казалось, вовсе не замечал угрозы в свой адрес, продолжая с довольной улыбкой взирать на взбешённого шерифа, который в любой момент был готов плюнуть на закон и удавить сидящего перед ним человека. - Хватит строить из себя ревнивого идиота, - заявил Гин. - Сделай хоть что-нибудь, чтобы она увидела не психованного кретина, способного лишь унижать женщину, а мужчину, достойного её внимания. - Проклятье, Гин, оставь меня в покое, - взвыл Тоширо, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. - Ладно, оставлю, - вздохнув, сказал пепельноволосый. - Только подумай хорошенько. Твоё нынешнее поведение не принесёт счастье ни тебе, ни ей. Подумай, как можно изменить всё это, пока не стало слишком поздно. Гин поднялся со своего места и покинул кабинет, оставив шерифа в гордом одиночестве наедине с его тяжкими мыслями. Хитсугая не покидал кабинет до самой полуночи. Даже Рангику не осмеливалась войти к нему. Очевидно, Гин поспособствовал этому. Когда время перевалило за полночь, Тоширо устало поднялся и поплёлся в свою комнату. Ему безумно хотелось спать. Но не только от усталости было такое состояние. Блондин прикончил целую бутылку лучшего хереса, что хранилось в его запасах. Сбить с ног такого, как выражался Гриммджоу, быка бутылка вина не могла, но моральная усталость и пустой желудок всё же способствовали некоторой степени опьянения. Поднявшись к себе, Тоширо прикрыл дверь и, не зажигая лампу, на ощупь поплёлся к постели, на ходу снимая рубашку. Стоило мужчине сделать несколько шагов, как в темноте сверкнул перед его глазами огонёк. Хитсугая напрягся, глядя на то, как огонёк со спички перекочевал в лампу, где разгорелся сильнее, прогоняя мрак в комнате и освещая её золотисто-красноватым свечением, которое дарило уют и умиротворение. То есть в этот момент дарило бы, если бы не одно "но", которое есть везде и всегда с самого сотворения мира. И это самое "но" сейчас восседало на его постели, поджав под себя ноги. Тоширо не знал, как ему в данный момент и поступить. Ему безумно хотелось наорать на наглую девчонку и вышвырнуть взашей, поскольку столь вопиющий поступок с её стороны явно пагубно отразится вновь на его многострадальной шкуре. Женщина не должна приходить в спальню к мужчине посреди ночи. Но она здесь, вряд ли уйдёт так просто, если он её попросит. Значит, грянет скандал. И вновь он выйдет виноватым во всём. Тем временем девушка поднялась с постели, медленно приблизившись к мужчине. Хитсугая замер, не зная, чего ему дальше ожидать. При этом лампа, оставленная девушкой на прикроватной тумбочке, освещая её, создавала вокруг тела Карин свечение, подобное золотой ауре. Тоширо был рад и раздосадован одновременно тем фактом, что на Карин был накинут плотный халатик поверх ночной сорочки, который и не давал свету лампы просветить ткань, обрисовав стройный стан девушки. Карин не смотрела на него, пряча глаза, словно стеснялась или боялась. Последнее несколько разозлило блондина, поскольку он не видел причин с её стороны опасаться его. Неужели она считает его таким чудовищем на самом деле? - Я ждала тебя, чтобы поговорить, - неуверенно протянула Карин тихим голосом. - Ты не должна здесь быть, - отчеканил Хитсугая. - Хочешь поговорить? Тогда завтра утром. - Нет, сейчас, - настойчиво ответила девушка. Тоширо удивлённо взглянул на неё, но промолчал. Хочет высказаться? Что же, пусть начинает. В последнее время он только и делает, что выслушивает что-то ото всех, при этом не шибко приятное для него самого о своей же персоне. Поскольку мужчина просто молчал, явно не спешил её выгонять, черноокая красавица осмелилась взглянуть на него. Она ахнула, увидав в мерцающем свете лампы раны на его лице, при этом неосознанно потянулась, стремясь дотронуться, проверить, не игра ли это света её воображения, но Хитсугая перехватил её руку, сжав запястье. - И о чём же ты собралась со мною поговорить? Я спать очень хочу, поэтому, если это не столь срочно, не вопрос жизни и смерти, то я бы желал остаться один в своей комнате. - Я хотела извиниться, - пролепетала Карин, вновь пряча взгляд за копной волос, упавшей на её лицо, когда девушка склонила голову. - Извиниться? - Да. Я вела себя отвратительно. Признаю, я подсознательно хотела, чтобы отец стал на мою сторону, поэтому и очерняла тебя всеми возможными способами. Хитсугая видел, что девушке с огромным трудом даются эти слова, но он откровенно не понимал, что на неё нашло. Вряд ли бы Карин по собственной воле пришла к нему с подобными разговорами, её явно кто-то надоумил. Но кто? Рангику? Иссин? Гин? С какой целью? - Я тоже должен попросить у тебя прощение, - заявил Тоширо. - Я вёл себя кошмарно. Ты права, я самый настоящий... В общем, я не думаю так, как ты подумала. - Я... - Карин, давай не будем сейчас, поговорим как-нибудь в другой раз. Нынче не время и не место для таких диалогов. Девушка медленно кивнула, после чего направилась на выход из комнаты шерифа. Она даже не обернулась, когда вышла в коридор и затворила за собою дверь. Хитсугая же лишь глубоко вздохнул, не зная, как ему реагировать на это всё. Одно он знал точно, ему уже никогда не вернуться к прежней жизни, что была у него до появления этой невыносимой черноволосой бестии. Но Хитсугая и не жалел об этом, хотя и не знал, как ему жить дальше в этом новом и неизведанном доселе мире.