Донор счастья

Не бечено _______________________________________________________       Мэтьюс ничего не сказал о случившемся с мужем, для всех знакомых Клеренс отдыхал в санатории, и ничего, что этот отдых сильно затянулся, ведь Том может себе позволить оплачивать подобные расходы.       Несмотря на постоянное отсутствие супруга Томас в порочащих его репутацию связях замечен не был, как он разрешал естественные нужды альф, Булкрос даже боялся спрашивать, хотя догадывался, что Метьюс изнуряет себя тренировками, работой и учёбой. Из весёлого и жизнерадостного парня брюнет превращался в мрачного затворника.       Только брат - священник и Булкрос могли куда-то его вытащить. Работоспособность Метьюса давала свои плоды, их с Булкросом конторка начинала разрастаться. Удачные дела и правильные партнёры, плюс связи и вложенные капиталы за считанные месяцы начали приносить дивиденды. Однако Томаса это обстоятельство будто и не радовало. Больше того, обычно крепкое здоровье спортсмена начало давать сбои, альфа начал часто простужаться. Причём болел не день два, как всегда, а неделями, но продолжал работать не сбавляя темпа. Гилберт начал думать что его друг и старший партнёр по бизнесу выбрал себе такой изощрённый способ самоубийства. ___________________________________________________________________________________________       Арин проснулся в палате интенсивной терапии, его ладошку, опутанную проводами, держал Гилберт. Одного взгляда на почти брата хватило, чтобы понять о том что не всё ладно. Он лежал на боку, и болело всё без исключения, шевелиться даже пробовать не хотелось. Но он провёл по совершенно седым волосам Гила.       - Всё так плохо? - слёз не было, только ком в горле, и тревога на сердце. Он спрашивал, но боялся услышать ответ.       - Ты жив, и почти здоров...       - Не ври! Всё равно плохо получается.       Друг отвёл, глаза, в суде или кому-то другому он мог бы и соврать, но Ари видел его насквозь, Ханни тоже этому быстро научился.       - Где Кей? - непринуждённо спросил рыжий.       - Пошёл за кофе. - обрадовался лёгкому вопросу Гил.       - Я давно здесь?       - Уже третью неделю, почти месяц...       - Экзамен сдал?       - Нет.       - Малыши в порядке?       - Нет...- выпалил Гил и тут же осёкся. - Ты меня всегда так подлавливаешь, а я ведусь, как в детстве...       - Что не так?       - Всё так...       - Я не чувствую, что они шевелятся... - с паникой в голосе отозвался омега.       - Потому, что их не двое. Он теперь один. - Опять сболтнул лишнее альфа.       - Г-и-л! - раздался хруст, потом вскрик, это Кей вошёл и со злости сжал горячий стаканчик, ошпарив ладонь.       Булкрос подбежал к своему омеге и начал дуть на обожжённые пальцы, а Ханни не давался в объятья, ворча на своего парня.       - О-д-и-н, - словно пробуя на вкус это горькое слово, повторил Арин, - у меня теперь только один сын. - и что-то оборвалось, образуя зияющую пустоту внутри. Омега инстинктивно попробовал сжаться, в надежде, что куски соединяться заново.       Но стало только больнее. Он застонал. И Кей тут же оказался рядом, потягивая, проводчики, проверяя, всё ли хорошо.       - Не двигайся резко, может начаться кровотечение. Подумай, Лиама уже не вернёшь, но у тебя в животике есть ещё кого поберечь... - правильно, второй малыш, всегда был номером два, и его имя он придумал, когда начал терять сознание.       Наверное, это жестокая шутка, или наказание за то что он изначально не одинаково сильно любил обоих малышей. По щекам потекли слёзы.       Наверное от нервов Кей затараторил, что второму малышу сейчас уже ничего не угрожает, они сильно перепугались, когда узнали, что у ребёнка довольно редкая группа крови. Но у одного альфы, друга Булкроса, оказалась та же группа и он сразу же приехал, сдал кровь... только вот. Да, Гил многозначительно посмотрел на свою пару.       Но ожидаемого гнева со стороны Арина не последовало, он внимательно слушал. Даже слёзы просохли.       - Это, наверное, стоит денег?       - Том, точно никаких денег не примет. - сразу отрезал Гил. - Т-о-м... То-мас... Моё сто первое не состоявшееся свидание звали Том, фамилию я забыл. - Ари улыбнулся сквозь слёзы, для него в этих совпадениях имён было что-то символическое. И хоть он не мог разгадать этой загадки, она его успокаивала. - Билли Томас... - в животе зашевелился малыш. Рыжий поморщившись, улыбнулся и положил руку на живот, - мне тоже нравится.       - Билли-Томас, а что звучит!       - Да, только я не хочу оставаться в долгу перед твоим другом. Что я могу сделать?       - Свяжи ему шарф! - выпалил радостный Кей. Оба друга посмотрели на него озадаченно, а он не растерявшись добавил, - ну, он же простужается, часто.       - Альфа простужается? - Не носит ни шарфа, ни шапки, жалуется, что все колючие и раздражают, - усмехнулся альфа.       - Наверное, его мало любят, Гил, вот совсем не болеет, - заметил Кей.       Гил фыркнул, а Арин задумался, вязать он научился ещё в приюте и Булкрос всегда говорил, что у него хорошо получается.       - У тебя будет полно времени, ведь, тебя положили на сохранение. Ещё минимум неделю точно будешь здесь под наблюдением. А делать здесь больше нечего. - Лиама... мы похоронили без твоего участия, это не совсем по закону, ведь ему ещё не было двадцати двух недель, но нам пошли навстречу. Здесь помогли знакомства Кея, а в загсе помог Том.       - Значит, этот Том уже давно участвует в жизни и смерти моих детей... и... даже больше чем я сам, - он всхлипнул, и добавил. - Хорошо. Кей, я сделаю ему шарф, такой альфа не должен болеть. Гил, принеси мне, пожалуйста мою коробку для рукоделия, которую ты дарил мне на выпускной. _______________________________________________________________________________________       - Ты уверен что это мне? - озадачился Метьюс, ему подарки дарили только на дни рождения, и чаще всего деньгами или купонами на что-то, а тут свёрток, - я не ношу шарфов, и...       - А ты посмотри, а потом отбрыкивайся. - Гил не любил кого-либо уговаривать, а потому и делал это из рук вон плохо. Он и взялся за это лишь потому, что двум омегам, когда они так смотрят отказать невозможно.       Том развернул газету и достал от туда тончайший, мягкий, но при этом пушистый, шарф, он просто льнул к коже и его так и хотелось повесить на шею, завернуться и зарыться носом. Это изделие пахло омежьей заботой, которой альфе честно сказать всегда недоставало, родители умерли рано, и воспитывал его в основном брат. С первого прикосновения Метьюс понял, что с этой вещью он точно расставаться не захочет.       Наверное, лицо выдало все мысли альфы, потому что друг засмеялся, и предложил забрать, раз не нужно. Томас тут же нахмурился, и Гил чтобы не терять расположение Метьюса, предложил ему рисунок разглядеть. Это была тонкая работа, омега очень старался, и это было видно.       На синем фоне неба, так подходившим к глазам альфы, в белых кучевых облаках парили два аиста и два аистёнка, над зелёным лугом залитым солнцем. У Тома задрожали руки, но он ничего не сказал, а Гил не стал ни о чём расспрашивать.       - Он не знал, что ты не можешь иметь детей... если... хочешь я попрошу переделать?       - Нет, не надо, мне очень нравится. Я буду носить, - очень медленно проговаривая слова, отозвался темноволосый альфа, он был явно тронут подарком. Так, что даже не знал как выразить это словами. Искренняя благодарность незнакомца грела не столько тело, как саму душу, и до того сильно, что он опасался растаять. Растечься потоками рек, теряя лицо.       Гил подошёл ближе и обнял друга, позволяя тому укрыть голову на его плече. Метьюс совсем не умел жаловаться, но это не значило, что он не переживал. И неудачи последнего года тяжёлым грузом лежали у него на плечах, но он продолжал двигаться вперед, не давая себе возможности остановиться или задуматься. А у каждого человека есть предел, и хорошо, когда ты достигая этого предела можешь положиться на дружескую поддержку.