Да простят меня все ожидающие, я еще то гумно, простите... Глава из рук вон плохая, но времени не хватает - переводные экзамены. Попробую написать следующую побольше и побыстрее. Еще раз, простите.
Погода была хороша. Это не мог не признать никто: ни хмурый бизнесмен, закрывший жалюзи в своем кабинете, ни улыбающаяся старушка, перед офисом этого бизнесмена продающая цветы, ни девушка, эти цветы покупающая. Она была одета в легкое белое пальто и кеды, с рюкзаком за плечами и огромными стрекозиными солнцезащитными очками. Лицо было самым обычным, встретишь на улице - и не вспомнишь. Ну, только если глаза запомнишь - фиолетовые, заметные даже через темные стекла очков, а волосы собраны в расхлябанный низкий пучок. Она не улыбалась, не плакала, не была чем-то озабочена, ни одной сильной эмоции на ее лице не отражалось, но она и не была похожа на бесчувственную куклу, что-то среднее. Девушка отошла от женщины с букетиком ярких желтых маков и, слившись с толпой, направилась в сторону остановки. Акира любила рассуждать. А еще она не любила желтый цвет. Яркий, канареечный, бросающийся в глаза, раздражающе-навящевый, обозначающий предательство - он попросту бесил Коноэ. Она не могла переносить ни одежду, ни еду, ни цветов этого отвратительного цвета. А ее друг их любил. "Ну, это же как солнце! Яркое, теплое" - говорил Кетсуши, когда девушка морщилась, замечая что-либо желтое. А Коноэ и солнце не слишком любила. Глаза режет, еще читать на подоконнике весной невозможно, а когда загораешь - моментально сгораешь, да еще все время печет. И цветы вырастают. Цветы, кстати, это отдельная история. Акира, в отличии от большинства девушек, не любила цветы. Нет, она, конечно, более-менее благосклонно относилась к розам, ну, или к лилиям - тонкие, нежные цветы с изысканным ароматом, или к ромашкам - красивым в своей простоте. Но вот тюльпаны или маки она терпеть не могла. Они же не красивые, и пахнут слишком топорно, не изящные и вообще. Мак значит "сон", а "сон" у Коноэ стойко ассоциациировался со смертью. Не с отдыхом, кроватью, подушкой или с чем-нибудь в этом духе - нет. Именно со смертью. Так что желтые маки были для Коноэ самым страшным подарком - смерть от предательства. Ужас. А вот Кетсу нравилось. И Ито, ему как раз-таки нравились именно маки, тоже. "Эй, почему ты выкинула мой букет?! Я же..." - именно поэтому Акире пришлось если и не полюбить или привыкнуть к желтым макам, то хотя бы научиться их терпеть. Правда, тогда она всегда ясно знала, что ненависть к этим клоунским цветам у нее никуда не пропадет. А она и не пропала. Сегодня, хотя погода была просто отличной, настроение спустилось куда-то на уровень "убить кого-нибудь", а яркие солнечные цветы оттягивали руки так, что хотелось забросить их куда-нибудь подальше. Или сжечь. Да. Точно. Сжечь-сжечь-сжечь. Как тот долбаный амбар, как школу и спортзал когда-то. Они та-ак горели! И цветы нужно СЖЕЧЬ! Сжечь-сжечь-сж... Ну, вот. Только истерики не хватало... Все зашло в тупик. Это Акаши понял еще за два часа до того, как ему позвонил секретарь отца и сказал, что тот ничего не нашел и больше не будет продолжать это дело. Все зашло в тупик. Это Акаши понял еще за полчаса до того, как Кисе со слезами в голосе заявил, что Коноэ-чи и сама может вернуться, а он, Рета, хочет спать. Все зашло в тупик. Это Акаши понял только через полтора часа после того, как тоже самое сказал Куроко, сев в кресло с одной из книг русских классиков. Все зашло в тупик. Акиры нет, Куроко молчит, все остальные подвывают о том, что им надо спать и есть хоть раз в сутки. Если честно, Куроко тоже нет. Уже как полчаса. И не будет еще долго. Где он - не ясно, но скорее всего все еще ищет Коноэ. Куроко-Куроко-Куроко... В голове настойчиво крутилась мысль, но поймать ее никак не удавалось. На кладбище было пустынно и тихо. Впрочем, на кладбище так и должно быть, не так ли? На одной из могил лежал ярко-желтый букет, обвязанный тонкой цепочкой. Рядом с ним опустился еще один, блекло-голубой. Куроко невольно взглянул на слова, высеченные на надгробии:"Когда ты умер шел дождь - это говорит о слишком многом"
Эти слова и правда говорили о слишком многом, о слишком личном. Аккуратно отвязав цепочку с яркого букета, Тетсу отошел к ближайшей скамейке и присел на нее. У него в руках болтался небольшой кулон в форме перевернутой восьмерки. Парень аккуратно тронул застежку на краю кулона, тот открылся. С фотографии на него смотрели четверо детей. Они стояли на фоне больших окон, занимающих всю стену, с баскетбольными мячами в руках. Рыжеволосые близнецы, смеясь, обнимали улыбающегося блондина и голубоволосого мальчика чуть ниже их всех. Куроко на секунду прикрыл глаза, мысленно запретив себе плакать. Открыв глаза он аккуратно приподнял уголок фотографии, под ней виднелся черный пластиковый прямоугольник, Тетсу подцепил его и вытащил маленькую телефонную флешку. Он невольно улыбнулся, припомнив, что так они общались в больнице, когда им запрещали видеться. Телефон сканировал флешку слишком долго, Куроко понял, что Акира решила объяснить, что она задумала именно таким способом. На флешке были фотографии и видео. Очень много видео. Внимание Тетсу привлекла запись с коротким названием "Т.С.Л.", он нажал воспроизвести и услышал голос Акиры. - Здравствуй, Тецу. Сегодня, эмм... кажется, третье марта. Сегодня меня должны отправить в Америку. Тебе, конечно, ничего не сказали, и я даже рада. Не хочу, чтобы ты опять винил себя. Я не знаю зачем делаю эту запись. Но, раз уж начала, хочу попросить у тебя прощения. Прости, Тецу, прости. Это нападение, я... я знаю кто в этом виновен. Ты же знаешь, что я хранила деньги на черный день? Да-да, ты точно знаешь, помню как вы с близнецами смеялись, спрашивая не коплю ли я деньги и на похороны. Эти деньги, кстати, пошли на похороны, хех, даже не смешно, как-то. Так вот, я смогла связаться с... одним человеком, он всегда помогал отцу. Я отдала ему все деньги, какие остались и всю информацию, которую мы смогли собрать на наших "прогулках". Он был в шоке, если честно, но все же... Я не хочу говорить, что он делал, но за два дня он узнал, что... Эти двое, они были членами группировки, у которой мы увели Рикки, помнишь? Они должны были убить тебя и Риккио, я не знаю почему именно вас! Скорее всего, тебя узнали и... Нет. Я не знаю. Черт. Тецу, они же убили Ясу и Рикки. У них так заведено жизнь одного из "своих" стоит двух жизней "врагов". Тецу. Я... Я... Прости, Тецу, я очень хочу жить. Но еще больше хочу, чтоб жили вы. Я такая трусливая. Когда Кетсу ранили, я чуть не грохнулась в обморок, а когда этот... направил на тебя револьвер, чуть не послушала его и не выбросила пистолет. И если бы я тогда не промахнулась, все бы остались целы. Но я... Тецу! Я испугалась. Я убила человека, ты понимаешь? Убила! Я не смогла бы убить второго... А в итоге, ты - месяц лежал в коме, Кетсу не сможет ходить, а Ясу и Ито мертвы. Я же отделалась "легким испугом". Прости. Тетсу закрыл глаза, откиувшись на спинку скамейки. Где-то на другом конце города, Акаши переваривал полученную информацию, благодаря самого себя за то, что додумался повесить жучок на Куроко... - Девочка, успокойся, положи пистолет...- Сатоши говорил спокойно, а у Акиры руки дрожали так, что даже если бы она и хотела, то просто не смогла бы отпустить оружие. Человек, видно, поняв, что увещевания ничего не дадут выхватил из-за пазухи револьвер и направил его ближайшего к нему ребенка. Им оказался мальчик с голубыми глазами, Сатоши невольно вспомнил, что именно ему они прострелили плечо. - Одно движение, и я пристрелю его, поняла? Коноэ смотрела на это широко распахнутыми глазами, стараясь не сильно давить на курок пистолета - предохранитель снят. Она практически ничего не видела и не слышала, перед глазами будто стояла темно-красная завеса, а в ушах пульс отбивал бешеную дробь. То, что Тецу угрожала опасность она поняла каким-то седьмым чувством, руки сами ухватили оружие покрепче и повели его так, чтобы пуля попала в район сердца человека. - Акира! - Крик Куроко слился в один с двумя выстрелами. Человек упал, как подкошенный, а Тетсу лишь открывал и закрывал рот, одной рукой зажимая рану на животе. Рана противно хлюпала и кровоточила. Коноэ уронила руки, не в силах ими пошевелить - отдача вывихнула плечевые суставы, но боль не чувствовалась из-за болевого шока. Она начала падать но ее подхватили чьи-то руки, кажется, это был Кетсуши.