Леон

      Этой ночью и Леон и Девиан спали особенно крепко, а проснувшись, не нашли Шо. Однако пропажа не была обнаружена сразу. Всё-таки их узкоглазый друг мог отойти за едой, к старым друзьям или искать Первосвещенного … да мало ли. Девиан чувствовал себя уже более чем хорошо, чему сильно удивился и только вспомнив лекаря-садиста решился спросить у подруги, куда ушел их друг. Леон принюхалась, стараясь выяснить, и склонила голову на бок, не зная как ответить. - Он пошел туда, - указала киса на дверь, и Девиан решил больше не спрашивать что бы не выслушивать очевидные вещи. Но время шло, а Шо не возвращался. И вот уже было решение выйти поискать, вдруг что случилось, как на территории храма появился человек. Леон учуила и услышала его. Это было не сложно, тот человек и не пытался скрываться. Пришел, походил во дворе, походил в храме и начал спускаться в подвал. Это был не Шо.       Спустившись, некто неизвестный натолкнулся на человека и Лето в боевой готовности и если человеком никого не удивить, то поверьте, лесной лев оскаливший пасть и вздыбивший шерсть это зрелище страшное. Оно вытесняло мысли, заменяя все идеи одной жизненеобходимой – побег.       К сожалению спустившийся в подвал мужчинане отличался крепкими нервами. Он не побежал, он упал в обморок. Несколько удивив своим поступком друзей, которые только после поняли, что перед ними лежит Первосвещенный. Это был немолодой мужчина с висячими тонкими усами и волосами собранными в пучок одетый в одежды под типу тех в которых заставил гулять друзей Шо и бубнить.       К счастью припадочный весьма быстро пришел в себя и прокричал знакомую фразу:       - Не ешь меня!       Примерно ее, как помнила Леон, произнёс Шо при их веселом знакомстве.       Кошка тут же фыркнула и отошла, не имея ни грамма желания связываться еще с одним невменяемым иностранцем, отдавая право общения Девиану. Раз незнакомец говорил на понятном языке, то переговоры не должны быть сложными для сына купца. Выяснилось много интересного, а от парочки фактов у Девиана ощутимо зашевелились волосы на голове. Акцент не мешал понимать речи человека поведовшего много интересного.       - Так значит вы и есть Первосвещенный, - неуверенно переспорил Девиан начинающий понимать что творится нечто весьма и весьма странное.       - Я? – не слабо удивился тот, кого назвали Первосвященным. – Что вы, я не имею честь им быть. Это слишком высокая должность для единственного прихожанина. Но у вас странный перевод слова. Первым святым назвался главным в храме, общающемся с его богом, а я просто прихожу сюда молится. – После этот человек добавил. – Кроме меня сюда никто не ходит, кроме лисиц.       Леон прижала уши и вжала голову в плечи, дико смотря на мужчин прислушиваясь к разговору. Лето уже сложила два и два и пришла в некоторым выводам.       - Это хотя бы храм Причистого? – Девиан взмахнул руками, теряя остатки сдержанности.       - Да, слово можно перевести так, однако храм называется по другому. – И тут, тот кто оказался не первосвященник или первым святым, сказал название храма. – Баи ю баи. Выдержки Девиана не хватило, или сыграло на руку накопившееся напряжение, он засмеялся. Чем вызвал недовольство собеседника.       - На вашем языке может и звучит забавно, но это не повод оскорблять! Дословно переводится как Белый При Белый. После такого отношения, как ваше, мне ясно почему в Лорем храм переводится как Причистый. Дабы такие невежи как вы не смеялись над чужими традициями! Более того что вы делаете здесь? Мне казалось, я запер дверь! Пристыженный Девиан понял, как глупо себя повел, но уж больно довел его Шо, так что и к похожим на него, он вел себя как Шо.       - Простите, не хотел вас обидеть, - не слишком убедительно извинился юноша поспешно сменяя тон. – Нас впустил Шо, который назвался вашим другом. Недоумение на лице прихожанина храма не было поддельным.       - Опишите его.       - Длинные распущенные волосы, высоко прыгает, хорошо бегает, постоянно болтает и зло шутит. – Так описал его сын купца, что отличалось от желания описать того подозрительного типа, припоминая иглы, как «узкоголовую сволочь».       - Распущенные? – удивился прическе мужчина. Только бедняки и беспризорники не могли позволить себе укладывать волосы. Если бы Девиан уточнил, что волосы Шо всегда были хорошо расчесаны и блестели ухоженностью, то мужчина не стал бы делать поспешные выводы. – Я ни знаю никого кто позволял бы себе подобную бестактность. И никого кроме меня здесь ни кто не бывает. И никого по имени Шо я не знаю.       - Ваше имя? – спросила Леон резко вмешавшаяся в разговор.       - Фэн Юй-сян. И не стал бы сокращать свое благородное имя. Все имена состоят из трех или более слогов. Например: Ли Чжэньфань, Ли Сяолун, Янь Чжитуй, Мао Цзэдун, Гунсунь Цяо.       Леон и Девиан переглянулись.       - В любом случаи, - продолжил Фэн Юй-сян. – Я никогда не видел белую Лето, - он обогнул Девиана подойдя в плотную к белой кошек и обойдя ее по кругу. – Вы случайно не имеете ничего общего с Баиху, ой простите, с белой лисой, которой и посвящён храм.       При этих словах прихожанин кивнул на облупившуюся картину на стене. Там и вправду было изображено что-то белое с красным на шее, что немало напомнило рассказы, с которыми выступал Шо. Он говорил о неком спасителе как о духе с красной гривой. И он вещал нечто о том, что послан пророком. Или как то так? Сколько же он врал?       - Белая лиса жила в этом храме издавна. Но она погибла при трагических стечениях обстоятельств более двухсот лет назад. А без бога что за храм, вот все и ушли в храмы, в которых хотя бы обещают что бог жив. Девиан скривился, он не верил в богов, но сдержавшись спроси:       - Что же вы здесь делаете?       Фэн Юй-сян, выглядящий несколько старше отца Девиана, улыбнулся.       - А я до сих пор верю что Баиху вернется, хотя бы как дух. Ведь вы знаете, боги-звери не оставляют своих домов. А раз лисы до сих пор носят в храм дары, значит здесь она. Только это останавливает нашего правителя от постройки нового храма новому богу. Представляете храм Дракону?! – возмущённо воскликнул этот спокойный мужчина и подпрыгнул от наплыва эмоций. Но его усы быстро вновь повисли, и на лицо вернулось спокойствие. – Драконов не бывает.       - Допустим, мы все поняли, но кто же этот Шо, который привел нас сюда, пообещал помощь от вас, назвав вас первосвященным, а храм действующим? – задался растерянный Девиан действительно важным вопросом. Правда Леон важным вопросом считала не личность Шо, а дальнейшие действия Фей. Позволит ли он им остаться?       Фэн Юй-сян смерил друзей задумчивым взглядом и внезапно расплылся в улыбке.       - Не знаю. Но раз он вас привел, то может это Хеиху? Муж белой лисы! Обманщик и плут. Девиан побледнел. Он начинал сомневаться в своей вменяемостью. Лисы боги, драконы и им построенные храмы, исчезнувшие за одну ночь друзья оказавшиеся богами... Восточная страна действительно поражает воображение, об этом не лгут.       Фэн Юй-сян был только рад желанию Девиана и Леон поселиться храме и всячески поддерживал их в стремлении не участвовать в войне. Он считал убийство грехом, которое не позволяет душе после смерти возродится. Оказалось, Фэн по молодости был послом в империю Лорем, именно поэтому умел говорить на их языке в совершенстве. Но затем однажды он ушел от политики и чуть не погиб от рук недоброжелателей. Его спас полусумасшедший старик, который считал себя пророком и который предсказывал будущее беды. – На этой части рассказа уши Леон встали торчком, а лицо Девиана вытянулось. – Тот пророк в последствии попросил Фэн Юй-сян приходить в храм и молится в нем. Поскольку был убежден, что пока хотя бы один человек верит, божественная белая лиса сможет вернуться. Так Фэн и поступил и постепенно стал замечать, что в храм все чаще приходят лисы и приносят всякие мелочи в основном еду. Однажды он даже видел огромного черного лиса, который по легенде являлся мужем белой лисы. Но такое было лишь однажды. Однако, такого доказательства ему хватило что бы всей душой поверить в истинность слов без вести пропавшего пророка.       Однако в Син-бау, очень далеко от храма Баиху, в центре страны вытянутой к востоку, стоял огромный дворец роскошности которого мог позавидовать каждый правитель на планете. Сотни комнат, залов, помещений, тысячи слуг, картин, столов и ковров. И все это за высокими стенами через которые и Лето не перебраться, на которой сторожили лучники и войны готовые в любой момент защитить повелителя страны. И там, за высокой стеной, за роскошными комнатами, в самом центре, в огромном зале на высоком троне правил человек.       Это был не обычный человек, его род правил Син-бау на протяжении тысячелетий и он так же правил страной, как и его предки: мудро, строго и справедливо. И сейчас этот довольно молодой человек, которому едва ли можно было дать тридцать лет, пытался решить одну проблему. Еще два месяца назад, повелитель Хуэй-ди отказал своим соседям в помощи, причем обоим, ибо оба присылали к нему своих людей. По правилам хорошего тона и не желая рвать и без того хрупкую связь с менее развитыми и мелкими соседями, Хуэй-ди принял послов. Отказал им и отправил восвояси. Однако буквально вчера ему пришлось отсылать в те страны уже своих послов. И причина была вовсе не в сомнениях повелителя, а в необычном мистическом видении, которое явилось перед ним к вечеру вчерашнего дня.       Хуэй-ди после омовения пошел спать, сегодня у него не было желания идти в свой горем, в последнее время ни одна его наложница не могла его порадовать, так как это делала Ифу, которой врачеватели настоятельно рекомендовали воздержаться от телесных наслаждений до родов, которые должны были состояться в ближайшие недели. Именно эта причина послужила внезапным желанием посетить место поклонения богам перед сном в одиночестве. Хуэй-ди был готов молится кому угодно, из известных покровителей, лишь бы его пятнадцатый ребенок был рожден сыном, а не дочерью. Однако вопреки желанию быть благодарным и смирным, Хуэй-ди не удержался от укора:       - Четырнадцать дочерей – неужели боги шутят надо мной. Вот только кто?       - Тот, кому не возносишь хвалу, тот и шутит. – Был ему внезапный ответ. – Или ты забыл, кто твоей семье все годы дарил покой и мир?       Вздрогнув и вскочив с колен, он резко выхватил короткий меч, с которым не расставался даже в гареме, но никого не нашел. Зал молитв был пуст.       - Кто здесь? – властным голосом, как и подобает повелителю, спросил Хуэй-ди.       И вновь ему был ответ:       - Тот, кто предсказал неурожаи, кто знал задолго до войны о ее предначертанной победе твоей семьей. Кто знает, что должен сделать ты, что б сына получить.       Не знать кто твой собеседник, не видеть его, но слышать – это навивало на Хуэй-ди страх, который он переборол уверенностью что перед ним все же бог. Они по слухам и говорили стихами. Однако повелитель Син-бау никогда не видел богов, поэтому не поверил своим размышлениям. Однако он решил спрасить:       - Ты дух? Или бог?       - А кого бы ты хотел сейчас? Бога? Духа? Врага? Друга?       Обращение на «ты» заставляло гордость скрипеть зубами, но Хуэй-ди до сих пор не знал с кем общается и не сон ли все происходящее.       - Покажись, если ты действительно бог! Если злой дух то иди прочь – это священное место!       В ответ смех и желание было исполнено, в зал вошел огромный черный лис, скользивший во мраке и отбрасывающий тень светлее чем тон его шкуры. Хуэй-ди затрясся, узнавая этот облик. Баиху – белая лиса – была покровителем судьбы и ей молились за будущее. Но жила эта лиса на крою Син-бау в горах и говорили, как двести лет умерла она и уже не имеет власть над будущем. Однако о ее муже Хеиху, так же прозванного разгильдяем, смеющимся и обманывающем людей – Шо, такая печальная весть не поступала. И хоть у Хеиху не было власти Баиху, он видел множество возможностей мира и мог направить на путь лучший, чем выбрал бы несведущий человек. Вор и плут, черный лис был одной из статуй, которая стояла в зале молитв и у которой встал необычный гость.       - Теперь-то глупый повелитель, забывший покровителя судеб, вспомнил меня? – задал вопрос гость.       Повелитель низко склонился, как подобает перед богом, встал на колени. На что лис засмеялся.       - Без должного уважения, твой поклон не стоит ни гроша, Хуэй-ди. – обратился лис по имени к повелителю, что считалось верхом неуважения. – Грубость твоя, меня ни трогает ни чуть. Пришел я к тебе не по воли своей, а по воли твоей.       Хуэй-ди испуганно откинул меч, поднял голову и лихорадочно начал вспоминать когда успел прогневать мужа богини. На этот вопрос Хеиху сам дал ответ:       - Обвинил ты в шутке богов, что у тебя пятнадцать дочек.       Повелитель не сдержался и заскулил. Пятнадцатый ребенок вновь родится девочкой, а это было нестерпимо обидно. Не смотря на свой юный возраст, Хуэй-ди мог лишь надеяться дожить до срока и не сгинуть в многочисленных интригах дворца. Наследник был просто необходим!       - Я как мастер шуток, готов помочь тебе оправдаться перед богом, которого обидел ты. Она отходчива, жена моя, и слухи о ее кончине, чужая лож. Шутить над смертными она как я любитель. Вот только шутки посмелее и смешнее.       Черный лис засмеялся.       - И как же оправдаться мне? - Хуэй-ди вновь склонил голову. – Подскажи, о великий Хеиху!       Лисий хвост вильнул из стороны в сторону. А улыбка расплылась на звериной морде.       - Помимо прочего, ты храм отстрой, да не один. Потом нужны нам слуги. Да подношения неси и первого святого нашего озолоти. – Начал перечислять лис. – Но между прочим, то мелочи. А нужно нечто больше. – Лис хитро прищурился. – Жена нужна, - произнес с тягучим медовым оттенком он. – Законная жена. И именно она тебе родить желанное дитя.       Повелитель Хуэй-ди уже выдохнул с облегчением, все эти условия было выполнить проще некуда, как лис вновь заговорил: -       Но не простая женщина, которых здесь не счесть. Не просто кровь правителя нужна, а сумасшедшая принцесса, что в замке на запоре живет в далеком королевстве. Твои соседи, между прочим, просили помощи и им ты отказал.       - Сумасшедшая? – не верящее переспросил Хуэй-ди.       - Над нею боги так же пошутили, но, сказать, переборщили. Не бойся, - успокоил Хеиху, - она в себя придет, как первенца родит. Спасете вы друг друга. Да и не опаснее она, чем вся твоя семья. – Вновь засмеялся черный лис.       В этом муж бога был прав, семья Хуэй-ди была куда опаснее и затевала по несколько попыток убийства каждый месяц пытаясь сменить у трона владельца. Однако не успел повелитель сказать о полном согласии, как лис вновь заговорил:       - Однако миссия твоя не та, то лишь моя опека. Тебя придется одеть доспех и выйти в поле, разнять ты должен три страны, которые сцепились. О! Видели мы, чем обернется то сражение. Чума придет и к вам, да пир затеет, так что ее надобно пресечь как можно меньшей кровью. И план готов, тебе лишь следовать ему придется …       Черный лис ушел в собственную статую и вышел через подобную ей в другом храме перевернулся через себя, отряхнулся, вставая уже человеком и тяжело вздохнул, ругаясь сквозь зубы.       - Когда я узнаю, чья идея была о том, что боги должны выражаться стихами, я его найду, и выражаться он после сможет лишь фальцетом.       Шо немного состарил свой человеческий облик, переоделся в ранее заготовленные лохмотья и вышел через ворота музея где и хранилась статую черного лиса привезённого из Син-бау. Перед ним открылись просторы королевства Девитауэ.