Я спустился к тебе с неба

Мир не сразу понял, что происходит. Пару мгновений он тупо таращился на припавшего к его губам Сору, а осознав, вздрогнул всем телом, резким толчком скинув его с кровати. Еще пара секунд осознания, и растерянность сменилась гневом: - Ты... ТЫ!.. Вон из моей комнаты, педераст! - почти рычал Мир, пинком под зад направляя гостя к двери. - Ай-яй-яй! - заныл Сора, еле удерживая равновесие. - Что случилось-то? - Что случилось?! - подавившись уже готовой уничтожающей речью, возмущенно переспросил Мир. - У нас как бы не приняты поцелуи между мужчинами! - Поце... что? - фраза глухо брякнула в мозгу, и дверь захлопнулась за спиной. На всякий случай закрыв дверь на внутренний замок, Мир прислонился к ней спиной, тяжело дыша. Мысли путались, а на чувствах лучше и не концентрироваться, ибо он знал, ЧТО испытал в тот момент, когда его поцеловал Сора. Закипая от злости к самому себе, Мир с силой саданул кулаком по стене. Черт, да как так! До этого у него не возникало вопросов о его же ориентации, ведь девушки были и не одна, а тут... Выгнал его, а сам-то чем лучше? С минуту в ступоре погоняв мыслю, словно цирковую собачку по кругу, Сора и вовсе выкинул её в никуда. Сладко потянувшись, он с интересом заглянул в ещё неизведанную гостиную и расположился на диване. Взгляд вскользь прошёлся по замысловатой обстановке и остановился на чёрном продолговатом предмете, лежавшем рядом на тумбочке. Его парень повертел в руках, им же почесал затылок и, оценив полезное свойство, спинку. А потом как-то случайно заметил кнопки и принялся по ним тыкать, из-за чего в «коробке» напротив появилась девушка, возвестившая, что палмолив ей дарит запах орхидей... Отойдя от шока, Сора продолжил познавать мир. Тем временем, пошатавшись по комнате минут семь, Мир решил не убивать гостя с неба. «Похоже, этот идиот действительно не понял, что натворил, а винить его в своей неадекватной реакции как минимум глупо». К тому же, рыжему удалось убедить себя в том, что причины «неадекватной реакции» - неожиданность сего происшествия: ну, мало ли как может отреагировать на поцелуй истосковавшееся по сексу тело, а губы, ну, они же у всех одинаковые… Пусть и звучало это глупо, Мир был мастером самоубеждения. Успокоившись, он заправил кровать и пошел в разведку. Сора нашелся в гостиной, где, чуть ли не пуская от восторга слюну, пялился в телевизор. Постояв и посмотрев, как он вместе с Дашей и Башмачком ищет в кустах Жулика, Мир в который раз возвел глаза к небу. - Вон он, в верхнем левом углу, - не выдержав, подсказал рыжий. - А? Ааа! - воскликнул Сора, неловко долбанув по пульту локтем. Экран на секунду погас, и включился другой канал, по которому шёл документальный фильм, в котором большой красивый лев с пышной гривой нещадно ублажал свою самку. У Соры вдруг отпала челюсть. - Дерутся, - бесцветным голосом пояснил побледневший Мир, вырывая из рук Соры пульт и выключая телевизор. - Наш мир жесток. - Жесток... - повторил Сора, посерьёзнев. "Значит, он ударил меня от жестокости... Всё не так просто, оказывается..." - Мир, - Сора поднялся с дивана и, положив пареньку на плечо руку, насколько это возможно серьёзно посмотрел ему в глаза. - Давай не будем больше драться! С пару секунд тот таращился на него, как на идиота, потом вздохнул: - Хорошо, - как можно вежливее скидывая руку гостя с плеча, согласился Мир. - Пошли завтракать. - Ы! - Сора разразился счастливой улыбкой. "Я, правда, не понял, чего мы подрались... да ладно! Вкусняшки!" Сора поспешил на кухню, а когда Мир только пришёл, уже вовсю ёрзал на стуле. Хмурый Мир наскоро пожарил яичницу, заварил зеленый чай. Поставив перед гостем тарелку и чашку, плюхнулся на стул напротив. Проглотив благодарность вместе с первым отпиленным вилкой куском яичницы, Сора довольно мурлыкнул и схватился за чашку. Но с первым же глотком обжёгся и немного облился, чудом не вылив на себя всё и донеся чашку до стола. - Тц, горячо... - Откуда ж ты, неуклюжий идиот, взялся? – чуть не с жалостью произнес Мир, протягивая гостю салфетку. – Неужели действительно «с неба»? Сора, прижав к губам ладошку, принял салфетку и приложил к коленке. - Конечно, с неба! - решительно, но невнятно воскликнул он. - Но там иные законы... - облизнув губы, он поморщился, но улыбнулся. - Там не чем обжечься, не обо что удариться и невозможно упасть - рай для меня! Наверное, меня потому до сих на землю и не отпускали... - Сора откинулся на спинку и потянулся. - Ммм... А как ты туда попал? Или ты там родился? - Как попал - тайна, которую мне ещё лет сто не откроют, - Сора затих и осторожно придвинулся к Миру, переходя на шёпот. - Но среди облаков ходил слушок, мол, когда душа своё на побегушках у кого-нибудь на небе отгуляет, её могут перевести на более высокую должность! Правда, воспоминания стирают... - парень приуныл, вздохнул, но вдруг снова приободрился. - Но ведь не кого зря на высокую должность берут! Может, я при жизни хорошим человеком был... - При жизни... Был человеком? В смысле? - Мир недоуменно сдвинул брови. - Конечно, я был человеком! - восклицает Сора, взмахнув руками и чуть не сбив чашку со стола. - Ну, по крайней мере, Эвр так говорил... - парень несколько раз убеждающе кивнул и задумчиво уставился на Мира. - Пожалуй, тебе не стоит много знать, - на лице его засияла шкодливая улыбка, - а то погода испортится! - Пф, - паренек поморщился, отворачиваясь к окну. Странно ему казалось все это. Верилось с трудом. Точнее, сердце уже с первого слова поверило в сказку, но разум не переубедить. Вот и чувствовал себя Мир паршиво, будто разрываемый внутри двумя собственными противоречивыми мнениями. Как же хотелось поверить в сказку... Сора же напротив: веселился на всю катушку, пропуская мимо разума любые умные мысли. Совсем как ребёнок, живя каждой секундой и глядя на мир во всех его красках. Вот и теперь - внезапно прилепился к окну, услышав странные гудения, доносящиеся с улицы. То, оказалось, свадебная процессия: семь белоснежных машин, украшенных живыми цветами. Сора и так извернулся, и эдак, а машины останавливались вне поля зрения. И ещё немного, и от давления стекло бы лопнуло... Не в силах наблюдать за подобными издевательствами над стеклопакетом, Мир поднялся и отвесил гостю подзатыльник, призывая угомониться. - Ааай, - обиженно протянул Сора, отдирая лицо от стекла. Он потёр затылок и насупился. "Жестокость, да..." "Надо его чем-то занять, а то весь дом разнесет", - здраво рассудил Мир, но в голову ничего толкового не шло. - Гулять? - предложил рыжий, вспомнив, что на заднем дворе есть отличная детская площадка. Все обиды Соры сию секунду улетучились, а на смену им пришло искреннее восхищение Миром. Сам. Предложил. Гулять. И это после вчерашнего-то! - Гулять! - согласился он. Был бы хвост, вилял бы почище электровеника. Мир позволил себе сдержанную улыбку. Все-таки, какой он идиот! "Не идиот, а просто ребенок", - мягко поправил внутренний голос, но рыжий только фыркнул. Оделись, вышли на улицу. Небо по-прежнему хмурилось, но кое-где уже образовались окошки облаков, в которые выглядывало веселое солнце, что настраивало Мира на позитивный лад. Или это он настраивал? Черт знает. Указав Соре на детскую площадку, паренек подсел на лавку к воркующим о своих детях мамашам. Раскрыл прихваченную тетрадь с черновиками стихов, задумчиво покусал ручку, но строки не шли. В поисках вдохновения поднял глаза на крыши многоэтажек, прислушался к разговорам мамаш, веселым воплям детей, которым вторил голос Соры, проследил глазами за стаей птиц... Солнце, выглянув из окошка облаков прямо над их двором, мягко озолотило его макушку. Задохнувшись от вдруг переполнившего его необъяснимого чувства, Мир быстро-быстро застрочил в тетради. - Привет, я Сора! - отвлёкшись от малышей из песочницы, парень прибежал на карусель. - Сора? - сдвинула брови серьёзная девочка с пухлыми щёчками на вид лет семи. - Что за имя такое? - Да-да, что за имя? - поддержал её мальчик. - Ну, оно... японское... - озадаченно выдал Сора. - Чевонское? - Японское! - воскликнул парень. - Иностранное! - Ааа... - прониклись дети. - И означает, - Сора поднял глаза и с предыханием сказал: - "Небо"... И дети с восторгом признали его за своего. - А теперь - кататься! - раскрутив карусель до восторженных детских писков, Сора на ходу запрыгнул и сам. - Уииии!~ Мир тем временем, оторвавшись от тетради, наблюдал за гостем с неба. Его просто поражала и вызывала восхищение эта искренность и открытость. Он еще никогда не встречал подобных людей, хотя прожил на этом свете, как ему казалось, не мало. «Наверное, и девушкам подобные парни очень нравятся», подумалось ему, от чего на душе стало как-то гадко. Девушки (официально их было три, что позволяет гордо говорить о них во множественном числе) – немного больная тема Мира. Они как бы были, есть, но их как бы и нет, ведь как бы ни влюблялся рыжий, никто не воспринимал его чувства всерьез… В общем, уже к двадцати четырем годам он был твердо уверен, что все бабы – зло, и от них одни проблемы. «Интересно, а как с парнями?..» - мелькнула шальная мысль в голове Мира, но, вспомнив утреннее происшествие, он вздрогнул, мигом посерьезнел и постарался отвлечься от этой темы созерцанием быстро плывущих облачков. «Сора… И означает – небо…» Мир снова вздрогнул и вернулся к маранию бумаги «рифомой-х*ифмой». А потом было ещё много чего: от песочных войн, которые тут же запретили бдительные мамаши, до надувания мыльных пузырей и салочек до взмыленного состояния. Мамочки одобрительно, а иногда как на дурачка смотрели на Сору, что его совсем не волновало. А вот дети, тянущиеся к нему всей своей огромной душой, обступали со всех сторон и буквально висли на высоком живом "аттракционе". Снова и снова Мир невольно останавливал восхищенный взгляд на Соре. И потом он понял, почему ранее не встречал таких людей - их просто нет тут, внизу, на земле. Мы все приходим сюда детьми, но, взрослея, проникаемся этим прогнившим миром, забывая свои "небесные" корни. И, наверное, что бы возродить в себе детство, придется вернуться назад, что, в общем-то, не так и просто, но... "Ох, какой только бред не полезет в голову на солнцепеке", - недовольно подумал Мир, отрываясь от созерцания гостя.

***

Никто и не заметил, как солнце склонилось к горизонту. Мамаши стали оттаскивать своих чад по домам, вспомнив про домашние заботы. Некоторых детей звали садиться за уроки или ужинать. В итоге, когда последняя девочка перед уходом вручила Соре цветочек ромашки и чмокнула в щёчку, он уже сам был совсем не против, чтобы его забрали домой.