Когда Акацуки скучают, весь мир едва не погибает!

За окном огромными хлопьями валил снег, закрывая обзор на белую улицу. Стёкла были покрыты замысловатым узором мороза, а наружи тёмно-серое утреннее небо нависало над территорией. В самом помещении было тепло; потрескивал камин, освещая всё своим оранжевым светом, стены были утеплены, да и в комнате столпилось куча народу. Наверное, уже догадались, кто там находится, «сверкая» чёрными плащами. Естественно, это они – самая опасная организация, олицетворяющее всё зло мира шиноби, навевающее ужас… Акацуки! Было немного странно, что сейчас они находятся не в своей пещере, а в гостинице Конохи. – Красиво за окном, смотрю на снег, пока не отморозил всё… – пропел рыжеволосый шиноби, подняв палец вверх и немного прикрыв глаза. Рядом на креслах расселись остальные члены организации, и как только они услышали уже надоевшие стихи, обречённый вздох вылетел одновременно из их лёгких. Пейн, а это был он, просто лишь улыбнулся и повёл носом, словно где-то рядом пахло вкусной едой. – Ты уже заебал со своим хокку-мокку! Где ты этой хуйни понабрался вообще? – ворчливо произнёс Хидан. Выглядел он странно и не как обычно; волосы растрёпаны, плащ порван, взгляд, не требующий крови, а устало взирающий на всё, любимая коса валялась в другом конце комнаты, а вальяжная поза сменилась сгорбленной. Остальные выглядели примерно так же. Пейн фыркнул: – Это не хуйня, придурок! Это хокку! Хидан закатил глаза и хлопнул себя по лбу. – Убейте меня… – Если бы это было возможно… – пробубнил себе под нос Какудзу и тут же ощутил озлобленный взгляд напарника на себе. – Пейн, у тебя даже не получается их говорить! Ты хоть правила знаешь, насчёт слогов-то? – Конан внимательно посмотрела на Лидера. Тот отвёл взгляд. Хаюми тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана. – Да какая разница! Хокку – это искусство! Итачи подпёр рукой подбородок. – Началось… – Искусство – это взрыв! Мимолётный… – Искусство должно жить вечно! Например, в моих марионетках… – Заткнитесь оба! – взревел Хидан, неистово сверкая глазами, – Да! Ты, Барби, блин, и ты, подъебник херов! Как не странно все заткнулись. Они сидели тихо и почти не разговаривали, только Пейн мычал какое-то новое стихотворение и ходил туда-сюда. Даже Тоби не разговаривал и смирно лежал, прикованный цепями к операционному столу. Всё приборы лежали около Дейдары и Сасори. Блондин то и дело кидал озлобленные взгляды на красноволосого, но ничего не говорил. Кисаме старательно проделывал дырку в гостиничном аквариуме. Итачи читал газету, Какудзу тупо смотрел на расшитые розовыми цветочками трусы, висевшие на стуле. Хидан, держась за голову, изучал ковёр. Конан кочергой чертила что-то на полу. Тишина. – Скучно… – произнёс Дейдара. Все кивнули. Внезапно газета вспыхнула в руках у Итачи и тут же превратилась в пепел, горсткой собравшись на полу. Кисаме запоздало облил Учиху водой. – Итачи, не спи, – пробурчал он и хлопнул по спине напарника. Итачи сидел с открытыми глазами и не моргал. – Брр, – передёрнул плечами Дейдара, взглянув на черноволосого, – Как он может спать с открытыми глазами? Да ещё и защиту поставил, если вдруг… – Итак! – внезапно громко для всех вскрикнул Пейн. Итачи моргнул. Проснулся, значит, – Мы должны развеселиться! – Как? – Эм…Разрушить город! – Скучно. – Тогда…тогда… – Пейн достал из кармана небольшой календарик и стал что-то искать, – Вот! Сегодня у Сакуры День рождение! Придём туда и повеселимся! Информация до всех дошла быстро. Тоби сразу вскочил на ноги. Вместе со столом, к которому был привязан, и начал носиться по комнате. Дейдара, злобно расхохотавшись, взорвал ближайшее кафе через окно. Сасори стал танцевать, хотя по его лицу и не скажешь, что он рад. Итачи присоединился к Сасори и дополнил его «танец» брейк-дансом. Какудзу обнял Пейна, за что его Конан наградила ревнивым взглядом. Вдруг, в дверь постучали. Никто не утихомирился. Дейдара заорал, что входить можно, и в комнату вплыла миловидная девушка. Видимо, пришла спросить, что случилось. Кисаме, прыгая, зарядил девушке в лицо трусами так, что она упала на пол. Кисаме тут же подбежал к упавшей и, наклонившись, убрал ткань с лица девушки. – Эй, вы в порядке? – спросил он. Девушка медленно открыла и глаза, но увидев улыбающегося Кисаме, мгновенно поднялась на ноги и попятилась назад, врезавшись по дороге в торшер. – ЭЙ! – Пейн запрыгнул на люстру и стал оттуда давать указания, – Всем одеться по последней моде! Подарок у нас будет один от всех! Сасори, готовь сыворотку, от которой все меняют свой пол! Они навсегда запомнят это День Рождение! МУХАХХАХАХХХХАХАААААААААААААААЙ! – с грохотом, Лидер упал на пол. – Идиот…