Wind-up Toy

Let me take you down, 'cause I'm going to Strawberry Fields. Nothing is real, and nothing to get hung about. Strawberry Fields forever. Зайдя в дом, мы с Донной, не раздумывая, направились к раковине. Наши руки, державшие Фрэнка на обратном пути, были покрыты остатками сладкой сливочной массы. Футболка парня также была заляпана и пахла клубникой. Он всё время отвлекался, завороженный огнями ночного города и проезжающими мимо автомобилями. Нам приходилось напоминать ему о вафельном рожке, с которого нужно слизывать холодное лакомство. Добрая половина мороженого растаяла и стекла по согнутой руке прямо на одежду. - Фрэнки, хочешь вымыть руки? – я спросил, не желая принуждать его. Он всё ещё стоял возле двери, что-то шёпча про себя. Я коснулся его руки. – Фрэнки? - Ч-что? - Не хочешь помыть руки? – повторил я. - Д-да… они л-липкие. И в-волосы тоже, - он запустил ладонь в спутанные пряди. - Ох, малыш, волосы ещё сильнее слипнутся, если ты будешь трогать их перепачканными руками, - рассмеялась моя мама. - Да, может быть, тебе следует принять душ, а? – предложил я. - Л-ладно, - равнодушно ответил Фрэнк. Мне подумалось, что он невероятно устал. Он привык быть дома в окружении только Рэя, моей мамы и меня. Знакомство с новыми местами и людьми являлось увлекательным приключением, хотя в то же время несколько угнетало его. Посещение врача, возможно, всколыхнуло некие воспоминания, хорошие и плохие. Трудно было понять, какие именно чувства проснулись в парне, но я уверен, он скучал по месту, в котором жил долгие годы, даже если Фрэнк никогда не говорил об этом. Должно быть, он также скучал по друзьям, или той женщине, заботившейся о нём, а, может, даже по докторам. Как только чистый Фрэнк покинул ванную, я понял, что настал момент первого приёма лекарств. Проблема заключалась в том, что я не знал, как это сделать. Когда я встретил Фрэнки, он говорил мне о таблетках, о том, насколько он в них нуждается. По сути, он просил меня купить их ему. Однако позже он заявил, что не будет принимать какие бы то ни было пилюли, и даже отказался употреблять аспирин обычным способом. Что я буду делать, если Фрэнк не захочет пить своё лекарство? Я не осмелюсь принуждать его всякий раз, как в ту ночь, когда нам с Рэем пришлось дать ему успокоительное, точнее, мне не нравилась эта идея совсем. Из-за тупой нервозности, я забыл посоветоваться с врачом на эту тему, а звонить Голдбергу так скоро было неразумно. Я бы только расписался в своей беспомощности. Моя мама ушла, так как уже опаздывала на работу, поэтому я оказался один на один с мальчиком, пытаясь что-то придумать. Как вариант можно опять провернуть трюк с мёдом, хотя сомневаюсь, что Фрэнк снова на него купится. С другой стороны, я могу просто попросить его, что звучало ещё более абсурдно. Фрэнк смотрел мультфильмы, не отрывая глаз от экрана, когда я приблизился к нему. - Фрэнки… тебе нужно начать принимать лекарства, малыш. Всего лишь половинка таблетки для начала. Хочешь, я принесу стакан сока? – предложил я. По графику я должен дать ему половину вечером, и по две половины на следующий день в два приёма, затем то же самое с двумя третями, и, наконец, довести дозу по двух целых таблеток в день, если всё пойдёт нормально. - Н-НЕТ! Н-нет, я не хочу! Н-НЕ МОГУ! Нет! – он вскрикнул. Я глубоко вздохнул. - Хочешь, чтобы я смешал её с мёдом, как тот раз с аспирином? - Н-НЕТ! Не хочу т-таблетки! Х-ХВАТИТ! – он закричал и уполз на другую сторону дивана, пряча лицо. Джерард, помни о терпении, ты не должен его терять, это только начало. Я сел рядом с ним, стараясь не касаться. - Детка, я знаю, ты не любишь таблетки, никто их не любит. Но тебе нужно их пить, понимаешь, нужно. Разве в больнице ты не чувствовал себя лучше? – я пытался говорить мягче, делая всё возможное, чтобы скрыть своё волнение. Он повернулся ко мне с озадаченным видом. - Я … я н-не знаю… - Ты слышал тот голос, когда жил там? – спросил я. Он обдумывал ответ. - Н-нет… или… или, м-может быть, только н-несколько раз. П-почти никогда. - Видишь! Всё потому что, ты принимал лекарства, и они прогоняли его. Ты хочешь, чтобы он ушёл, не так ли? - Д-да! Он… б-бесит меня. Мне н-не нравится, как он говорит. - Тогда тебе нужно быть хорошим мальчиком и принимать таблетки. Также они помогут привести в порядок твою голову, чтобы не чувствовать эту путаницу, как ты говоришь. Согласен? – настаивал я. Он обнял руками свои колени и раскачивался взад и вперёд некоторое время. - Л-ладно, но они мне н-не нравятся. Д-даже с мёдом. Н-нет, - он нахмурился. Я обречённо вздохнул. - Ты как-то сказал мне, что знаешь, какого цвета были таблетки. Значит, ты видел их, а, соответственно, врачи не прятали лекарства во что-либо перед тем, как дать их тебе, - я вспомнил наш первый разговор. - Б-беленькие т-таблетки, да. - Хорошо, но как ты узнал? - З-засранцы с-схватили меня и… з-засунули их в рот. И… тогда, я в-выплюнул их. Оказались б-белые. П-потом он р-рассердился и с-сделал мне укол. Н-ненавижу уколы, - от рассказа Фрэнка, у меня внутри всё похолодело. Теперь о событиях той злополучной ночи я сожалею ещё больше. Хотя, кажется, парень не помнит, что нам с Рэем пришлось сделать, в противном случае, он обязательно сказал что-нибудь об этом. - Они заставляли тебя пить таблетки? Так всегда было? - Н-нет… только когда я н-не хотел к-конфеток. - О, получается, они клали лекарства в конфеты? - Д-да. Жев-жеват-тельные конфеты. Но иногда у них б-были только л-лимоннные… я н-не люблю л-лимоны. Н-нет. Н-ненавижу лимоны, - он покачал головой. Что же это было - Ну, у нас есть жевательные конфеты. Ты любишь клубничные, верно? - Д-да. - Выпьешь таблетку, если я положу её в конфету? – я погладил мальчика по щеке. - Л-ладно. Ты такой н-надоедливый, Джи! Оч-чень, он тоже так говорит. Смеясь, я направился на кухню и достал клубничную конфету из банки. Прежде чем развернуть её, я помял сладкую массу в руках, чтобы лакомство подтаяло и сделалось мягче. Потом я разделил таблетку на две части и одну из половинок раздавил на ещё более мелкие кусочки. Собрав конфетой всю получившуюся лекарственную «пыль», мне, в итоге, удалось скатать шарик. Вернувшись в гостиную, я вручил Фрэнки получившийся розовый комочек. Он внимательно осмотрел его. - Выглядит т-так же. - Так же, как они делали тебе? - Д-да, - он нерешительно положил шарик себе в рот. - Не жуй слишком сильно. Просто проглоти и запей, - я протянул ему стакан апельсинового сока. - Г-готово. Видишь? – он широко открыл рот, чтобы я мог убедиться, при этом двигал языком вверх-вниз и в разные стороны. Видимо, его научили так делать, в доказательство того, что мальчик проглотил лекарство. - Хорошо! Я так горжусь тобой, Фрэнки! – я крепко обнял его. Он улыбнулся, лицо мальчика было так близко к моему. Я кратко поцеловал его, Фрэнк, хихикая, ответил мне тем же. Я положил руку ему на затылок, массируя голову, и мои пальцы сразу потерялись в длинных прядях. На этот раз мои губы медленно приближались к его губам. Я видел, как он закрыл глаза, продолжая улыбаться. Я сам сомкнул веки и, наконец, поцеловал его, более страстно, чем обычно, вкладывая в этот поцелуй все мои чувства и все мои страхи. Что если вылеченный Фрэнк не будет чувствовать ко мне ничего? Что если он просто запутался, в конце концов? Может быть, я вёл себя как последний эгоист, но не воспользоваться моментом было выше моих сил. Я хотел почувствовать это, не думая о том, что может случиться после. Фрэнки продолжал улыбаться, прижимаясь к моим губам, стараясь не отставать за мной, хотя, несомненно, опыта ему недоставало. Я не возражал против его неискушённости, для меня это было просто идеально. Я остановился, только чтобы взглянуть на него, казалось, Фрэнки весь светился. - Ух ты! К-как в кино! - Да, как в кино. Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, да? - я клюнул мальчика в гладкую щёку. - Д-да, я знаю, и т-тоже тебя л-люблю! С-сильно, - он кивнул, а потом неожиданно отвлёкся. – С-смотри! - Что…? - Г-гномы т-танцуют! Н-нет, з-здесь! На п-полке! - он рассмеялся. Не самое идеальное окончание для такого романтического момента, но бедный подросток сделал это ненарочно. Надеюсь, скоро мне не придётся притворяться, будто я вижу все его галлюцинации, по крайней мере, не так часто. Я поудобнее расположился на диване, и Фрэнки забрался ко мне на колени. - Думаю, сегодня я не буду готовить. Закажем пиццу попозже. Сейчас я собираюсь остаться здесь с тобой и понаблюдать за танцующими гномами, - мои руки покоились на его талии. - У н-них х-хорошо получается, п-правда? О! П-пёсик тоже пришёл на них п-посмотреть! Час спустя, Фрэнки заснул. Я позвонил в пиццерию, а после просто разглядывал моего мальчика. Он казался более спокойным, чем обычно, черты его лица были расслаблены, он перестал непрерывно двигаться. Когда позвонили в дверь, он даже не проснулся. Как правило, Фрэнк сразу же вскакивал в испуге. Я аккуратно передвинул его со своих колен на диван и направился за пиццей. - Детка… пицца приехала, - я позвал его, поглаживая руку мальчика. Он что-то пробормотал и поменял позу. – Фрэнки, давай, тебе нужно поесть. - А? – он повернулся ко мне, хотя волосы закрывали всё его лицо. - Наш ужин готов, просыпайся, - я заправил непослушные пряди за уши. Он посмотрел на меня, слегка улыбнулся и откинул голову на спинку дивана. Его глаза не двигались и были максимально сведены к переносице. - Л-ладно. - Как ты себя чувствуешь? – я всё ещё боялся реакции Фрэнка на лекарство, так как мы не имели понятия, какие он принимал раньше. - Х-хорошо, немножко с-сонно, - он потёр глаза. - Ты уверен? - Д-да. Я очень г-голодный. Л-люблю пиццу. - Ну, хорошо, иди на кухню, будем есть, - я протянул ему руку. Не отрывая от меня глаз, Фрэнк зевнул, но не двинулся с места. Ему было слишком удобно, да к тому же усталость и вернувшееся медикаментозное лечение после стольких недель давали о себе знать. - Знаешь что? Мы поужинаем за этим столом. Схожу за стаканами и соком, - решил я. Он сонно кивнул. Когда я вернулся и расставил всё на журнальном столике, Фрэнки поднялся, чтобы подсесть ближе. Он моргал и выглядел невероятно бледным. - Ой… - Ты в порядке? – я заставил его снова откинуться назад. - Д-да, наверное. К-комната к-кружилась. Сейчас н-нормально, - сказал он, когда румянец вновь появился на его щеках. - Всё хорошо, так бывает. Теперь поднимайся медленно… вот так, не торопись. Помимо того, что его зрачки перестали непрерывно двигаться, так же я заметил во время ужина отсутствие нервного тика, его голова почти не дёргалась. Я знал, потребуется время, чтобы увидеть глобальные изменения. К тому же нам не известно, чего именно ожидать, пока мы не выясним, насколько сильно повреждён его мозг. *** Вскоре после того, как мы прикончили ужин, и наши уставшие тела потребовали, наконец, завершить этот день, зазвонил телефон. Не так уж и часто кто-то осмеливается звонить в столь поздний час. За одно мгновение моё раздражение превратилось в беспокойство, сменившееся нетерпением, как только я увидел имя на дисплее. - Боб! Как дела? Что-нибудь узнал? – протараторил я. - Прости за поздний звонок, я сегодня задержался на работе… - Пустяки, не так уж и поздно. Рассказывай. - Ого… «привет» был бы уместнее, не считаешь? – Боб картинно раздосадовался. - Привет, Боб. Какие новости? - Так-то лучше! Однако вынужден сказать тебе, что новостей нет. - Нет новостей? - Нет, извини. Тот парень попытался, но в итоге сказал, что не может получить доступ к базе данных. Компьютеры заблокировали, и только руководство знает пароли. - Чёрт! Ну, всё равно спасибо, Боб! Я найду другой способ, мне просто нужно подумать. Всё стало бы значительно легче, владей я хоть какой-то информацией, - сказал я, наблюдая, как Фрэнк поглаживает своего щенка. Мне действительно хотелось знать больше о нём и его семье. - Всё в порядке? – Боб неуверенно спросил. - Да, сегодня Фрэнки начал принимать лекарства, посмотрим, что из этого выйдет. - Начальница заплатила аванс? - Да… ну, не совсем. Я расскажу тебе в другой раз, - я знал, Боб не купится на мою ложь. Он всегда чувствовал малейшее враньё. - О, ладно. Поговорим позже. Как ты смотришь на то, если я забегу к тебе завтра после работы? У меня выходной. - Боб, я же сказал тебе, что… - Знаю, знаю. Я не собираюсь тебя спаивать, возьмёшь стаканчик содовой. Я просто соскучился, старичок! - Оуу… иногда ты ведёшь себя как педик, Брайар. - Хорошо, что мы провели слишком много ночей, шляясь по барам, чтобы ты мог убедиться в моей любви к девушкам. - Что верно, то верно. У меня нет сомнений на твой счёт! – я рассмеялся. Бобу невероятно везло с женщинами, он всегда находил красоток для весёлого времяпрепровождения. Брайар говорил, что верит в истинную любовь, но только для того чтобы найти ту единственную, ему необходимо «всех посмотреть». - Ну а ты, Джерард? Знаю, ты был «не в настроении», но время лечит. Подумаешь, два неудачных романа. Что с того? Не всё так плохо. Они просто были не для тебя, - спокойно заявил Боб. Что ж, существовало множество деталей, о которых Боб не догадывался, но в одном он был прав: они, на самом деле, были не для меня. Даже вспоминая о своей первой горячей любви, я понимаю, что всё случилось не просто так. Я был предназначен для чего-то другого. Потом Лаура… эти отношения оказались ошибкой с самого начала. Она была хорошей девушкой, я любил её как друга, но из-за того, что мне хотелось использовать любую возможность, она только потеряла со мной время. Сейчас я чувствую, что нахожусь на правильном пути, с правильным человеком. Полный сомнений и тревог, но, по крайней мере, точно знающий, чего хочу. Неважно, какую роль уготовила мне судьба в жизни Фрэнка – тайного обожателя или старшего брата – я исполню её в лучшем виде. Моё место в этом мире – рядом с ним. - Ты прав, Боб, но сейчас Фрэнки на первом месте. Моё положение меня устраивает, правда, - я искренне ответил, а в этот момент мальчик подошёл с умоляющим взглядом и обнял меня. Он хотел, чтобы я оставил телефон и понежился с ним. Он всегда на меня так смотрит, когда хочет спать, а я чем-либо занят. Сейчас, устремлённый прямо на меня, этот взгляд был особенно неотразим. У него самые красивые глаза на свете, никто не переубедит меня. - Если говоришь, что устраивает, значит, так оно и есть. Как насчёт моего приглашения на завтра? – снова упомянул Боб. - Уф… эту неделю я пропущу. Мне нужно быть дома как можно раньше, чтобы следить за состоянием Фрэнки. Может, на следующей, м? Обещаю рассмотреть твоё предложение в ближайшее время… - Ладно. До встречи, старичок! - Пока, Боб, еще раз спасибо за попытку! *** Следующие два дня были гораздо напряжённее для меня, нежели для Фрэнка. Я постоянно проверял его на наличие изменений, уровень самочувствия или появление побочных эффектов. Фрэнки, напротив, судя по всему, привык быть на лекарствах и не проявлял особой озабоченности, а только заинтригованно смотрел на меня всякий раз, когда я снова и снова справлялся о его ощущениях и задавал одни и те же вопросы. Всё это время у Фрэнка не возникало проблем с приёмом таблеток. Он проглатывал их вместе с конфетой или тостом, намазанным, разумеется, клубничным вареньем. Как только я увеличил дозу, Фрэнк сделался более управляемым. Или менее упрямым, как высказался Рэй. Парень перестал спорить и легко выходить из себя, одно это уже было грандиозно. Он стал спокойнее, хотя его активность по-прежнему отличала Фрэнка от «нормальных» людей. Ещё я благодарил лекарства за безмятежный сон моего мальчика. С другой стороны, Фрэнк казался более апатичным, чем раньше, хотя он продолжал нормально реагировать на внешние раздражители. Тем не менее, он так ни разу и не поцеловал меня снова, даже не пытался. Я убеждал себя в том, что это ничего не значит, он просто медленно адаптируется к лечению. Но я переживал, очень переживал. Я решил не предпринимать никаких шагов, пока Фрэнк сам не изъявит желание. Мне не хотелось бы форсировать события. С прошлого дня время от времени его руки начинали довольно заметно трястись. Даже несмотря на то, что дрожь мешала занятиям Фрэнка, я старался не вмешиваться, пока он сам не просит. Тем воскресным утром Фрэнк впервые принял целую таблетку. К полудню он сделался немного неповоротливым, но, казалось, его это не сильно беспокоило. Парень был в прекрасном настроении. - Д-джи… - он позвал меня. Я собирался помыть окно, пока Фрэнки смотрит телевизор. - Да? Тебе что-нибудь нужно? - Н-не нравится. С-скучно. П-поможешь поменять к-канал? – попросил меня Фрэнки. Его речь стала более размеренной и неторопливой. Он не мог различить кнопки на пульте, поэтому либо позволял мне щёлкать по каналам, пока не найдётся что-то ему интересное, либо просил положить его палец на правильную клавишу, чтобы сделать это самостоятельно. - Конечно, - я поправил пульт, который Фрэнк держал вверх ногами, и положил его большой палец на одну из нужных кнопок. – Вот. И запомни, если захочешь вернуться назад, просто передвинь пальчик немного левее, на соседнюю кнопку, хорошо? - Д-да, - он принялся быстро переключать каналы, а я вернулся к своей почётной миссии. Это было двустворчатое деревянное окно, каждая половинка которого состояла из четырёх отдельных стёкол. Я едва успел помыть одно, когда услышал бормотание. - Нет, н-не нравится, д-дерьмо к-какое-то! Н-нет… я не буду с-смотреть это ради в-вас! – он встал и выключил телевизор. Такое частенько случалось, Фрэнку никогда не хватало терпения найти что-нибудь по душе. Он хотел было добежать до меня, но споткнулся и рухнул на колени и ладони. - Ой… опять г-грохнулся! – он захихикал. - Я же говорил тебе не бегать! – я помог ему подняться. – Вот, пожалуйста. Не ушибся? - Н-нет. Ч-что ты д-делаешь? - Мою окно, хочешь помочь? Ты можешь заняться нижней частью, - предложил я. - Д-да! - Хорошо. Давай найду тебе тряпку, - сказал я, выходя за ней на кухню. – Возьми вот эту. - Л-ладно, - он не двигался с места, продолжая меня разглядывать. - Итак, что ты делаешь… сначала опускаешь тряпку в ведро, и, когда она достаточно намокнет, отжимаешь её вот так. Тогда вода не будет капать на пол. Потом ты моешь стекло, и, напоследок, протираешь окно насухо другой салфеткой. Легко, не правда ли? – я расписал каждый шаг, будто писал подробную инструкцию. Казалось, он даже проявил внимание. - Д-да! В первый раз он сделал в точности, как я ему сказал. Принимаясь за второе стекло, Фрэнк уже не удосуживался отжимать тряпку, заливая водой стену и пол под окном. Я ничего не говорил. - Х-хорошо п-помою тебя. Д-да. П-потому что я с-супер мойщик! – шептал он окну. Мне изо всех сил пришлось сдерживать смех. К тому времени, как Фрэнк расправился с остальными стёклами, к нашим ногам подступало мини-озеро. - Очень хорошо, Фрэнки! Ты проделал удивительную работу, посмотри, как сияет окно! – я не врал, оно сияло. Поэтому я с полным основанием похвалил его за правильно выполненное задание, не обращая внимания на образовавшиеся лужи. - Ура! – воскликнул он радостно. – А п-почему мне нельзя п-помыть стёкла наверху? - Я уже вымыл их. - Но… п-почему н-нельзя? – он снова спросил. – Я м-могу дотянуться, если в-встану на с-стул, как ты! - Потому что ты не можешь встать на стул, ты упадешь. - Мне всё р-равно… - Мне не всё равно, я не хочу, чтобы ты пострадал. Так или иначе, ты достойно справился! Спасибо за помощь, детка. - П-пожалуйста, - он прощебетал, тут же позабыв о нашем небольшом споре. Той ночью мы легли рано, так как на утро было назначено сканирование мозга. Я поговорил с начальницей, и она разрешила мне завтра задержаться. Меня беспокоило только поведение Фрэнка, как он отреагирует. Наверняка, он последний раз проходил такую процедуру в глубоком детстве, если вообще проходил. Хотя лекарство немного успокаивало его, эта установка могла серьёзно напугать Фрэнки. Мне ничего не оставалось делать, как полностью довериться компетентности Марка Голдберга.