Игра в любовь.

Габриэль сонно натягивает одеяло на голову и ворчит, когда чувствует прикосновение рук к своей голове. Он недовольно фыркает. Люцифер как обычно встает рано, что несказанно раздражает. - Габриэль, я уезжаю. - Угу. - Буду поздно, – Люцифер поправляет ворот белой сорочки. - Поздно - это во сколько? – Вессон все же разлепляет глаза и щурится. - Не могу сказать точно. Сегодня встреча акционеров, потом мы ужинаем вместе. - Скучно. Милтон усмехается, застегивая запонки на манжетах. - Поэтому я не зову тебя с собой. Чем займешься? Парень разворачивается на спину и уютно размещает ладонь на своем животе, на шее поблёскивает вчерашний подарок. Он наблюдает за Люцифером и обдумывает его вопрос. Хотя, чего тут думать? Он пойдет на конюшню. Его заинтересовал этот Сэм Винчестер. - Может, в город сгоняю. Не знаю еще. - Я чек тебе выписал, – Милтон надевает пиджак и оправляет его полы. Крутится возле зеркала, небрежно взлохмачивает челку и довольно хмыкает. Вессон переводит безразличный взгляд на прикроватную тумбу. - Хорошо. - Все. Мне нужно идти, – Люцифер даже не оборачивается. – Хорошего дня, дорогой, – на что Габриэль только кивает. А после вновь сладко зевает и укрывается с головой. Ему жизненно необходимо доспать еще несколько часов. Сладкая дремота оседает на веках. Окончательно Габриэль посыпается в начале одиннадцатого. Он принимает контрастный душ и спускается к завтраку. Стол уже накрыт. Омлет с беконом и кружка горячего кофе - это то, что надо. А в двенадцать он уже бодро вышагивает в костюме для верховой езды к северным конюшням. Высокие кожаные сапоги, бриджи и редингот - одежда удачно подчёркивает фигуру и скрывает недостатки, в его случае это маленький рост. Он Сэму по плечо, кажется? На его фоне он в любом случае будет выглядеть мелковато. Теплые солнечные лучи ласкают нежную кожу. Сэм появился в тот самый день, когда впервые за долгие недели на небе появилось солнце. Вессону это кажется символичным. Винчестер американец, он совсем не похож на Милтона. И это подкупило. Габриэль не любитель мелких интрижек на стороне, но ему сейчас необходимо почувствовать себя счастливым и нужным, хотя бы на короткое мгновение. Иначе он сорвется. Подходя к конюшням, он замечает Сэма, который выводит вчерашнего ахалтекинца за поводья. Конь уже не выглядит напуганным, он уверенной поступью следует за своим хозяином. Спирит красив, как и его хозяин. - Сэм! – Габриэль поднимает руку в приветственном жесте, решая первым обозначить свое появление. - Гейб! – Винчестер улыбается и запускает пятерню в свои волосы, убирая их назад. – Доброе утро. Вессон ослепительно улыбается. «Гейб», когда его так последний раз называли? Пять, семь лет назад? Милтон предпочитает это чопорное «Габриэль». - Привет. Решил выгулять жеребчика? - Неплохо было бы, – парень похлопывает коня по крепкой шее, не сводя заинтересованного взгляда. – Смотрю, ты тоже настроен на конную прогулку? Габриэль окидывает свой костюм взглядом и пожимает плечами. - Я не очень хорош в этом. Сэм удивленно вскидывает брови. - У вас лошадей здесь целый табун. - У Люци времени мало, чтобы его еще на мое обучение тратить, – парень небрежно фыркает и касается морды Спирита, который тут же одобрительно кивает. - Могу, ну… - Винчестер мнется, он не уверен в правильности своего решения. Бобби ему четко вчера дал понять, что из этой затеи мало что выйдет. – Я могу тебе помочь с верховой ездой, – и сразу поясняет, будто вовсе и не настаивает. – Если хочешь. Я все равно… Габриэль его перебивает, склонив голову на бок, а в золотых глазах мелькнула искра. - Хочу. - Вау, – Сэм выдыхает и расплывается в улыбке, от чего вновь эти обворожительные ямочки на щеках. – Круто. Я только… подержишь Спирита? Я только подготовлю тебе лошадь. - Спасибо, – Гейб подергивает бровью и нарочно перехватывает поводья, касаясь горячей руки собеседника, что окончательно смущает Винчестера. Сэм быстро одергивает руки и прижимает ладони к своим бедрам, он улыбается, а пальцы горят там, где их коснулся Вессон. Винчестеру нравится это ощущение, ему нравится Габриэль. И пока Сэм запрягает тихого Ангела породы американский альбинос, Габриэль ведет беседу со Спиритом, интересуется у жеребца, что он думает о своем хозяине. А Спирит лишь кивает и утыкается носом в его шею, раздувая ноздри. - Его зовут Ангел, – Сэм выводит молодого жеребца из конюшни. – Он тихий, поэтому, думаю, у тебя с ним проблем не будет, – а Вессон на это лишь хитро улыбается, заложив руки за спину. Он подходит к белоснежному жеребцу и гладит его по морде. - Поможешь? – он вскидывает невинно брови и держится одной рукой за седло. Винчестер кивает, но с места не сходит, словно внутри него сейчас происходит борьба. И он мнется до тех пор, пока его из задумчивости не выводит тихое и интимное: - Сэмми? - А, да. Прости. Сейчас, – Винчестер виновато улыбается. Он подходит ближе к Вессону со спины и кладёт свои ладони на его бедра, склонив голову. Эта близость волнует. Гейб ощущает горячее дыхание на своей макушке и чуть улыбается. Шаг назад, чтобы плотнее прижаться к крепкому телу, а Сэм сглатывает и надорвано шепчет у самой кромки волос. – Одну ногу в стремя и держись за седло, я помогу. - Хорошо, – Габриэль следует его указанию. Он чувствует, как сильные руки его подталкивают и помогают сесть в седло. А после Винчестер улыбается и похлопывает его по бедру. - Вот и отлично, – он подает поводья и отходит. Габриэль превосходно смотрится верхом: ровная осанка, чуть вздернутый подбородок, словно он всю жизнь провел на коне. Винчестер улыбается, он не прогадал с выбором жеребца. Белогривый Ангел подходит Габриэлю. Сэм быстро седлает Спирита и подает ему сигнал, конь приветственно кивает головой и фыркает, постукивая копытом по земле. Габриэля это веселит. Они выезжают за территорию конюшен. Впереди луга, огражденные линиями небольших рощиц. Солнце ласкает, а его лучи красиво играют в золотых волосах Габриэля. И Винчестер сбавляет шаг, чтобы ехать чуть позади и видеть, насколько Вессон красив. Первым заговаривает Сэм, ему интересно все, что касается Габриэля. - Итак. Сейчас у нас много времени, а ты так и не рассказал, что делаешь в Англии. Вессон мелодично смеется и мотает головой. - Я уехал за Люси, когда он предложил. - Так просто? – Сэм вопросительно вскидывает брови. – Бросить прошлое, друзей, родителей и уехать? - Поверь, - Гейб оборачивается на своего спутника и грустно мотает головой, - там не было того, чего мне бы не хотелось оставить в прошлом. - Все так плохо? - Более чем, – Вессон выразительно приподнимает одну бровь. – Ну, а ты? Почему именно поло? - Я не знаю, – Винчестер мотает головой и улыбается. – Так уж случилось. Я никогда не задавался вопросом, почему я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Когда я учился в университете, то подрабатывал на конюшне. Потом Бобби предложил мне место в команде. Он не хотел брать человека со стороны, – Сэм оправляет свои волосы, и этот простой жест привлекает внимание Габриэля. – Собственно, так я попал в команду. - Так я значит должен сказать «спасибо» Бобби, – заключает Вессон, а Винчестер удивленно вскидывает брови. - За что? - За наше знакомство, – Габриэль небрежно пожимает плечами и переводит тему разговора в иное русло. – Тебя кто-нибудь ждет дома? Сэм мотает головой и всматривается в глубокое синее небо над своей головой. Ему нравится Англия, но не настолько, чтобы здесь жить. Ему интересно, а нравится ли Габриэлю здесь жить? Или он жертвует своим комфортом ради Милтона? - Нет. - Я не поверю, что у такого парня, как ты, нет любимого человека! – Габриэль весело смеется и хитро поглядывает на смущенного собеседника, который пытается оправдаться. - Из-за постоянных соревнований я редко бываю дома. Это мало кого может устроить, понимаешь? - Но так всю жизнь не проживешь, – парирует Вессон. - Я знаю. Поэтому это мой последний год, и я ухожу в отставку. - Скучать не будешь? - Буду. Вессон понимающе кивает головой и ускоряет Ангела, пока тот не переходит в галоп. Конь мчится вперед, и Габриэль в этот момент счастлив. Если раскинуть руки в стороны, то появляется чувство полета. Ветер свистит в ушах и пробирается под верхнюю одежду. Ангел мчится вперед и, если бы у него были крылья, он бы воспарил к небесам. Чувства переполняют, а позади слышится перестук копыт Спирита. Сэм мчится следом и когда он его нагоняет, то перехватывает поводья, и тянет на себя, отдает жеребцу команды, принуждая Ангела остановится. Вессон дергается в седле и опускает голову, чувствуя исходящее от Винчестера напряжение. - Ты как? - Сэм касается его плеча и подается вперед, совсем рядом. Сэм знает, Габриэль плохо держится в седле, а сорвавшийся на галоп Ангел заставил желудок сжаться в страхе. – Гейб, посмотри на меня, – встряхивает за плечи, чтобы привлечь внимание, отвлечь от пережитого. Вессон медленно поднимает голову и всматривается в взволнованные глаза напротив. Он чувствует горячую руку на своем плече и убеждает себя в том, что все правильно, все так и должно быть. Вессон вздыхает, хмуря брови. - Я тебя обманул, – шепчет, не разрывая зрительного контакта. Сколько ему сил требуется для того, чтобы не рассмеяться, одному Богу известно. От этого он хмурится еще больше, а Сэм растерянно приподнимает брови. - О чем ты? - Я отлично держусь в седле, – он виновато улыбается, а в золотых глазах играют искры. Сэм смеётся, сначала тихо, а потом громко, весело, откидывая голову назад. Он дышит глубоко и часто, когда, наконец, успокаивается. А Габриэль вновь удивляется реакции своего спутника и смеется вместе с ним. А в голове у него несутся мысли, бьют набатом: «Сэмми не Люцифер, он теплый, он настоящий!» И Вессон хочет обнять Винчестера, податься порыву и заключить в свои объятия. Этот потрясающий сукин сын заставляет его чувствовать себя живым. - Черт, у меня чуть сердце из груди не выскочило. Не делай так больше, – Винчестер похлопывает своего спутника по плечу и мотает сокрушенно головой. – Ааа! Черт! - Не буду, - Габриэль поднимает на Сэма взгляд и жадно ловит его действия, будто желает запечатлеть в памяти каждое движение, каждую улыбку и каждый взгляд. Он вскидывает брови и клонит голову чуть набок. – Хочу показать тебе одно потрясающее место, – он натягивает поводья и хитро улыбается. – Догоняй! Ангел вновь срывается с места, подчиняясь уверенным действиям всадника. Он мчится вперед по зеленой сочной траве, а перестук копыт сейчас звучит как музыка. Вновь это ощущение полета и легкости. А позади Спирит и громкий возглас Сэма: «Хэй!» Габриэль показывает Сэму свое тайное убежище, где он часами пропадает, когда ему становится грустно. Берег реки, где его большая часть покрыта ветвистыми деревьями. Ангел и Спирит отдыхают в тенистых зарослях. Вессон сидит на берегу, перебирая мелкие камушки, Винчестер рядом. Кажется, будто время в этом месте остановилось. Габриэль довольно прикрывает глаза. Тихое перешёптывание деревьев и шум воды, в котором отражаются веселыми бликами солнечные лучи. - Я тебя практически не знаю, но испытываю странную потребность рассказать все, – Вессон ведет головой и склоняет ее к плечу, – со мной такое впервые. - Я готов тебя выслушать, – Сэм улыбается и смотрит на водную поверхность, жмурясь от ярких солнечных зайчиков. - Я родился в бедной семье. Мой отец много пил и избивал мать, которая в его отсутствие водила в дом мужиков, – Габриэль опустил голову, найдя что-то интересное в аккуратно выложенных камушках, а в сущности, желая отвлечься. – Ей было плевать, дома я или нет. Я рос в такой атмосфере до шестнадцати, а потом сбежал. Работал в кафе и на эти деньги снимал маленькую комнатку на окраине города с одним студентом. Я был в него влюблен. Ну, как влюблен, - Вессон неопределенно ведет плечами. – Он мне нравился. И как-то Майк пришел домой после очередной вечеринки и просто оттрахал меня в ту ночь. Это было ужасно. После этого я попал в больницу. Но мой лечащий врач, мужик он хороший, устроил меня в пансионат, так как я не был совершеннолетним. Мне выделили комнатку на чердаке. Маленькую, как могила на кладбище. Два на два. Я работал в пансионате, помогал сиделкам, мыл полы, работал на кухне, и все это за крышу над головой и еду. Меня зачислили в вечернюю школу, которую я не без труда закончил. И дело не в том, что я человек без способностей, у меня просто физически не хватало сил заниматься, – Габриэль сдавленно засмеялся и мотнул головой, он был благодарен, что Сэм не перебивает. – Мне было девятнадцать, когда я встретил Милтона. Совершенно случайно. Он тогда приехал в город по каким-то там делам, короче, бизнес. Не знаю. Я был пьян, и меня потянуло на приключения. Мы трахались всю ночь, как кролики. А на утро Милтон предложил улететь с ним. По сути меня ничего в городе не держало, я согласился. Забрав из вещей только документы. Для Люцифера это тоже было впервые, он никогда себя не вел так необдуманно. Так я попал сюда. Золотая клетка, – не сказал, а выплюнул. – Он нанял людей, которые обучали меня этикету, он тратил на меня хуеву кучу денег, и в итоге я стал тем, кого он хотел видеть подле себя. Я его гордость. Он меня создал, – Габриэль замолчал, он смотрел невидящим взглядом на водную гладь и ждал от Сэма приговора. - Ты любишь его? - Люси? Знаешь, у меня в детстве была прекрасная антилюбовная пилюля. Я не верю в ее существование. Все эти романтические бредни, все это ерунда. Что есть любовь? Побои? Измены? Изнасилование? Деньги? Нет. Я не люблю его. У нас своеобразный симбиоз. - Звучит как-то печально, – Сэм усмехается и кидает один из камушков, что выложил Габриэль в ряд, в воду. По воде идет рябь, от чего отражающиеся в ней ветви деревьев размывает. - Я бы сказал, что реалистично, – Вессон усмехается и встает с земли, подхватывая пару плоских камушков. – Любовь - это выдумка романтиков. В сущности, люди ищут выгоду, – он чуть приседает и бросает камушек в реку, который трижды соприкасается с водной поверхностью и в итоге уходит на дно. Габриэль оборачивается к Сэму и разводит руками. – Чаще всего это деньги или страх остаться одиноким. Может даже стремление к размножению, некий животный инстинкт. Или страсть и отличный трах. Не знаю. Но не любовь. - Ну не знаю, друг, – Сэм отрицательно мотает головой и усмехается. – Может быть, ты просто никогда не влюблялся? Габриэль смеется в ответ и смотрит на своего спутника сверху вниз. - Может быть, – он протягивает руку к Сэму, предлагая помощь. – Но теперь это уже не важно, – Винчестер перехватывает руку Вессона и поднимается с земли. Контакт затягивается, а Габриэль не сводит с Сэма внимательных золотых глаз. – Я выбор уже сделал, – он отпускает ладонь и просто пожимает плечами. – Нужно ехать обратно, пока не заметили моего отсутствия. - Все так строго? – Сэм искренне удивляется. - Нет. Милтон, он… он просто любит, когда все под его контролем, – Габриэль подходит к Ангелу и похлопывает его по изящной шее. – Ну, банковские счета, подчинённые, обстоятельства, я. - Ты так говоришь, словно подобный контроль - это нормально. - Здесь это более, чем нормально. Это норма жизни. Если Люси не интересуется чем-то, значит, он приболел, – Вессон весело смеется. – К этому привыкаешь, серьезно. - Это странно, – Сэм отвязывает Спирита и нарочно не смотрит на своего собеседника. Он представляет себя на его месте. Нет! Это совсем ненормально. Винчестер верит в любовь и верит в искренность. А еще у него появляется непреодолимое желание доказать Габриэлю, что тот не прав, может даже не словами, а на деле. Потому он переводит взгляд на своего спутника и задумчиво интересуется. – Ты завтра занят? - Я не знаю, какие планы у Люцифера завтра, – Габриэль качает головой и ловко седлает Ангела. – Если он поедет в фирму, то да, вполне. Винчестер облокачивается на Спирита, приобнимет его за шею рукой, он любуется Габриэлем. - Завтра у нас тренировка до трех, потом я свободен. - Не уж то Вы назначаете мне свидание, мистер Винчестер? – Вессон забавно вытягивает губы и причмокивает, словно ему требуется время подумать. А Сэм тихо смеется, опуская голову. Он ожидает ответа, как приговора, но внешне не показывает своего волнения. – Думаю, это можно устроить. - Отлично! – не сказал, а будто выдохнул. – Я буду тебя ждать. Милтон возвращается домой поздно, когда Габриэль уже в постели. От него пахнет спиртным и дорогим табаком. Он стягивает галстук на ходу и бросает его на пол, следом летит пиджак. Люцифер обычно не пьет, но ужин с акционерами влечет за собой последствия. Милтон падает на кровать в брюках и рубашке, он тянется всем телом и поворачивается к Габриэлю, побеспокоенному его появлением. - Ты спишь? – пьяно тянет Люцифер и по-свойски обнимает своего парня за талию, притягивает к себе и утыкается носом в загривок. - Уже нет, – Вессон вздыхает и пытается повернуться, но Милтон не дает, еще крепче сжимает в своих объятиях и сонно шепчет: - Я так устал. - Тебе нужно раздеться, – недовольный шёпот в ответ. - К черту, – Милтон фыркает. – Мне сказали, что ты сегодня был у северных конюшен. Габриэль напряженно замирает, а после медленно выдыхает. Он кивает и обыденным голосом со сквозящим равнодушием роняет: - Исполнял роль радушного хозяина в твое отсутствие. - Хорошо. Милтон замолкает, и только горячее дыхание опаляет затылок. Габриэль знает, что из этой затеи ничего не выйдет. Люцифер просто не позволит. Но его тянет к Винчестеру, как магнитом, и если бы Гейб был одним из этих полоумных романтиков, у которых весь мир окрашен в розовые цвета с пони и бабочками, то он бы поверил в любовь с первого взгляда. Возможно, но маловероятно. Он подозревал, что одна из причин того, что его тянет налево - это гребаная британская холодность и безразличие Люцифера. Вессон так и заснул, согреваемый мыслью о том, что не он виноват в возможной интрижке с Винчестером, всему виной Милтон. Это он его подтолкнул.