Девочка со взглядом волчицы

Лес заканчивался далеко от изломанной береговой линии, дальше шла глухая степь. Дующие с моря холодные ветра не давали вырасти ни деревьям, ни кустам. Только трава и мох, да изредка низкорослые кустики ежевики, укрывшиеся за черными валунами. Это место трудно назвать приветливым, даже в солнечную погоду. Казалось, что солнечный свет тускнеет, коснувшись этих мрачных черных камней, которыми был усеян весь берег. Море, вечно бьющееся в скалы, меняло свою силу, с которой оно стремилось смыть непокорный берег, но острые изломы скал были неприступны. Тюремная повозка, мерно покачиваясь, катилась по ухабам разбитой дороги. Солнечные лучи упали, сквозь зарешеченное толстыми стальными прутьями окно, на изможденное и худое тело пленницы. День был очень холодный, но осеннее солнце еще не до конца потеряло свою силу и его лучи согрели пленницу. Она зашевелилась и, щурясь, поднялась. Неожиданное и желанное тепло пробудило в ней искру жизни, и она с любопытством стала разглядывать открывающийся ей вид. Тюремщики с ней не разговаривали, а из обрывков их фраз, когда они разговаривали между собой, было трудно понять, что ее ждет там. Ждет ли ее там долгое заточение или, наконец, ее дядя решил избавиться от нее. Замок Ворона, то место, куда ее везли, она увидела лишь мельком и издали, когда дорого сделала крюк. Он был неприветливый и мрачный, жуткое место. Приземистые башни с глазницами бойниц злобно взирали на округу. Построенный из того же черного камня, которым был так богат местный берег, он словно вырос из прибрежных скал. И было непонятно, то ли это он отравил всю округу своим присутствием, сделав ее мрачной и неживой, то ли сам он стал жертвой такого места. Частично разрушенный, он был превращён в тюрьму. Самую страшную тюрьму королевства. Те, кто попадал сюда, уже никогда не выходил на свободу, а заканчивал свою жизнь в таком месте. Пленница не плакала. Время слёз уже давно прошло у неё, осталось лишь одно черное отчаянье, которое заполнило ее душу. И ни в одном уголке, даже самом далёком, не осталось искорки надежды на то, что отсюда есть выход на свободу. Все, кому она верила, её предали, а все, кого она любила, были мертвы. Лошадиные копыта загрохотали по булыжнику. Дневной свет уже померк, когда повозка, миновав ворота, въехала во двор замка. - Здорово, Ледик, – раздался голос со стороны. - Ты зачастил к нам… Пленница не видела говорящего, но и это хорошо. Голос не понравился ей, грубый, резкий, со скрипучими нотками. - Не по своей воле к вам езжу, – ответил командир. - По мне бы, вообще сюда дорогу не знать. В ответ послышался кашляющий смех. - Смотрю вас много, сколько привезли? - Только одну, - ответил Ледик. В ответ многозначительно хмыкнули. Не часто одиночных узников сопровождал целый отряд, для этого должна быть веская причина, но о ней лучше не спрашивать. Любопытство укорачивает жизнь, и комендант замка знал это не по наслышке. - Куда? – вмиг посерьёзнев, спросил он. - В яму, - коротко ответил Ледик. Возникла небольшая пауза, когда каждый из них обдумывал сказанное. - Что же, и проблем меньше будет, - еле слышно проговорил комендант. Загремел замок, и двери повозки распахнулись, впуская внутрь свежий воздух. Один из охранников залез внутрь и грубо вытащил пленницу наружу. Она упала на булыжную мостовую. Тело, покрытое синяками и ссадинами, на падение отозвалось резкой болью. Мокрый камень был холодным и сырым, но холод не успел принести облегчения, ее грубо подняли и толкнули в спину. - Иди, - приказал один из охранников, тот, кто вытащил ее. Спотыкаясь, она пошла вперед, волоча за собой грохочущие по камням цепи. Вереница длинных коридоров и лестниц, одинаково темных, холодных и безликих. Казалось, они спускались в царство тьмы, потому как даже факелы были не способны разогнать ее, и их свет тускнел с каждой ступенькой в эту тьму. Охранники не разговаривали, и было в их молчании что-то зловещее и пугающее. Они сторонились темных ниш, изредка возникающих в старых стенах и непонятно для чего предназначенных, и осторожно заглядывали в ответвляющиеся коридоры, прежде чем идти дальше. После очередной двери их взору открылся громадный зал. Свет факелов был не способен осветить его всего и лишь вырвал из темноты некоторые участки, а из них уже, как из замысловатой мозаики, рождалось представление о том, как огромен этот зал и как он украшен. Странные рисунки, оживлённые мечущимися отблесками огня, заставили стражников держаться ближе друг к другу. Взрослые мужики, сейчас были похожи на испуганных мальчишек, и было от чего. Ведьмина башня не просто так носила своё название. Пленницу подвели к круглой дыре посреди этого зала и без предупреждения грубо спихнули вниз.