Перья цвета облаков

Жесткая боль во всем теле заставляет застонать сквозь зубы. Движения причиняют боль, даже лежать больно. Крылья чувствуются как никогда болезненно, словно каждое перо сейчас заполнено болью. Саске шипит и медленно переворачивается на живот, привставая на локтях и утыкаясь лбом в кровать. Он резко расправляет крылья, взмахом разрезая воздух и сжимая зубы от боли. Черные перья осыпаются на кровать и вокруг нее. Учиха ударяет кулаком по постели и кричит, не раскрывая глаз и сильнее хлопая крыльями, причиняя себе ломающую боль. Ощущения настолько болезненные, будто из тебя вырвали все внутренности и кости, окунули в раствор кислоты и засунули обратно, аккуратно сшивая мешок из кожи. Тело словно один сплошной рецептор боли, разрывающийся спазмами и припадками. Ангел открывает глаза, сразу же зажмуриваясь обратно: свет слишком сильно бьет по глазам. Саске шипит, сжимая простынь, и вновь хлопает сильными крыльями, а затем медленно их складывает, садясь на постели и не открывая глаз. Наруто молча стоит у стены, кровавыми глазами наблюдая за ним. Саске поворачивает голову в его сторону, так же молча, не открывая глаз. Наруто с насмешкой улыбается, с интересом следя за ангелом. Учиха, кажется, хочет что-то сказать, однако горло и язык отказываются слушаться, поэтому изо рта вырывается лишь хрип. Парень дотрагивается до горла, сжимает зубы и опускает голову, глубоко дыша. Наруто прыскает и жестко смеется в голос, заставляя Саске вздрогнуть и поднять голову. На его лице четко проступает шок, а Узумаки снова надевает привычную маску злобы и жестокости. — Воробушек, — шепчет Наруто, отходя от стены и тихо шагая в сторону кровати. Саске дергается и шарахается назад, напряженно вслушиваясь в шаги. — Боишься, Саске? — улыбаясь и, словно хищник, загнавший жертву в ловушку, мягко опираясь руками на кровать и оказываясь совсем близко к ангелу. Учиха дергается назад, однако за крылья тут же хватают и опрокидывают спиной на постель, нависая сверху. Саске не видит лица Наруто. К счастью для последнего. Потому что Узумаки нельзя показывать на своем лице столько боли. Ему нельзя сжимать зубы от осознания, что все эти порезы и ссадины на теле ангела, можно сказать, его прямая вина. Учиха тихо дышит, не видя Дьявола и не имея возможности говорить, лишь тихий шорох постельного белья и едва уловимый запах чего-то резкого и немного острого, говорят о том, что Наруто все еще здесь. Саске хрипло выдыхает и задирает голову, осторожно тянется рукой вверх. И Узумаки вздрагивает, когда прохладные пальцы касаются его лица. Огромным усилием воли он сдерживает свое желание прижать руку Учихи к губам. Саске закусывает губу, убирает руку и отворачивается, заставляя Наруто захлебнуться болью. Дьявол отстраняется, отпускает крылья Саске, отступает на шаг от кровати, а затем встает и быстро уходит, хлопая дверью. Учиха вздрагивает, садясь на постели и повернув голову туда, откуда раздался звук. Горло дерет болью и жутко хочется пить, однако попросить он не может. Но уже через несколько секунд в дверь тихо стучат, и мелодичный девичий голос дружелюбно произносит: — Господин сказал, что ты захочешь пить, как проснешься, — Темари принесла черный кувшин с водой и взяла ангела за руку, заставляя взять кувшин. Саске осторожно поднес его к губам и как-то недоверчиво начал пить. — Может быть, ты хочешь есть? — заботливо спросила суккуб. Учиха мотнул головой, понимая, что его сейчас вывернет даже от воды. Внутри что-то отчаянно сопротивлялось и не хотело принимать воду в организм. Саске сжал простынь. Кашель разодрал глотку, быстро переходя в нечто большее и заканчиваясь кровавой рвотой на пол. Вязкая кровавая жижа, стекающая по подбородку и с губ тяжело дышащего ангела — организм отторгал даже воду. Темари тут же вскочила с места. — Я за господином, — бросила она, тут же выбегая из зала. Кровавая рвота определенно не являлась признаком хорошего самочувствия и об этом уж точно необходимо было сообщить как можно скорее. Саске выдохнул, вытирая рот рукавом и не подозревая даже, что все равно не вытер ту кровищу, что была на нем. По телу прошлась новая волна боли, заставляя сжаться в комок, складывая крылья и притягивая колени к груди. Измученный организм отказывался дарить сон. Поэтому парень просто сжался на постели, обнимая себя за плечи и глотая слезы боли. Тело словно стало собственным врагом, обращаясь против самого Саске. ТАК больно ему не было даже в Чистилище. Дверь открылась, и тихий голос Темари прошептал что-то про то, что ангел уже спит и про кровь на полу. Учиха не мог открыть глаз, поэтому не видел, кто сейчас рядом с девушкой, но был уверен, что это Наруто. Дверь прикрылась — Темари вышла. К кровати подошли, садясь рядом с Саске, и осторожно дотронулись до его головы. Учиха едва смог сдержать дрожь от этого столь знакомого прикосновения. — Больно, да? — непонятная интонация в голосе — Наруто не издевается, но и не жалеет. Или пытается не выдать свою жалость. Учиха не отвечает, лишь сильнее вжимаясь в кровать и утыкаясь в нее лицом. Наруто выдыхает и ложится рядом с ним, не притрагиваясь, просто лежа рядом, лицом к лицу. Саске сжимает зубы, борясь с желанием прижаться к Узумаки, ведь он теплый, сильный и с ним боль наверняка будет ощущаться не так ярко, вот только… Учиха тянет простынь, вновь утыкаясь лицом в кровать, и чувствует, как она впитывает слезы, текущие по щекам. Крылья дрожат от боли, впрочем, как и руки, к горлу вновь подкатывает тошнота, отдает привкусом крови и слез. Если бы только Наруто сам, как обычно прижал его к себе, Саске было бы в разы легче, однако Узумаки просто лежал рядом, даже не прикасаясь. Словно ждал, что ангел сам попросит. Покажет, что Наруто нужен ему. Учиха сжал зубы и потянулся к нему, хватаясь рукой за его одежду и сжимая уже ее, а не простынь. Узумаки выдохнул и молча обнял его, позволяя уткнуться себе в грудь лицом. — Не плачь, Саске, — совсем тихо прошептал Наруто, гладя ангела по волосам. Узумаки теплый, можно сказать даже горячий, поэтому Учиха прижимается теснее, обнимая и буквально вжимаясь в него, совсем не замечая одеяла, которым укрыты оба. Саске на ощупь находит края своей кофты и одним движением через голову снимает ее, а затем тянет Наруто за одежду. Наруто как-то горько улыбается, но, тем не менее, снимает футболку, чувствуя, как Учиха прижимается к нему. Кожа Саске холодная. Руки Узумаки скользят по прогнувшейся спине парня, прижимая еще теснее к себе, и Наруто слышит его тихий выдох. Ангел замирает в его руках, больше не возясь и, кажется, засыпая. Его дыхание щекочет шею. Однако что-то внутри все же напоминает Наруто, что вот такое поведение в данный момент обусловлено вовсе не безграничным доверием и любовью, а скорее отчаянием. *** Когда Гаара думал о том, чтобы его забросило подальше от Адского дворца, он никак не надеялся, что его закинет именно в Мир людей. Инкуб страдальчески выдохнул, когда мимо по шоссе промчался огромный пикап черного цвета. Как ни крути, а мир людей скудное место. А то, куда его сейчас перенесла пентаграмма, было наихудшим из всех мест в Мире людей. — Лучше бы это был стрип бар, — хмуро отметил Гаара, проходясь взглядом по ровным могилам и крестам. Кладбище. Ряды могил и крестов, от которых рябило в глазах, простирались от шоссе до далекой рваной лесополосы, резко контрастирующей с сине-розовым закатным небом. Гаара вздохнул и, засунув руки в карманы, зашагал вдоль могил, глядя на фотографии и на имена мертвецов. Внезапная яркая вспышка света перед глазами заставила его замереть и пораженно распахнуть глаза. Хлопок сильных серых крыльев и пронзительные пустые глаза, смотрящие с пренебрежением пронзили его. Хьюга Неджи. — Мне конкретно не везет сегодня, — нервно усмехнулся Гаара. — Как ты выбрался из Чистилища? — холодный равнодушный голос. Гаара не ответил и отвернулся. Он знает, что Неджи убьет его, поэтому отвечать нет смысла, но почему-то вариант быть убитым сейчас кажется не таким уж и страшным, а скорее наоборот, наиболее желаемым. Поэтому инкуб даже не пытался убежать, хоть и прекрасно осознавал превосходство серокрылого ангела. Неджи нахмурился и ударил. Гаара упал на колени, низко склоняя голову и улыбаясь. Из разбитого носа струйками текла кровь, каплями падая на могильную землю. — И? Это все? — тихо проговорил он, поднимая взгляд на Неджи, после чего вытер кровь рукой. — Позорно быть таким слабым для ангела, — наигранно вздыхая и специально зля Хьюгу, сказал он. Хотя перед глазами от удара ангела уже запрыгали черные пятна. Серокрылый без слов резко хватает суккуба за волосы, отшвыривая в сторону, а затем наносит сильный удар в живот. Гаара харкает кровью, сжимая зубы от боли и вновь улыбается, произнося что-то не менее колкое. И Неджи бьет. Бьет резко, с размаху, не задумываясь. Гаара лишь улыбается ярче, сплевывая кровь и подначивая ангела. Наверное, ему и правда нравится такая вот жестокость, граничащая с чем-то диким и почти животным. В памяти сразу всплывает Наруто. Его болезненно-сладкие прикосновения, его жестокость и ненасытность в сексе. Кровавые слезы каплями брызгают на щеки, стекая к подбородку и дрожащим губам. Неджи замирает, останавливая занесенную для удара руку и пораженно смотрит на инкуба. Рыдающий демон — это непривычно, как минимум. — Не останавливайся, — шепотом просит Гаара, вытирая слезы и стараясь выдавить из себя улыбку, однако эта жалкая пародия улыбки слишком не вписывалась в общее выражение лица, на котором, словно застыла каменная маска боли. — Ну же, — шипит он. — Убей меня, — уже тише, опуская голову и буравя взглядом землю, с хмурым раздражением просит он. Неджи поднимает брови и смотрит с нескрываемым удивлением. Он бьет инкуба в солнечное сплетение, удерживая за плечо и попросту не давая отлететь от резкого удара. По подбородку Гаары стекает бордовая кровь вперемешку с солеными слезами. Боль сковывает нервную систему. Неджи окидывает взглядом тело демона, примериваясь, куда бы лучше ударить, а затем вводит руку в низ его живота. Гаара кричит, не сдерживаясь, запрокидывая голову и чувствуя, как из живота, оттуда, куда ангел воткнул руку, течет горячая кровь, стекая по ногам и окрашивая кровью черные штаны. Рука сжимает внутренности, кажется, кишки, а затем с чавканьем дергает их на себя, буквально вырывая из живота демона. — Ты не сдохнешь так просто, тварь, — холодно шипит ангел, отшвыривая от себя Гаару и отбрасывая в сторону ленту мягких окровавленных внутренностей. Инкуб сжимает зубы, сдерживая слезы боли, рвущиеся из глаз и чувствуя липкое жжение в животе. Руки, испачканные в собственной крови, кожей чувствуют мягкость вываливающихся из тела склизких кишок. Процесс регенерации тихим шипением дает о себе знать. — Ты же инкуб, не так ли? — Неджи смотрит с презрением и холодной жестокостью, подходит ближе и, схватив демона за волосы, приподнимает с земли, заставляя встать на колени перед собой. — Низшее отродье среди демонов, — склоняя голову на бок и с отвращением рассматривая закашлявшегося кровью Гаару. — Ага, — тихо и хрипло, открывая внезапно ясные зеленые глаза и без намека на мольбу смотря на ангела. — Так и есть, — на лице проскальзывает усмешка. Неджи хватает инкуба за горло, поднимая вверх над землей и смотря ему в глаза. — Моли о пощаде, тварь, — совершенно серьезно, пальцы сжимаются на горле сильнее, впиваются в кожу, оставляя синяки. Гаара не отводит взгляд и мотает головой, на губах снова мелькает улыбка, а по болезненно покрасневшим щекам уже не текут слезы. Смысл просить прекратить, если происходящее приносит тебе удовольствие? Неджи сжимает зубы и в следующую секунду отпускает горло инкуба, хватая за руку и ломая в локте, выворачивая кость в обратную сторону так, чтобы она вышла из кожи, разрывая мясо и брызгая фонтанами крови из разорванных вен. Гаара замирает, шокировано смотрит на свою руку, а затем заливается криком. Больше от шока, нежели от боли. И какого же удивление Неджи, когда крик инкуба перерастает в смех, и он поднимает свои ясные глаза и расплывается в улыбке. — Не знал, что ангелы могут быть настолько жестоки, — смеется Гаара, почти с восхищением смотря на сломанную руку, уже начавшую свою регенерацию. — Как твое имя? — внезапно спрашивает Хьюга, хмурясь. Такого он не видел никогда. Ни один демон, а уж тем более инкуб не воспринимал боль ТАК. У всех реакция была скорее однообразна: крики ужаса, проклятья, а затем мольба о помощи. Были и те, кто сходил с ума и вот так же заливисто смеялся, однако у них и глаза были другие — дикие, сумасшедшие, с суженным до предела зрачком и полным отречением от сознания. А у этого инкуба все совершенно осознано. Он наслаждается болью, будто кроме нее не способен воспринимать что-то еще. — Не скажу, — тихо шепчет Гаара, пытаясь встать на ноги, однако резкий спазм в животе и дрожащие от боли колени не позволяют встать. Остается лишь беспомощно сидеть. — Скажешь, — ухмыляется в ответ Неджи, с неким азартом теперь смотря на него. Ангел исчезает из поля зрения, и Гаара чувствует, как со спины хватают за волосы и просто вбивают лицом в землю кладбища. — Ты… серьезно? — чувствуя руки Неджи на своих бедрах и с шоком и страхом, мелькнувшим в глазах, шепчет инкуб. — Вполне, — кивает ангел. — Вы, инкубы, даже не демоны. Вы худшие среди всех низших тварей. По телу Гаары прошлась нервная дрожь, когда штаны стянули, а чужая рука прижалась к затылку, вжимая в землю. Инкуб рассмеялся, утыкаясь носом в землю и сжимая кулаки. — Какой интересный ангел, — оборачиваясь через плечо на Неджи и расставляя ноги шире. — Мы же на кладбище. Не стыдно? Хьюга поднимает брови, с явным превосходством и насмешкой смотря на суккуба. — Боишься, что они увидят или услышат нас? — с издевкой. — Не любишь, когда смотрят? — звонко хлопая демона по заднице и расстегивая ширинку. Гаара лишь тихо засмеялся в ответ, вновь отворачиваясь, прикрывая глаза и полностью отдаваясь ощущениям. Неважно где и неважно с кем. Ко входу медленно приставляют головку члена и резко входят, почти сразу начиная двигаться. Ощущение наполненности внутри и движения чужого члена вызывают почти восторг. Неджи насаживает на свой член Гаару, удерживая за бедра и глядя сверху вниз на прогнувшегося в спине инкуба, который шире расставляет ноги, утыкаясь лбом в землю и тихо постанывая. Рваные движения, сильные руки до боли сжимающие бедра демона и шлепки кожи. Член скользит внутри болезненно быстро, причиняя удовольствие на грани сумасшествия, пополам с болью. — Наруто… — тихо стонет Гаара, прикрыв глаза, а в следующую секунду из него выходят, хватая за волосы, бьют головой о землю и переворачивают на спину, с силой раздвигая ноги и входя снова. Гаара выгибается в сильных руках и не знает, куда деть собственные, поэтому просто беспорядочно шарит ими по земле. Неджи толкается глубже, по бедрам демона уже течет липкая вязкая кровь, но оба этого даже не хотят замечать. Хлюпанье становится лишь сильнее, внутри инкуба влажно, горячо и узко. Неджи хватает Гаару за лицо, встряхивая и заставляя распахнуть зеленые глаза. Инкуб на секунду задерживает взгляд на пустых глазах ангела, а затем отворачивается. Хьюга скользит руками по его спине, сдирая кожу до мяса и намеренно причиняя боль, а затем перехватывает Гаару под коленом, притягивая ближе к себе и вбиваясь глубже. Гаара тяжело дышит, не сдерживая громких стонов, но иногда его голос срывается на чьем-то имени, которое он так старательно старается не произносить. Инкуб чувствует Хьюгу кожей, чувствует, как его руки жестко, словно оковы, удерживают и насаживают на член, чувствует, как Неджи тихо дышит, утыкаясь подбородком ему в плечо. Гаара тянется к нему руками, обнимает за шею, путаясь в длинных коричневых волосах, приятно щекочущих кожу. Как ни странно, Неджи не отталкивает, продолжает двигаться, но убирает одну руку с бедер демона. Пальцы невесомо пробегаются по разодранной спине, заставляя Гаару задрожать и уткнуться носом ему в плечо. Неджи проводит руками по ягодицам парня, раздвигая сильнее и ускоряясь. Липкое от пота тело, сбитое дыхание и быстрые глубоки толчки, приносящие одинаковое удовольствие обоим. — Нет, подожди, я… — задыхаясь от ощущений, и прижимаясь к ангелу сильнее, шепчет Гаара, пытаясь отстраниться. Яркими вспышками удовольствие бьет по нервам, заставляя вздрогнуть, скручиваясь и разрываясь внизу живота, выплескиваясь спермой на живот. Гаара сбито дышит и не до конца понимает, что происходит, когда внутри бьет что-то теплое, стекая по стенкам и заставляя сжаться. Неджи тихо выдыхает, опрокидывая его на землю, тяжело прерывисто дыша и чувствуя под собой худое чуть подрагивающее тело демона. Инкуб смотрит в уже ночное небо с первыми звездами, чувствуя на себя тяжесть тела ангела, его дыхание и его руки, по-прежнему обнимающие за талию. Свежий ночной воздух приятно холодит разгоряченную кожу, тело ломит от удовольствия, и дрожь никак не хочет уходить из рук и коленей. Гаара сводит ноги вместе, чуть слышно шипя от боли и чувствуя, как по бедрам стекает кровь со спермой. Внутри чернотой зияет пустота. Словно только что вырвали кусок из души. — Убей меня, — тихо просит Гаара, хриплым, немного осипшим голосом. Неджи приподнимается на локтях над ним, внимательно смотря ему в глаза, и инкуб невольно отмечает, что ангел действительно очень красив. Особенно вот так, вблизи. Белая кожа, серые пустые глаза и длинные каштановые волосы, падающие на лицо и плечи, из-за которых видны серые крылья, ярко контрастирующие с темно-синим ночным небом. — Неужели так торопишься умереть? — проводя рукой по коротким красным волосам демона и убирая челку со лба, спрашивает Неджи. Инкуб не отвечает и лишь, хмурясь, отворачивается. Неджи встает, поправляет штаны и расправляет крылья, а затем нагибается и хватает инкуба за руку, заставляя встать. Гаара от неожиданности вздрагивает и хватается за ангела, чтобы не упасть. — Я могу ЗАСТАВИТЬ тебя хотеть жить, — тихо сообщает Хьюга, хватая большим и указательным пальцами подбородок Гаары и заглядывая в глаза. — Не можешь, — усмехается инкуб. Неджи насмешливо фыркает и перехватывает его ноги под коленями, беря парня на руки и отталкиваясь от земли. Гаара сжимается, вздрагивая и утыкаясь носом в грудь парня. Резкие порывы воздуха в лицо заставляют задыхаться. Гаара опасливо смотрит вниз, цепляясь тонкими пальцами за белую мягкую кофту Неджи. Под ними распростертое кладбище — все как на ладони. Инкуб вглядывается в могилы и кресты, а затем переводит взгляд вверх на небо. Темное ночное небо с мелкими редкими звездочками. Гаара никогда не любил и ночь, и высоту, но именно сейчас отчего-то было плевать.