Перья цвета облаков

Дьявол не интересуется Злом, ибо Зло — это то, что ему давно и хорошо известно. Для него Освенцим — такое же общее место, как дата битвы при Гастингсе. Дьявола интересует не Зло, а Добро, ибо Добро никак в его картину мира не укладывается. © Выйдя от Саске, Наруто собирался найти Канкуро, старшего брата Гаары, однако тот по какой-то неизвестной причине отсутствовал на положенном месте, и Дьявол решил найти Темари, которой к удивлению на месте так же не оказалось. Решив, что брат и сестра уединились в укромном месте и устроили инцест, Наруто еще больше возжелал найти родственничков, чтобы принять участие в разврате или, если уж на то пошло, просто поглазеть. Но его планам не суждено было сбыться — Темари выходила за недельными отчетами, а Канкуро по-прежнему оставался без вести пропавшим. Вот тогда хмурый Дьявол, возвращаясь обратно, и встретил трех бесов. Ну, а дальше разворот действий известен. И вот сейчас хмуро обдумывая способы развеять собственную скуку и выбирая между «Устроить массовую резню и разрешить убивать за цвет кожи и волос в Аду» или «Смотаться в Мир людей и склонить пару девственниц к чему-нибудь непристойному», Дьявол открыл массивную дверь в собственную спальню. Как всегда огромное помещение с большими окнами, в которых пылает алое небо, гранича с черной землей, высотками пустых небоскребов и огромным чертовым колесом, виднеющимся из-за крыш, встретило его прохладой и полутьмой. Кроваво-алая луна заглядывает в окна самого высокого здания в этом мире — спальня Дьявола находится на самых верхних этажах, а зданий выше, чем это просто не существует. Темнота комнаты и мирно спящий ангел с белоснежными крыльями на черной простыне. Наруто скользит взглядом по спящему ангелу и подходит ближе к постели. Учиха бледный, его крылья во сне чуть подрагивают, а тонкие пальцы сжимают простынь. Узумаки чуть склоняет голову на бок, внимательно глядя на это существо. Голубые глаза с вертикальными зрачками в темноте, вопреки законам физики, становятся лишь ярче. Саске шипит сквозь зубы и утыкается носом в простынь, прижимая крылья к спине. Наверное, ангелу снится что-то не очень хорошее. А Наруто всегда любил подглядывать за чужими кошмарами. Губы Дьявола искажает игривая улыбка, и он забирается на кровать, ложась на живот рядом с Учихой, обнимая руками подушку и неотрывно глядя в лицо ангела. — Что же тебе снится, Воробушек? — вглядываясь в черты лица ангела. Дьявол осторожно придвигается ближе и касается своим лбом лба Саске. Невесомая серая дымка резко всплывает перед глазами. Сначала отдаленные голоса и небольшие огоньки за этой дымкой, легкие порывы ветра в лицо и запах металла. Наруто хмурится с закрытыми глазами и проникает в сон глубже… Зря. Резкая четкость больно ударяет по нервной системе. Обострившиеся звуки и запах буквально выбивают из реальности. Наруто видит перед собой огонь, полыхающее небо. Слышит, как кричат множество раненых. Чувствует запах металла, паники, страха и крови в воздухе. Белокрылые и серокрылые ангелы бьются между собой, убивая и калеча друг друга. Это война. Саске видит войну, состоявшуюся между ангелами. Именно из-за этой войны было убито несметное количество белокрылых, а серокрылым навсегда дали Печать Правосудия, как способ их контролировать. Саске видит во сне прошлое. Наруто открывает глаза, отстраняясь от Учихи и хмуро и настороженно глядя на лицо ангела. Сжатые губы, дрожащие веки и слезы из закрытых глаз. Беспомощный и совершенно напуганный собственным сном. Наруто прикасается ладонью ко лбу ангела. Мягкое бордовое свечение под рукой, и Саске уже перестает сжимать простынь, веки больше не дрожат и слезы не стекают на подушку, дыхание медленно выравнивается. Узумаки убирает руку с его лба. — Так лучше, да? — тихо усмехается он. Наруто задумчиво вглядывается в лицо Учихи, почти на автомате проводит рукой по его щеке и резко отдергивает руку, пугаясь собственных действий и не в силах дать ответ самому себе на вопрос, зачем он это сделал. Саске, почувствовавший тепло, которого в спальне было не так уж и много, обхватывает руку Наруто и чуть прижимается к нему. Дьявол выдыхает и почему-то решает так все и оставить. *** Высокий потолок, полностью исписанный художественной росписью в стиле эпохи Возрождения, белые вьющиеся колонны, поддерживающие потолок и мягкая голубоватая ковровая дорожка на полу, ведущая к огромным золотым вратам с массивным замком — так выглядит место рядом с Вратами Рая. Прислонившись к одной из колонн и сложив белые крылья, сидит ангел с зачесанными назад светлыми волосами и рубиновыми глазами. На ангеле плотный черный плащ, а в левой руке коса с тремя лезвиями и красной рукоятью. — Хидан, — голос Итачи появляется даже раньше, чем сам Верховный, поэтому задремавший ангел слегка вздрагивает и бросает какое-то ругательство прежде, чем укоризненный и грозный взгляд черных глаз настигнет его. — Следи за своей речью, Хидан, — наставительно требует Итачи. — Прости, босс, — пожимает плечами ангел, вставая и с интересом глядя на Верховного. — Какого лешего ты здесь забыл? — грубо, но по-другому этот ангел просто не умеет. — Где Какудзу? — ища глазами еще одного не менее интересного представителя их расы. — Здесь, — рядом с Хиданом приземлилось нечто, чье тело было полностью скрыто под толстым черным плащом, а лицо — под плотной, непроницаемой маской, из-под которой можно было увидеть лишь черные глаза с темно-зеленой радужкой. Приземляясь, оно, взмахнув сильными, белыми крыльями, ударило Хидана по голове толстой битой с вбитыми в нее гвоздями. — Скотина! — прошипел в ответ ангел, морщась от боли и капая кровью с пробитой головы на ковер. — У меня для вас есть задание, — вздохнув и уже мечтая уйти отсюда, произносит Итачи. — Какое? И сколько ты заплатишь, Учиха? — сужая зеленые глаза и с подозрением в грубом, отдающим чем-то металлическим голосе, спрашивает Какудзу. — Оплаты не будет, — пораженный такой наглостью, хмурится Итачи. — Я приказываю вам, как Верховный Архангел, у вас нет права отказаться, — сужая глаза и с холодом глядя на ангелов. — Мы не работаем без денег, Верховный, — презрительно цедит Какудзу. — Мне не трудно заставить, — парирует Итачи, и ангелы кожей ощущают жгучую силу, исходящую от него. — Думаю, вы уже знаете о том, что мой младший брат пропал, — спокойно продолжает он, голосом давая понять, что не шутит. — Вот почему я тебя ненавижу! — с отвращением бросает Хидан. — С тобой же невозможно договориться! — он всплескивает руками и сплевывает. — Прекрати, — хмуро, то ли приказывает, то ли просит Какудзу. Ангел обиженно замолкает, гневно сопя и исподлобья глядя на Итачи. — Чертовы Учихи, — бубнит он и отворачивается. — Саске сейчас в Аду, — сухо продолжает Итачи. — Найдите его и доставьте сюда. Живым, — его взгляд тяжелеет. — Это будет несколько проблематично, — усмехается Хидан. — В Аду, знаешь ли, нам не особо рады будут, — он прищуривает рубиновые глаза. — Можете уничтожить каждого, кто помешает вам, — холодно бросает Итачи. — Это не станет проблемой для вас, я полагаю, — нахмурив брови. — То есть у нас есть официальное разрешение на убийство! — радостно вопит Хидан, счастливо скалясь. — Какудзу, ты слышал? — он дергает ангела за рукав. — Мы можем резать бесов и никто ничего нам не сделает! — Хидан расхохотался. Итачи кивает, тем самым подписывая смертный приговор, возможно, тысячам обитателей Ада. Хидан и Какудзу лучшие охотники за головами среди ангелов. — Когда начинать? — не разделяя восторга Хидана, холодно спрашивает Какудзу. Он бы всё же предпочел, чтобы ему заплатили. — Сейчас и начинайте, — кивает головой Итачи, а затем чертит рукой в воздухе небольшую пентаграмму, которая уже через секунду разрастается, становясь размером с человека. — Ох, и прекрасный сегодня день! — заливисто хохочет Хидан, смело делая шаг в пентаграмму и исчезая. Какудзу лишь кивает Верховному и тихо идет за Хиданом, слегка шурша плащом. Как только оба ангела исчезают, пентаграмма закрывается, и Итачи облегченно выдыхает. Теперь он уверен, что Саске вернут. По-другому и быть не может.