Can't stay so far away

- Что случилось, Луи? – он практически столкнулся с Гарри на пороге квартиры, когда тот открыл дверь. - Занятий сегодня не будет, - коротко бросил он, снимая шапку и куртку, откидывая их в маленькую прихожую. Он на секунду остановился, прожигаемый взглядом Гарри, а потом, как-то странно улыбнувшись, словно его планы сбылись, сказал: - Всё нормально, Гарри, - хоть тот даже и не спрашивал. Луи рванул на кухню, мгновенно открывая шкафчики, попадающиеся под руку, и наконец остановился, увидев бутылку коньяка, и опустил голову, опираясь руками о столешницу. Гарри подошёл незаметно, можно сказать, подкрался сзади, обнимая парня со спины. Луи вздохнул, закрывая глаза и непрестанно кусая губы, и выдохнул вместе с единственной слезой, скользнувшей по щеке и стукнувшейся о дно раковины. - Скажи что-нибудь, - попросил Гарри тихо. - Я в порядке, Гарри, - солгал Луи. - Просто устал. Просто… - его голос сорвался, - устал, - он схватил бутылку с полки, стараясь выбраться из плена рук Гарри, но тот ловко перехватил коньяк и прижался губами к шее, оставляя успокаивающие поцелуи. Но это не действовало - Луи дрожал, как проклятый осиновый лист, не в силах ничего сделать. - Я возьму это сам, - прошептал он, поворачивая Луи к себе и обхватывая ладонями щёки, заглядывая в стеклянные глаза. - Мы вместе пойдём в комнату, ты не пойдёшь один. Повторим тот день, когда ты впервые ко мне пришёл, помнишь? – Луи кивнул, не способный поднять глаза. Как не помнить тот период времени, когда его жизнь круто изменилась? – Ты мне всё расскажешь, поэтому потом будет легче. Снова будешь говорить всё, что придёт тебе на ум, помнишь, да? - Помню, Гарри, - прошелестел Луи, согретый невидимой защитой его голоса. - Но сейчас успокойся немного ради меня, хорошо? – Луи снова закивал, не встречаясь с Гарри взглядом. Как будто знал, что если они пересекутся, то он рассыплется на миллионы крошечных осколков. Луи сидел лицом к стене и раскачивался из стороны в сторону под воображаемую мелодию в голове, когда Гарри, стараясь не создавать шума, зашёл в комнату с двумя стаканами. Он присел сзади и протянул Луи коньяк. - Всё в порядке, Гарри, - сказал Луи, морщась от горького вкуса на языке. Что-то постепенно расплывалось внутри - нестерпимая вязкая усталость. Отчаяние. Какое-то время он просто молчал, подняв голову на картину одинокого человека под дождём, думая, что является им, пока почему-то не вспомнил, что у него кто-то есть. Гарри. Он так глупо забывает о том, что был Гарри – так близко, что дыхание перехватывало. Луи словно проснулся, когда понял, что по его вискам текли слёзы и он смотрел в потолок – раздражающе белый, раздавливающий нужные слова. Лучше бы над ним стелилось небо – так хотя бы можно было вообразить, что над ним кто-то летает. Ангелы, наверное. Так было бы легче. Сейчас Луи окружала лишь пустота и тишина, прерываемая его дыханием, переплетающимся с вздохами-выдохами Гарри. – Ничего, блять, не в порядке, - он осушил стакан и хрипло закашлялся вместе со всхлипами. Он так мимолётно сломался. Гарри позади терпеливо молчал. – Какой-то грёбаный пиздец в моей жизни. Ничего не меняется. Иногда, правда, кажется, что наша жизнь может стать лучше. Дерьма станет меньше. Тогда случается, когда мы встречаем людей, которые много значат для нас. Гарри, много значишь для меня. Но ты ничего не можешь поменять. - О чём ты… - Они умирают, - просто ответил Луи, и вместе с выдохом ушло напряжение. – Люди... вокруг меня. Мама. Я стараюсь хранить о ней только самые хорошие воспоминания: какие-то праздники, совместные выезды за город с отцом. Ты сам это понимаешь. Но знаешь, в последние годы она менялась, - Луи зажмурился, словно воспроизводя картинку перед глазами, и схватился за волосы. – Она, казалось, с ума сошла. Никуда меня не хотела отпускать. Не понимаю, к чему я говорю это, но я устал молчать, Гарри. Я хочу, чтобы прошлое вышло из меня. Вылетело. Я так хочу, чтобы мне стало легче. Так хочу быть с тобой - только с тобой - и не помнить ни о каких проблемах. Мама. Она даже в магазин нормально не позволяла сходить. Не говоря уже о каких-то там друзьях и вечеринках в школе. Я смотрел на ту женщину, я видел знакомые черты лица, но они были… Чужими… - выдал Луи с удивлением. Он бы больше не остановился - даже если бы ему не хватало воздуха. – В какой-то момент она не выдержала. Ударила меня, когда я задержался в школе. Так сильно... По щеке, – и он, не выдержав, всхлипнул, тут же вытирая глаза от слёз. Хотелось карабкаться на стену, царапать обои ногтями - лишь бы не слышать звуков собственного голоса, но он продолжал. – Я просто хотел любви, как и раньше, Гарри, но что-то ломалось. Во мне. В ней. Что-то разрушало её, и иногда я слышал, как она давилась слезами по ночам, а потом бродила по дому до утра, и даже отец не мог понять, в чём дело. Иногда она забиралась ко мне в кровать и обнимала меня – крепко-крепко – и что-то бормотала. Что никому не отдаст. Бесконечно плакала, а я рыдал вместе с ней. Потому что она нужна была мне. Потому что мне было больно от своей жизни. Я хотел, чтобы она была рядом. Прежняя мама. Всё только хуже становилось. Она срывалась на всех – кричала, наверное, так, что слышала вся улица, – а потом закрывалась в комнате и рыдала, и никто не мог до неё достучаться. Я упустил момент, когда она совсем сломалась. Ходила по дому – бледная, как полотно, иногда прижимала меня к себе, готовая задушить, кажется, и опять, опять обнимала. Я ничего не мог поделать. Я не плакал, когда сообщили, что она умерла. Какое-то грызущее чувство поселилось и что-то вроде облегчения. Я не могу понять, что это. И всё-таки она ушла. Так неожиданно - оставив после себя только пыль воспоминаний. Ушла. Все от меня уходят. Элли. Мы встречались в выпускном классе, и она была прекрасной, если честно, я думал, что влюблён, и это было взаимно. Я хотел парить в облаках с её именем на губах. Элли. Элли. Элли. Её волосы светились в лучах утреннего солнца, а смех походил на песню соловья. Возможно, я, правда, был влюблён. У нас было всего лишь одно свидание, – мы запускали воздушных змеев вместе, это было непередаваемо, и она поцеловала меня в первый раз, когда мы стояли на крыльце её дома. Я на самом деле уплывал в облака, и какая-то хреновая жизнь перерезала мне крылья через два дня, когда Элли нашли мёртвой в её же комнате. Без орудий убийства. Сумасшествие. И потом ещё Элеонор, да? – ухмыльнулся Луи, покачав головой. Гарри по-прежнему молчал, затаив дыхание, и слушал. - Элеонор была прекрасной девушкой, и у неё было перспективное будущее. Луи замолк, вслушиваясь в трагичную мелодию, сыгранную на фортепьяно, в его мыслях. Она разливалась по комнате и оседала на где-то в волосах, и он никак не мог избавиться от ощущения, что она будет преследовать его всю жизнь. - Сегодня мёртвым нашли Джона, - сообщил Луи устало. Выдохся. Голову вскружило от алкоголя, который он употреблял не так уж и часто. Сил для слёз не оставалось - только дышать. Дышать - не забывать дышать. Он опустил голову Гарри на колени и перевернулся на бок, утыкаясь в тонкую ткань рубашки, сжал её. Гарри положил ладонь на его спину, несмело погладил, проводя пальцами до волос Луи. Луи молчал целую вечность. - Мы поговорили однажды, и он извинился передо мной за своё поведение, - выдохнул Луи. – Я сидел в библиотеке, когда он пришёл. Я, наверное, тебе уже говорил об этом. Просто… - он выдержал паузу. – Это невыносимо. Ты видишь человека целыми днями, вы, вроде как, знакомы, но ты ничего не можешь сказать толком о его жизни. Это даже неважно. В какой-то момент получается, что его больше нет. Пух! Чёрная магия! А ты всё ходишь по тем же помещениям, в которых он был, и разговариваешь с людьми, которые тоже видели его. Общались с ним, возможно. Он был хорошим, но потерялся немножко, - Луи скривился, потому что не мог подобрать слова. Потому что он устал говорить. Ему хотелось жить. А я теперь думаю, почему это, чёрт возьми, дерьмо крутится около меня? Все эти смерти… - утомлённо пробормотал он. – Я просто так сильно хочу лечь спать рядом с тобой и просыпаться по утрам, как это обычно бывало, собираться на учёбу, возвращаться вместе и устраивать свидания. Как и было. Только чтобы ничего не портило мою жизнь. - Так не бывает, - выговорил Гарри сдавленно, будто несколько минут назад потерял голос, а сейчас снова научился собирать слова. - Вечно что-то мешает. Это ведь жизнь. Ты должен научиться справляться. Для этого я рядом с тобой. - Я просто… - Луи поднялся, потирая красные глаза, и посмотрел на Гарри, без слов наблюдавшим за ним. Луи сел рядом и уткнулся носом ему в плечо. – Просто не смогу выдержать, если случится что-нибудь с Лиамом. Он мой самый лучший друг. Никогда себя не прощу, - прошептал он. - Не твоя вина в том, что другие люди умирают. Даже те, которых ты любишь. - Но мне почему-то кажется наоборот. Я разрушаю всё на своём пути. Я такой никчёмный, Гарри. Пожалуйста, только не оставляй меня из-за этого. - Это не так, Лу. Лу, понимаешь, я верю в судьбу. - Конечно. Судьба, - задумался Луи. - Всё когда-нибудь заканчивается. Если тебе суждено в шестнадцать лет попасть под машину, ты этого не избежишь. - Ты же сам это понимаешь. - И я всё равно упускаю что-то важное, - заметил Луи дрожащим голосом. – Я просто так не хочу, чтобы это продолжалось. Я не могу больше терять. Я так устал. - Я не выпущу тебя из дома, пока не смогу убедиться, что с тобой всё в порядке. - А если я потеряю тебя? – Гарри задержал дыхание, а Луи поднял взгляд на его растерянное лицо. Луи поймал его рваный выдох. Луи поймал ритм его сердца. – Самое худшее, что может произойти. Я не могу тебя потерять. Гарри… Ты только не уходи, - Луи прошептал и взглянул в его глаза, уцепившись за воротник рубашки. – Не уходи, Гарри, ты держишь меня. Ты помогаешь мне справиться. Ты так умело справляешься со мной, так хорошо знаешь меня. Я не знаю себя так, как ты меня знаешь. Я хочу, чтобы у нас выросли крылья, и мы улетели на другую планету. - Я люблю тебя, Луи, - всхлипнул Гарри неожиданно, не ожидая ответа. Луи уткнулся губами в уголки его губ и закрыл глаза, ощущая спокойствие. Умиротворение. Он оказался дома, и на секунду весь мир отошёл за его спину. Он стёр кончиками пальцев слёзы в его глазах, огладил дрожащие губы. - Я люблю тебя, Гарри, - выпорхнуло с губ Луи, и Гарри замер под его руками. - Ты любишь меня? – слабо пробормотал он, не способный поверить в то, что слышал. Луи крепче обнял его. - Люблю тебя, - повторил Луи. Гарри задрожал, закусив до чудовищной боли нижнюю губу, и сжал футболку на спине Луи, не желая его отпускать. Гарри сорвался. Луи выпустил внутреннее «я» наружу. - Ты любишь меня, - выговорил он, хлопая влажными ресницами. – Ты любишь меня, - теперь Гарри не спрашивал – сломанным голосом пробовал фразу на вкус. - Будь моим спасением, Гарри. Они смотрели друг другу в глаза и не двигались. Слова закончились. Больше слов не было.