Домашний любимец по имени Саске

– Сакура! – не успела я зайти на кухню, как услышала приятный, низкий голос за моей спиной. Я остановилась и затаила дыхание, сердце забилось, словно пойманная бабочка. Я медленно повернулась и не могла поверить своим глазам. Слёзы потекли по моим бледным щекам, а на лице заиграла улыбка. Меня переполнили чувства: радость, невероятное облегчение и удивление. Сделав несколько шагов я оказалась возле парня, крепко прижимая его к себе. Обвив его шею руками, я запустила пальцы в тёмные как воронье крыло волосы. Брюнет обнял меня за талию, уткнувшись носом мне в плечо. Он прижимал меня к себе так крепко, что у меня перехватило дыхание. Однако я не хотела, чтобы он меня отпускал. – Ты жив?! – сквозь слёзы выдавила я. – Как? Как это возможно? У тебя же не было пульса... Он лишь сильнее прижал меня к себе и не проронил ни слова. Эмоции накрыли меня с головой. Я больше не могла устоять на ногах и мы оба опустились на пол. Саске посмотрел на меня и погладил тёплой рукой по моей порозовевшей щеке. Сердце колотилось, руки начинали трястись от волнения. Моему счастью не было предела. – Прости... – прошептал он и прислонил свой лоб к моему. Я так боялась, что больше никогда не услышу его нежного голоса, что больше никогда не смогу прикоснуться к нему. Всё, что мне хотелось, это просто вот так сидеть с ним на полу моей прихожей. Мне ну нужно было ни есть, ни пить, только чувствовать его тепло и знать, что с ним всё хорошо... – Что у тебя с руками? – округлил он глаза, взяв мои руки в свои. – Ты дралась с кем-то? – в его голосе почувствовалась тревога. Я подняла голову и посмотрела в его бездонные глаза, которые так и манили к себе. Казалось, я вот-вот была готова раствориться в них без остатка. Учиха медленно наклонился ко мне ближе и легко коснулся моих губ своими. Он не стал углублять поцелуй. Это было не нужно, ведь мы итак могли насладиться моментом. – Пожалуйста, расскажи мне всё... – тихо попросила я. Мне нужно было знать, что тем бугарям было нужно от моего Саске. И каким образом ему всё таки удалось выжить. Ведь, я отчётливо помнила, что он не подавал никаких признаков жизни, и это не давало мне покоя. – Нет... Я не хочу впутывать тебя в это, – парень отвёл глаза. Да что же на самом деле происходит? Почему ты не хочешь мне об этом рассказать? – Я уже впутана в это. Прошу тебя, я хочу знать. Если хочешь, то можешь соврать. Я всё равно не узнаю, лжёшь ты или нет... – мне нужно было услышать хоть какое-то объяснение. Не важно утешит ли оно меня или нет, но это лучше, чем жить не зная, что происходит в жизни дорогого тебе человека. – Хорошо, – наконец согласился темноглазый. – Но сначала ты расскажешь мне, с кем дралась, – нахмурил он брови. Я кивнула. Усевшись на диван, я рассказала ему о происшествии в школе. Во время рассказа он внимательно меня слушал, попутно перевязывая мне разбитые руки. А, когда я закончила, он погладил меня по голове и сказал: – Глупенькая, – хмыкнул брюнет, целуя каждый пальчик. – Моя фотография не стоит твоих красивых рук. Но, на твоём месте, я поступил бы так же, – улыбнулся он уголками губ. Я лишь смотрела на него, хлопая ресницами. Предательский румянец появился на моих щеках. Какой же он всё таки милый и заботливый. Я бы не смогла бы жить без него... „Тебе так повезло, Харуно. Благодаря мне, у тебя теперь есть такой красавчик,” – гордо заявило моё подсознание. И правда, если бы не моё второе, надоедливое «я», то Саске так и остался бы жить на улице. – Теперь твоя очередь рассказывать, – надула я губки. Обладатель обсидиановых глаз надеялся, что я под воздействием его чар забуду про это, но этого не случилось. – Ты уверена, что хочешь знать? – вздохнул он. Я неуверенно кивнула. „Ну, не томи. Рассказывай!” – подсознание уселось поудобнее на диван с пачкой попкорна. – Я родился в одном из тех кланов, – начал темноволосый, – Где каждый рождённый имел особый набор качеств: совершенное зрение, слух, обоняние и скорость реакции, подобно кошке. Отсюда же и некие странные повадки, которые я никак не могу объяснить, – усмехнулся он. – Они просто есть и были всегда. Когда я достиг возраста десяти лет, я получил этот кулон, как и остальные Учихи, – из-под рубашки он достал тот самый необычайно красивый, синий кулон. Внутри него, казалось, бурлила жизнь – он искрился, переливался, словно живой. – Ты хочешь знать, почему я вышил?.. Так вот, вернёмся к разговору о кошках. По преданию, у каждой кошки есть девять жизней... – Постой, – прервала его я, – То есть ты хочешь сказать, что... – Да, – не дослушав, ответил юноша. – У меня было именно столько жизней несколько лет назад. И по истечению последней жизни, замок кулона открывается, и его может взять любой. Именно за кулонами охотятся те головорезы, но пока я жив - взять кулон невозможно, - он вздохнул. - Собакообразные уже готовят армию, для нападения. Я не знаю, много ли их на данный момент, но я последний Учиха... Так же не знаю, сколько людей осталось из остальных двенадцати кланов. Как правило, такие, как я, не доживают до двадцати лет. Их убивают раньше. Но у каждого есть слабое место. У нас – это живот. Поэтому те мужики в чёрных плащах стараются попадать именно туда. А у них – голова и шея. Одно точное попадание может их убить. Всё это показалось мне просто невероятным. Я бы подумала, что Саске спятил, если бы сама не была свидетелем его смерти. Я считала, что была готова услышать всё, что угодно, но я ошиблась... – А... сколько жизней у тебя осталось? – тихо спросила я, пытаясь переварить полученную информацию, которая с трудом укладывалась у меня в голове. – Пять, – быстро ответил он и взял меня за руку. – Не волнуйся, Сакура. Всё будет хорошо, – улыбнулся Учиха и нежно поцеловал меня в щёку. Я не стала спрашивать, что в этом кулоне такого особенного, и почему головорезы за ним охотятся. Если он им нужен, значит, эта вещь действительно важное, а, главное, необычная. К тому же, если бы я узнала что-то еще, то мой мозг точно не выдержал бы - я и без того не могла до конца осмыслить услышанное. Пять жизней. Подумать только... По человеческим меркам - это невероятно много - есть столько возможностей, и можно ничего не бояться! - но по кошачьим... Получается, Саске уже четыре раза... умирал? Мне и одного раза хватило тогда, в поезде, когда он умер прямо на моих глазах. И все же, каково это, умирать и снова возвращаться к жизни? Наверняка дело не из приятных. Наш разговор прервал внезапный телефонный звонок. Вздохнув, я встала с дивана и взяла трубку. – Алло? Да, это я... Хорошо... – я медленно положила трубку на место, удивлённая неожиданным известием. Саске тут же заметил моё беспокойство и спросил: – Что случилось? – встал тот с места. – Меня отстранили от должности председателя ученического комитета из-за драки, и назначили на эту должность другую... – на одном дыхании произнесла я. Брюнет подошёл ко мне и обнял. – Только не расстраивайся, Сакурёна, – он гладил меня по спине, прижимая к себе. – Я сумею их убедить, чтобы они взяли тебя обратно. – Спасибо, но не нужно, – улыбнулась я. – Раньше я боялась сделать что-то не так, чтобы не дай Бог меня не отстранили, а сейчас я свободна и, наконец, могу делать, что хочу! – я вздохнула полной грудью и положила голову на плечо парня. Он лишь усмехнулся и оставил несколько поцелуев на моей шее. Его рука скользнула вдоль моего тела, очерчивая изгибы, и остановилась на талии. Я обвила его шею руками, и мы слились в страстном поцелуе. Медленно переместившись на диван, я, поддавшись вдруг нахлынувшим чувствам, не заметила, что этот старый мешок показался мне чертовски удобным! Никак не ожидала, что этот день закончится именно так...