Триста дней без тебя

Рабочий день прошел как-то особо изматывающе. Дайске никогда не относился к своим обязанностям как к рутине. Да, ему и не приходилось разгружать вагоны. Немного сбитый график и внезапные разъезды по стране вовсе не омрачали жизнь. Иногда даже было полезно развеяться. Жаль, что Каору никогда не ездил с ним — не мог позволить себе, как руководитель, оставить радиокомпанию без своего строгого надзора. А сегодня прям все валилось из рук. Он не мог сосредоточиться на эфире, мысли постоянно уплывали, не желая собираться. Акира беспечно улыбался и брал большую часть разговоров на себя. В гостях у них был музыкант одной из рок групп. Он рассказывал о их новом сингле, о тяжелой работе в студии. С ним оба ди-джея были знакомы довольно давно. Беседа была непринужденной. Рейтинги эфира врезались в возможный максимум, радуя вечно недовольное начальство. Дайске говорил невпопад, постоянно думая о дочери. Ему казалось, что не только те, кто сидят рядом с ним чувствуют его рассеянность, но и зрители ощущают какие-то изменения. Но жалоб не последовало, поэтому он отделался лишь выговором, эффект от которого был испорчен все тем же беспечным Акирой, который, хлопнув друга по плечу, посоветовал не заморачиваться. Не имеет смысла. После эфира его перехватил Ютака. Подхватив Андо под локоть, увел на улицу, в их маленькую беседку-курилку. Дайске не нравилось сосредоточенное лицо друга. Он постоянно хмурил брови и оглядывался, боясь, что их могут услышать. Укэ не был сплетником и не любил обсуждать витающие слухи, а сейчас был похож как раз на массу их сотрудниц в юбках, собирающихся тесной стайкой, чтобы приглушенными голосами обсуждать всякую ересь, которую же сами и выдумывали. - Конец света? - поинтересовался Дайске, тяжело опираясь о железный бортик беседки. Ютака покачал головой, снова оглянулся и подошел ближе. - Вчера проходил мимо кабинета Каору... - начал он тихим торопливым голосом. Да, он не оговорился, именно Каору. Никого из них не интересовало, кто сейчас директор радиокомпании. Верили, что рано или поздно им снова станет Ниикура-сан. А все остальные лишь «исполняющие обязанности». - Мацуда обсуждал со своей помощницей Каору, - Дайске тяжело вздохнул. Знал бы кто, как ему надоели эти обсуждения за его спиной. - Не в первый раз, - с неудовольствием проскрипел он, сжав челюсти, отчего черты его лица обострились. Теперь он выглядел сурово. - Не это главное, - доверительно сообщил Ютака. Он все еще воровато оглядывался и стоял почти вплотную к другу. - Мацуда-сан говорил, что что-то в истории болезни нечисто. Что мы водим его за нос, и он собирается наведаться к вам в гости, убедиться, что Каору действительно болен. Дайске удивленно взглянул на мужчину перед ним, как бы спрашивая, не шутит ли он. Ютака коротко кивнул в подтверждение своих слов, теребя замок на кофте. Мысли смешались еще больше. Отстраненным тоном поблагодарив друга, хлопнул его по плечу и пошел в сторону машины. На пути куда-то спешащий парнишка врезался в него, торопливо извинился, рассыпав папку с документами. Но Дайске даже не обратил на него внимания, еще и на ступил на один из листков, прям на фиолетовую печать и роспись главного. Значит, Мацуда не верит. Что ж, это его право. Но соваться к ним в дом, да, еще и без предупреждения. Зачем? Доказать, что его обманывают. И что дальше? Фактически Каору все еще является директором. И в случае чего бизнес перейдет вовсе не в руке Мацуды. Ведь полтора года назад было составлено завещание. Каору будто чувствовал, что с ним что-то случится. В той бумаге указано, что в случае чего, на директорское кресло сядет никакой не «исполняющий обязанности», а он, Дайске Андо. Но ведь никто, кроме них двоих и не знает об этом самом завещании. И не об этом вовсе речь. Дайске до боли в груди не хотелось, чтобы кто-то из посторонних видел Каору таким... Уязвленным. Беззащитным. Это ведь так отличается от того Ниикуры, которого знали все. И Андо выбьет челюсть своему директору, если тот позволит себе ехидные комментарии. Он ехал через весь город и думал о том, что стоит ли позвонить Тошимасе и предупредить или добраться и сказать уже лично. Ведь в доме есть Тоору, который не пустит никого в личный мир Каору. Он все жизнь был не просто другом, а некоей оградой. А с виду всегда казался нелюдимым пофигистом. - Наш кормилец пришел, - заголосил на всю квартиру Хара, стоило Дайске появиться на пороге дома. - Молока принесла? - спросил он вкрадчиво, сияя улыбкой. - Какого молока? - не сообразил Дайске, скидывая с плеча небольшую сумку, в которой всегда носил мобильный и бумажник. Тошимаса хмыкнул и махнул на хозяина рукой, вернувшись в гостиную, откуда доносился голос диктора, читающего вечерние новости. - Надо поговорить, - тихо сказал Андо, появляясь на пороге. - А где Каору? - тут же перебил он собственную мысль, видя в помещении только Хару и Нишимуру. Они сидели на разных углах длинного дивана и смотрели в разные стороны. Новости совершенно никого не интересовали. Оба синхронно обернулись на друга и удивленно сморщили лбы. Со стороны смотрелось забавно. - Он спит, - Тошимаса кивнул головой наверх, где располагались спальни. - Так уже вечер, - Дайске нахмурился, взглянув на электронные часы в углу. - Вот и разбуди его, - наставительно произнес Тоору, хмыкнув. - А ма... - Андо-сан ушла в магазин, - тут же ответил Тоши, не дослушав вопроса. - Так о чем разговор? Прежде чем начать говорить, Дайске рассмотрел возможность присесть на диван. Но так беседовать было бы совершенно неудобно, поэтому он сразу прошел на кухню и уже оттуда, наливая себе сок, поведал о новостях от Ютаки. - Хмырь, - коротко высказал свое мнение Тоору. Хара покосился на него и согласно кивнул, привставая, чтобы подогнуть под себя одну ногу. - Хмырь или нет, но Каору он увидеть не должен, - высказал свои опасения Андо, отпивая холодный сок. - Не будем никому дверь открывать? - поинтересовался Тошимаса, поерзав на месте и снова покосившись на Тоору. Его явно нервировало присутствие бывшего любовника. Опять что-то не поделили. - А к нам никто и не ходит, - иронично заметил Нишимура, оскалив неровный ряд больших зубов. Получил еще один уничтожающий взгляд. Казалось, его забавляла такая реакция на собственную персону, и он упускал возможности поддеть Хару. А тот, как вспыльчивая натура, реагировал всегда излишне эмоционально, заводился на ровном месте. - Вы мне надоели, - признался Андо. - Я вам о серьезных вещах, а вы войну между собой устраиваете. От возмущений в его адрес, Дайске спас хлопок входной двери — мать вернулась с закупок. А ему пора было уже будить Каору, иначе он будет блуждать по дому до поздней ночи. А у него снова утренний эфир.