Одиночка

Полиция. Скорая. Кровь. Ни к чему не ведущее расследование. Похороны в закрытом гробу… Линкольн стоял на коленях перед чёрным, словно ночное небо, сияющим надгробием Бреда Френкса – младшего из всей компании парнишки. Линкольн тёр переносицу, вспоминая все яркие моменты жизни, проведённые с этим жизнерадостным парнем. Вот они познакомились в первый раз, когда Бред первый раз пришёл в школу – смешной низенький мальчишка с единственной алой розой, стиснутой в крохотном кулачке. Вот они вместе сели за парту на уроке математики. Вот они первый раз подрались. Тогда Линкольн бил Бреда ладошкой по плечу, а Френкс лупил его кулачком по спине… Вот они вместе дразнят долговязого МакКинона. Вот они всей компанией уже несутся, словно ветер, по узкому школьному коридору вдогонку за МакКиноном. А вот они обливают бензином деревья и сухую траву вокруг полянки, на которой стояли все МакКиноны. Те убегают, и Линкольн кричит в след Джастину: «Я говорил о мести, Слендер!» Вот они находят мать, сестру и самого Слендера на полянке возле Одинокого Дуба. Линкольн берёт заранее приготовленный топор из рук Амелии и осторожно, словно кошка, подкрадывается к МакКинону. Размахивается, бьёт по шее обухом. Джастин, как не удивительно, не падает, а, пошатнувшись, остается стоять на ногах. Линкольн тогда прошипел что-то злобное в бледное, как снег, лицо МакКинона, озарённое красными сполохами полыхавшего вокруг пожара, и ещё раз ударил его. На этот раз Слендер тоже попытался удержать сознание, что у него получалось довольно долго, но в конце концов упал сначала на колени, а потом на спину, оставляя вокруг себя кровяной след, матово поблёскивающий в огненном свете. Мать и сестру МакКинона вместе с дубом облила бензином Амелия. Затем Джим и Алекс подожгли их. Бред и Тед удерживали людей внутри. Адам присматривал за Джастином. Наконец, дождавшись, пока дуб и заключённые в нём люди прогорят, вся компания ушла в противоположную от дома МакКинонов сторону. Линкольн потёр переносицу сильнее. Тогда это доставило им неимоверное удовольствие, а теперь… Не слишком ли плохо они поступили? Может быть, не стоило так усердствовать? «Это же МакКинон, с ним можно играть», - подумал молодой Бастер, вспоминая надменные речи Бастера-старшего. Отец говорил о небогатых людях. Как о животных, и всё повторял и повторял эту фразу. Линкольн был злее отца, много злее, но и ему не чужды были чувства, потому он стоял сейчас на коленях перед могилой друга и рыдал, закрыв лицо руками. Амелия подошла к мужу сзади и положила ему руку на плечо. Линкольн вздрогнул и отнял руки от лица. - Что нам делать, милый? ОН, кто бы он ни был, убивает нас всех, а значит, скоро придёт и наша очередь. - Я… Я не знаю. Даже в квартире он смог убить, и я не думаю, что ему что-то помешает сделать это с нами в другом городе. - Я останусь с тобой в любом случае. - Я тоже, - присоединился к беседе Алекс, - У тебя есть предположения о том, кто бы это мог быть? - Ни единой. - У меня тоже. Понурив головы, они брели втроём по нагретому солнцем асфальту и негромко переговаривались. - Куда пойдём? – спросил Алекс, придерживая Линкольна за левый локоть – тот постоянно спотыкался из-за пелены слёз перед глазами. С другой стороны мужа поддерживала Амелия. - В парк, пожалуй, - ответил, качнув светлой головой, Линкольн. Парк представлял собой небольшой кусок огромного тёмного леса, обхватывающего город в полукольцо и обжитую часть парка с аттракционами и тонкими асфальтовыми дорожками. Если идти, углубляясь в парк, то можно было попасть прямиком в тёмный лес, где заблудиться – даже плевать не надо. Лес был не ограждён и вдавался в парк выростом, напоминавшем острие копья. В самом широком месте этот вырост тянулся на 700 метров, однако матери с маленькими детьми возле «клина» старались не гулять – дети любили убегать играться к «клину» и легко могли уйти прямиком в лес и заблудиться. Троица же решила срезать и пойти напрямик через «клин» к любимой части парка. Линкольн престал спотыкаться и погрузился в какие-то свои мысли. Остальные последовали его примеру и тоже задумались, устремив взгляд в густую, изумрудного цвета траву. Так они и вошли под кров шумевших деревьев. Все шли, не замечая ничего вокруг, и потому никто не заметил, как у Алекса развязался шнурок и он упал, зацепившись ногой за толстый, выпирающий из земли корень. Сам же Алекс решил не окликать ребят – что он, заблудится здесь, что ли? Шнурок был весь испачкан во влажной и липкой грязи, что ещё не высохла здесь, под тенью деревьев, после дождя. Парень присел на одно колено и, опустив голову, принялся отчищать шнурок от грязи и завязывать его. Сделав это, Баффет поднял голову и опёрся на руки, чтобы подняться, но вдруг замер на месте, не в силах поверить своим глазам. Деревья сомкнули свои ряды вокруг Алекса и тянули свои длинные ветки, похожие на костлявые шишковатые пальцы, к парню. Кроны сомкнулись так плотно, что свет от солнца перестал проникать сквозь просветы между листьями. Стало тёмно, холодно и влажно. Алекс дрожащими руками схватился за кору ближайшего дерева и встал на негнущиеся ноги. Деревья вокруг заскрипели и потянули свои ветки и листья к парню. - Что за хуйня здесь происходит?! – закричал Баффет. Собственный голос показался ему незнакомым и очень тонким, почти пищащим. Алекс сжал ладонями виски, - Это мне мерещится, только и всего…Просто больное воображение, Ал, только воображение…ААА! – одна из веток коснулась плеча парня, и тот резко распахнул глаза. Ему стало нестерпимо страшно. Алекс заозирался, сориентировался, вспомнил, где находится выход из этого чёртого леса и рванул туда сквозь сухие ветки, преграждающие путь, перепрыгивая через узловатые корни и небольшие канавки. Где-то там, впереди, просвечивает солнце. Выход рядом – какая-нибудь сотня метров, как вдруг Алекс резко останавливается. Он не может идти. Не может закричать. Не может даже моргнуть, и ему хочется стоять так вечность, до скончания века. Только какой-то странный, леденящий душу страх закрался в подсознание. И Алекс неожиданно осознаёт – он не хочет стоять. Его ЗАСТАВЛЯЮТ это сделать. Злость начинает закипать внутри – он не даст себя убить! Неимоверным усилием воли Алекс заставляет веки сомкнуться, а затем разомкнуться. Одна рука медленно, словно нехотя, опускается в карман и нашаривает там небольшой, но острый, как бритва, ножик. Ощущение зеркально отполированной деревянной ручки в ладони приводит Баффета в чувство. Он дёргается и делает неуклюжий шаг. За спиной слышится змеиное шипение. Ему снова приказывают остановиться, и Алекс не может воспротивиться приказу. Нечто подходит сзади, от него несёт невероятным холодом. Баффет моргает и , не думая больше ни о чём, стискивает пальцы на тёплой деревянной рукояти. Одно резкое движение – и нож вонзается в тело противника. Тот издаёт нечеловеческий вопль, больше похожий на вой, смешанный со свистом. Алекс же рванулся вперёд, к брезжащему впереди свету. Шаг, другой – и ноги снова слушаются его. С воплем парень прыгает вперёд, чувствуя, как нечто догоняет его, и зажмуривается от неожиданно яркого солнечного света. Алекс почувствовал спиной, как неведомый противник отступает обратно вглубь леса. Парень приземляется на колени и руки, царапая их мелкими сучками и острой травой. К нему тут же подбегают Линкольн с Амелией. Не дожидаясь, пока они начнут расспрашивать его, Баффет завопил: - Я ВИДЕЛ его! Нет, не видел, ЧУВСТВОВАЛ! - Да кого его-то? – спросил Линкольн. - Убийцу! Он действительно не человек, обладает странной гипнотической силой, я едва выбрался оттуда! – парень ткнул пальцем в сторону леса. - Так, рассказывай-ка поподробней… *** Слендер стоял возле одного из лесных деревьев и шипел, выдёргивая острый ножик из своего ребра. Вытащив этот предмет, монстр переломил его пополам и выбросил в траву. Всё же Баффет оказался намного умнее всех предыдущих жертв и даже оборонялся… Больше таких ошибок нельзя допускать. Гипнотизировать, стоя у жертвы за спиной, ему пока плохо удаётся, значит, надо заставлять их смотреть на себя. Придерживая раненый бок одной рукой, уже покрывшейся чёрной, как смола, кровью, другой рукой Слендер хлопнул по одному из деревьев. Оно тут же начало выпрямляться и «втягивать» в себя ветки. То же одновременно происходило и с другими деревьями, и наконец лес приобрёл свой обычный вид. Слендер последний раз глянул в сторону скамейки, на которой расположились Линкольн, Баффет и Амелия, мотнул головой, шикнул и быстро зашагал вглубь леса.