Angelo Caduto

— Докладываю: 20 августа в 16.30 из вашего кабинета был сделан звонок в Рим. По данным разведки место приема звонка — головной штаб Мильфиоре, — отрапортовал рядовой, захлопнув папку. Занзас открыл глаза, бросив изучающе-презрительный взгляд на солдата, что весь трясся, стоя перед его столом, можно было с легкостью разглядеть, как пот градом струился с его лба. А Босс лишь устало взболтнул стаканом с виски и запрокинул голову на спинку кресла. — Ну охуеть, — прокомментировал мужчина. Скуало, вальяжно сидящий на диване, лишь оскалился, хмыкнув. — Разрешите идти? — заикаясь, поинтересовался солдат. — Вали, мусор. Дверь захлопнулась. И теперь в кабинете остались только Босс и его правая рука. Занзас безразлично смотрел в потолок. Скуало уставился в одну точку, скрестив руки. Никто не решался нарушить тишину. — Занзас, ты ведь все прекрасно понимаешь, не так ли? — решился первым заговорить Суперби. Брюнет поморщился, скривив тонкие губы. Скуало подошел к столу, облокотившись руками о глянцевую поверхность, и процедил сквозь зубы: — Просто признай уже, наконец, что Анита — крыса. Вместо признания, Скуало получил убийственный взгляд. — Доказательства, — потребовал брюнет. — Врой, ты в конец ебанулся? Вот тебе доказательства! Девчонка была связана с Мильфиоре с самого начала, тебе еще черти когда предоставили фотографию. Ты сам замечал за ней странности, к ней уже давным-давно вернулась память, и сейчас она тупо крысятничает. Кто сделал звонок, а? Сам пораскинь мозгами. Уж вряд ли ты днем за чайком звонишь Бьякурану, чтобы поболтать о последних мафиозных сплетнях! Скуало прекратил кричать, тяжело вздохнув. Он наконец-то выговорился. И теперь мог спокойно выпрямиться. — Что-то очень легко её забрали из штаба, а она спокойно разгуливала среди врагов. И ты до сих пор собираешься прикрывать вражескую задницу? Здесь ей уже ничем не помочь, кроме быстрой пули в лоб. Босс прекрасно понимал, что патлатый мусор прав. Но ему было противно это признавать. Противно, что он так просчитался. Потерял бдительность. Позволил запудрить себе мозги. — Врой, — чуть спокойнее произнес капитан. — Я все прекрасно понимаю. Не волнуйся, я сам убью её. Скуало уже собирался уйти, но его остановил стакан, разбившийся о стену. — Я сам, — хрипло, чуть не простонав, изрек мужчина, зажмурив глаза. — По-твоему я такой тюфяк, что не смогу пристрелить какую-то вражескую бабу? — Но ты ведь говорил… — Это не моя Анита. Моя женщина краснела от любой сказанной пошлости, неуклюже выполняла работу, глупо дерзила, бездумно несла бред. А это — просто Мильфиоревская сучка, которая запудрила нам мозги, мне не составит труда её пристрелить. Занзас сжал бутылку до такой степени, что хрусталь лопнула, разлетевшись на мелкие осколки, оставив глубокий порез алой крови вперемешку с янтарным алкоголем. — Понял, — все, что смог произнести Скуало, покинув кабинет. Занзас остался наедине со своей проблемой. Со своим горем. С похоронами Аниты, которая краснела при виде его, но пыталась всегда это скрыть. Попытка № 1 Сегодня вечером он пристрелит её. Безжалостно, быстро, ничего не объясняя. И безразлично будет наблюдать, как труп выносят из кабинета. Все очень просто — нажать на курок, и мозг уже висит на дверце. Но перед этим стоит немного заправиться. Сначала Занзас влил в себя бутылку виски. Но этот напиток настолько приелся, что он решил его разнообразить. Текилка, например. Еще, еще, еще. Коньяк. Нужно больше алкоголя, чтобы уже ничего не чувствовать. Утопить свои гребаные чувства в градусах. Им там самое место, на самом дне. Перед глазами уже плыло, а ноги не слушались своего хозяина, желая уволочь его на пол. Анита же, просто валяя дурака, точила ногти, возвращаясь в комнату, которая подозрительно пустовала. Обычно Занзас уже возвращался к этому часу и ждал своего секс-марафона. Решив проверить, не уснул ли Босс как обычно в кресле, Анита направилась в кабинет. Действительно, уснул, еще как. Только не в кресле, а на полу. Испугавшись, она тут же кинулась трясти его за плечи. — Занзас! Ты в порядке? Анита оглядела пол, усыпанный бутылками и осколками тех же, которое в начале, видимо долетали до стен, а потом, скорее всего, ему стало лень ими швыряться, и они просто катились по полу. От мужчины сильно несло перегаром. Как никогда. Судорожно продумывая как же привести несчастного алкоголика в чувство, Анита сначала похлопала его по щекам, потом просто плеснула ему в лицо водой из графина. Это помогло, но совсем ненадолго. Занзас с полуоткрытыми веками, лишь прохрипел что-то нечленораздельное вроде: «Убью, сука». — Ну какого хрена надо было так нажираться? — простонала Анита. Как назло, сегодня все были на задании. Замок практически пустовал. Поэтому она понимала, что есть только два выхода: бросить все как есть или тащить Занзаса самой до кровати. Очень хотелось прислушаться к первому варианту, но вопреки своим желаниям, Анита, подхватив мужчину под мышки, поволокла его по полу к комнате. — Ну почему ты такой тяжелой? — прошипела Анита, таща его к кровати, периодически останавливаясь для передышки. Все-таки для неё это была слишком тяжелая ноша. Кое-как затащив босса на кровать, Анита плюхнулась на подушку, тяжело дыша, и проворчала: — Сволочь, никогда в жизни больше так тебя не потащу. Немного придя в себя, Анита устроилась в его ногах, расшнуровывая сапоги. А ему хоть бы что, спал как убитый. Откинув обувь в сторону, Анита принялась за рубашку, нервно расстёгивая пуговицы. Её запястья перехватили горячие ладони. Анита вздрогнула, переведя испуганный взгляд на полуоткрытые веки мужчины. — Зачем? — шепотом спросил он. Анита не понимая, о чем именно, он спрашивает, положила руки на обнаженную исполосованную грудь шрамами. — Ты ведь не любишь спать в одежде, — пожала она плечами. Мужчина нахмурил брови, отпустив её руки. И Анита продолжила начатое, стягивая рубашку с его плеч. Она устало завалилась на бок, прижав к себе его рубашку, пропитанную запахом дорого алкоголя и пороха, глубоко вдыхая столько любимый запах. Даже не представляя, что её сегодня должны были пристрелить. Попытка № 2 Нужно довести дело до конца. Пока его Хранители не вернулись, закончить грязное дело. Сегодня Занзас весь день промучился в похмелье и попытках протрезветь. Но в более-менее ясное состояние он пришел лишь ближе к ночи. Когда он вернулся в спальню, Анита уже спала крепким сном, тихо посапывая, даже не подозревая о приближающейся угрозе. Мужчина забрался в постель, пристроившись рядом, и тихонько погладил её вдоль позвоночника, поднимаясь обратно вверх, остановившись на макушке. Пламя ярости постепенно разливалось в крови, циркулируя к руке, приятно покалывали пальцы, концертируя энергию, которая была готова спалить любую цель. Просто выпустить пламя и все, проблема будет решена. Но в районе груди болезненно щемило. Занзас не мог понять, что это за противное чувство, не желающее испепелить это хрупкое тельце, лежащее у него под боком. Ярость отступала вместе с пламенем, он плавно опустил руку на её плечо. А в голове промчалась шальная мысль: «Неужели я её… Нет, быть не может». Мужчина сильнее сжал её плечо, отчего Анита пискнула. Он потряс её, и девушка перевернулась на другой бок к нему лицом, потирая сонные глаза. — Чего такое? — сонным голосом спросила она, зевая. — Принеси мне виски, — беспардонно приказал Занзас. — Чего? — даже сон как рукой сняло от такого заявления. — Сейчас 4 часа утра! Какой виски? — Мне похуй, я хочу виски. — Ты что, как беременный? — прыснула Анита, нехотя поднимаясь и, накинув халатик, направилась в кабинет к бару, где лежали запасы. Очередной провал. Но еще не вечер. Подумаешь. К чему спешить? Завтра он точно её убьет. Попытка № 3 Это был самый отвратительный и длинный день. Мало того, что Скуало вернулся и кидал на Босса недовольные взгляды, так Анита еще постоянно мельтешила перед глазами. Как назло. Он хотел её уже и ножом прирезать во время обеда или просто скинуть из окна. Но рука все никак не поднималась. Патлатый, уже не выдержав, процедил сквозь зубы, когда мимо проходил: «Давай я сам». Но Занзас был непоколебим. Это ведь сущие пустяки на самом деле. Хватит играться. Спектакль окончен. Заправив магазин новыми патронами, Занзас перезарядил пистолет и бесшумными шагами направился в спальню. Стояла тихая безоблачная ночь. Луна прекрасно освещала комнату из открытого окна. Босс остановился у кровати, направляя дуло пистолета на цель. А цель его мирно спала, раскинув руки в разные стороны, черные локоны красиво гармонировали с красными шелковыми простынями. Чертовски красиво. Алые глаза были не в силах отвести взгляд от медленно вздымающееся груди, от томно приоткрытым губ, слегка подрагивающих век. Один выстрел, и алая кровь брызнет во все стороны. На простынях её даже не будет видно, тот же оттенок. Лишь по бледной коже скатится струйка. Это будет красиво. Занзас снимает иксы с предохранителя и набирает в легкие побольше воздуха. Остается только нажать на курок. Секунды превращаются в вечность. Просто выстрелить. И все, фенита ля комеди. Но рука дрогнула под невероятной тяжестью сплывающей фразы в сознании. От неё хочется рвать и метать, но вместо этого руки опускаются еще ниже. Мужчина выдыхает и откидывает пистолет на пол, и тот с грохотом приземляется. Покачиваясь из стороны в сторону, мужчина пробирается в постель и садится рядом с девушкой. На губах горькая усмешка, в глазах горит ненависть к самому себе. — Я не смог, — хрипит мужчина, стискивая зубы, наблюдая, как мило морщится девушка во сне. Он ложится рядом, уткнувшись лбом к её щеке, берет её хрупкую ручку и сживает костяшки пальцев. Он поднимается к её ушку, и шепчет фразу, которая терзает его душу: — Я люблю тебя, Анита. Он сжимает её ладонь в тиски и кладет голову на тонкое плечо, устало прикрывая глаза. Больше он не может врать самому себе. Он не смог её убить, он не может её убить, и никогда не убьет. Он любит эту чертову ведьму. Попытки окончены? Обычный, тихий будничный день Варии. Кто-то трудится на заданиях, кто-то бьет баклуши. Занзас «работал» в кабинете. А Анита летящей походкой направлялась в его кабинет с маленьким сюрпризом. Толкнув дверь бедром, она проскользнула в кабинет, несся поднос с кружкой, из которого поднимался пар. — Я тут подумала, что ты заработался, наверное, и приготовила тебе кофе, — девушка поставила поднос на стол и поднесла кружку к Боссу. Занзас недоверчиво осмотрел сие предмет, бросив вопросительный взгляд на девушку. — Кофе? С чего это вдруг? — Ну не просто кофе, а кофе с виски, — уточнила брюнетка, присев на край стола. Мужчина принюхался к содержимому и, положив ножку девушки себе на колени, погладил по голени. — Ладно, если к нему будет прилагаться еще и десерт, тогда я не против. Анита затаила дыхание, когда фарфор уже был поднесен к губам. Её зрачки сузились, а губы задрожали. Занзас уже почти отпил, но внезапно Анита выбила кружку из его рук. Фарфор разбился о мраморный пол, разлив все содержимое. Мужчина застыл, пытаясь понять, что сейчас только что произошло. Он сжал кулак и перевел взгляд на дрожащую девушку. — Ты охуела, женщина? А если бы пролила не меня? — рявкнул он, резко потянув ту на себя за волосы. Анита послушно наклонилась, молча, не смея произнести ни звука. Её тело била дрожь, Занзас чуть ослабил хватку, когда увидел, что с её глаз текут слезы. — Ты чего? — Прости меня, — дрожащим голосом промолвила она. — Прости, пожалуйста! Занзас ничего не мог понять. То ли он с ума сходит, то ли женщин уже сошла. Но понимание всей ситуации постепенно стало доходить до него, как только Занзас заметил, как пол разъедает ядовитая смесь, тот самый кофе, что она ему принесла. Его глаза расширялись все больше и больше в такт под поднимающийся клубок ядовитого пара. Она его хотела убить. Мужчина сжал её волосы еще сильнее, больно потянув вверх, заставляя поднять взгляд. Встретившись с её молящем изумрудным взглядом, он со всей силы врезал её пощечину. Анита рухнула на пол, заливаясь слезами еще сильнее. Спрятав лицо в ладони. — Тварь, — прорычал он. — Убить меня хотела? Что, Бьякуран приказал или сама додумалась? Вздрагивающие плечи замерли. Она медленно убрала руки от лица. — Ты… знал, что моя… — дрожащим голосом прохрипела она. — Сука, — мужчина поднялся с кресла, лицо его медленно покрывалось шрамами, глаза горели неистовой яростью. — Лицемерный мусор! — Он вновь схватил её за волосы, опрокидывая голову назад, смотря на неё сверху вниз. — Занзас, прошу, выслушай меня. Это правда, Бьякуран приказал убить тебя. Тогда, когда на штаб напали, я говорила с ним. Он приказал убить тебя. Но…, но я не могу. Я все дни мучилась, продумывала, как лучше это сделать. Но у меня не получалось, и сейчас… я не могу… Занзас остановился, несмотря на желание вновь её ударить. Рассудок напомнил о тех минутах. С самого начала, она так же, как и он, вела свою маленькую войну сама с собой. Когда он пытался убить её, она думала о том же. У неё и вправду талант скрывать свои эмоции и мысли. — Когда к тебе вернулась память? — прорычал он, тряся её за волосы. — После Бала-маскарада, Бьякуран тогда снял с меня печать элемента тумана, и воспоминания вернулись. — Идиотка, какого хрена, ты не сообщила об этом?! — Я боялась! Боялась, что тогда стану ненужной! Что ты вытащишь из меня информацию о Мильфиоре и убьешь! Мне было хорошо с тобой, я решила, что смогу начать новую жизнь. Но потом… — Что потом? Бьякуран деньги предложил? — горько усмехнулся мужчина. -Потом меня начали преследовать кошмары, где ты убиваешь меня. Занзас резко выпустил её волосы из руки, отшатнувшись в сторону. — Я была в смятении. Просто так мне никогда ничего не снится. А потом, потом, — сквозь слезы простонала Анита. — Я подслушала разговор, где вы со Скуало обсуждали мое возможное убийство. Я испугалась. Решила, что все это был фарс, что тебе на меня наплевать, я лишь очередная шлюшка, просто вещь на время. И тогда я решила… — Сдать нас Мильфиоре и втихую смотать? — с ядовитым сарказмом изрек Занзас, падая обратно в кресло. Он был обескуражен, обессилен, не было желания даже врезать ей сейчас. Он не знал, что делать. — Я знаю, что ты изначально работала на Мильфиоре до потери памяти. — Да, — глухо подтвердила Анита. — Верно. Это случилось нечаянно. Ирония судьбы. В тот день, когда я впервые встретила этого дьявола в ангельском обличии… Бьякурана. Анита тогда была обычной наёмницей клана Марчело, она недавно прилетела в Италию из Японии по поручению своего нового босса и не собиралась долго здесь задерживаться. Выполнив свое задание, узнав обо всем, о чем ей было наказано, девушка уже собиралась отправляться в аэропорт. Главный штаб Мильфиоре отличался притворной изысканностью, вылизанной до ниточки. Все сверкало от белизны, которая порядком поднадоела. Аниту вообще тошнило от такой роскоши. Она никогда не была снобом и, несмотря на свою меркантильность, жила вполне скромно. Поэтому здесь находиться ей было крайне неприятно. Она уже спешила покинуть сверкающие стены, как её остановил запах. Запах крови. Чертовы инстинкты кричали в один голос, а Анита, зажав нос, попыталась как можно скорее покинуть это место. Но даже концентрация на татуировке не помогла, ноги повели её к источнику волнений. На белоснежном полу лежал раненый, алая кровь стекала с живота, пачкая девственно-чистую плитку. Бледный оттенок лица свидетельствовал о том, что человек уже потерял много крови. Колени предательски подкосились, и Анита рухнула на пол рядом с незнакомцем. Она чувствовала знакомую пронзающую боль в спине. Началось. Снова чертова сила вылезла наружу и, подарив легкое прикосновение губ умирающему, девушка потеряла сознание. Она знала, что последует потом. Невероятно-адская боль. Тьма, холод, одиночество. Нет рядом адского принца, который будет нашептывать слова успокоения. Мукуро больше нет рядом. Ей придется принять её маленький ад. Но почему-то боль внезапно оборвалась, и она почувствовала тепло, разливающееся по всему телу. Её веки были не такими тяжелыми, и с огромным усилием она приоткрыла изумрудные глаза, устремив взор в потолок. Снова белый. — Какая у тебя интересная сила, Ани-тян, — прозвучал сладкий голос совсем рядом. Анита осторожно повернула голову, зрение еще не пришло в норму, картинка была нечеткая, но она прекрасно видела парня с белоснежными волосами, иголками торчащими в разные стороны, форма Мильфиоре Вайт Спел, в руках он держал упаковку. Подойдя ближе, он наклонился над девушкой, поправив одело и похлопав по плечу, протянул упаковку. — Хочешь зефирку? Анита слегка замотала головой. — Ну как хочешь, мне больше достанется, — он так непринуждённо засмеялся и отправил зефирку в рот. — Где я? И как долго я находилась без сознания? — измученным голосом спросила девушка, обводя помещение быстрым взглядом — она явно в больничной палате. — М-м, ты в больнице, ну, в таком состоянии ты находилась примерно 3 часа. — Что? — воскликнула девушка, резко приняв сидячие положение, из-за чего её снова пронзила острая боль. — Ну-ну, не стоит делать резких движений. Ты еще не полностью пришла в норму. «Невозможно, после использования силы, я как минимум должна была проваляться сутки…». — Не кипишуй, это я тебя вылечил, — как ни в чем не бывало, заявил парень. Анита перевела на него недоверчивый взгляд, медленно ложась обратно. — Это невозможно. — Ха? Для меня нет ничего не возможного. Вполне честный обмен не находишь? Ты спасла моего человека, я спас тебя. Парень наклонился максимально близко, Анита уже отчётливо могла разглядеть причудливую татуировку в виде треугольников, фиалковые глаза, что так пристально изучали, будто смотрели в самую душу. Девушка непроизвольно сглотнула, тона мурашек пробежалась по её телу. — Ну да ладно, отдыхай. Как полностью придешь в себя — поговорим, — незнакомец отстроился, направившись на выход. Анита, развернув голову в его сторону, панически прокричала: — Постой! Я ведь даже не знаю твоего имени! — А? Точно! Где мои манеры! — потрепал себя по волосам парень и, обернувшись, пролепетал сладким-сладким голоском: — Можешь просто звать меня — Бьякуран. Просто Бьякуран. Почти каждую минуту мысли Аниты были заняты этим человеком. Её спас сам Босс Мильфиоре. Кто бы мог подумать, что им окажется молодой паренек, который старше её едва ли на 2-3 года. Для неё это стало неожиданностью. Ведь раньше она никогда его не видела вживую. Сначала она подумала, что это просто шутка, как и её спасение, просто очередной бредовый сон. Но когда она смогла встать с больничной койки, то лично убедилась в реальности событий. Её привели в покои Босса. Люди в белой форме почтительно поклонились и поспешили поскорее покинуть комнату. Бьякуран непринужденно сидел на диванчике, уплетая сладости. На столе стояли различные вкусности, начиная от бисквитных пирожных и заканчивая клубничным мороженном. Заметив свою гостью, парень по-лисьи улыбнулся и пригласил сесть за стол. Анита присела на противоположную софу и, сконфузившись, прижала руки к коленям. — Расслабься, Ани-тян, я тебя не укушу, — рассмеялся Джессо. — Простите, Бьякуран-сама, просто мне не привычно, находиться в таких местах… — Ну что это такое? Я же просил называть меня Бьякуран. Без суффиксов, хорошо? Анита лишь кивнула. — Спасибо большое за то, что спасли меня. Если бы не Вы… — Мучилась еще сутками, да? Анита уставилась на парня во все глаза, пытаясь понять, как он догадался. Бьякуран лишь хмыкнул и, отложив трапезу, облокотился о спинку дивана, изучающим взглядом пройдясь по девушке. — Я уже узнал о тебе все, что нужно. Аннета, наемница, работающая на клан наших союзников, Марчело. Но до этого работала на другие семьи. Тебя, в принципе, нельзя назвать киллером, ты больше информатор, находящий информацию и продающий её по хорошей цене. У тебя есть необычные силы, но судя по анализам крови с тобой что-то делали, возможно, ставили эксперименты, но до конца дело не довели. Не так ли? Анита была не в силах ответить, но все-таки решилась довериться этому человеку. — Да, надо мной действительно ставили опыты в детстве. Но эти способности были у меня еще до этого. Я пытаюсь узнать их природу и способ, как покончить с моими побочными эффектами. — Я смог прервать твой побочный эффект. У меня есть для тебя лекарство. — Правда? — Анита, воодушевившись, вскочила на ноги. — И вы можете мне его дать? — Конечно, только если ты станешь на меня работать, — пропел паренек, ухватив вилкой пирожное. — А что я должна делать? — Аниту уже начало трясти от возбуждения, она, как заведенная, не могла сидеть на одном месте. — Ну, для начала, немного поживешь под моим присмотром, я должен присмотреться к тебе и решить, что тебе можно поручать. А потом ты должна будешь доказать мне свою решимость. — И всего-то? — фыркнула она, уже предвкушая легкую победу. Бьякуран насмешливо вздохнул, уплетая очередную сладость. Это будет весело. Анита находилась под своеобразным наблюдением уже две недели. И Бьякуран каждый день отмечал для себя все больше, что девушка представляет из себя большого капризного ребенка. Она почувствовала свою вседозволенность и вела себя намного наглее, чем первые дни своего пребывания здесь. Она смела приходить в его покои и уплетала его сладости, единственное, что только суффикс «сама» так никуда и не пропал. — Я хочу поработить мир, — заявил Бьякуран во время очередного чаепития. Анита подняла на него удивленный взгляд и, немного проморгав, что-то промычала себе под нос. — И что именно входит в рамки мира? — скептически поинтересовалась собеседница, уплетая конфетку. — Все, — так спокойно пояснил Бьякуран, продолжая улыбаться. Анита отметила для себя, что, кажется, оппонент немного двинутый на голову, но комментировать это не стала. И у её старого друга, кажется, появился соперник по порабощению мира. Она лишь понимающе улыбнулась. В конце концов, ей нужно лекарство, значит, в её обязанности входит кивать на все его безумства. — Кстати, настало время показать свою решимость, — Бьякуран поставил кружку с чаем. Анита пожала плечами, ожидая, какое задание по показанию своей решимости ей дадут. — Вырежи клан Марчело. Анита подавилась, тяжело кашляя. Она взглянула на Бьякурана, пытаясь понять: шутит тот или нет, но по его улыбке это было трудно догадаться. — Завтра вылетишь первым же рейсом в Японию и… — Подождите, но я… — Что? Разве для наемницы это такая большая проблема? — Моя специализация несколько другая, я, конечно, убивала, когда это требовала миссия, но не так массово. — Да пустяки, все когда-нибудь бывает впервые… или… тебе уже не нужно лекарство? — издевательским тоном процедил босс. Анита тут же поникла. — Не думаю, что смогу… — Да не бойся, можешь их перед этим запугать, вон привези им голову того мелкого мафиози, которого мои люди недавно прирезали, чтобы они тебя заранее боялись, а взамен получишь свободу от боли. Представь, сколько денег ты сможешь заработать на свой силе. Анита воодушевилась такой перспективой, уже просчитывая возможные варианты счастливой жизни где-нибудь на берегу моря в собственном доме, как можно дальше от мафии. — Ну так как заключаем сделку? — Вот так я и пошла на сделку с дьяволом, — прекратив плакать, прохрипела Анита. Занзас хмыкнул, смерив девушку презренным взглядом. Он безмолвно поднялся с кресла и прошел к бару за виски. — Но как выяснилось потом, Бьякуран планировал с самого начала запустить меня в Варию. Это был хитро-продуманный план. — Легче всего запустить крысу в строй в виде жертвы, — прошипел мужчины, плеснув виски в стакан. — Тебя это не оправдывает. Ты всего лишь лицемерная шваль. — Я никогда не лицемерила! — перебила она, вскрикнув. — Даже когда ко мне вернулась память, все чувства к тебе остались неизменными. Почему ты не хочешь поверить мне, Занзас? Анита протянула руку к мужчине, но тот грубо отбил её, проскрипев зубами. — Не прикасайся ко мне, мусор, меня тошнит от тебя. Занзас отвернулся к окну, облокотившись лбом о холодное стекло. Что делать? Простить или нет? Какое прощание может быть в мире мафии? Но он ведь и сам хотел убить её. Хотел. или должен и сейчас убить? Мужчина резко распахнул глаза. Как только информацию вылезет наружу, что память к ней вернулась, женщину все равно убьют и без него. Она — шпионка Мильфиоре, причем признавшаяся во всем сама. — Занзас… Мужчина почувствовал, как тонкие руки обвили его грудь, мокрая щека прижалась к напряженной спине. Он сжал стакан, и хрусталь лопнула, оставляя глубокий парез. Он смотрел, как кровь падает на пол, и чувствовал, как слезы капают с её щек, пропитывая его рубашку. — Пошла вон, — усталым голосом практически шепчет Босс Варии. — Не уйду, я люблю тебя, пожалуйста, позволь мне остаться. Снова всхлипывает и прижимается еще сильнее. Её дрожащие руки сжимают ткань, не желая отстраняться. Занзас чувствует сейчас лишь усталость. Он устал от этого дурдома. Нужно было её пристрелить еще тогда, когда имела статус пленницы, и ничего бы этого сейчас не было. Он бы кайфовал в борделе или бил бы патлатого. Но нет же, связался… — Даю тебе 3 минуты на то, чтобы ты покинула территорию Варии, в противном случае я пристрелю тебя, — официально-деловитым тоном произносит Занзас, вцепившись в её костяшки пальцев, заставляя отпустить его рубашку. — Нет, ты не можешь, — её голос дрожит, руки скользят вниз, она падает на колени и обвивает его ноги руками. — Занзас, не прогоняй меня! Я согласна понести наказание! Я помогу даже, чем смогу, в разгроме Мильфиоре! Пожалуйста! Я люблю тебя! — Осталось 2 минуты… — напоминает Занзас, отрешенно смотря куда-то вдаль бескрайней ночи. Анита замирает и медленно убирает руки. Что-то внутри неё оборвалось. Её уже убили. Душа её теперь мертва. Ей без разницы, что сделают с её бесполезной плотью, если душа уже мертва. — Тогда пристрели меня, я не смогу без тебя жить, — отчужденно хрипит она. Занзас пальцем проводит по порезу, надавливая на рану, сейчас ему нравится эта боль, она заглушает другую, которая намного сильнее, в районе сердца. Он убивает в себе чувства, которых и не должно было быть с самого начала. — 1 минута, — его голос снова заимел холодную, жесткую сталь. Анита, словно под приказом, поднимается на ноги и, раскачиваясь из стороны в сторону, медленно покидает кабинет. Она не видит и не слышит. Просто идет, по памяти, плевать куда. Она здесь больше не нужна. В ноздри ударяет прохладная свежесть ночи. Она ступает по ступенькам, смотря себе под ноги. Она как безвольная кукла. Поднимает глаза, смотрит, как ворота впереди расступаются, открывая ей выход в новый мир и прогоняя из места, которое ей стало домом. Она запрокидывает голову назад, смотрит на звезды на небосклоне и поворачивает голову в сторону замка. Последний раз смотря на его просторы. На втором этаже она видит горящее окно и мужской силуэт. Она последний раз смотрит на него, на Занзаса, человека, которого любит, но они не могут быть вместе. Так нельзя. Она ведь враг. Она уходит, покидает владения Варии и стоит посреди бескрайнего леса, в одиночестве, в холоде. Вот она, никчемная наемница, неудачница, никому ненужная. «Я очень терпеливый, — отдается в памяти родной голос. — Рано или поздно ты вернешься ко мне, только ты мне нужна, моя милая Анита». И она уходит. Туда, где её ждут.

***

Спустя сутки. Япония. Владения Кокуе Ленда. Дверь медленно открывается, пропуская безвольное тело, движущееся какими-то рефлекторными движениями, словно это кукла, а не человек. Кен застывает, криво улыбнувшись, и глухо выкрикивает: «Пьен». Чикуса лишь тяжело вздыхает и укоризненно качает головой. Из рук М.М падает журнал, её трясёт от злости. И лишь Мукуро, наклонив голову на бок, победно улыбается и протягивает руки, смотря в мертвый взгляд девушки, на его пороге, и насмешливо произносит: — Кошки всегда возвращаются к своему хозяину.