Господин Коммандор. Начало.

      Звонко журчал ручеек, и казалось, что время в этом месте течёт в своём, особенном, волшебном ритме. Тихий шелест листвы доносился до моего чуткого слуха. Я словно слышал каждый шорох в этом волшебном месте. Солнце согревало меня, и я наслаждался моментом, наблюдая за тем, как Сострадание, словно маленький ребёнок, кружится в упоительном хороводе. Ее платье цвета белоснежных холмов, укрытых хлопьями зимнего покрова, разлеталось от малейших порывов ветра, обнажая стройные ноги, облеченные в золотисто-шоколадный загар, какой дает лишь ласковое солнце поздней весны.       Светло-кремовые босоножки, словно бы сплетенные из тонких лучиков солнца, чуть прикрывали ступни, не давая изрезать их о траву, словно кто-то неведомый ласково скрывал кожу девушки.       Ободок, сдерживавший волосы, был похож на цветок, обхвативший тонкими листочками ее голову и распустивший бутон чуть выше уха. Сияя тысячами огоньков, он будто бы освещал ей путь - дар, который она принесла когда-то, вернулся к ней сторицей, отдавая больше, чем она могла взять.       - Красиво.. - тихо сказала она. Она посмотрела наверх, на самую высокую тоненькую веточку, пошатывавшуюся от лёгкого дуновения ветерка, обернулась и улыбнулась мне. - Смотри!       Тихим, ослепительно белым светом, заслоняющим даже свет солнца, засветилась Сострадание. Через пару секунд я просто не мог узнать свою спутницу. Её спину украшали светло-золотистые крылья с фиолетовой окаёмкой по самому краю перьев, которые отражались в её бездонных зрачках. Бесконечно огромные крылья скрывали её тело, словно пытаясь защитить, огородить ото всех напастей. Она стояла, оглядываясь через плечо и лишь её улыбка могла затмить свет её крыльев.       - Ангел! - с лёгким удивлением и прозрением в глазах сказал я.       - Истина! - её голос отражался эхом в каждом уголке этого чудесного места. Она вспорхнула над землёй и, оказавшись рядом с верхушкой дерева, попыталась лёгким движением пальца коснуться той самой тоненькой веточки. Однако её палец скользнул сквозь веточку, не задев её, и от этого стало как-то грустно. Я посмотрел на неё с глазами, полными тоски и отчаяния. Это сложно. Что бы я ни говорил, но быть с любимой, не имея возможности коснуться её, ощутить тепла её рук, услышать бьющееся сердце - это сложно. Есть ли у ангелов сердца? Конечно же есть! Как может так переживать и сочувствовать существо без сердца? О, сердца у ангелов непременно есть!       Сострадание обернулась на меня и посмотрела с некоторой тревогой и в то же время страхом. Она боялась, впервые. Её тело вновь засияло, однако реакция была неожиданной.       Лишь тихое "Прости.." и она испарилась, словно её вовсе и не существовало на этом свете.       - Нет, прошу тебя! - воскликнул я с такой силой, словно тысячи и тысячи человек вскричали все вместе. - Куда ты? Вернись, прошу тебя....       Тяжёлая, словно свинец, слеза упала на землю. Я упал на колени и взмолился...

***

-Не-ет!.. - кричала Милосердие. - Верните меня, я нужна ему!       Девушка с русыми волосами, освещаемая нимбом над головой, стояла в кристально белой одежде посреди идеально чистой комнаты, цвет которой был настолько монотонно-белым, что казалось, будто архитектор этого места не хотел, чтобы что-то могло заострить внимание на себе. Эта была комната переговоров. Единственный цвет, отличный от белого - цвет твоего собеседника. В этой комнате не могло ускользнуть ни одной детали гардероба собеседника.       - Нельзя, - тихим, монотонно-строгим голосом сказала русая. - Ты ангел. Он человек. Нельзя.       - Почему? - по щеке Сострадания скатилась слеза. - За что?       - Он, - русая обернулась и посмотрела в сторону дверей. - Его правила.       - Отчуждённость, мне плохо, - Сострадание закрыла глаза и сидела, пытаясь сдержать нахлынувший поток эмоций. - За что он дал нам сердца, когда бывает так больно?       Девушка, носившая гордое и свободное имя Отчуждённость, подошла к Состраданию и обняла её за плечи. Лишь ангел мог коснуться ангела. Правила, неизменные от начала времён.       - Мне жаль. Его приказ. Иди, Он хочет тебя видеть.       - Я не хочу. Не хочу идти. Я хочу назад, к нему...       - У Него не спрашивают, ему подчиняются, - закатила глаза Отчуждённость. - Ты ещё совсем ребёнок, потому тебе простительно такое своевольство. Иди.       - Он сильно сердится? - спросила Сострадание так жалобно, как обычно спрашивает ребёнок у мамы, сердится ли на неё отец.       - Он милосерден. Иди к нему. Сострадание обернулась в маленький светящийся огонёк и пролетела сквозь двери. Совершенная защита. Пропустит лишь тех, кого Он хочет видеть.       - Приветствую, ангел Мой, - послышался Его голос.       - Прости, - послышался тонкий голос, исходящий от огонька. - Я подвела тебя.       - Не говори глупостей. Ты молодец, Сострадание.       - Но правила...       - Мои правила, что хочу, то и делаю, - ответил Он. - По правилам, он не должен столько жить.       - Зачем обрекать его?       - Он должен быть героем. На его плечах ответственная миссия, - в этом месте было так спокойно. - Вспомни Откровения. И настанет тысяча лет мира. Его задача - подготовить мир к Моему приходу. Исправить то, что можно - пока не поздно.       - Позволь мне быть рядом с ним, помогать ему! - взмолилась Сострадание.       - Для этого пока рано. Пока. Если ты станешь ему слишком близка сейчас, он может провалить свою миссию.       - Тогда, что же мне делать?       - Будь ему поддержкой. Пока что. Потом всё изменится. Резко. Ты поймёшь это. И лишь тогда ты сможешь впервые коснуться его.       - Спасибо... - обратилась в ангела Сострадание и, преисполненная надежды, вышла за дверь.       Отчуждение скользнула в открытую дверь и обратилась серебристым огоньком.       - Слушай внимательно, ангел мой, - вновь послышался Его голос. - Направляй её. Помогай ей. Ты знаешь, что ей суждено.       - Знаю, - задумчиво произнесла Отчуждённость. - Но, она же ещё ребёнок! Господь, скажи, как она выдержит всё это?!       - Помоги ей. Поддержи её. Незримо, - прерывисто доносился звук. - Направляй и обучай её.       - Я сделаю, всё что смогу.       -О, ты сделаешь даже больше, - с уверенностью в голосе отвечал Он.       Отчуждение выплыла за дверь, обратившись в привычную для себя форму.       - Возвращайся к нему, он себе места не находит, - с участием в голосе произнесла Отчуждение. - Я буду приглядывать за тобой.       Сострадание ничего не ответила, лишь слегка улыбнулась и очутилась возле меня.       - Где ты была? - со слезами на глазах и тоской в голосе спросил я.       - Там! - направив палец в небо и с улыбкой на лице ответила Сострадание.       - Зачем? - я поднялся на ноги и чуть наклонил голову вбок.       Сострадание приложила палец к губам и тихонько прошептала:       - Это не важно. Главное, что сейчас я здесь...