***
Эта ночь выдалась особенно жаркой. Шпион, до сего момента не решавшийся открывать окно после инцидента с курицей, не выдержал, презрел страх перед сумасшедшим пернатым и распахнул ставни. Помогло слабо. Уличный воздух мало чем отличался от застоявшегося в доме жара, так что заснуть все равно не получалось. Те же проблемы мучили и его коллегу – Снайпера. Привыкший к пустынной жаре, он все же проваливался в поверхностный, тревожный сон, но неизменно просыпался и с ворчанием переворачивал взмокшую от пота подушку. Несколько таких неприятных изнуряющих пробуждений – и он раздраженно подорвался с жалобно скрипнувшей кровати. На тумбочке, как раз для таких случаев, всегда ютилась наполненная водой кружка. Она была опустошена в один момент, а за дополнительной порцией – которой хотелось прямо сейчас – нужно было спускаться на кухню. Снайпер тоскливо посмотрел на несколько капель, перекатывающихся по дну, и со вздохом направился вниз. Сложно сказать, была ли его охотничья привычка передвигаться бесшумно благом или только мешала – особенно в этот раз – но заслышав тихие голоса на первом этаже, Снайпер сбавил шаг и, крадучись, проследовал дальше. На кухне горела лампа. Он быстро добрался до дверного проема, не переступая квадрата света на полу, и прислушался к разговору родителей (именно они беседовали посреди ночи). – ...да и просто он мне не нравится! – с жаром шептал Картер и едва успел остановить руку, готовую с шумом опуститься на столешницу. – Дорогой, не будь так категоричен. У мальчика трагедия. Тем более, я рада, что у Берга появился друг, – Маргарита осторожно коснулась пальцами плеча мужа. – Хороший, как же. – Картер упрямо скрестил руки на груди. Снайпер, внутренне усмехнувшись, подумал, что в целом согласен с отцом. Конечно, Шпион оказался не настолько ужасен, насколько он себе представлял. Но он был стопроцентно уверен, что это кроткое поведение Шпиона обусловлено всего лишь желанием залечь на дно. Да и не было никаких гарантий, что этот скользкий ублюдок прячется именно от своей матери. – А многим ли Берг помогал просто так? – с нажимом произнесла Маргарита. – Я не хочу сказать, что Фредерик лучший выбор, но, может быть, он расшевелит нашего мальчика – тот остепенится, заведет невесту. При разговоре о вероятной пассии Снайпера Картер сразу смягчился. Стальные раздраженные нотки в голосе у него исчезли, но ворчать он не перестал. – Все равно он мне не нравится. Такой прилизанный, скользкий... – Очень обходительный молодой человек! Дорогой, это просто воспитание, не придавай значения. Отец устало вздохнул и опустился на табурет, но спустя мгновение вздрогнул, будто его током дернуло. – А вдруг Берг с ним... того? – Что – того? – недоуменно захлопала глазами Маргарита. – Вдруг он с ним спит? – с явным трудом выдавил из себя Картер. От того, чтобы подавиться, Снайпера удержало только то, что было нечем. Родители, конечно, намекали на желательное продолжение рода, но трактовать отсутствие у него невесты как гомосексуализм?! Хотя, их тоже можно понять. Наверное. Девушек в их дом он с собой не приводил. – Берг? С Фредериком? – Маргарита сначала округлила глаза, но потом задумалась. – Но наш же мальчик никогда... ну... то есть мужчины... – А ты посмотри на этого щеголя! Такие частенько любят покувыркаться с себе подобными... – Картер брезгливо передернул плечами. Снайпер так увлекся подслушиванием этого разговора – да и оцепенел от удивления, чего уж греха таить – что совершенно не заметил нового участника действа. Сложно сказать, что вывело его из ступора: резкий удар в плечо, в которое Шпион с размаху влетел, не заметив силуэта в темноте, или же заковыристая французская ругань. На кухне мигом утихли все разговоры, Картер с Маргаритой совершенно синхронно повернули головы на шум. Снайпер зло зашипел, а Шпион, видимо, так до конца и не поняв, во что вляпался, потер переносицу и с интересом посмотрел на зажатую в руках коллеги чашку. – Надеюсь, это не моча? – вежливо поинтересовался он, клацнув зубами в зевке. Стоя в коридоре в длинной ночной рубашке, в потешном колпаке и тапочках, он то ли не замечал родителей Снайпера, то ли не посчитал нужным брать в расчет их присутствие. Они наблюдали за разворачивающейся картиной со все большим удивлением (а возможно и ужасом). Похоже, предположение, что их сын может бродить по дому с чашкой, полной мочи, было для них в диковинку. Не говоря уж про то, что их дитятко оказалось свидетелем этого постыдного разговора о собственной ориентации! Меж тем Шпион с изящностью, свойственной только спящим и пьяным людям, обогнул коллегу и, пробормотав что-то про уборную, направился в туалет. Снайпер проводил его тупым взглядом, пытаясь понять, чего он хочет больше: убить этого засранца, напоминающего привидение в этой нелепой спальной одежде, или самому провалиться сквозь землю? – Гм... – промычал Картер. – Идите к черту, – припечатал Снайпер и решительно прошел на кухню к чайнику. В гробовой тишине он налил себе воды и направился обратно в спальню. Уже на выходе он остановился и раздраженно бросил через плечо: – И нет – я с ним не сплю. Завтрашняя рыбалка обещала быть веселой.День третий
2 января 2014 г. в 23:28
Как оказалось, готовила Маргарита и впрямь великолепно. Частично это компенсировало невозможность нормально курить и стремительно заканчивающийся запас сигарет. В первый же вечер ее стряпни Шпион прокрался ночью на кухню, чтобы умыкнуть еще одну порцию. Пару-тройку порций.
Хоть он и подозревал, что в таких темпах к наемничьей жизни вернется в шарообразном состоянии, но теперь и без того неважная еда на базе казалась отборными помоями в сравнении. Интересно, как Снайпер вообще ее поглощает после такого-то? Впрочем, из кратких рассказов Шпион уяснил, что этот психопат за милую душу уплетал скорпионов, пока скитался по пустыням. В общем, не ценил он того подарка, что преподнесла ему судьба – родителей, кулинарный талант которых Шпион был готов боготворить.
И не то чтобы у него были проблемы с тем, чтобы хорошо поесть – с его-то зарплатой грех было отказывать себе в хороших ресторанах. Но ресторанная еда никогда не сравнится с домашней. И вот с ней были проблемы, учитывая натянутые отношения его маменьки с кухней. Поваров она не нанимала принципиально – ведь таинственным образом сочетала неумение готовить с любовью к этому процессу. Помнится, когда маленький Шпион впервые попробовал стряпню, которую делали для себя домработники, он с огромным удивлением осознал, что говядина может быть влажной, а рис рассыпчатым. С тех пор сердобольные гувернантки, а после и служанки, из жалости подкармливали молодого отпрыска хозяйки.
Тогда Шпион и сам научился недурно готовить. Он до сих пор помнил, как чуть ли не на коленях умолял старую повариху, ныне подрабатывающую цветочницей, обучить его этому хитрому мастерству, мотивируя тем, что «... когда вас не будет рядом, я же загнусь на харчах этой страшной женщины!» – имея в виду свою мать. По счастью, над ним тогда сжалились, а твердая уверенность, что в случае форс-мажора он сам в состоянии себя прокормить, приносила приятный покой.
Короче, отношения с едой не складывались у Шпиона с самого детства, а оказавшись в этом сельском раю свежего мяса и ароматных приправ, он беззастенчиво наедался от пуза. Но эта же сельская жизнь не преминула подкатить парочку бочек дегтя, с которыми пришлось мириться. Первой из них оказался, несомненно, Картер с его рыбалкой. Шпион робко надеялся, что эта участь обойдет его стороной, но на третий день пребывания в гостях Манди-старший сурово оповестил, что завтрашним утром он берет с собой мужскую часть населения этого дома и ведет на отлов рыбы. Шпион незаметно вздохнул – этого он и боялся.
Вообще, все эти странные манипуляции с прикормом, опарышами, червями и склизкими рыбами не вызывали в нем ничего кроме здорового отторжения. Конечно, работа накладывала свой отпечаток и от многих бесполезных брезгливостей – вроде разорванных напополам человеческих тел – Шпион был избавлен. Но какая-то часть его души всегда помнила строгое воспитание и с младых ногтей впитанное отвращения к разного рода гадостям. Копошащиеся в гниющем мясе белесые черви вполне относились к категории «гадость».
Остаток того дня был проведен в компании Снайпера в попытке разузнать детали рыболовного мастерства, чтобы не выглядеть совсем уж идиотом в глазах Картера. Как выяснилось, Берг рыбалку тоже любил – но умеренно. Его готовность сидеть неподвижно в течение нескольких часов работала, только если конечным результатом будет что-то посущественнее сорвавшейся с крючка кильки. Например, вражеская голова. Но посвятить часа три своей жизни на это «успокаивающее и несложное» занятие – рыбалку то есть – он был даже рад.
Наука рыбной ловли оказалась не такой уж сложной, во всяком случае, на словах. Особенно когда Снайпер сжалился над своим – в какой-то степени ненавистным – гостем и пообещал тому искусственные наживки. Так что от перспективы насаживать на крючок склизкое извивающееся создание Шпион был избавлен. Хоть это хорошо. Он надеялся, что весь этот фарс с утренними посиделками с удочками пройдет без сюрпризов, но сюрпризы начались уже ночью.