Шепот ветра

Виолетта лишь улыбнулась, когда я уложил в чемодан наше фото с ребятами и пару изображений мамы в разные годы. Улыбка пропала с ее лица лишь тогда, когда я взял в руки фото, на котором стоял в обнимку с очень красивой девушкой, светлые волосы который развевались на ветру, а ярко-голубые глаза отражали лучи солнца. - Кажется, ты забыл про еще одну фотографию Адель? – с какой-то странной интонацией заметила Виолетта, заглянув мне через плечо. Я перевел взгляд на подругу. В ее голосе прозвучало нечто непонятное. И готов поклясться, что мне не показалось. Но как назвать эту едва уловимую нотку? Удивление? Нет, это прозвучало куда более сердито. Злость? А вот это – уже перебор. Обида? Почти, но не то. Снова мимо. Но тогда что? Тут в моей голове всплыло непрошенное слово: «ревность». Так, стоп! Это еще что?! С какого перепуга Виолетте меня ревновать?! Правильно, ни с какого! И нечего забивать себе голову дурацкими надеждами, которые все равно скоро разобьются! - Ты о чем? – спросил я, на всякий случай, помотав головой. - Об этой фотографии, - с недоумением ответила девушка. – Это ведь ты со своей бывшей, правда? Я еще раз посмотрел на рамку. И при чем здесь, вообще, Адель?! Нет, чувство, которое я так и не сумел распознать в голосе Виолетты, сейчас абсолютно неуместно! - А вот и нет! – рассмеялся я. – Это Лорна, моя двоюродная сестра. Ее мать – родная сестра моей мамы. Да, это правда. Лорна Бертани, вместе с тетей Лидией, дядей Кристиано и своим братом-близнецом Ромеро жила в Испании. - Ах, сестра! – тоже покатилась со смеху Виолетта. Однако и сейчас я уловил в ее голосе едва заметную нотку. Но теперь это было нечто другое – уже более спокойное. Облегчение? Да нет, быть этого не может! Просто не может – и все тут! Тем более, отсмеявшись, Виолетта спросила уже с совершенно обычной интонацией: - Она наша ровесница или чуть старше? Выглядит лет на семнадцать. - Да нет, на самом деле, она всего на месяц старше меня, - пожал я плечами, укладывая фотографию в чемодан. - А часто вы видитесь? - Ну, Лорна с семьей живет в Испании, а оттуда особенно часто не полетаешь. Так что, примерно, раз в год. Эту фотографию она сделала на компьютере и прислала по электронной почте. - Да ты что? – удивилась Виолетта. – А выглядит, как настоящая! - Я тоже не поверил бы, если б не знал, что никогда не обнимался с Лорной и, уж тем более, не фотографировался при этом! – рассмеялся я. – Если быть точным, мы друг друга терпеть не можем, а уж с ее братцем-близнецом – так вообще… - У Лорны есть брат-близнец? - Ну, да. Его зовут Ромеро, и он – самая большая свинья, которую я видел в жизни! Это ведь ему я пытался утереть нос, когда прыгал на турниках и свернул себе шею! - Да, - протянула Виолетта. – Вряд ли ты будешь по ним скучать, правда? - Это точно, - подтвердил я и взял последнюю фотографию, на которой стояли мама и Герман возле нашего дома. Это фото было одним из немногих, о котором Виолетта не стала задавать вопросов. Ведь нам обоим было теперь прекрасно известно об их дружбе. А я тем временем перешел к столу. На самой столешнице стоял только компьютер. Я снова полез под кровать, достал оттуда большую картонную коробку и начал отсоединять шнуры. - Помочь? – спросила Виолетта. - Да нет, спасибо, Вилу, - не поднимая головы, пробормотал я. – С этими проводами мне и самому бывает сложно разобраться, при том, что я работаю за этим компьютером уже довольно давно. - Но, может быть, мне пока что-то еще сделать? Ну, чтобы побыстрее со всем разобраться? - Да нет, Вилу, уже почти все собрали, спасибо, - ответил я. – Остались только книги и ящик стола. - Так давай, я пока сложу твою библиотеку! – рассмеялась моя подруга. - Ну, хорошо, если тебе не сложно, - пожал я плечами, стараясь припомнить, нет ли там чего-то, что изобличало бы мои настоящие чувства. Виолетта привстала на цыпочки и взяла с полки несколько книг, а я тем временем все же вспомнил, что ничего такого среди них нет, и не будет. Моя подруга потянулась, было, снова, чтобы добавить еще в стопку. - Не бери сразу по многу, - вырвалось у меня. – Может оказаться слишком тяжело! Эти слова, конечно, не могли указать на мои чувства к Виолетте, но невольно демонстрировали заботу о ней. Я не сумел вовремя остановить себя. Это неправильно. Нельзя больше допускать такого. Просто я не могу позволить даже минимальной опасности нависнуть над моей подругой. Но в будущем, нужно придумать нечто, что сдержит подобные выпады. Именно сдержит, потому что совсем остановит их я не смогу при всем желании. Но Виолетту, похоже, моя фраза ничуть не напрягла. Более того, девушка рассмеялась и спросила: - Это ты обо мне или о книгах беспокоишься? - Мне ответить, или ты сама домыслишь? – съязвил я. - Пожалуй, сама, - веселилась моя подруга. Тем не менее, она последовала моему совету и не стала брать слишком много книг. Да и полок у меня было всего две штуки, так что к тому времени, как я закрыл коробку со всеми составными частями компьютера, Виолетта уже укладывала в чемодан последнюю стопку. - Ох, похоже, придется, и впрямь, доплачивать носильщикам, чтобы были поосторожнее, - заметил я, выдвигая верхний ящик стола. Надо сказать, это я сделал уже с замиранием сердца, потому что ведь именно там хранились мои рисунки, главной звездой которых была Виолетта. Это, собственно, и сподвигло меня поскорее собрать все верхние листы и бросить их в чемодан. Лишь бы она ничего не увидела! Но мне не повезло. Когда я торопливо бросал рисунки, один из листов упал на пол и перевернулся. Даже не могу сказать, что перевернулось быстрее – листок или мое сердце. Знаю только, что Виолетта устремила взгляд на него и увидела… незаконченный вариант моей песни. Добавляя его к остальным вещам, я незаметно перевел дыхание. Да уж, сегодня определенно мой день!