Шепот ветра

Медленно, но верно приближалась одиннадцатое сентября. Концертная программа уже была составлена и вполне устроила всех. Учителя и Антонио уже получили анонимные письма с просьбой явиться в зал в назначенное время. Наконец, наступил канун концерта – десятое сентября. В то утро, я проснулся с непонятным предчувствием. И это самое предчувствие было совсем не хорошим. За завтраком меня тоже не покидала навязчивая мысль о том, что сегодня произойдет нечто ужасное. Ох, кажется, моя интуиция развивается! - Ты помнишь, какое сегодня число? – спросила у меня мама, не отвлекаясь от тарелки. Я от неожиданности поперхнулся. Ну, еще бы! Ведь она ничего не знает о концерте! - Вроде бы, десятое с утра было, - кашляя, ответил я. - Вот именно, - согласилась моя мама. – А когда мы отмечаем годовщину свадьбы твоих бабушки и дедушки? О, дьявол! Совершенно вылетело из головы! Ведь тринадцатое сентября не за горами! И, опять же, смотря, где мы будем отмечать эту знаменательную дату! - Прости, - потупился я. – Совсем забыл, что это уже через несколько дней. - Ничего, сынок, - улыбнулась моя мама. – Тем более, что в этом году лететь никуда не нужно. Праздник пройдет у нас. Ох, ну, хоть это хорошо. Конечно, мне совсем не улыбается перспективка встречи с Тэнкредо, но зато я буду на своей территории. И Виолетта меня поддержит, в случае чего. - Это уж я так, на всякий случай, - продолжила мама. – А теперь, мне пора на работу. Да, и еще, Федерико! - Да? – отозвался я. - Не издевайся над Тэнкредо, - попросила моя мама. Что ж, это было стандартной процедурой перед каждой встречей с моим «милейшим» кузеном. Я уже привык, поэтому сразу произнес давно заученные слова: - Ничего обещать не могу. На этом спор, как всегда, оказался исчерпан. Мама понимала, что никаких обещаний от меня все равно не дождется. Таким образом, после отъезда родственничков, у нее не будет повода в чем-либо меня упрекать. - Ладно, мне пора, - засуетилась мама. –Хорошего дня, сынок! - Тебе тоже, - ответил я и продолжил завтрак. Мама быстро убежала на работу, а я все сидел за столом и думал. Может, плохое предчувствие с утра пораньше у меня связано с предстоящим приездом ненавистного кузена? Да нет, здесь что-то другое! Что-то, не имеющее отношения к моей семье. Но что? Так, ладно, пора идти. Догадаться, что именно произойдет сегодня, я все равно не смогу, а вот опоздать в «Студию» - запросто. Как всегда, на занятия мы пошли вместе с Виолеттой, болтая и смеясь. Все привычно… - Нервничаешь перед выступлением? – спросил я у своей подруги. - Мне нечего бояться, - покачала головой она. – Ты ведь будешь рядом и не позволишь ничему плохому со мной случиться, правда? - Конечно, - безо всяких колебаний согласился я. - Слушай, - вдруг смутилась девушка, - а что у тебя с этой новенькой, Эстреллой? - Ничего, - опешил я. – По крайней мере, ничего из того, о чем ты сейчас подумала. А что? - Просто она очень нахально смотрит на меня, - призналась Виолетта. – А стоит мне хотя бы мимолетно до тебя дотронуться или о чем-то с тобой поговорить… Иногда мне кажется, что она хочет меня загрызть. От последней фразы мне стало немного не по себе. Загрызть… Да я сам загрызу любого, кто хотя бы попытается причинить вред этому прекрасному, милому и нежному созданию! Растерзаю собственными руками! Но вот только почему Виолетта спросила меня об этом? И что еще за неуловимое чувство прозвучало в ее голосе? Ну, не ревность же, в самом деле! Бред! Ведь она меня не любит! Все, спокойно! Чем больше я гадаю, тем больнее мне будет, когда все мои сомнения разобьются! - Ну, по правде говоря, Эстрелла проявила ко мне некоторый интерес, - признался я. - Неужели? – все с той же интонацией хмыкнула Виолетта. - Эй, что еще за наезды?! – ощетинился я. Интересно, она что считает меня таким уж страшным или глупым?! Неужели, по мнению моей подруги, я не могу понравиться девушке?! Ну, понятное дело, сама Виолетта меня не любит. Но зачем, спрашивается, обобщать?! Впрочем, она тут же и развеяла все сомнения, весело рассмеявшись и выдавив: - Никаких наездов, что ты! Это шутка! Секунду спустя, мы смеялись уже вместе. Я мысленно костерил себя, на чем свет стоит. Ну, вот, что это такое?! Усомнился в своей единственной любви! Идиот без чувства юмора! - А все-таки, - посерьезнела Виолетта, - ты ответил на ее интерес? Я покачал головой, невольно удивляясь, что даже после столь удачной шутки ее интересует эта тема. Хотя, конечно, это – всего лишь проявление дружеского неравнодушия. Не более. Но ее интонация… Стоп! Не думать об этом! Надежда – последнее, что я могу позволить себе чувствовать! В первую очередь, нужно руководствоваться умом! Умом и трезвыми рассуждениями! Только этим! - Деликатно отшил, - пояснил я. - Она тебе не нравится? – догадалась моя подруга. Я снова покачал головой, мысленно моля небо о том, чтобы вопросы прекратились. Ведь тогда мне придется говорить о чувствах, причиняя себе невыносимую боль… Ради всего святого, пусть это окажется последним вопросом по части Эстреллы… Что ж, мои молитвы были услышаны. Впрочем, хорошую службу сослужил и тот факт, что мы уже пришли. А уж в самой «Студии» стало не до разговоров. Начались занятия, песни, танцы и так далее, и тому подобное… Однако, в течение дня, я невольно заметил странное поведение Андреаса. Хотя, нет. Оно было не просто странным, а более, чем странным. Парень весь день молчал, задумчиво смотрел только перед собой и испуганно вздрагивал, когда кто-то к нему обращался. Я мог бы подумать, что мое утреннее предчувствие делает свое дело, не давая увидеть реальность. Но, как выяснилось, странное поведение нашего милого дуралея, заметил не только я. Когда занятия закончились, в коридоре нас с Виолеттой нагнали Макси и Нати. Последняя, впрочем, тут же поспешила увести мою подругу, щебеча что-то насчет сугубо-женского разговора. Мы договорились увидеться в «Ресто» на репетиции. По правде говоря, мне не хотелось отпускать Виолетту одну. Даром, что с ней Нати, я все равно буду волноваться. Но в глазах Макси была неподдельная тревога. Спорю на что угодно, «сугубо-женский разговор» тоже он подстроил, чтобы о чем-то мне рассказать. И я не прогадал. Стоило девушкам отойти за пределы слышимости, он негромко спросил: - Ты не находишь, что сегодня Андреас какой-то странный? - Нахожу, еще как! – согласился я. – Но понять ничего не могу. - Да, я тоже, - задумчиво протянул Макси. – Может, пойдем, поговорим с ним? - Ну, попытка – не пытка, - кивнул я. – Пойдем. Андреаса мы нашли быстро. Он сидел на лавочке перед «Студией, обхватив руками голову. Нет, он сегодня определенно не такой, как обычно! - Эй, Андреас! – окликнул друга Макси. Тот аж подскочил от неожиданности, но тут же выпрямился и произнес: - А, это вы, ребята… - А ты ждал кого-то другого? – нахмурился я. – Позволишь присесть? Андреас кивнул и снова уставился куда-то в пространство. Мы с Макси уселись от него по бокам и несколько мгновений не могли найти слов. - Паршиво выглядишь, - неуверенно заметил, наконец, Макси. Андреас никак на это не отреагировал. Так, похоже, нужны серьезные меры! - Да что с тобой?! – вскипел я, тряся друга за плечи. Тот осторожно высвободился из моих рук, убито вздохнул и, наконец, произнес: - Григорио нашел способ мною командовать. - Чего?! – одновременно охнули мы с Макси. - Да, - продолжил Андреас. – Вчера вечером он пришел ко мне и сказал, что, если я не помогу ему сорвать завтрашний концерт, он напряжет свои связи. И тогда о карьере музыканта я могу забыть. Я бессознательно сжал руки в кулаки. Нет, Григорио, конечно, гад! Нашел способ ударить по самому больному – по мечте! Все, теперь он – труп! - А что же ты? – допытывался Макси. - Он дал мне время подумать до сегодняшнего вечера, - горестно вздохнул Андреас. – Вот, сижу, прощаюсь со своей мечтой… Мы с Макси переглянулись и, казалось, подумали об одном. Наш друг не заслужил таких мучений! Может, когда-то он и помогал Людмиле. С Григорио, но потом стал целиком нашим человеком! А теперь, на бедного мальчика навалилось это… - Рано прощаешься, - решил я. - Ты о чем? – охнул Андреас. – Ведь не можем мы пойти прямо к Пабло! Григорио узнает, кто его сдал, и тогда… - Тихо-тихо! – засуетился Макси. – Не собираемся мы никого сдавать! Сами справимся! - А ты нам поможешь! – заявил я. – Я хочу быть с вами, а не с ним! Даже если меня отсюда вышвырнут! - Нет, дружок, ты останешься! – решил Макси. - Но Григорио сказал… - При чем здесь Григорио?! – взорвался я. – Он здесь уже давно не имеет слова! С ним мы как-нибудь разберемся! - Вот именно! – подхватил Макси. – Мы покажем этим двоим, как обижать наших друзей! - Спасибо вам, ребята! – просиял Андреас. – Вы самые лучшие! Так чем я могу вам помочь? - Позвони Григорио и согласись, - пояснил Макси. - А потом постарайся выяснить, что конкретно он задумал, – подхватил я. – Будешь секретным агентом. - Мы тебе доверяем! – заключил Макси. Андреас помолчал с минуту, а потом вдруг яростно воскликнул. - Да! Я буду работать под прикрытием! Секунд через тридцать он уже набирал номер Григорио, а еще через пару мгновений твердо заговорил в трубку: - Добрый день. Да, я подумал. Я согласен. Хорошо. Ладно. То есть, как? А, понял. И что же? Ясно. Все сделаю. До свидания. Убрав телефон в карман, парень повернулся ко мне, и я только тогда заметил, какой он бледный. Интересно, что его так напугало? - Проблемы? – занервничал я. - Григорио хочет, чтобы я сбросил арматуру на того, кто будет выступать первым! – в ужасе прошептал Андреас. - Так, стоп! – воскликнул Макси. – Он что, хочет убить этого человека?! - Похоже, что так, - согласился Андреас. – Во всяком случае, он собирается его серьезно искалечить. - А кто у нас выступает первым? – нахмурился Макси. Я вспомнил первым. Вспомнил и похолодел…