Сохрани мою душу

- …думаю, там будет полно всяких штук. - Конечно! Фред с Джорджем уж позаботятся об этом. - Какие бы выбрать? - Жду не дождусь среды, а ты, Гарри? Вместо ответа Поттер осторожно коснулся плеча сидящей рядом Гермионы, которая, отрешенно от всего мира, поедала свой завтрак. Девушка вернулась в реальность и растерянно улыбнулась: - Простите, я задумалась. - У тебя все в порядке? – На этот раз – Рон. Такое чувство, будто они периодически меняются местами. - Ну, конечно! – Вспыхнула вмиг Грейнджер. Она боялась, что кто-нибудь узнает ее маленькую тайну ушедшей ночи. А вдвойне ей было страшно от мысли, что об этом узнают Гарри с Роном. Тогда уж ей точно несдобровать. И, кажется, она чуть было не выдала себя. Гарри неодобрительно смотрел на нее, так и не запустив в рот вилку с омлетом. - У нас скоро тест по травологии, - терпеливо врала она. – И если вы все равно рассчитываете списать у меня, то я собираюсь готовиться. При слове «тест» у обоих парней сработала защитная реакция, выработанная годами усердных тренировок – оба понурили головы и прекратили все расспросы, предположительно, поверив ее словам. Конечно, ведь Гермиона знает их слабые места. Она вновь обратилась к тарелке с завтраком, но есть больше не хотелось. Из головы не выходила сегодняшняя ночь. Воспоминания были ощутимыми до вкуса яблока на губах. Яркими настолько, что перед глазами стояло его хитрое лицо с непривычно-теплой улыбкой на губах. Всего в паре миллиметров. Она ощущала его горячее дыхание у себя на щеках. Она ничего не видела кругом. Только он, его божественно-прекрасное лицо и темнота ночного коридора. Она не могла забыть, была не в силах прогнать с глаз пелену наваждения. Она сломалась. Поддалась искушению. Поддалась искусителю. Черт подери, Грейнджер! Ты проиграла! Ты… поступила неправильно и очень глупо. Влюбилась в слизеринца. А влюбилась ли? Да, и отрицать это очень глупо. Теперь, раз уж заварила кашу – расхлебывай сама. Кто тебя тянул за язык? Думай, как сохранить это в тайне от друзей. Ты уже соврала им один раз. Уже нарушила табу. И что же дальше? Нет, Грейнджер, отступать уже поздно. - …она. Черт, она вновь ушла в себя. Надо бы исправляться. - Гермиона. - Да, что такое? – самое невинное лицо, на которое она способна. - Ты опять задумалась. Спасибо, Рональд, без тебя бы ни за что не догадалась. - Среда, Гермиона, - терпеливо повторил Гарри, хотя в голосе звучали неприкрытые нотки волнения. Что – среда? Кажется, она сказала это вслух. - В среду мы можем сходить в «Три Метлы». Ты идешь с нами, Гермиона? - Ага, а потом заглянем к Фреду и Джорджу. Говорят, они придумали что-то новенькое и очень смешное, - поддакнул Рон, восторженно разводя руками. Здоровенный кусок бекона едва ли не вывалился с вилки, чем вызвал смех сидящих рядом сокурсников. Рон смущенно опустил голову и не произнес больше ни слова. Гермиона посмотрела на Гарри. Тот не спускал с нее взгляда. Ты же помнишь, что не должна вызывать подозрений? Ради себя и… Локи. А Поттер не верил. Что ж, поиграем в «верю-не верю». Твой ход, Гермиона. Постарайся убедить его. - Ну, конечно, иду, Гарри! – Она выдавила из себя некое подобие улыбки. Давай же, Гарри, поверь мне! Брюнет облегченно выдохнул и улыбнулся в ответ. В глазах еще горело волнение. Конечно, он волнуется за нее. Он – старший любящий брат. Она – лгунья, нарушившая табу. Идеальный дуэт. - Отлично! – Не переставал ликовать рыжий. – Заметано, Герми! Мы великолепно проведем этот день. - Только сейчас я, пожалуй, уйду готовиться, чтобы вы, лентяи, могли списать на «отлично». Игнорируя грустные лица ребят, она быстро вышла из-за стола и, схватив сумку, покинула большой зал. Нужно как-то избавиться от его взгляда, как-то прогнать его из своих мыслей. Он заставляет ее лгать друзьям. Что он с ней делает? Гермиона не замечает никого, старается быстрее уйти в свое надежное убежище. Ей кидают вслед удивленные взгляды, но она их не видит. В душе засел какой-то панический страх. Что, черт подери, она натворила? Она точно знала: Локи Лафейсон – враг. Но она уже проиграла ему. Уже попалась, и теперь он не отпускает ее. В библиотеке ей никто не будет мешать. Она сядет в самый дальний угол, закроется от всего мира, отгородится от собственных мыслей горой тяжелых учебников и старинных книг. И никто не обратит на нее внимания. Потому что она вновь станет серой мышью. Она идет в библиотеку, чтобы выгнать из мыслей слизеринца. Хотя бы на этот день. Хотя бы сейчас, когда она действительно собиралась готовиться к тесту по травологии. Она загрузила стол десятками книг. Несчастное дерево жалобно скрипнуло под ужасной тяжестью. Сейчас ее ждали открытые параграфы и недописанные конспекты. «Жабросли считаются одними из запретных растений магического мира. Место обитания…» Нет, он не сумасшедший. Он явно с кем-то связан, и этот «кто-то» - очень плохой человек, если человек вовсе. «…Первым открывателем принято считать…» Конечно, она видела глаза – его взгляд. Это взгляд заговорщика, от которого нельзя ждать ничего хорошего. «…Непосредственно за этим следует отметить их…» Холодные губы с привкусом спелого яблока, терпкий запах лаванды, ударяющий в нос. Она вдыхает его в легкие, растворяется в нем полностью, окунается с головой. Она чувствует его тонкие пальцы на своих запястьях. Ей не хватает воздуха. Она не может дышать. «…но следует запомнить, что использование…» Гермиона с грохотом захлопнула учебник. Она едва не задохнулась, черт подери! Она не может сосредоточиться на словах. Локи преследует ее, ловит в свои сети на каждом шагу. А она, словно марионетка, подчиняется. Играет. И…верит. Благо, здесь никого не было, чтобы сделать ей замечание или упрекнуть в превышении шумового порога, установленного в библиотеке, дабы отгородить детей от воздействия внешних факторов. Грейджер уже собиралась приступить к новой книге, как ее отвлекло какое-то движение из проема, около которого она сидела. Девушка замерла. Повернула голову. Сердце набрало бешенный темп. Она нервно сжала корешок книги. Горло пересохло. Она не могла пошевелиться. Из-за книжного шкафа на нее смотрели два ярко-зеленых глаза. Два холодных зеленых глаза. Ничего, кроме холода и отстраненности. На губах, у него висела слабая усмешка. Ничего из всего того, что она видела этой ночью. Только отчужденность. - Локи. Она и сама не поняла, что сказала это. Слова вырвались сами собой. Однако слизеринец даже не шелохнулся. Казалось, он смотрел сквозь нее, мимо, не замечая никого впереди. Грейнджер стало не по себе от такой картины. - Лафейсон. Может, фамилия его оживит? Но – нет. Вместо этого он просто поворачивается на носках своих туфель и, все так же молча, направляется в обратную сторону. Вот так просто. Просто взял и ушел, оставив Грейнджер пораженно смотреть ему в спину и успокаивать бешено бьющееся сердце. Ничего не сказав. Ничего даже из ряда вон выходящего, что принято слизеринцами говорить в таких случаях. Что только что произошло, черт подери? * Рон радостно бежал по улице, активно жестикулируя и рассказывая, как видимо, очень веселую историю, произошедшую с его четырехюродной теткой. Гарри улыбался и отвечал что-то короткими фразами, хотя было видно невооруженным взглядом, что ему это совсем не интересно. Но, чтобы не обидеть лучшего друга, он сохранял маску заинтересованного слушателя. Одна только Гермиона шла, не произнося ни звука, и тупо разглядывая носки своих ботинок. Ее пока никто не трогал (даже, кажется, не обращал внимания), так что она вновь погрузилась в свои размышления. И все они крутились около одного человека, чье имя она готова повторять снова и снова, точно заученную фразу из учебника. Из памяти не уходил его взгляд. Мерлин его подери, да она едва не окаменела перед ним! Что произошло с Локи Лафейсоном после этой ночи? И, как не стыдно это признавать, но этот вопрос мучил ее больше всех. Ей было страшно. Она не знала о нем фактически ничего, что так легко и бездумно признаваться ему (да что там признаваться – банально доверять!). И это ее пугало. Ее пугала такая перемена в его настроении. Ты всего лишь кукла в его руках, говорила она себе. Но снова сама себе перечила и вновь вспоминала его поцелуи, точно кадры из любимого фильма. Он загадка, которую практически невозможно разгадать. Тайная дверь, ключ от которой давно утерян. Утопия, жизнь на которой идеальна, но не для посторонних глаз. А ты – пешка. Его кукла. С чего ты вообще взяла, что сможешь понять его намерения? Откуда столько смелости? - …кукла. - Что ты сказала? – рассеянно переспросил Рон, слегка приобнимая ее. Но ведь и куклы что-то могут. У кукол есть ключи от сердца хозяина. - А? А от души? Есть ли ключи от души? - Ты сказала: «кукла», - Гарри был удивлен и в данный момент пристально разглядывал ее лицо, стоя всего в паре сантиметров. Что удивительно, это совсем не смутило девушку. Да что там – она даже не обратила на него внимания. Урок на будущее – нельзя заходить глубоко в свои мысли, иначе в них можно утонуть. Пропасть навеки. Сгинуть. Исчезнуть в собственных воспоминаниях. А Гермиона уже задыхалась. - Гермиона! Ее грубо тряхнули за плечи. И это помогло. Она резко проснулась и удивленно уставилась на парней. А вот она было откровенно взволнованы. -Да что с тобой происходит сегодня?! Гарри злился. Это плохо. Очень плохо. Помнишь ли ты свое обещание, Грейнджер? Помнит, но не имеет ни малейшего представления, как успокоить эту разразившуюся молниями тучку по имени Гарри Поттер. И что прикажете делать? Выкручиваться. Нарушать табу снова. - Что? – О, как оригинально, Грейнджер. - Да ты целый день в своих мыслях ходишь! – от негодования он аж всплескивает руками. – А когда мы тебя спрашиваем, ты уходишь от ответа! Гермиона, мы же твои друзья… Ну все, Гарри понесло. Теперь его не успокоить. - …и мы заботимся о тебе! Да он скоро в безумную мамашу превратится со своей заботой. Гермиона пыталась избежать его пронзительного взгляда. Не хватало еще нечаянно испепелиться прямо тут. Именно поэтому она смотрела то на Рона, то на дорогу, то на правую сторону щеки Поттера – куда угодно, только не ему в глаза. - Гермиона, мы же не чужие люди тебе, чтобы держать все в себе. Но если ты считаешь, что я не могу выслушать или понять – обращайся к Рону! Гарри не смотрел на него и не мог видеть, как Уизли непроизвольно сжался, точно говорили что-то жутко страшное, но потом оживленно закивал. Гермиона заметила. - Ты всегда можешь довериться нам. Нет, я, конечно, понимаю, что, может, мы и не самые хорошие друзья, но… Так, все, пора брать дело в свои руки, иначе будет только хуже. И не только ей. - Гарри, я бесконечно благодарна тебе и Рону за поддержку, но сейчас со мной действительно все хорошо. Ну же, Гарри, верь мне. - Разве плохо, что я много думаю? – Она взглянула на стоящего рядом рыжего, но он лишь неопределённо пожал плечами. – К тому же, ты знаешь, как я волнуюсь по поводу ближайшего теста. Так что мне приходится повторять даже на ходу. - Но не во время нашего похода в Хогсмид! – Гарри уже кипел. Пришлось сдаться. Не хватало еще с другом поссориться. - Да, здесь уже моя вина. Простите меня, ребята. Она постаралась как можно обворожительней улыбнуться. Только такие банальные методы на Победителя не действовали. Он все еще хмурился, так и продолжая смотреть на нее. А Грейнджер мечтала сравняться с землей. - Да ладно вам! Гарри, - влез Уизли, приободряюще хлопая друга по плечу. – Все уже хорошо, правда ведь, Гермиона? Здесь бы она подумала, что у этого парня какой-то хитроумный план. Если бы не знала Рона, конечно. Он доверчив, словно ребенок. Но, стоит признать, подыграть было бы неплохой идеей. - Конечно! Пойдем, Гарри. Обещаю, ты больше не увидишь мое отрешенное лицо. И снова – вранье. Как у нее это вообще получается? Поттер сдался и, немного успокоившись, произнес: - Ладно, но я ловлю тебя на слове, Гермиона. Идем, а то скоро столиков не останется. Не хотелось бы сидеть рядом со змеями. Видимо, представив такую картину через чур ярко, Рон скривил гримасу блюющего человека. Чем развеселил всех моментально. И через пару метров они уже бодро шагали к «Трем Метлам», обсуждая последние новинки в мире квиддича, книг и прочего насущного. Гермионе казалось, что она расцелует Рона за такой вклад. В заведении царил обыкновенный хаос, какой царит только тогда, когда ученики Хогварста приходят отметить свой выходной. Всюду был шум-гам, слышались отборные ругательства посетителей постарше, летали кружки и стулья. В общем, обыкновенное веселье, к которому привыкли ребята. - Эй, Герми, что будешь заказывать? Рон листал меню, в надежде выбрать что-нибудь новое и недорогое. Но пока ничего не выходило. Взгляд девушки блуждал по столикам, то и дело натыкаясь на слизеринцев. Малфой в компании своих шавок отмечал что-то ну очень веселое, если судить пьяные рожи Крэбба и Гойла. Она искала его. Локи Лафейсона не было здесь. Неужели он не знает о Хогсмите и средах? Нет, Малфой наверняка сказал ему. Ну, а если и не сказал, что должен был Снейп. Но факт остается фактом – его не было. Что несказанно разочаровывало ее. Потому что это уже мания. Это уже ненормально – всюду преследовать и выискивать одно и то же лицо. - Ну так что, Гермиона? - Хм… Давай как обычно, по кружке тыквенного пива – и хватит, - улыбнулась Грейнджер возвращаясь за свой стол. Мальчики утвердительно кивнули и продолжили обсуждение какой-то из своих тем, к которой у нее не было совершенно никакого интереса. Так что она продолжила свое прерванное занятие. Она искренне старалась игнорировать, пропуская змеиный столик мимо глаз, но ничего не получалось. Он приковывал к себе, давая какую-то непонятную надежду, что вот-вот и Лафейсон появится перед ней. Как по волшебству. Мерлин, кажется, она начала сходить с ума. Но то, что произошло в следующий момент, не поддается никаким описаниям. Гермиона едва не задохнулась от страха и гнева одновременно. Оторвавшись от своих дел, на нее взглянул Малфой – и не просто мельком. Специально. Будто ждал этого гребанного момента, когда она уйдет в размышления. Он смотрел долю минуты, но этого хватило, чтобы едва не провалиться сквозь землю. Его глаза пожирали ее. Нагло, самодовольно. Он смеялся над ней. Он ненавидел ее. Это было видно по его холодным, покрытым толстой корочкой льда, глазам. Она едва не утонула. Нужно уйти, убежать, спастись, чтобы окончательно не утонуть. Выйти отсюда. Ей тесно. - Ты куда? - Мне нужно проветриться. Что-то мне нехорошо. И не дослушав, что же ей могут поведать друзья, она схватила со стола перчатки и пулей вылетела из дверей «Трех Метел». Ей нужен был глоток свежего воздуха, чтобы вернуться в мир живых. Она завернула за угол, чтобы не попасться никому на глаза, чтобы никто ее не трогал, пока она «воскресает». Ей нужна была тишина. И она ее получила. На долю секунд. Потом - новый приступ удушья. И, на этот раз, физический. Сердце пробивалось сквозь грудную клетку, когда она чувствовала на шее чьи-то холодные пальцы. И поняла, чьи, когда сумела открыть глаза. - М-Малфой… Крепкая хватка. Удушье. Она ничего не видит. Тихий шепот рядом с ухом. Обжигающее дыхание. - Заткнись и слушай меня, хренова грязнокровка. Прим.автора:Короч, ребят, я зарегестрировалась в твиттере. Заходите в гости. #немногосаморекламы http://twitter.com/snowcatinsocks