Чёрный Лебедь

- Нам необходимо выбрать маршрут, - подытожил Арагорн, обводя собравшихся внимательным взглядом. Братство собралось в тихом, отдаленном уголке лориенского сада, окруженного кольцом из белых роз. Где-то рядом журчала вода, а посредине благоухающей поляны стоял овальный каменный стол. На нём в беспорядке лежали старые и новые карты, фрукты и пара кинжалов. Боромир меланхолично очищал сладкий корнеплод от тонкой кожуры, Мерри и Пиппин с удовольствием грызли спелые орехи, Леголас отрешенно вертел в руках несколько маленьких желтых ягод, изредка поднося к губам, но не пробуя на вкус. - Я предлагаю спуститься по Андуину, - молвил наследник Исилдура и указал пальцем на тёмную ленту реки на карте. - Когда доберемся до водопада, вновь пойдем пешком. Оттуда дорога ведет нас напрямую в Мордор. - Но там нас ждут Пустынные Земли! - возразил Боромир. - Нам лучше двинуться к Осгилиату и Цитадели Звезд, - не без грубости отодвинув в сторону руку Арагорна, отрезал он. - Боромир, идти через Осгилиат не имеет никакого смысла, - устало вздохнул Следопыт. - Ты собираешься позвать армию Гондора проводить нас до Чёрных Врат? - криво ухмыльнувшись, спросил он. Гондорец открыл было рот, чтобы громко запротестовать, но был прерван знакомым голосом. - Простите, что опоздала, - запыхавшись, вымолвила принцесса Ифренниэль, поравнявшись с хранившим молчание Леголасом. Длинное платье ее было слегка мятым, собранные на затылке волосы растрепались. За спиной девушка держала большой букет из белых нифредиль. - Я каталась верхом вместе с Халдиром, а после долго не могла вас найти, - на одном дыхании выпалила она. - Ничего страшного, - заверил её Арагорн, приветливо улыбнувшись. - Мы как раз обсуждали наш дальнейший путь. Ваш лорд-отец обещал дать нам лодки в помощь и проводить до самых границ Лориена, - добавил он. - Да, - согласно кивнула принцесса, выпрямляя спину. - Моя мать и её подруги уже сели за тканье ваших дорожных плащей, - с простодушной гордостью уведомила своих соратников она. - Ну а я в свою очередь испеку вам в дорогу хлеб. Мерри и Пиппин перестали щелкать орехи, Боромир фыркнул, Леголас отвел глаза, еле заметно пожав плечами, лица Сэма коснулась осторожная улыбка. И лишь один Хранитель отреагировал на это высказывание бурно. Слишком бурно. - Нет, - внезапно воскликнул он, отчаянно хватаясь за воротник. - Ты не можешь нас бросить! - это прозвучало раздраженно и немного беспомощно. Изящные брови Ифренниэль поползли вверх. - Разве я бросаю вас? - осведомилась она. - Да! - с неожиданной яростью воскликнул полурослик, - Ты клялась, - предательски дрогнувшим голосом начал он, - ты клялась меня защищать своей бессмертной жизнью, клялась защищать своим мастерством. Ты единственная в этом Братстве, кто владеет магией, кто владеет не только мечом, но и словом, - он обернулся, ища поддержки у остальных. - Правильно! - поддержал друга Мерри, - ты умная, сильная и смелая. Ты не имеешь права отступать, - важно изрек он. - Я не разрешаю тебе нас покидать, - холодно отчеканил Фродо. - Это мое последнее слово, - отрезал он, скрестив руки на груди. Где-то рядом пели птицы, в голубом небе, не спеша, плыли лёгкие облачка. Умиротворение на лице Ифренниэль застыло и в момент истаяло, словно осыпалась треснувшая фарфоровая маска. Несколько секунд она стояла опустошенная, окутанная тенями. Леголас незаметно коснулся её руки, но она даже не почувствовала этого. Что-то разбилось и ушло безвозвратно. Девственная радость, иллюзия дома, свободы и беззаботности. Чёрные Лебеди всегда возвращаются назад... - Хорошо, да будет так, - собравшись с мыслями, нарушила молчание она. Её взору возвращалась привычная гордость, недавно обретенная лёгкость сменилась тяжестью, а воля смирением. Долги, еще недавно казавшиеся оплаченными, снова напомнили о себе, словно назойливый кредитор постучал в дверь. - Это для тебя, - отстраненно улыбнувшись, сказала эльфийка, протягивая Хранителю букет. - Я хотела подарить вам всем по прощальному цветку, но раз уж я еду с вами, то все достанется тебе, - кивнула она. Фродо молча принял букет из её рук, не сводя с неё настороженных глаз. Этот простой жест был слишком символичным для обоих. И полурослик уже не знал, что было хуже - лишиться ее поддержки или увидеть эту лишенную теплоты улыбку, отливающую сталью и самую малость отчаянием. - Тогда вопрос решен, - привлек внимание к себе Арагорн. - Нам стоит отдохнуть перед дорогой и собрать вещи. Боюсь, если мы задержимся здесь еще на один день, мы никогда не покинем этого гостеприимного царства, - сказал он мягко, пытаясь разрядить накалившуюся атмосферу. Окинув присутствующих сумрачным взглядом, Ифренниэль сдержанно поклонилась и поспешила прочь. Нарядный вышитый подол волочился по траве, пачкаясь зеленью - это новое платье уже было ни к чему. Так же потеряла смысл и их прогулка с Халдиром. Белогривая кобыла Изе превосходной валинорской породы отныне окажется без хозяина. - Ифренниэль, стой, - Леголас схватил её за руку, когда они были уже достаточно далеко. Принцесса неохотно обратила на него свой взор. Лихолесский лучник резко развернул её к себе. Его глаза вновь опасно потемнели. - Я должен признаться тебе, - странная тоска и горечь сквозили в его чистом голосе. - Когда всё началось, - он бросил беглый взгляд на тусклое кольцо на её пальце, - я был рядом с тобой. Это я нашел тебя у реки. Это я нес тебя на руках во дворец, это я отвез тебя в Ривендел, - на одном дыхании вымолвил он. - Это ради этого я так часто ездил к тебе в Лотлориэн, так слепо следил за тобой... - с нежностью прошептал эльф, дрожащей рукой коснувшись её щеки. - Это ты видел меня зимними ночами с мечом в руке, - закончила за него она. Лихолесец согласно кивнул. - Я должен был сказать об этом Элронду, Галадриэль, Линдиру, да хоть самому отцу! - в сердцах воскликнул он. - Но не лорду Келеборну... Ифренниэль вырвалась из его рук. Отвернувшись, она опустила глаза. Больше всего она боялась своей ярости. Ярости в тёмных зеркалах своей души. - И потому все твои беды из-за меня, - тихо молвил он, не пытаясь коснуться её вновь. - Нет, Леголас, - упрямо тряхнула серыми волосами она. - Здесь нет твоей вины. У меня был выбор, и я выбрала кольцо, - холодно произнесла гордая нолдиэ. - И оказалась во власти другого, - слабо улыбнулся лихолесец в ответ, а затем вдруг резко схватил под локоть, рывком прижимая к себе. - Они никогда не отпустят тебя, - прошептал ей на ухо он, заставляя вздрогнуть. - Я знаю, - одними губами вымолвила она, в очередной раз вырываясь из его хватки. Судорожно вздохнув, эльф сделал шаг назад. - Я спасу тебя, - его голос вдруг утратил трепетность и прозвучал со спокойной уверенностью воина. - Я должен сделать это. - Ты потонешь вместе со мной, - сглатывая подступающий к горлу ком, осуждающе молвила она. - Я не достойна твоих страданий. - Ты достойна гораздо большего, Ифренниэль, - принц странно улыбнулся. - Вопрос лишь в том, хочешь ты этого или нет, - задумчиво произнес он. - Время покажет, - отозвалась она, подбирая подол длинного платья. Сердце бешено колотилось в груди, рассудок упрямо возводил преграды в затрепетавшей душе, словно преграждая камнями бурный поток. Слишком много скрытого смысла таили в себе слова столь желанного ею ранее лихолесского лучника, слишком болезненным было осознание призрачной надежды. - Время покажет, - прошептал ей он вслед. Несмотря на разбитое состояние, походный хлеб получился великолепным. На кухне принцессе помогали двое малознакомых ей эльдиэр. Она любезно щебетала какие-то малозначимые банальности, но ни словом не обмолвилась о предстоящем походе. Наглухо закрыв путь к своим переживаниям, она увлеклась выпечкой, так и не заметив, как успело стемнеть, а просторная кухня наполнилась приятным тёплым ароматом. - Ты не знаешь, что выбрать, Сайлариэн, - услышала она за своей спиной голос владычицы Галадриэль. Ифренниэль вздрогнула. Её мать обращалась к ней на квэнья только тогда, когда собиралась сказать нечто важное. - Не знаю, - безразлично молвила девушка, укладывая лепешки в золотистые листья вековых деревьев и перевязывая тонкой бечёвкой. - Эльфам неведома страсть, но знакома любовь, - горько усмехнулась королева Лориена. - Однако ты познала первое, но не второе, - вздохнула она. - Мне предстоит узнать и то, и другое, так? - дрожащим голосом спросила Ифренниэль, всем телом ощущая ласковые объятия своей матери. Происходящее казалось ей сном, невесомым, но страшным. - И не только, - прошептала Галадриэль. - Перед тем, как уедешь, - отпуская дочь, сказала владычица, - загляни в Зеркало. Это единственный тебе мой совет, - в её синих глазах плескалась затаенная грусть. - Я не хочу знать свою судьбу, - замотала головой серовласая нолдиэ, обреченно закрывая глаза. - Кому же еще знать её, как не тебе? - улыбнулась Галадриэль и, забрав свертки с хлебом из рук дочери, шелестя длинными юбками, удалилась прочь. Принцесса устало опустилась на припорошенный мукой деревянный пол. В печи весело плясал огонь, и такой же огонь плясал в её душе. Знали ли они, что она не вернется надолго? Что пролетит над родным гнездом, лишь коснувшись его крылом? Конечно, знали. Единственная наследница Лориена напряженно хмыкнула. Она привыкла всегда быть на шаг впереди остальных, но отныне она продвигалась вслепую. Все игры и продуманные ходы остались позади. Теперь её ждали бурные воды Большой Реки, сухие Бурые Земли и холодное дыхание зимы. А затем жуткая дорога в Чёрную Страну и последний решающий бой. Внутри все похолодело. Она не выберется из Мордора живой... Резко вскочив на ноги, Ифренниэль до боли стиснула зубы. Она слишком долго играла со смертью, чтобы так просто сдаваться. Она всегда умела вывернуться из глухого положения, всегда умела переиграть всех и каждого. Опустив голову, она медленно побрела в свои покои. Когда она вошла в свою комнату, все вещи уже были собраны за неё, а поверх оружия и грубого кожаного жилета с наручами на бесцветных застежках лежало красивое белое платье, расшитое серебряными нитями. Положив ладони на тонкую ткань, эльфийка долго любовалась скромным, но изящным узором. Улыбнувшись, она мысленно поблагодарила свою мать и положила наряд на самое дно дорожного мешка. Братство покидало лес на рассвете. Облаченная в бурый лесной костюм, Ифренниэль спустилась к дальнему источнику в конце сада. Посреди залитой восходящим солнцем поляны находился небольшой каменный пьедестал с углублением в гладкой поверхности. Серовласая эльфийка подошла к источнику и наполнила кувшин серебряной пенящейся водой. Небрежно вылив его содержимое в чашу, принцесса взглянула на свое отражение. Сначала ничего не происходило, но вскоре водная гладь начала искажаться, открывая взору совсем другие изображения. ...Она видела воду, много воды, острые носы серых лодок и задумчивые лица хранителей. Она видела берег реки, опавшую листву, высокие холмы, украшенные деревьями, и развалины древних статуй.... Она лихорадочно пыталась вспомнить, где она могла видеть эти берега раньше. Казалось, это были берега Большой Реки и старые, разрушенные резиденции северных королей... Пустые глаза и каменные маски лиц смотрели на неё с безразличием ушедших эпох. Внезапно она услышала крик, чёрные стрелы одна за другой полетели над её головой, а тихие волны у кромки берега встали на дыбы, превращаясь в черную кровь... Ифренниэль вцепилась в край пьедестала. Перед ней в потемневшей воде одиноко плавал гондорский рог... Далее неведомая сила зашвырнула её в Минас Тирит... Амортос опустошал очередной кубок вина, Лотириэль бездыханной лежала на смятой кровати. В Цитадели висели чёрные шторы, и гордый Наместник отчаянно бежал по Белой Площади к обрыву, едва слышно причитая: "Погиб... Погиб! Убить бы тебя, мерзкая тварь..." Его голос треснул, переходя на истерический визг... Назгулы... Назгулы обрушились на Белый Город... А может быть, Осгилиат? Дочь Лориена не могла определить. И Фарамир... Словно скорбная статуя за каменными стенами, в тени своего брата и отца... Будущее мешалось с настоящим. Баталии, пиры, одежды, встречи, советы... На троне Цитадели гордо восседал Арагорн, в зале собралось множество горожан, а на мраморном полу в луже запекшейся крови лежал серовласый мужчина в свадебном камзоле... Вдруг она увидела себя саму перед зеркалом, одетую в чёрный бархат. Сзади подошел Боромир и грубо рванул шнуровку на спине. Платье упало вниз и оголило... Мужское тело. Она была уже не она. Рядом тенью появился одетый в камзол с Белым Древом Леголас. Он с любовной усмешкой провел по её внезапно вставшему естеству... Всевидящее зеркало притягивало к себе, заставляло склониться к себе. И в считанные мгновения лицо лориенской принцессы погрузилось в воду. Захлебнувшись, эльфийка с воплем отпрянула от чаши, отчаянно кашляя. Ей казалось невозможным отойти от увиденного и хоть как-то облечь его смыслом. Даже самые мудрые не всегда могли истолковать загадки родниковой воды Галадриэль. Оно лишь показывало судьбу каждого, и тьму, и свет, присутствующие в ней. Ифренниэль убрала с лица мокрые волосы и стянула их тонким кожаным ремешком на затылке в простую боевую прическу. Людскую. Немного придя в себя, она вновь заглянула в обманчивую гладь. На неё смотрела всё та же лориенская принцесса. Но что-то изменилось в вечно-прекрасном лице. Оно перестало быть прекрасным. Царственные черты портила мрачная тень. Тень бытия, тень кольца. Покидая сад, она вновь стала Чёрным Лебедем. В окутанной туманом лориенской гавани эльфы помогали хранителям собираться в путь. Владыки золотого леса щедро дарили каждому подарки. Оружие, плащи, провизия и полезные советы были лишь немногим, чем светлые эльдар одарили странников. - Я вижу, ты не задерживаешься, - обветренные губы лориенского маршала тронула лёгкая улыбка. - Лорд Келеборн как раз обсуждает ваш дальнейший маршрут с Арагорном, - сообщил он. - Я знаю, куда мы идем, - смерив наставника сумрачным взглядом, ответила Идаманте. - Спасибо за наручи, - слегка улыбнувшись, добавила она. - Они простые и некрасивые, какие и должны быть у настоящего воина. Халдир изучающе посмотрел на неё. - Ты заглянула в Зеркало, не так ли? - вкрадчиво осведомился он. - А я думал, что научил тебя не придавать значения видениям. - Вы с отцом многому меня учили, - внезапно тепло улыбнулась она. - Именно это и спасало меня до сих пор. Белокурый эльф довольно ухмыльнулся. - И будет спасать и дальше. Запомни, Ифренниэль, - склоняясь к лицу принцессы, тихим голосом обратился к ней он, - Среди безумия и вражеских иллюзий, твоим верным другом всегда будет меч, твой внутренний стрежень, - сказал маршал, выразительно кладя руку на эфес её назгулского клинка. - Я знаю, что уроки не прошли даром, - поддержал дочь своего короля он, - Ты всегда была хорошей ученицей. Идаманте судорожно сглотнула, медленно кивнув. - Я оправдаю ваши надежды, клянусь! - недолго думая, выпалила она. - Да хранят тебя Валар и Владыка ветра Манвэ, - благословил её эльфийский воин, отпуская чёрную рукоять клинка. Девушка поспешно отвела взгляд в сторону и заметила Нифредиль и Боромира у берега. Эльдиэ застегивала на его шее новый лориенский плащ. - Мы еще увидимся, - сказала она Халдиру, попытавшись обнять его. - Да, - коротко бросил он, перехватив её ладони и ограничившись одним лишь рукопожатием. Шумно втянув носом воздух, девушка направилась к гондорцу. - Следи за ним, Ифренниэль! - шутливо наказала ей Нифредиль. - Не то выпадет из лодки и утонет! - Между прочим, это за Ифренниэль надо следить, а не за мной, - парировал мужчина. - Это она у нас любитель поплавать. Чёрный Лебедь закатила глаза и сунула Боромиру в руки резные весла. - Значит, грести будешь ты, - спокойно сообщила ему она, тем самым вызвав звонкий смех подруги. Та без промедления подхватила её под руку и повела в сторону родичей. Когда они отошли на дальнее расстояние от слегка ошеломленного гондорца, она обратилась к лориенской принцессе: - Возвращайтесь живыми. Оба, - сощурившись, молвила она, и её просьба прозвучала, как приказ. - Я всегда возвращалась обратно, - вскинув голову, ответила ей Чёрный Лебедь. Нифредиль молча обняла гордую нолдиэ и сделала шаг в сторону, сливаясь с утренними сумерками. Навстречу ей шел отец, а чуть позади стояла её мать, облаченная в прозрачные кружева и лёгкий капюшон, скрывающий золотистые пряди. Идаманте молча нырнула в объятия лориенского лорда. - Прощай, дочь моя, - прошептал он ей в волосы. - Прощай, отец, - прошептала она. Келеборн вздохнул, в очередной раз отпуская ее. Лориенские жители еще долго махали последней лодке вслед. Путешествие по Андуину выдалось чрезвычайно скучным. Едва они покинули гостеприимные берега Золотого Леса, их с головой накрыла зима. Их денно и нощно окружали однообразные картины, и Чёрный Лебедь все чаще против своей воли возвращалась к лориенским виденьям. Большую часть дороги они гребли в тишине, нарушаемой лишь ропотом волн и лёгким плеском весёл. Идаманте всё чаще погружалась в увиденные образы, пытаясь уловить скрытый смысл. Но все возможные толкования рушились, словно ускользая из рук. Таким образом она не заметила мрачного настроения Боромира, внезапно появившейся старой привычки грызть ногти, испуганных взглядов Хранителя. - Глядите, на берегу вражеский отряд! - Резкий окрик Арагорна вырвал Идаманте из липких грез. - Ты спишь на ходу, - недовольно заметил Боромир, когда Идаманте отчаянно налегала на весла, а стрелы Леголаса свистели над её головой. Чья-то огромная тень бесшумно пронеслась над их головами, и Фродо испуганно схватился за воротник. - Что это было? - встревоженно осведомился гном. - Назгул, - ответила за всех Идаманте, загоняя лодку в небольшой залив у нависающей над водой скалы. Несколько минут хранители прислушивались, ожидая погони, но все было тихо, словно краткий бой просто примерещился Идаманте в круговерти мыслей и тревог. - Иди спать, - буркнул гондорец и сунул ей в руку свой меховой плащ, который упрямо носил под эльфийским. Остальные хранители последовали их примеру, в то время как сам мужчина первым остался на часах. Идаманте же молча отдала мех дрожащему Фродо и присоединилась к Боромиру. Время тянулось медленно, и рассвет никак не хотел наступать. Чёрный Лебедь твёрдо решила, что завтра отдаст весла военачальнику Гондора. Между старыми товарищами повисла напряженная тишина. Перед глазами вновь начали танцевать ставшие привычными видения. - Ифренниэль, - вдруг обратился к ней гондорец по её эльфийскому имени, заставляя вздрогнуть. - Я должен тебе кое-что сказать, - на одном дыхании выпалил он. - Ну, говори, - безразличным голосом отрезала она, не желая слушать стук собственного сердца. - Идаманте, - заговорил он вдруг с неведомым ей раньше жаром, - еще не поздно вернуться в Гондор, избавить нас обоих от мучений. Еще не поздно принять все так, как есть. Впервые в своей долгой жизни Чёрный Лебедь не понимала, о чем шла речь. - О чем ты, Боромир? - чуть мягче осведомилась она. Сын Наместника Гондора глубоко вдохнул и резко выдохнул. - Отбрось эту нелепую игру, - внезапно выпалил он, - ты женщина. Леди. Я сам видел это, сам танцевал с тобой, сам держал в своих руках, - отец поймет, поверь, - со странной нежностью в голосе вымолвил он. Зашуршала опавшая листва. Было ясно, что он пытается подвинуться поближе. - Стоит мне представить тебя и рассказать всё, как есть, как ты станешь первой леди Минас Тирита, - восторженно выдохнул он. - Ты будешь ходить в шелках и бархате, а если захочешь - будешь, как и раньше, выходить со мной в бой. Но отныне тебе не надо будет скрывать твою прекрасную суть, не надо будет носить тяжелые доспехи и терпеть грубости других мужчин. Никто никогда не поднимет на тебя руку, никто не оскорбит, - в темноте его голос звучал с неколебимой решимостью. - Это признание? - в горле у Идаманте резко пересохло. - Да, - без раздумий молвил Боромир. - Выходи за меня. В морозном воздухе повисла напряженная тишина. Идаманте почувствовала, как кровь гулко стучит в висках. Сознание услужливо подбрасывало ей яркие и счастливые картины бытия. Короткий миг, короткая смертная жизнь. Вспышка, такая яркая и такая обжигающая. Эльфийская страсть... - Я согласна, - глухо молвила она. - Ты согласна? - не веря своим ушам, восторженно воскликнул Боромир. - Согласна? - уже тише переспросил он. - Да, - вновь повторила она. - Подожди, - прошептала она и наощупь направилась в сторону. Гондорец начал взволнованно озираться по сторонам, пытаясь разглядеть знакомый силуэт во тьме. Вдруг его рука коснулась чего-то гладкого и мягкого, а сбивчивое дыхание Чёрного Лебедя обожгло его шею. - Я выйду за тебя, если вернусь в Минас Тирит в этом платье, - прошептала она, и мужчина успел узреть в своих руках край белого подола. - Тогда я покрою твои плечи своим плащом, - твердо ответил он. - Так велит обычай. - Если я буду в этом белом платье, - срывающимся от волнения голосом напомнила она. - Только если в платье, - подхватил мужчина. - А лучше и без, - ловко пошутил он, за что получил лёгкий толчок в бок. - Отныне я твоя леди? - недоверчиво спросила Чёрный Лебедь. - Только без доспехов, - усмехнулся он. - Я согласна, - вновь прошептала эльфийка, сворачивая ткань. Где-то рядом застонал Фродо, и встревоженно всхрапнул Гимли. Боромир понимающе кивнул в темноту, когда Идаманте с тихим шорохом оставила его одного. Какая теперь разница, как коротать предрассветные часы, когда в твоих руках настоящая эльфийская принцесса? Сама же принцесса улеглась под боком Хранителя Кольца, положив между ними меч. А на другой стороне реки приглушенно бранились орки.