Кукла

(не беченно) POV Пит - Вот так вот, - бормочу я, делая последний штрих на полотне. Отставляя в сторону палитру, я отхожу на несколько шагов и с неким удовольствием смотрю на нарисованный портрет. На нем Китнисс сидит под деревом с книгой в руках. Одета она в платье, которое было на ней в нашу последнюю встречу. - Ты мне нравишься, Китнисс. И что бы ты ни говорила, от своих чувств я не отступлю. - Пит, ты же понимаешь, что я не могу ответить на твои чувства? – тихо говорит Китнисс, смотря прямо в мои глаза. - Понимаю. Но я все равно буду бороться за тебя, и однажды ты ответишь мне. Поверь, Китнисс, ты достойна большего, чем быть куклой Сноу. - Сноу никогда не отпустит меня. - Знаю. Поэтому я развяжу революцию, убью Сноу, освобожу тебя и привезу тебя домой к твоей семье, - говорю я и, развернувшись, ухожу. Возможно, то был алкоголь, или шок от того, что Китнисс приходится так страдать, но я поступил очень безрассудно. Подумать только, я заявил, что убью Президента, находясь в его же дворце. Если бы нас подслушивали, то я был бы не жилец. Но, даже несмотря на это, я был совершенно серьезен. Мне действительно нравится Китнисс, и я сделаю все возможно, чтобы она была счастлива. Но что я могу сделать один? Поднять восстание? Даже при большом желании, люди не пойдут за мной просто так. Нужно что-то большее. Что-то, что подтолкнет людей к мысли о том, что так жить нельзя. Глубоко вздохнув, я перевожу взгляд на часы. Полдень. Бросив еще один взгляд на картину, я выхожу из мастерской и иду в ванную. Приняв душ и поев, я выхожу из своего дома в Деревне Победителей. В последнее время я стал замечать, что что-то изменилось. Я стал замечать недовольство, и даже ярость на лицах обычных горожан. Тоже самое я видел в других Дистриктах во время Тура. Возможно ли, что я стал причиной этого? Приближаясь к главной площади, я на секунду замираю. Такого количество людей, я видел только в День Дистрикта. Подходя все ближе к людям, я начинаю странный шум: свист, звуки ударов, вздохи толпы. Это может быть только одно. Но этого не может быть. Или может? С нехорошим предчувствием я ускоряю шаг и, доходя до людей, протискиваюсь через толпу. Когда, наконец, моему обзору предстает происходящее на площади, я понимаю, что мои самые худшие опасение сбылись. Шокировано замерев, я смотрю на Николаса, привязанного к столбу. Его куртка сброшена на землю, рубашка порвана. Он стоит на коленях, а лицо его перекошено от еле сдерживаемой боли. То, что раньше было его спиной, теперь сырой, кровавый кусок мяса. За ним стоит неизвестный мне мужчина, в форме Главного Миротворца. Он с видимым удовольствием методичной опускает тяжелый кнут на спину мистера Эвердина. Внезапно на другой стороне площади я замечаю бледную словно снег Примроуз. Она стоит и с ужасом смотрит на то, как пытают ее отца. Ее взгляд хаотично пробегает по лицам людей, но при этом не находит ответа. Никто не осмелится перечить этому человеку. Когда кнут в очередной раз опускается на спину Николаса, и с его губ таки срывается крик, переполненный болью, я как в замедленной съемке смотрю на то, как Прим, набравшись храбрости, срывается с места и бежит к отцу. Миротворец что-то говорит ей и заносит руку для удара. Этого я уже выдержать не могу. Стремительно приближаюсь к ним и перехватываю его руку до того, как он осмелится нанести вред маленькой девочке. На несколько секунд на площадь опускается звенящая тишина. - Как ты смеешь? – разгневано шипит миротворец, вырывая свою руку из моей. - Нет, это как вы смеете поднимать руку на ребенка! – стараясь не кричать, показываю рукой на Прим, стоящую за моей спиной. - Она прервала наказание преступника. - Он ее отец, - замечаю я, настороженно смотря на него. - Меня это не волнует, - отмахивается от нас мужчина. – Он совершил преступление, и должен понести наказание. - И какое же преступление он совершил? – к моему удивлению раздается голос Хеймитча. С долей облегчения я смотрю на приближающегося ментора. - Он занимался браконьерством! - Он вам сам об этом сказал? – спрашивает ментор, становясь передо мной. - Мне и не нужно спрашивать. У меня есть неоспоримые доказательства, - говорит миротворец, и показывает на труп дикой индейки, незамеченный мною ранее. Внезапно из толпы раздается голос женщины, которую я иногда видел несколько раз в Котле: - Мне кажется, что за первое нарушение вы выдали необходимое количество ударов, сэр. Если конечно, вашим приговором не является смерть, которая должна осуществляться через расстрел. - Это стандартный протокол здесь? – спрашивает Главный Миротворец. - Да, сэр. - Прекрасно. Забирай своего отца, - говорит он Прим, - и предупреди его, когда он очнется, что если он еще раз будет охотиться на землях Капитолия, я лично его расстреляю. Главный Миротворец уходит. Мы с Прим тут же бросаемся к Николасу, который успел потерять сознание. Я осторожно отвязываю его руки от столба, и придерживаю его, дабы он не упал. - Беги-ка за своей мамой, малышка, - говорит Хеймитч девочке. – Мы отнесем его к Питу домой. - Хорошо, - быстро отвечает Примроуз и, бросив обеспокоенный взгляд на отца, убегает в сторону Шлака. Мы кладем Николаса на небольшую доску лицом вниз и поднимаем. К нашему облегчению, нам вызвались помочь двое мужчин, которые работают с Николасом на шахте. Когда мы доходим до моего дома в Деревне Победителей, начинает идти снег, густой и мокрый. Возле входной двери нас уже ждут Примроуз и Элизабет со всем необходимым. Я перекидываю им ключи, и они без замедления заходят в дом. Практически мгновенно мой кухонный стол освобождается от всего лишнего, на него накладывается белая стерильная ткань, и сверху осторожно опускают Николаса. Я отступаю назад, с легким удивлением смотря на то, как Прим и ее мама быстрыми и четкими движениями обрабатывают раны. - Не волнуйся, - говорит Хеймитч, присаживаясь возле меня. – Раньше у нас часто использовали побои. Элизабет прекрасно знает, как лечить их. Причем скажу тебе больше, Николас был ее пациентов целых два раза. Больше чем кто-либо другой в нашем Дистрикте. Я киваю на его слова, но ничего не говорю. Чтобы промыть все раны уходят добрые три часа. Только закончив с работой, Прим с матерью дают волю эмоциям. Я встаю с места, немного потягиваясь. Бросив еще один взгляд на мистера Эвердина, я поднимаюсь наверх, чтобы приготовить комнаты для Прим и миссис Эвердин. Не думаю, что они будут в состоянии выйти на улицу, учитывая, что там бушует настоящая буря. Зайдя в самую дальнюю комнату, я с удивлением увидел на развалившегося на кровати ментора. Видимо он решил не испытывать удачи и не пытаться найти свой дом посреди бушующей метели. Вздохнув, я осторожно подошел к Хеймитчу и, высунув из его руки полупустую бутылку ликера, укрыл его одеялом. Подготовив комнаты для Прим и ее матери, я спустился вниз. Когда я уже хотел зайти в кухню, меня отвлек ели заметный стук в дверь. Подойдя к ней, я прислушался и опять услышал стук. Интересно, кто бы это мог быть… - Кто это? - Открывай, Пит, - раздался за дверью тихий голос той, кого я точно не ждал увидеть на пороге этого дома. - Китнисс? – неверующе прошептал я, стремительно распахивая дверь.