Кровавая Мэри

      Моя квартира довольно-таки проста, в ней нет ничего вычурного и вопиющего. Хоть место жительства и располагает к роскоши, но её нет. Не люблю. Да, хороший интерьер с уютом и удобной планировкой я приветствую, а вот всякие там золотые унитазы, фонтаны в гостиной, картины от потолка до пола с личным портретом на коне - ненавижу. Ну не понимаю я этого способа привлечения внимания. По мне, так это мерзко, с подобными людьми стараюсь вообще не общаться, самый-самый крайний случай - это работа. Вот там уж я насмотрелась на этих, якобы, "авторитетов". Ничего из себя не представляют, кроме желчи, мании величия и швыряния деньгами во все стороны. Так и хочется иной раз взять и выплеснуть в очередную рожу стакан с водой, жалея, что там не кислота.       Итак, квартира. Небольшая прихожая с бежевыми стенами и белым полом. В ней есть шкаф-купе, зеркало, парочка чёрно-белых картин с изображением архитектурных памятников Лондона. Далее - гостиная в сочных тонах. По середине трёхместный диван, два кресла. На них по подушке в виде аппетитных ягод клубники. Перед диваном прозрачный овальной формы кофейный столик, на котором обычно валяются всякие журналы и пульт от TV, а сам информационный ящик стоит напротив. Из гостиной можно пройти в кухню, она находится справа, а слева - дверь, ведущая прямиком в спальню. К её оформлению я подошла трепетно, так как место для отдыха - это мой маленький святой уголок, где проходят самые сладостные и спокойные минуты уединения в объятиях кровати. Однотонные обои иссиня-чёрного цвета, покрытые чуть заметными блёстками, белый пол с большим мягким ворсом. Я очень люблю смотреть на звёздное небо, но в городе его редко можно увидеть, это надо выезжать на природу, а такая возможность бывает редко, с моей-то работой. Поэтому, когда мы обсуждали интерьер с знакомой-дизайнером, я решила немножечко помечтать и попросила сделать мне натяжной звёздный потолок-3D. Для удобства из спальни сделан вход в ванную, где всё сделано в морской тематике, в бело-голубых сочетаниях. Вот это и есть моё скромное жилище.       Окунаться с головой в ванну я не стала, волосы сушить долго, да и на ночь глядя совсем лень. Поэтому пришлось обойтись душевой и бодрящим гелем с кофейными зёрнами, чтобы не уснуть. Закончив процедуры, я оделась, завязала волосы в высокий хвост, а чёлку заколола парочкой невидимок и отправилась в гостиную.       Со вчерашнего дня на кофейном столике творился кавардак: куча каких-то бумаг, пятна от сока, застывшие самым противным образом, и разбросанные журналы. Меня аж передёрнуло. Оглядев этот хаос от начала до конца, я тяжело вздохнула. Мне было лень.       Луи вовремя среагировал и занял козырное местечко на диване. Пришлось сесть рядом.       Щёлканье каналов не приносило удовольствия, становясь всё скучнее и скучнее. Везде криминал, насилие, пошлость, плоский юмор и политика. В принципе, одно и то же, только называется по-разному.       Кто-то начал звонил на мой мобильник.       Было два пути решения проблемы: сделать вид, что не слышу и копаться дальше в поисках интересного; пойти и ответить, но это затянется надолго. Пока я усердно решала, что мне делать, успело прийти как минимум три смски, не считая непрекращающихся звонков!       Дьявол, кого там принесло! - буркнула я.       Пришлось ползти в коридор и вытаскивать телефон из пиджака. Нажатие кнопки обрадовало голос на том конце трубки.       - Алло, - лениво протянула я, при этом тяжело вздохнув.       - Са-ку-ра, ты всё-таки взяла трубку! Я победила!       Мои перепонки чуть не лопнули от этого визга. Пришлось даже отодвинуть аппарат на пару секунд. Да уж, с этим трудно было не согласиться, она-таки меня подловила. Как знала, что не надо отвечать.       - Только не кричи, голова просто трещит.       - Ой, извини-извини, не хотела. Ты уже дома? - поинтересовалась блондинка.       - Ну да, - я медленно пошла на кухню, чтобы захватить к телику парочку бутербродов, не так скучно будет.       - Что это за странные звуки у тебя там? - поинтересовалась подруга. - Самец?       - Ага, самец, - фыркнула я, прижимая плечом телефон и попутно доставая ветчину с голландским сыром. -Холодный, немой, бесчувственный, но всегда с приятными сюрпризами.        Она засмеялась, а я закатила глаза, уставившись в потолок. Настроения не было вообще. Даже чтобы просто поговорить, даже ни о чём, даже с лучшей подругой, с которой мы выросли на одном горшке.       - Увидеться не хочешь? Посидеть где-нибудь? - я резко заподозрила какой-то подвох.       - Ты говоришь это только в тех случаях, когда знаешь, что у меня есть в наличии свободное время. Но сейчас его нет. Тут что-то явно не так. А ну-ка колись.       Любопытство взяло верх, мне стало уж очень интересно.       - Ну...я сегодня себе новое платье купила!       - Не то. Ты из-за таких мелочей не станешь тянуть меня на ночь глядя фиг знает куда, - раздался смешок. - Или всё же станешь, а? Ино?       - Ты как старая бабка, ей богу! - в её голосе чувствовалась нотка возмущения. Во всяком случае, мне так показалось, когда я проглатывала ломтик ветчины. Он чуть не встал поперёк моего горла.       - Ну, уж извините, какая есть.       После повисла пауза. Я перестала есть, чувствуя, что она сейчас скажет. Перекус был заранее испорчен. Пришлось взять еду и убрать её обратно в холодильник.       - Ты не такая, Сакура... Ты такой не была. - К горлу подступил комок. Мне не хотелось что-либо вспоминать.       - Вот именно, что "была".       Со стороны я могу сказать, что сейчас мой голос был бесчувственным, даже несмотря на то, что со мной разговаривала моя лучшая подруга. Мы дружили с самых пелёнок, она была мне как родная сестра, которой у меня в действительности нет.       - Знаешь, я не хочу говорить сегодня. Уже поздно. Я лучше пойду спать.       Рука сама по себе отключила вызов и безжизненно опустилась вниз. На меня нахлынуло то же уныние, что и прежде. Несмотря на яркость интерьера, всё казалось каким-то блёклым. Это давило. Появилось раздражение. Захотелось всё разломать в один миг, оставив вокруг только руины. Нащупав пульт на подушке, я выключила плазму, презрительно кинув предмет на диван. Как оказалось, мимо. Он упал на пол, это я услышала, когда пошла в комнату за вещами.       Я быстро надела чёрные облегающие джинсы, белую борцовку и сверху красную кофту с длинным рукавом. Хоть и сентябрь, похолодания еще нет, не должна замёрзнуть. Схватила ключи, надела чёрные кеды и пулей вылетела из квартиры, хлопнув со всей дури дверью, что аж с потолка в коридоре мукой посыпалась штукатурка.       - Прости, Луи, - сказала я, делая шаг в сторону лифта.       Механическая кабинка на удивление быстро доставила меня в холл. Может, это от того, что меня всё бесит, а может, от того, что этого раньше просто не замечала. Ноги быстро пробежали по красной дорожке, чей след обрывался на ступеньках, выводящих на улицу. И они не были преградой: перескочила в два счёта.       Шаги становились как у пьяной от раздражительности. Руки в таком состоянии всегда засунуты в карманы. Хочется быть агрессивной, дерзкой. Это напрочь отбивало охоту у большинства не то что сказать что-то, но и просто посмотреть в мою сторону. И это было ещё одно перо в нашу общую шляпу. На часах уже половина восьмого. Опять какие-то рамки. К чёрту часы. Они с треском полетели в ближайшую урну. Отличный бросок.       Я и не заметила, как оказалась на перекрёстке. Машин было мало, горел красный свет. Полупустые улицы выглядели ещё хуже, чем если бы на них толпилась куча народу. Жажда всё больше захлёстывала меня в свои объятия. Три секунды, две, одна... Вперёд. Преодолела дорогу, осталось пройти вдоль улицы и свернуть, чтобы прийти в себя. А вот и оно. Место, где вы можете забыться, задушив последнюю каплю грусти и не беспокоиться о купюре, ведь можно записать всё на свой счёт. Разумеется, только постоянным клиентам. И один из них уже здесь.       Снова не сдержалась... Ноги сами меня привели к самому простому и безболезненному пути. Это стало просто нормой: плохо - пришёл, сел, и понеслось... И потом уже ничего, вообще ничего тебя не беспокоит. И ладно. Сегодня можно, этот день не задался ещё с самого утра.       Я всё стояла и смотрела на горящую желтую надпись "Счастливчик", не решаясь зайти. Глаза бегали по надписи. Я была на самом краю своего терпения, ощущая знакомый вкус на кончике языка. После глубокого вдоха всё же плюнула и настежь распахнула перед собой дверь из красного дерева. Колокольчик над моей головой зазвенел, но я прошла дальше, тупо игнорируя.       Молодой человек за стойкой дыхнул на стакан, после чего протёр его белым полотенцем. Окинув взглядом меня с ног до головы, он улыбнулся, ничуть не удивившись. Было странное ощущение, что он меня ждал или, наверное, думал о моём скором возвращении.       - Виски с колой, приправленные двумя кубиками льда!       - Сразу тяжёлая артиллерия? Понятно... Что ж, проходи, не стой в дверях.       Я как-то неоднозначно кивнула, прикрывая следом дверь.       Это место не изменилось. Всё то же небольшое помещение с бардовыми стенами и несколькими диванами-уголками в конце, где обычно сидят старые друзья заведения. Всю площадь в длину занимает чёрная барная стойка, с мраморной чёрной столешницей. К ней придвинуто двенадцать или тринадцать высоких кованых, с кожаными сидушками, стульев. С потолка свисают длинные белые лампы с красным крепежом. Их свет тусклый, поэтому в помещении царит полумрак. Это очень расслабляет и не бьёт по глазам.       За стойкой огромный бар, чьё содержимое - сокровище хозяина. Он очень трепетно относится к своему хобби и поэтому там всегда царит чистота и порядок. Есть невзрачные экземпляры в его коллекции, но это только лишь на вид, не на вкус. Как-то, разговаривая, я узнала точное количество сосудов. Их оказалось около пятисот, и это только в помещении! Боже, как же красиво переливается разноцветное стекло в приглушённой обстановке, будто что-то сказочное.       - Ты как первый раз вошла, - он ласково улыбнулся, сложив руки на груди. Джон - второй мужчина, которого я не ненавижу на этой планете, первый, разумеется, мой отец.       - Просто ностальгия... - я обняла себя за плечи, опуская глаза. - Ничего не изменилось: тихая музыка, полумрак, бардовый цвет, стойка, а за ней ты... Всё так же смотришь на меня, по-доброму, как и в тот день.       Ноги удобно устроились на кованой подставке. Я положила перед собой руки, после чего опустила на них голову. Теперь весь мой корпус держала столешница.       - Вот, держи, - было слышно, как бокал с виски тихо опустился рядом с моей левой рукой. В нём шипела кола, разъедавшая лёд.       - Спасибо, - мой голос было еле слышно. И неудивительно: сейчас не то настроение, чтобы горланить.       - Что-нибудь "к" будешь? Фруктик какой или ягоду, мм? - спросил он, нависая над почти безжизненным телом.       - Джон...       - Знаю-знаю, чего тебе хотелось бы, - на его лице снова появилась улыбка. Такая искренняя и тёплая... - Подожди, сейчас всё будет! - с этими словами он скрылся за серебряной металлической дверью, при этом что-то напевая.       Джон всегда такой бодрый, приветливый, шикарно одет и так же выглядит. Порой мне кажется, что он с другой планеты. Не может быть настолько идеального человека, как он. Да, если и стоит мечтать о принце, то только о таком. Человек чести, без вредных привычек, хоть и управляет баром, всегда готов помочь, чем может, помогает родителям и сестре, которая уехала учиться за границу. Умен, воспитан, сдержан. Плюс ко всему, он очень красив: его рост метр восемьдесят два, в то время как мой на двадцать сантиметров меньше, у него светлая кожа безо всяких проблем. Хорошее тело, подкачанное для поддержания формы, есть кубики, у него тонкие запястья, длинные музыкальные пальцы, выразительное овальное лицо с миндалевидными глубокими карими глазами и высокими скулами, прямой нос, румянец на щеках, лучезарная улыбка... Его каштановые волосы, которые всегда прибывают в легком беспорядке, придают бунтарства и сексуальности. А стиль одежды лишь усиливает притягательный эффект.       - Вот и я! - раздалось рядом.       Подняв голову, не поверила своим глазам. Передо мной стояли пять пиал на серебряном подносе, наполненные аккуратными кусочками манго, винограда, ананаса, яблока и...крупной клубники. Её сладко-кислый аромат сразу же пробрался в нос и побудил тело на возбуждающие мурашки.       - Джон, это просто изумительно... - у меня пропал дар речи.       - Я долго думал над тем, что стоит принести. Надеюсь, угодил.       - Угодил? Шутишь? Ты лучший!       Я взяла зубочистку, которая лежала на подносе, и с предвкушением начала набирать фруктовый шашлычок. Каждый кусочек был фантастически изыскан! Манго, такое сочное, с кислинкой, просто таяло во рту, а сладкий белый виноград заставлял зубы неметь от удовольствия. Ананас, немного жёсткий у основания кольца, но такой мягкий по бокам окружности, вобравший в себя всю прелесть жаркого солнца, был просто великолепен. Яблоко-семеренко, именно такое, как я люблю, кислое, чтоб аж челюсть сводило! Ну и, конечно же, самое ожидаемое... Красные кругляшки с розово-белой серёдкой... Клубника.       И тут я остановилась.       - Что такое? - тревожно спросил Джон, приблизившись, но тут же замер.       На чёрный мрамор глухо падали слёзы.       Рука дрожала, но глаза, почти ничего не видевшие из-за мутности, продолжали смотреть на ягоду так, словно это последний экземпляр в мире. Лишь она одна.       - Прости... - я бережно положила кусочек обратно и прикрыла руками рыдающее лицо, по которому уже текли водопады, нахлынувшие со страшной силой. Было так больно...       - Не извиняйся, всё хорошо. - Его рука коснулась моей макушки и нежно начала гладить, словно я маленькая девочка.       Я была благодарна за эти секунды и вообще за всё, что он для меня сделал и продолжал делать. Кроме Ино, я могу быть только с ним такой, какая есть, позволив минутные слабости: хрупкость, робость и переживания, зная, что он поддержит, а не осудит.       - Посмотри на меня, м?       Мои руки раскрылись, словно окно, впуская солнце - это была его доброта. Он достал из под стойки белую салфетку и нежно провёл тканью вокруг моих опухших глаз, захватив и щёки. Это было так трогательно, с такой заботой, с искренней улыбкой, без всяких намёков и расчётов на что-то после. Просто и открыто, от всего сердца...       - Не надо плакать, слышишь меня? А то глазки будут сильно болеть, а нам это надо? - улыбнулся он. - Нам этого не надо!       - Джон, я не маленькая... - мои щёки во всю горели от стыда, что его ещё больше забавляло.       - Знаю, но ведёшь себя, как пятилетняя малышка перед киоском с сахарной ватой. Ещё и губки надула.       - Не надула я...       - Конечно-конечно, дай слёзы вытереть.       - Я сама... - пришлось пожертвовать рукавами своей кофты и стереть с лица это безобразие.       - Ты так похожа на котёнка, который умывается, - пролепетал он, подмигивая.       - Ничего подобного! - воспротивилась я, отвернувшись в сторону. Мне пришёлся лёгкий щелчок в нос.       - Вруша! - засмеялся он, принявшись натирать очередной хрустальный предмет.       - Джон... - чувствовала себя глупо, но при этом была счастлива, всю грусть как рукой сняло. Стало намного легче, чем было прежде. Даже пусть это и не на долгое время. - Что это у тебя за дурацкий галстук цвета индиго?       - Он так плох? - удивился парень, глядя на свой аксессуар.       - Ужасен, - я высунула язык. - Один-один, ничья!       - Ах ты ж!.. - задорно подхватил он.       Так, слово за слово, шутка за шуткой, бокал за бокалом, и я не заметила, как отключилась прямо на том самом месте, где ещё недавно роняла слёзы.       Джон никогда не осуждал меня за алкоголь и за то, что я пытаюсь найти в нём утешение. Он как мог всегда подбадривал, проводил со мной свободное время, даже когда я была совсем пьяной и несла такую ересь, за которую на утро было ужасно стыдно. Никогда я не слышала от него упрёка или даже грубой интонации. Мне кажется, что он понимает, над какой пропастью я всё время держу ногу и чего это стоит - не сорваться вниз. Я могла плакать, истерить, бить весь его бар, от самой дорогой бутылки до дешёвой, и он бы принял, простил, не сказав против и слова. Другое дело, что я никогда не позволю себе так распуститься. Но дело даже не в этом. Просто мы доверяли друг другу.       Состояние было ужасное, голова болела, перед глазами всё плыло, горел всё тот же свет.       Время было уже позднее, но явно не утро, два-три часа ночи. Желание посмотреть на часы пропало так же быстро, как и появилось. Ведь они уже давно покоятся в мусорке. Руки еле выдерживали массу тела, пытающуюся отыскать что-нибудь сносное для освежения горла. Странно, Джона рядом не было, но и уйти он не мог. Куда же он делся? Пока я шарила по столешнице, серебряное очертание двери успело увеличиться, затем уменьшиться, а потом ещё и хлопнуть. Да так, скотина, противно, что в голове словно зазвенел колокол.       - Джон, чего ты так шумишь? - в пьяном состоянии мне удавалось связывать слова, но не без труда.       Что-то в белом прошло вдоль стойки, приближаясь ко мне с каждым шагом. Может, это Джон? У него ведь тоже белая рубашка. Тогда почему он молчит? Силясь, я попыталась приподняться на локти и рассмотреть это "нечто". И мне удалось.       - Ого, - это был парень, и он явно удивился.       Сказать по правде, я бы тоже удивилась, увидев так кого-нибудь. Но не это стало последней каплей.       - В один фейс выесть столько алкоголя, вот это да!       Выесть? В один...фейс? Это он про меня что ли?!       - Э-эй, ты жива? - он треснул мне по лбу, приглядываясь. Слава богу, моё зрение сейчас не в лучшем состоянии, иначе я бы попала туда, куда целилась.       - Я-то? Живее всех живых!..