***
Курт никогда не любил уроки физкультуры. Нет, он не умалял значение физической нагрузки для среднестатистического американского школьника, даже более того, считал, что тем нужно меньше есть и больше двигаться. Но его гибкое тело не было приспособлено для грубых физических упражнений или тупого футбола. Именно по этой причине он занимался вместе с девчонками аэробикой у миссис Пиллс, которая на этой неделе вышла на больничный. И поэтому Хаммел сегодня был здесь – в потной и грязной раздевалке у футбольного поля школы Маккинли. Несмотря на вынужденное занятие с футболистами, он не мог сказать, что сильно напрягался. Как и обычно, он начал с разогревающей гимнастики, затем сделал несколько упражнений на растяжку и поясницу, а шлефанул все силовыми упражнениями. Играть в футбол, даже несмотря на то, что Финн обещал от него не отходить ни на шаг, Курт категорически отказался, поэтому урок прошел не так и плохо, как можно было ожидать. Его футболка успела намокнуть, и Хаммел поспешил в раздевалке снять её. Он мечтал о том моменте, когда окажется в душе у себя дома под теплыми струями воды, ведь совершенно точно он не пойдет в душ здесь, с этими тупоголовыми футболистами. Он натянул на себя брюки, а футболку сложил в специальный пакетик. Шатен потянулся за своей майкой, как услышал слева от себя: - Посмотрите, кто это! Хаммел, ты заблудился? По раздевалке прошелся громкий смех, известивший о том, что шутка Карофски показалась парням удачной. - А ну отвечай, когда с тобой разговаривают! Курт сдержал вскрик, когда Дэйв толкнул его в закрытую дверцу шкафчика, а затем его темные глаза пробежались по обнаженному торсу шатена: - Хаммел, ты… Лицо футболиста запылало, и Курт проследил за направлением его взгляда прямо на свою грудь. На ней были засосы. С десяток засосов разных размеров и цвета простирались от выпирающих ключиц вплоть до того места, где начинались его брюки. На щеках Карофски можно было смело ковать железо, и парень явно не догадывался, что это ещё не самые нижние засосы на теле Курта. - Шлюха! Гейская шлюха! Хаммел услышал громкий рёв, а также то, как ударяется его спина о дверцу металлического шкафчика. В его теле отозвалось болью, и последнее, что он увидел, прежде чем Карофски отбросило от него, это Финна, входящего в раздевалку. - Убери руки от моего брата, мудак! - Не вмешивайся, Хадсон! - Да черта с два, урод. Тело Курта словно парализовало, но он четко различил фигуру Финна рядом с собой, который выглядел разъяренным и напуганным одновременно. - Твоему брату понаставили засосов на всем теле. Посмотри на эту шлюху. Лицо Хадсона пылало, и он с трудом переборол желание врезать Карофски. - Закрой свой рот. Это не твоё дело. Футболист резко рванул вперед, собираясь сбить Финна с ног, но рядом с ним вмиг оказались Пак и Майк, закрывая собой друзей. - Вы в своем хоре вконец долбанулись. Педики, - зло выдал Карофски, хватая с пола свою сумку и выходя из раздевалки. Несколько футболистов отправились вслед за ним. Когда в раздевалке стало свободнее, Курт почувствовал теплую ладонь брата на своем плече и беспокойный голос: - Ты в порядке? Тебе лучше одеться, поехали домой. Шатен натянул на себя майку, пряча засосы, и вдохнул свободнее. Но воздух вокруг все ещё пах жаром, потом и агрессией. … - Курт, я должен рассказать отцу, - проговорил Финн, когда Кадиллак брата остановился у их дома. По телу Хаммела прошелся холодок, и он ответил: - Финн, не надо. Это мои проблемы, и отца не нужно ими беспокоить. Финн вышел из машины и схватился руками за голову. - Курт, мы твоя семья. Семья! И все твои проблемы, это и наши проблемы тоже. Я успел вовремя, но в следующий раз меня может не оказаться рядом, и неизвестно, что этот мудак может сделать! Финн был зол, буквально в ярости, и брат уже давно не видел его в таком состоянии. С того дня, как он узнал, что Пак целовался с Рейчел. - Не надо. Это плохая идея. Курт действительно считал, что не стоит втягивать отца во все это, и что он способен разобраться самостоятельно. Или просто перетерпеть. - Плохая идея – это прятать голову в песок и закрывать глаза на происходящее. Я не могу, Курт, прости. Финн зашел в дом, и дверь за ним негромко хлопнула. Вздохнув, Курт отправился за ним.***
Курт 19:47 Папа знает про засосы. Давно я так не краснел. Блейн 19:56 Серьёзно? Я поговорю с ним на выходных. Всё будет хорошо. Курт 20:03 И ещё кое-что случилось… Но я в порядке, правда. Блейн 20:04 Курт? Что стряслось? Блейн 20:05 Курт? Блейн 20:06 Что случилось? Опять эти футболисты? Курт 20:08 Да. Ничего серьёзного. Финн подоспел вовремя. Блейн 20:08 Ничего серьезного, по-твоему? Курт, меня это уже достало. Курт 20:10 Спокойно, тигр. Я приеду в субботу и поведу тебя в парк развлечений. Блейн 20:12 Ты… Я так соскучился по тебе, малыш. Курт 20:14 Я тоже соскучился.***
- Нет-нет, Тина, даже не вздумай! Голубой – явно не твой цвет! Коэн-Ченг тяжело вздохнула, вернув на место вешалку с блузкой, которая ей очень понравилась. Но спорить о моде с Хаммелом то же самое, что доказывать атеисту существование Бога. Курт же в это время проходил мимо витрины с ремнями, прикидывая, какой лучше взять. Он выбрал дорогой кожаный ремень к своим новым джинсам, ведь он мог себе это позволить. С тех пор, как у него появился Блейн, он стал позволять себе намного больше, чем раньше. Помимо новой пары обтягивающих джинсов и светлой рубашки, Курт выбрал легкий жилет и шарфик с оранжевыми цветочками. Завтра у него свидание с Блейном, и это означало две вещи: что он должен выглядеть просто умопомрачительно в новых вещах, и что шарфик явно пригодится, потому что бойфренд определенно питал страсть к его шее. И от мыслей об этом внутри Хаммела сжимался тугой клубок. Рейчел трепетно погладила коробку на кассе, в которой покоились её новые туфли, и стала отсчитывать купюры за покупку, но в тот же момент к ней подлетел Курт, переписывающийся с кем-то в телефоне. - Стой, мы же договорились, что потратим мой сертификат. Я всё равно не беру тут обувь. Берри довольно улыбнулась, поцеловала друга в щеку и протянула карточку продавцу, что передал ей шатен. - Воу, у тебя тут подарочные сертификаты всех бутиков? Ты, что, мафиози? Тина, рассматривающая клатчи поблизости, засмеялась, пока Хаммел прятал в карман свой конверт с многочисленными карточками. Его лицо приобрело розоватый оттенок, когда темнокожая рука легла ему на плечо. - Бери выше. Курт встречается со взрослым мужчиной, который, судя по всему, на нем не экономит. Рот Хаммела возмущенно приоткрылся, но пока он думал над тем, как заставить подругу замолчать, в беседу вступила Рейчел. - Курт! Если он покупает тебе всякие эти штуки, ты ещё не обязан… - Аааар, - буквально зарычал Курт, запуская пальцы в волосы. – Вас Сантана покусала? Почему вы видите пошлость во всем? – голубые глаза метались от одной подруге к другой в попытке найти объект для своей ярости. – И я не напрашивался, это мой подарок ко дню рождения, ясно? Тяжело вздохнув, Хаммел крепче сжал пакет со своими покупками и зашагал прочь из бутика в сторону фудкорта. Девчонки торопливо переглянулись и засеменили за ним.***
Блейн сидел в консультации и просматривал протоколы диагностики, отчет по которой ему нужно было написать до субботы, если он не хотел тратить свои выходные на что-то, что не являлось Куртом. А он не хотел. Тишину в кабинете нарушало только мерное тиканье часов, но затем психолог услышал голоса, доносившиеся из приемной. Один из голосов он узнал, его секретаря, а второй не мог различить из-за плотной двери. Консультаций сегодня больше не было, поэтому Блейн выглянул в приемную, ведомый любопытством. Он ожидал здесь увидеть курьеров, журналистов, Себастиана, который потерял ключи, да хоть мэра города, но никак не этого мужчину в джинсах и клетчатой рубашке. Сейчас Блейн смог узнать его голос и деликатно вмешался в их беседу с секретарем. - Аннет, всё в порядке, забыл предупредить, что жду мистера Хаммела. Проходите, Берт. Андерсон наделся, что Аннет в его взгляде уловила просьбу не задавать никаких вопросов, и девушка оправдала его ожидания. Берт поздоровался с ним за руку, и Блейн плотно закрыл дверь кабинета, понимая, что мужчина пришел не просто так. - Знаю, я без предупреждения, но, Блейн, нам нужно поговорить. Опасения брюнета подтвердились, и он беззвучно стал постукивать костяшками пальцев по столу, чтобы не запустить их в свою плотно уложенную гелем прическу. - Ничего страшного, я свободен. Чаю? Берт отрицательно покачал головой и решил, что тянуть больше нечего. - Нет, спасибо. Я пришел, чтобы поговорить о Курте. Точнее, о вас с Куртом. Карие глаза мгновенно поднялись вверх, сталкиваясь с глазами Хаммела, и сердце Блейна стало биться быстрее от тревоги. - С ним всё в порядке? – он нетерпеливо облизал пересохшие губы, ожидая ответа. - Нет, с ним не всё в порядке, - пугающе начал Берт. – На него напали в школьной раздевалке, потому что увидели засосы на его груди. Смущение было лишь малой толикой того, что почувствовал Блейн перед отцом своего парня. Все его тело наполнилось тревогой, которая съедала его по крупицам. - Боже, с ним все в порядке? Я, я знаю об этом, он говорил мне, но убеждал, что ничего страшного, - он поднялся на ноги и принялся мерить шагами кабинет. – Берт, я не оставлю этого просто так. Я знаю психолога их школы… Нет, я сам говорю с ними. Они отстанут от него. Я не допущу. Почему он не позволяет мне вмешаться? Дыхание сбивалось, и, вероятно, фразы звучали сумбурно и обрывками, но брюнет опустился обратно на своё кресло под внимательный взгляд мужчины. - Курт в порядке. Но он не позволяет заботиться о себе. Никому, - Берт перевел дыхание, а затем продолжил. – С этой ситуацией мы разберемся, но больше меня волнует другое. Засосы. Теперь, когда пыл немного поутих, Блейн вздохнул спокойнее и смог почувствовать тень смущения. - Да, это сделал я. - И я хочу спросить тебя, Блейн, что ты пытался высосать на теле моего сына? И в этот миг всплыла вся неловкость этой ситуации. А Блейну лучше было бы не вспоминать эти засосы, которые он оставил на нежной молочной коже. - Берт, - выдохнул он, не разрывая зрительного контакта с мужчиной, - вероятно, ты мог подумать про меня что угодно, но Курт для меня – это всё. И я скорее позволю отрезать себе левую руку, чем сделаю ему плохо. И он верил в каждое слово, которое произносил. Верил в эту слегка смущенную улыбку, сияющие голубые глаза, мягкие каштановые волосы, что стали его самым дорогим, самым личным. Его Куртом. Хаммел негромко прокашлялся, пряча удивление на своем лице, но решил продолжить: - Курту всего 18, и, вероятно, он уже не невинен, но… я хочу, чтобы его уважали. И его тело тоже. Их взгляды встретились вновь, и тот трепет, что читался в глазах Блейна, был бы заметен даже слепцу. - Я уважаю его как личность. Я уважаю его тело и право на выбор. И сделаю все для того, чтобы ему было хорошо. Глаза Берта заметно потеплели, и он мягко положил ладонь на предплечье брюнета. - Я вижу, как ты ему дорог. Курт не позволяет мне беспокоиться за него, но ты… позаботься о нём. - Можешь положиться на меня. Закрывая дверь за своим гостем, Блейн попросил Аннет сделать чай с ромашкой и подошел к окну. Вскоре он увидел на парковке Берта и его машину, а пока мужчина отъезжал, Андерсон думал, что не подведет. Он сдержит данное ему слово.***
- А ты боялся! Я хочу ещё потом на эти странные качели, которые похожи на лодку викингов, - хихикал Курт, зажимая в своих ладонях смуглую ладонь Блейна и не переставая улыбаться. - О, я знаю, что ты ещё хочешь. Брюнет заметил поблизости киоск со сладкой ватой, и вместе они стали отходить от американских горок, на которых прокатились только что. Это был уже шестой аттракцион за сегодняшний день, и Андерсон с удивлением обнаружил, что его бойфренд довольно отчаянный парень, не боявшийся крутых аттракционов. Блейн же сам не мог похвастаться такой храбростью и катался на них только потому, что ни за что не пустил бы туда Хаммела одного. Курт держал в руке огромный моток сахарной ваты и опустился на скамейку рядом с Блейном, скрываясь в тени деревьев от слишком яркого для конца марта солнца. Вторая его рука была занята рукой своего парня, поэтому он поедал вату самым варварским способом: отрывая от нее куски прямо ртом. - Ты будешь сладкий, - усмехнулся Андерсон на это зрелище. Курт прекратил свою попытку вытягивать губами полоски ваты и развернулся лицом к своему спутнику. - Сейчас я тебе покажу, какой я сладкий. Брюнет ближе придвинул парня к себе, обхватывая крепче за талию, когда Хаммел приблизился к нему и мягко накрыл его губы своими. Они действительно были сладкими и отдавали жженым сахаром. А ещё нежностью, лаской и теплотой. Поцелуй длился полминуты, прежде чем они вспомнили, что находятся в людном парке, и Блейн удовлетворенно выдохнул: - Ты у меня самый сладкий на свете. Хаммел хихикнул и притянул парню сахарную вату, хоть его руки и были заняты его талией. Блейну пришлось орудовать языком и губами ради получения лакомства, но бойфренд спутал ему все карты, резко впечатываясь в его сахарные губы. - Пошли! Я хочу ещё на той горке прокатиться, где большая голубая акула нарисована! Курт походил сейчас на ребенка, впервые попавшего в парк аттракционов, и Блейн умиленно улыбался, радуясь за него. Они подошли к этой горке, и в животе брюнета трижды что-то перевернулось от крутых спусков и переходов. - Курт, давай не будем здесь кататься. Мое сердце американские горки еле пережило, а этим ты меня добьешь. Шатен показательно надул губки, скрещивая руки на груди, и возмутился: - Блейн, ты такой несовременный! Боже мой, я встречаюсь с закоренелым консерватором! Андерсон удивленно раскрыл глаза, рассматривая жуткий аттракцион. - Я современный! А это мечта для суицидников! - Несовременный! – заспорил Курт. - Современный! У меня куча современной музыки в машине! – парировал ему Блейн. - А «Никакого секса, пока тебе не исполнится восемнадцать»? Несовременный! - Опять ты об этом! Поехали лучше домой, Себастиан сегодня на вечеринке допоздна. У Курта моментально пропало желание спорить, и он повис на руке парня, целуя его в щеку. - Поехали! … Курта внесли в спальню на руках и опрокинули на кровать, куда он тут же утянул своего партнера. Уже через две минуты новые джинсы и рубашка Хаммела оказались свалены на тумбочку прямо на вещах Блейна, которые он сам же с него и снял. Его ноги сами собой раздвинулись чуть шире, когда теплое смуглое тело вжимало его в мягкий матрац, и Хаммел ощутимо простонал, когда горячие губы стали оставлять влажные поцелуи на его шее и ключицах. Дыхание Андерсона приятно ощущалось на его нежной коже, и Курт отчаянно желал большего, впиваясь короткими ногтями в широкую спину. Блейн рассматривал подтянутую грудь парня, на которой ещё были видны отметины в виде засосов, и он нежно целовал каждый сантиметр груди Курта, словно прося прощения. - Курт, - поднял он голову, - я разберусь с этим. Тебе не нужно бояться. Голубые глаза опустились вниз, начиная осознавать фразу сквозь омут возбуждения. - Это не твоя вина. Это всё тупой Карофски. Блейн… - протянул шатен немного смущенно. – Ты можешь оставлять засосы где угодно и сколько угодно. Едва он успел договорить это, его вовлекли в такой влажный и возбуждающий поцелуй, что напряженный член в черных боксерах запульсировал, отзываясь на волнующие ласки. Сдавленный стон вырвался из его груди, когда Блейн полностью накрыл его своими телом, просовывая язык между чуть распахнутых губ, и Курт почувствовал уверенное давление на свою эрекцию от соприкосновения с эрекцией своего парня. - Давай… может… уже, - нетерпеливо выдыхал он, когда твердый бугорок продолжал испускать сотни импульсов в его тело, и понял, что больше не может ждать. - Хочешь, чтобы я поласкал тебя? Блейн игриво закусил губу, а затем спустился к его уху, чтобы провести языком в особом местечке, заставляя Хаммела на кровати извиваться от желания. - Блейн, - тяжело выдохнул тот, и брюнет решил прекратить эту сладкую пытку. Он бросил свои боксеры к их одежде и с задорным блеском в глазах наблюдал, как рядом опускается белье Хаммела. Его член был длинным, твердым, и Блейн очень хотел коснуться его. Настолько, что запутался в собственных мыслях о том, каким видом секса сейчас займутся. Курт прогнулся в спине, когда почувствовал влажные поцелуи на своей эрекции, а игривый язычок слизывал смазку с его головки так возбуждающе, что парню скорее хотелось достать смазку и презервативы. Он жаждал оказаться в моменте, когда член Блейна вновь окажется в нем и будет двигаться так ритмично, так идеально, что пальцы на ногах станут поджиматься. Курт уже знал это ощущение единения, когда Андерсон резко толкается в него и нежно прикусывает плечо, и момента, когда Блейн сдавленно прорычит, изливаясь в него, он ждал с нетерпением. Однако бойфренд не спешил, то облизывая сочащуюся от смазки головку, то оставляя поцелуи на твердом стволе, и необычные ощущения захватили Курта, когда партнер принялся посасывать его напряженные яички. - Блейн? – он заинтересованно посмотрел вниз и резко закусил губу, сдерживая стон, когда его яички по очереди оказались во влажном плену рта брюнета. Тот хитро улыбнулся, подкладывая под ягодицы парня декоративную подушку, а затем проговорил: - Сейчас я покажу, какой несовременный у тебя бойфренд. Курт с трудом соображал сквозь пелену возбуждения, что делает Блейн, лежа на животе, и зачем широко раздвинул его ноги, удерживая их руками. - У тебя такая растяжка. Просто вау. Это всё, что услышал Хаммел, прежде чем брюнет широко лизнул его туго натянутое отверстие и стал смачивать сфинктер. Партнер прошелся несколько раз вдоль тугого колечка мышц, а затем неторопливо протолкнул туда свой язык, облизывая изнутри. Курт сжал в руках простыни, чтобы не запустить их в темные волосы, и ощущение этого языка внутри его дырочки было чем-то удивительным, одновременно неприличным, но таким возбуждающим. Блейн растягивал его уверенными движениями своего языка, даже не пользуясь пальцами, и Курт выдыхал протяжные стоны от того, так горячо это было. Такого для него не делал ещё никто. Андерсон облизывал его отверстие изнутри и посасывал, крепко прижавшись губами, и все тело Хаммела напряглось, как струна. Ему казалось, что он даже ненадолго отключился, застыв с раскрытым в стоне ртом, а когда пришел в себя, то обнаружил, что из головки его члена стекает сперма прямо на живот, а по телу разливается эйфория. Блейн вытер живот партнера и лег рядом, игриво заглядывая в голубые глаза. - Ну, что скажет мой мальчик? Курт громко рассмеялся и сам не мог понять по какой причине. Ему просто было очень хорошо. Он развернулся на бок, чтобы лучше видеть своего бойфренда, и обратил внимание на его губы, которые были влажные от слюны. А в следующий миг он уже жадно целовал их, крепко прижимаясь к теплому телу рядом. Раздался громкий вздох, когда Хаммел спустился вниз с поцелуями по смуглой груди, обводя несколько раз языком твердые соски, а затем оказался у твердого и напряженного члена. - А сейчас твой мальчик покажет, насколько он благодарен. Плечи Блейна быстро покрылись испариной, когда шатен полностью заглотил головку его члена и начал водить языком по уздечке. Курт работал так усердно, а сам Андерсон был настолько возбужден, что знал наперед. Долго он не продержится.***
- Курт, открой дверь! - Я занят, открой сам, Финн! - Я не могу, иначе моего героя убьют. - Мне плевать на твои игры, открой чертову дверь! - Это точно не ко мне. Может, это Блейн приехал? Уже через минуту на лестнице раздались торопливые шаги, и Курт спустился вниз. Не значит, что он поверил этому пожирателю сыра, просто стоило проверить все варианты. Когда на пороге оказался не Блейн, а обычный курьер, он издал разочарованный вздох. Хоть сегодня только и вторник, Курт все равно надеялся. Субботу они с Блейном провели на аттракционах и в его квартире, а в воскресенье брюнет привез в дом Хаммелов радость, улыбку и огромную пиццу. И шатен мечтал, чтобы будни прошли быстрее, и он снова встретился с Блейном. Курт на автомате подписал какую-то бумажку и попрощался с курьером, а затем двинулся в гостиную, бросая конверт на диван. Тот свалился на пол, и парень наклонился за ним, недовольно вздыхая. К удивлению, на конверте он увидел, что получатель не Берт и даже не Кэрол. Курту Хаммелу. Поднявшись в комнату со скоростью баллистической ракеты, он взял в руки ножницы и аккуратно отрезал уголок конверта, чтобы не повредить содержимое. Затем откуда выпала половинка листа формата А4 и записка, написанная знакомым почерком на обычном тетрадном листе. Малыш, привет! Наверняка я сижу сейчас в клинике или консультации и жутко скучаю по тебе. В воскресение я разговаривал с твоим отцом, и он разрешил мне в субботу увести тебя в Кривленд в музей Славы рок-н-ролла. Мне пришлось оставить ему свой адрес, все номера телефонов и обещание, что я верну тебя к одиннадцати часам вечера. А ещё Берт уверил меня, что Финн тоже захочет поехать, поэтому я взял ещё два билета для него и Рейчел, они в этом письме. Наши билеты у меня и они выглядят совершенно так же. Расскажи Финну и Рейчел о поездке, а я займусь всеми приготовлениями. Целую. Твой Блейн. Мой Блейн. Курт плохо помнил, как сунул Финну эти билеты, на что брат отозвался воодушевлением и уверил, что они с Рейчел охотно составят им компанию в Кривленде, а затем вернулся в свою комнату. Он долго улыбался, смотря в потолок и скрестив руки на груди, а потом отправил смс сообщение. Курт 16:57 Все согласны. И я тоже согласен. Ты просто волшебник. Пока он забирал со стола книгу, которую читал до звонка курьера, пришел ответ. Блейн 16:59 Отлично! Для тебя я готов быть даже рождественским эльфом. На лице Хаммела все ещё сияла улыбка, когда он раскрывал книгу, но уже совсем скоро мир «Цифровой крепости» Дэна Брауна полностью захватил его. Хотя Сьюзан практически не покидала шифровалку в последние три года, она не переставала восхищаться этим сооружением. Главное помещение представляло собой громадную округлую камеру высотой в пять этажей. Ее прозрачный куполообразный потолок в центральной части поднимался на 120 футов. Купол из плексигласа имел ячеистую структуру — защитную паутину, способную выдержать взрыв силой в две мегатонны. Солнечные лучи, проходя сквозь этот экран, покрывали стены нежным кружевным узором. Крошечные частички пыли, пленницы мощной системы деионизации купола, простодушно устремлялись вверх широкой спиралью. Наклонные стены помещения, образуя вверху широкую арку, на уровне глаз были практически вертикальными. Затем они приобретали как бы полупрозрачность, завершаясь у пола непроницаемой чернотой — посверкивающей черной глазурью кафеля, отливавшей жутковатым сиянием, создававшим какое-то тревожное ощущение прозрачности пола. Черный лед. В центре помещения из пола торчала, подобно носу исполинской торпеды, верхняя часть машины, ради которой было возведено все здание. Ее черный лоснящийся верх поднимался на двадцать три фута, а сама она уходила далеко вниз, под пол. Своей гладкой окружной формой она напоминала дельфина-косатку, застывшего от холода в схваченном морозом море. Это был «ТРАНСТЕКСТ», компьютер, равного которому не было в мире, — шифровальная машина, засекреченная агентством.