***
В машине Блейна негромко играла музыка, и Курт откинул голову назад и в сторону, разглядывая в боковом стекле включенные фары проезжающих мимо машин. Одновременно ему хотелось и задержаться в Кривленде подольше, пока Блейн бы водил его по всем туристическим местам, а с другой стороны – вернуться домой после столь долгого и утомительного дня. Они выехали чуть после десяти утра, пока дороги все ещё были пустыми, и к полудню были уже в Кривленде. Город казался просто гигантом по сравнению с провинциальной Лаймой, и Курт во все глаза разглядывал местные магазины, кинотеатры, рестораны и пабы. Но все это меркло на фоне того, что он почувствовал, когда они оказались в музее славы рок-н-ролла. Финн был большим любителем рок-музыки, да и знал практически всех, кто удостоился места в Зале славы, но и Курт не скучал, ведь Блейн вызвался быть его персональным гидом. Финн же водил за собой Рейчел, но девушка не выглядела слишком заинтересованной, хотя изо всех сил старалась это скрыть. После, изрядно вымотавшиеся и проголодавшиеся, они оказались в турецком ресторане. Едва ли такое место можно было найти в Лайме, что подстегивало осторожность Хаммела, но стоило Блейну бросить неосторожную фразу «Мой бойфренд слишком консервативен в кухне» , как Курт резко схватил его за руку и потащил внутрь. Плевать, что он не знал ничего из меню, но бойфренд просто не смеет называть его консерватором. Выехали они обратно около восьми вечера, когда дороги были заполнены машинами и мотоциклами. Дорога наверняка затратит больше времени, чем утром, поэтому стоило выдвинуться заранее. Ненавязчивая мелодия из стереосистемы продолжала растекаться по пространству салона авто, и Курт перевел взгляд на водителя, который был сосредоточен на дороге. Он знал, что Блейн меньше всего на свете собирался рисковать их жизнями, поэтому не отвлекал его, но этот факт не мешал ему рассматривать их водителя. Брюнет легко маневрировал на дороге между авто, четко сверялся со светофорами и не давал повода для беспокойства своим пассажирам. Блейн выглядел таким серьёзным и сосредоточенным, что Курт не мог отвести от него восхищенного взгляда. Едва ли Хаммел хоть когда-нибудь мог бы подумать, что понравится такому парню, как Блейн. Взрослому, сильному, уверенному в себе и четко знающему, чего хочет от жизни. Настолько же красивому, насколько нежному и заботливому. И у Курта кружилась голова от осознания того, что это действительно происходит с ним. Что Блейн действительно в нем заинтересован. Вероятно, он разглядывал водителя непозволительно долго, утопая в собственных мечтаниях, и смог спуститься на землю лишь когда столкнулся взглядом с задумчивыми карими глазами. Блейн смотрел на него с некоторым беспокойством, словно спрашивая, всё ли у него в порядке, и Курт выпрямился в сидении, слабо улыбаясь. Он накрыл своей ладонью ладонь Блейна, покоящуюся на коробке передач, и не отпускал её всю дорогу домой.***
Финн 14:22 Он отъехал с парковки. Блейн 14:24 Понял, спасибо. Блейн чувствовал себя Остином Пауэрсом, Джеймсом Бондом и ещё десятком героев шпионских фильмов, когда отвечал на смс Финна. Ему удалось завербовать в свою армию рядового Хадсона ради одной безумно важной цели. У него было неоконченное дело, про которое Курту знать вовсе не следует, и как раз в этом Финн должен был ему помочь. Когда Андерсон припарковался у старшей школы Маккинли, машины Курта действительно уже не было. Это было очень важным пунктом плана, потому что Блейн должен был оставаться анонимом. Вся его миссия должна была находиться под строжайшим секретом. В его планы был посвящен только Финн, активно предлагающий любую свою помощь. Казалось, после поездки в Кривленд кредит доверия к Блейну в семье Хаммел-Хадсон стремительно возрос, но парень не собирался пользоваться этим. Финн скинул ему расписание тренировок футболистов, и этой помощи оказалось достаточно. Он увидел свою цель довольно скоро: футболисты с поля отправлялись в раздевалку, но момент был явно неудачным. Блейну нужно было выждать, чтобы он и его жертва останутся наедине, без свидетелей. И такой момент подвернулся спустя двадцать минут, когда нужный объект, выйдя из раздевалки, оказался на парковке. Андерсон уже ждал его. - Дэйв Карофски, верно? Карофски резко остановился, когда из машины соседнего ряда вышел брюнет в легкой куртке и с зализанными гелем волосами. Его глаза сощурились, фокусируясь на человеке, и футболист даже не мог понять, знакома ли ему эта фигура или нет. Тем не менее, мужчина выглядел довольно взрослым, поэтому Дэйв решил пока попридержать свою грубость. - Смотря кто его спрашивает. - Меня зовут Блейн, и я хочу поговорить с тобой о Курте Хаммеле. Этого оказалось достаточно, чтобы внутренний зверь Карофски вырвался на волю, и парень до хруста сжал в руке ключи от машины. - Да мне плевать. Я не буду разговаривать об этом педике. Каждое слово слетало с его губ грубо, яростно, как самое страшное ругательство, и теперь Блейну нужно было взять себя в руки и успокоиться. - Я знаю о том случае в раздевалке. А ещё я знаю, что из-за такого легко можно вылететь со школы. Дэйв стукнул кулаком по дверце авто, его щеки налились краской, а сам он смотрел на собеседника так, будто собирался уничтожить взглядом. - Мне плевать, понял, плевать! А тебе какое дело до этой сучки? Блейн сделал глубокий успокаивающий вдох, сжимая кулаки до побеления костяшек, а в его голосе звучала чистая сталь. - Он мой парень. И у тебя будут проблемы, если продолжишь доставать его. Слова резали Дэйву по ушам, и его зубы сомкнулись в оскале. С трудом можно было определить, что вертелось у подростке в голове, но Блейн услышал лишь рваные грубые слова. - Ну и что ты мне сделаешь, а? Тоже мне, рыцарь своей шлюхи! - Заткнись! Блейн не собирался кричать или грубить, тем более он не собирался применять физическую силу, но что-то дикое, животное просыпалось в нем, когда он слышал подобное о Курте. Его разум затуманился, а психолог вместе со своей этикой в нем мирно спал, когда он решительно шагнул вперед, прожигая футболиста ядовитым взглядом. - Ты затыкаешься и не подходишь к нему, иначе все в этой школе узнают, что тебе самому нравятся мальчики. Так ведь, Дэйв? - Пошел ты! Карофски зло развернулся и попытался открыть дверь автомобиля, но Блейн успел захлопнуть её раньше, чем парень оказался внутри. - Но мы можем договориться. Ты не достаешь Курта, и никто ничего не узнает. Я даже смогу договориться о консультации с вашим школьным психологом, если захочешь покопаться в себе, - голос Блейна был равнодушным, холодным, как свежее мороженое, и ни дрогнул ни разу. - А если я пошлю тебя к черту? Лицо Карофски посерьёзнело, а ярость из голоса ушла. Казалось, он действительно рассматривал это предложение всерьёз. - Иначе твоя репутация не пройдет проверку на прочность гомосексуальной ориентацией. Не все в этой школе дураки, Дэйв. Они скоро догадаются. Тебе лучше усмирить пыл. Блейн примерно представлял, что сейчас за мысли преследуют напуганного подростка, но, по его плану, Карофски уже должен был понять всю сложность своего положения. Плечи футболиста немного расслабились, и он заявил: - Оставь консультацию своей феечке. Дэйв сел в автомобиль и сорвался с места, поглощенный в свои мысли. Блейн был очень доволен собой и поэтому не заметил скривившееся лицо Карофски за рулем и то, как он с силой лупил по рулю.***
Курт испытывал странное чувство волнения и какого-то томительного предвкушения, когда садился в школьный автобус. Конечно, Блейн прожужжал ему все уши о том, что у него нет необходимости трястись в старом школьном автобусе до Дейтона, ведь он сам мог забрать его, но для Хаммела это было особым ритуалом. Они с Новыми направлениями всегда путешествовали вместе, будь то Региональные или Национальные, неважно. Важным было лишь то, что они делали это вместе. За те несколько часов поездки хористы успели трижды повторить слова обеих их песен, перессориться из-за размеров костюмов, метаться от воодушевления к депрессии, анализируя их шансы попасть в Национальные в этом году. Рейчел и Финн клятвенно пообещали, что в этот раз не будут целоваться во время дуэта, что значительно повышало их шансы на победу. Нельзя было сказать, что школа провожала их доброжелательно. В волосах Тины и Мерседес все еще можно было найти кусочки овсянки, а лицо Рейчел все так же помнило душ из слаша. Футболисты никогда не страдали оригинальностью, но Курт подозревал, что после того случая в раздевалке им могло достаться и сильнее. Но, к его огромному удивлению, этого не случилось по одной простой причине – его не трогали. Хаммел не знал, с чем была связана такая доброта, но едва ли лицо Карофски выражало хоть чуточку доброжелательности. Но ему не хотелось копаться в причинах своей безопасности, он принимал её как данность. Едва ли кто-то из Новых направлений не чувствовал этого сковывающего волнения. У них за плечами осталось довольно много публичных выступлений, но каждый раз для ребят это было как впервые. Нагнетал обстановку тот факт, что этот год был последним для большинства хористов, и всем так отчаянно хотелось получить главный приз. Чтобы их, наконец, оценили по достоинству. Когда до выхода на сцену оставалось двадцать минут, в комнате повисла напряженная тишина. Всю дорогу в Дейтон они болтали без умолку, снимая этим свое напряжение, но сейчас действительность неумолимым монументом надвигалась на них. Вот он, этот шанс. Шанс, который им нельзя упустить. Участники Новых направлений смотрели друг на друга, словно ища поддержки, и чувствовали себя в этот момент единым организмом, работающим, как целое. Они почувствовали себя семьей. … - Эй, можно тебя на минутку? Бриттани оглянулась назад, когда основная часть Новых направлений уже скрылась за кулисами. Позади нее стояла лишь Сантана в своем концертном платье и с собранными наверх волосами. Глаза блондинки недоуменно остановились на латиноамериканке, которая подошла к ней ещё на шаг ближе. - Я хотела сказать тебе. Кое-что. Они оказались так близко, что смогли слышать участившееся дыхание друг друга. - Я здесь, - незамысловато ответила Бриттани, не разрывая зрительного контакта, от которого словно искры витали в воздухе. Сантана мягко взяла руку девушки в свою и негромко заговорила: - Я знаю, у нас случилось много плохого, я ревновала тебя и вела себя откровенно глупо, - ладонь девушки переместилась на щеку блондинки, - но я хочу, чтобы ты знала. Для меня имеешь значение только ты. Сквозь тело Бриттани будто прошел электрический разряд, и она опустила руку на талию брюнетки. - А для меня важна только ты. И этот кубок, который мы сегодня получим. В помещении раздался негромкий смех, а затем звук быстрого поцелуя, прежде чем девушки прошли за кулисы.***
- Себа, мне сейчас реально некогда, твоя трагедия подождет до вечера? - Я звоню другу от всей своей души, чтобы поделиться радостью, но ему, конечно же, важнее встреча с его юным мальчиком. - ... чего тебе надо? - Я же сказал, поделиться радостью! Но я уже понял, что когда в твоей жизни Курт, мне там места нет… - У тебя три минуты, пока я спускаюсь к парковке. - Короче, представляешь, прихожу я сегодня к прокурору Кларингтону, заношу протоколы заседания, и он знаешь что? - Высмеял весь твой юридический опыт и образование? - Ну, до моего образования мы так и не дошли, потому что моя задница ещё хранит синяки от его ладоней. - Да ладно? - Ага. И его стол достаточно большой, чтобы на нем поместились двое. - А ведь никто не был до конца уверен, что он гей. - Он голубее безоблачного неба. Мы с моей задницей ручаемся. - Только не делай глупостей, ладно? Увидимся вечером. - Передавай привет своей принцессе, Ланселот. - Наверное, я все же выложу в сеть видео с твоего последнего дня рождения. - Ладно-ладно, я понял. Чего сразу так жестко?***
Во время Региональных Блейн сидел в зале между Бертом и мистером Шу. Выступления длились около часа, и ещё полчаса потребовалось на оглашение результатов. В это время брюнет перебрасывался фразами со своими соседями о том, как были хороши сегодня Новые направления, а его пальцы нервно трепали упаковку букета, который он приготовил для Курта. В момент ожидания вся команда поддержки хора затаила дыхание, переживая за ребят не меньше, чем они сами. Когда ведущий объявил победителями хор Новые направления старшей школы Маккинли, они взорвались аплодисментами, в то время как ученики освещали своей улыбкой весь зал. Финн и Рейчел крепко обнимались, Сантана и Бриттани трогательно держались за руки, Майк кружил в объятиях Тину. Взгляд же Курта был устремлен в зал, словно он искал кого-то, и у Блейна замерло сердце. - Чего ты ждешь, иди к нему, – упрямо проговорил Берт, освобождая Блейну проход. Тот благодарно кивнул ему в ответ и поспешил с букетом за сцену. … - Наверное, я не смогу съесть ничего до завтрашнего вечера, - тяжело выдохнул Курт, легонько хлопая себя по животу. К счастью, ремень безопасности в машине Блейна не был слишком тугим и не создавал дискомфорта. Водитель одарил своего пассажира нежным взглядом и мягко коснулся его колена ладонью. - Ну, если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то я, похоже, на верном пути. Салон автомобиля озарился звонким смехом, и Курт взглянул через лобовое стекло на шоссе, по которому они ехали в Лайму. - Точнее, на верном пути повара того мексиканского ресторана, в котором мы отмечали победу на Региональных, - сдавшись под внимательным взглядом Блейна, Курт продолжил. – Но ты тоже молодец. Андерсон улыбнулся, получив поцелуй в правую щеку, и тяжело вздохнул: - Ты бы знал, как мне не хочется возвращать тебя домой к комендантскому часу. Лицо Хаммела вмиг посерьёзнело, как бывало всегда, когда он предавался раздумьям, а затем его голос прозвучал совсем негромко: - Ты можешь остановиться где-нибудь, чтобы мы не привлекали внимания? Водитель никак не мог понять, что это значит, и тревожно взглянул на своего пассажира: - Курт, с тобой все в порядке? Но по мере того, как хитрая улыбка Хаммела становилась все более очевидной, Андерсон расслабился. - Ясно. Ты что-то задумал. Выговорив это, Блейн нашел удачное место на обочине и остановился там. Его рука соскользнула с коробки передач и тут же оказалась в теплой ладони Курта. - Можно и так сказать, - ответил шатен, прежде чем отстегнуть ремень безопасности и крепко поцеловать бойфренда. У Блейна перехватило дыхание, но не от неожиданности, а от того, как горячо это было. Его рука потянулась вниз, чтобы отстегнуть ремень, и, справившись со своей миссией, он потянул Курта на себя. Их губы не разрывали контакта, жаркого, влажного, нуждающегося, и Хаммел, упав на его колени, стал неосознанно водить рукой по кусочку выглядывающей из-под рубашки груди. Пальцы Блейна пропускались через мягкие каштановые волосы, и он почти простонал в момент, когда Курт вобрал в рот его нижнюю губу, начиная посасывать. - И я впервые за всю жизнь задумался о комнате в придорожном отеле. Курт рассмеялся в ответ хрипло, вытирая пальцем влагу с припухших губ, и провел ладонью по гладкому подбородку. - У меня есть идея получше. Блейну казалось, что его сознание чуть помутилось, ведь когда он пришел в себя, то заметил Курта, сидящего на голенях на своем кресле, развернувшись в его сторону. - Курт, что ты… - начал он, но мысль испарилась из его головы, когда бледные пальчики скользнули к его ширинке и расстегнули её. Ладонь парня давила на его полувозбужденный член, отдаваясь приятными ощущениями внизу живота. - Ты позволишь мне? Я так хочу, - пробормотал Курт, опускаясь к паху Блейна и оставляя влажные поцелуи на открывшейся коже его живота. Кожа Блейна словно горела, когда торопливые поцелуи заставляли его разум полностью отключиться. Все, о чем он мог сейчас думать, это Курт, такой инициативный и возбужденный в его машине. Он плохо помнил, как стянул с себя джинсы и белье до икр, а когда влажный рот Курта сомкнулся вокруг головки его члена, то ему было уже плевать на все остальное. Хаммел действовал неторопливо, будто изучая член Блейна заново. Он оставил несколько поцелуев на твердом стволе, и жар внутри него сжимался в тугую спираль от осознания того, что это из-за него. Что Блейн такой твердый из-за его ласк и поцелуев. Затем Курт сосредоточился на головке, то обводя языком по уздечке, то начиная мягко посасывать, и этот вкус Блейна был таким возбуждающе волнующим, что в паху самого Хаммела все горело. - Курт, да… - негромко простонал брюнет, когда парень полностью вобрал в рот головку и сделал несколько движений вверх и вниз. Услышав такую похвалу, Курт решил ускориться, добавляя движение рукой, и от того, как Блейн тяжело дышал, вздрагивал и простанывал его имя, он все набирал темп, желая привести партнера к яркому оргазму. Внутри Блейна словно взрывались фейерверки, и он ухватился рукой за переднюю панель, чтобы не потерять чувство реальности. Влажный жар рта Курта так хорошо ощущался на его члене, что он позабыл обо всех условностях и том, что обещал вернуть Курта домой к десяти. Когда опасный жар наполнил вены, Андерсон опустил руку в волосы Хаммела, желая отстранить его, но парень двигался ртом сильнее, быстрее, так, что Блейн просто не успел среагировать. Громко прорычав, он кончил в рот своего партнера, и его тело блаженно расслаблялось по мере того, как из него вытекала сперма. Курт медленно отстранился и посмотрел на своего бойфренда. Вокруг его рта ещё не высохла влага и, кажется, даже капельки спермы, но ему так хотелось увидеть Блейна в этот момент. И Блейн был так прекрасен. Андерсон прижал парня к себе и мягко провел по растрепавшимся волосам. Теперь, когда сексуальное возбуждение ушло, он испытал по отношению к этому парню совершенно иные чувства: нежность, признательность, безграничную привязанность. Всё то, что делало Курта для него таким особенным. Он и сам не мог бы сказать, в какой момент успокаивающие объятия снова превратились в страстные поцелуи. Курт все ещё был возбужден, и его член оттопыривался под тонкой тканью джинсов, поэтому Блейн не стал медлить. Букет Хаммела с заднего сидения был переброшен на переднее, и на его месте разместились парни, лаская и посасывая кожу на телах друг друга. Туда же отправилась и одежда Курта, беспечно скомканная, а затем Блейн накрыл собой тело партнера. - Блейн, - возбужденно прохрипел шатен, а его глаза расширились, когда Блейн плюнул на свои пальцы и растер влагу между ними. Прошла минута, прежде чем толстые смуглые пальцы оказались в нем – сразу два – и Курта выгнуло дугой от разрывающих ощущений внутри себя. Он громко и тяжело дышал, откинув назад голову, а Блейн опустился ниже, вставая коленями на коврик под сидением. Хаммел мог лишь широко расставить ноги, позволяя партеру абсолютно все, и в момент, когда уверенные действия пальцев Блейна внутри него стали чередоваться с настойчивым посасыванием головки его члена, Курт понял, что долго не продержится. Сладкое напряжение собиралось снизу его позвоночника, растекаясь по венам, и когда стало слишком, когда что-то внутри него с шумом взорвалось, он кончил, наполняя спермой рот бойфренда. Одевшись и очистившись, им пришлось открыть боковые окна, чтобы запах пота и спермы из салона выветрился, а затем они продолжили свой путь до Лаймы, вернувшись на шоссе.***
Блейн вернулся домой около одиннадцати. Здесь его ждал воодушевляющий монолог Себастиана о восхитительном сексе с объектом его мечтаний, но Андерсон был рассеянным и думал лишь о своем восхитительном сексе с объектом своих мечтаний. Едва ли он мог подумать, что Курт – его застенчивый Курт – способен заставить его остановить машину на обочине и сделать ему минет. И мысль о том, что Хаммел все больше раскрепощался в его присутствии, приносила ему согревающую радость. Курт лег раньше него, Блейн знал это, потому что они говорили перед сном по телефону, и ему так хотелось сказать бойфренду что-то теплое, особенное. Такое, что убедит Курта в том, что он для него важен, как никто другой. Но Блейн понимал, что для признания в любви ещё рано, даже если эта мысль зрела в его голове изо дня в день. В этот вечер для чтения он решил выбрать «Дракулу» Брема Стокера, вспоминая экранизацию, которую смотрел ещё подростком. После сегодняшнего дня, полного приятных сюрпризов, ему хотелось чего-то мистического. Чего-то необычного, как голубые глаза Курта, и холодного, как его руки до того момента, пока Блейн не согревал их своими ладонями. Он знал, что яркие образы книги захватят его, но и другой образ – теплый, яркий и с улыбающимися голубыми глазами, не выветрится из его головы. К вечеру мы добрались, наконец, до Быстрица, оказавшегося очень интересным старинным уголком. Граф Дракула в своих письмах рекомендовал мне гостиницу «Золотая Корона», которая оказалась, к моему большому восторгу, выдержанной в старинном стиле; моим самым пламенным желанием было видеть все то, что могло бы дать мне верное представление о стране. По-видимому, меня здесь ожидали, так как в дверях мне встретилась веселая на вид, пожилая женщина, одетая в обычный национальный крестьянский костюм: в белую юбку с двойным длинным передником из цветной шерстяной материи. Когда я подошел, она поклонилась и спросила: «Господин англичанин?» «Да, — ответил я, — Джонатан Харкер». Она улыбнулась и что-то сказала человеку в жилете, стоявшему за ней тоже в дверях; он вышел и сейчас же вернулся с письмом в руках, которое передал мне. Вот оно: Мой друг, приветствую Вас в Карпатах! С нетерпением ожидаю Вас. Спите спокойно в эту ночь. Завтра в 3 часа дилижанс отправится в Буковину; одно место оставлено для Вас. В ущелье Борго Вас будет ожидать коляска, которая и доставит Вас в замок. Я надеюсь, что Вы благополучно приехали из Лондона и что Вам доставит удовольствие пребывание в нашей великолепной стране. Ваш друг, Дракула.