Подарок

Телефон зазвонил, когда я чистил зубы, всё же решив вылезти из постели. Сколько можно валяться? Всё равно не сплю. Не могу уснуть. Слишком много всего в голове… Блин, а ведь совсем недавно у меня всё было хорошо, а теперь? Теперь я нахожусь в полной и глубокой жопе, и как выбраться — не знаю. А может, не Юльку о милости умолять, потешая её самолюбие, а найти другую колдунью? Есть же они где-то… Кстати, вот у Сеньки и спрошу, когда вернётся, где найти ту бабку, что его дядю расколдовала! Приворот, порча — один хрен. Сняла то, справится и с этим. И пофиг, сколько это будет стоить. Без диплома я проживу, а вот без… Нафига мне будет нужна такая жизнь? И я такой нафига кому буду нужен? Спрятаться от этих размышлений под одеялом не получилось, как я ни старался. А потому встал и поплёлся в ванную, принял ещё раз душ, надеясь хоть так поднять настроение, потом глянул на себя в зеркало и со вздохом потянулся за бритвой — проблемы проблемами, а превращаться в бомжа не стоит. Соскоблив щетину и даже ни разу не порезавшись, я начал чистить зубы, и тут телефон в кармане шортов ожил. Эльдар? Вот так… сюрприз. — Слушаю, — как можно спокойнее сказал я. — Значит так, у меня для тебя две новости. — Плохая и очень плохая? — Не угадал. Хорошая и ещё лучше. Так что с тебя бутылка, даже две. И желательно купить их до того, как я приду. Где-то час у тебя ещё есть, потому как я в пробке стою, — голос у танцовщика был подозрительно весёлым. С чего бы это? — Что случилось? — попытался выудить новости я, но потерпел поражение: — Терпение, — так же весело донеслось в ответ, — приеду и всё расскажу. Да, я ещё жрать хочу, как собака, так что сваргань что-то, Император. — Я не… — Ты да, — оборвали меня, и разговор завершился. Пожав плечами, я сунул телефон в карман — какого чёрта это значит? Но все сомнения и вопросы заслоняла собой радость — Эльдар всё же позвонил, разрушив тем самым мои представления о фразе «я позвоню». Впрочем, он постоянно меня удивлял, пора бы уже и привыкнуть. Непонятно только, на кой хрен я ему теперь… Не могу же ничего, кроме как… подставиться самому?.. Равноправие, о котором он столько твердил мне. То, чего ему так хочется, а мне?.. Чего хочется мне? Ответ на этот вопрос я знал — стать прежним. Проснуться и обнаружить, что всё снова нормально, что я здоров и продолжаю оставаться студентом, а это мне просто приснилось. Вот чего мне хочется больше всего… и Эльдара. Его тоже. Блин, несмотря на небоеспособность, я всё ещё его хочу. Даже сильнее, чем прежде. Хочу, хоть и знаю, что облажаюсь. Но ничего с собой поделать я не могу, да и не стоит. Должна же хоть какая-то радость у меня оставаться. Быстро натянув первую попавшуюся майку, я проверил наличность и спустился к магазину. К счастью, находился он на первом этаже нашего же дома. Не супермаркет, конечно, но довольно пристойный магазин с хавкой и выпивкой — то, что нужно. Я купил две бутылки вина, надеясь, что этого хватит — пить что-то покрепче не хотелось, ещё толком от вчерашнего не отошёл. Из еды прихватил курицу-гриль — разогреть её в микроволновке даже я сумею. Купил картошки-фри и ещё всякой ерунды типа нарезок. Салаты брать не стал — брезгую ими. Вспоминаю постоянно, как мать или бабушка готовят, и противно становится от мысли, что продуктов касались чужие руки. Бред, конечно, но ничего с собой поделать я не могу. Перед тем как подниматься к себе, я решил перекурить и хоть немного привести в порядок мысли. Они с упорством осенней мухи крутились вокруг новостей, которые вёз Эльдар. Что его так развеселило? Или успел уже по дороге влить горячительного? Хрен его знает. Вот приедет, и сам всё увижу. Выбросив окурок в урну, я пошёл к двери подъезда — хватит размышлениям предаваться, философил хренов! Я заканчивал разбирать купленное, когда в дверь позвонили. Окинув взглядом стол и решив, что вполне пойдёт, я пошёл открывать. Это мог быть только Эльдар — у Сеньки имелись свои ключи, а больше никто не грозился нанести мне визит. — Пахнет вкусно, — заявил танцовщик с порога, потянув носом, — да и ты уже на человека похож. Отлично! — А утром на кого похож был? — спросил я, глядя, как он разувается, не выпуская из рук небольшого пакета. — Тебе честно или так, чтобы не обидеть? — подмигнул он. — Честно, — буркнул я. — Тогда я лучше промолчу, — он на минуту притянул меня к себе, — рад, что тебе лучше. Да, ты как-то говорил, что я могу принять душ? — Конечно, — от его близости мне стало жарче, хоть в квартире было прохладно. — Вот и хорошо, я быстро, — он пошёл в указанном направлении, по-прежнему не выпуская из рук пакета. Интересно, что же в нём такого важного и нужного? Пока Эльдар освежался, я успел выкурить на балконе ещё одну сигарету, разогреть еду и разложить её по тарелкам. О том, что будет дальше, старался не думать — толку душу травить? — Ну вот, теперь и я на человека похож, — танцовщик появился на пороге в полотенце, обмотанном вокруг бёдер, поймал мой взгляд и усмехнулся, — не хочу пока одеваться, если ты не против. — Нет, — смотреть на него было приятно. Красивое тело, видно, что со спортом он был на «ты» и не один год, да и загар этот ровный… — ты в соляриях, что ли, бываешь? — спросил я, чтобы не молчать. — Нет, некогда мне, — ответил Эльдар, садясь за стол, — я просто смуглый от природы и загораю иногда на крыше дома, когда выпадает возможность. Иногда получается на пляж смотаться, но редко, времени мало. Ну, приступим? — спросил, разглядывая этикетку на бутылке вина. — Давай, — я сел напротив него, стараясь не пялиться на обнажённый торс, — я вино взял… крепче надо было? — Нет, — Эльдар открыл бутылку и наполнил бокалы, — это чисто символ успеха. Да и нельзя тебе перебирать. — Какого успеха? Ты о чём? — Гай, завтра в десять ты должен быть в универе, в кабинете Коробова, запомнил? — И что я там забыл? А-а-а, обходной лист, — вспомнил я и взял бокал. — Не думаю, что он тебе понадобится, — танцовщик улыбнулся, поднёс бокал к губам, — никто тебя не отчислит. — Почему у меня сейчас такое чувство, будто к середине фильма пришёл, — я отодвинул напиток, едва пригубив, — что ты сделал? — Я? Ничего. Просто профессор решил не гадить себе же за шиворот, аккредитация у них скоро, а отчисление двух студентов за драку явно на пользу не пойдёт, — пояснил Эльдар, не отвечая на вопрос прямо. — Двух? — Ну да, выгонять-то тебя и Родиона надо, оба виноваты, а такое шило в мешке не утаишь, проще сделать вид, что драки не было. Думаю, ты согласен с этим? — Что ты сделал? — повторил вопрос я. Воспоминания о том, кем и где работает Эльдар, навели меня на очень нехорошие мысли, от которых поднявшееся было настроение мигом упало ниже плинтуса. — Ты… — Я танцевал для Коробова. Пару лет назад, — спокойно сказал он, не отводя глаз, — приватный танец. Ему нравятся мальчики в пионерских галстуках. — Танцевал? Для Валерки? Но он же… — вырвалось до того, как я прикусил язык. Не моё ведь дело, чёрт возьми! Но даже представить противно, что он с Валеркой… — И только танцевал? — Да, я уже говорил тебе, что танцовщик и шлюха — не синонимы. Верить мне или нет — дело твоё, — теперь веселья в голосе Эльдара не было, и я ощутил себя неблагодарной скотиной. Вместо того чтобы просто сказать «спасибо», я сцену ревности закатывать начал. Мавр, блин. — Извини, — пробормотал я, — оказывается, я тоже ревнивый… — Даже так? — бровь иронично приподнялась, а веселье в голос вернулось. — Гай, я спал только с теми, кого выбирал сам. Всегда. Подумай, выбрал бы я Коробова?.. — Тут и думать нечего, — я потянулся за бокалом и опустошил его залпом. — Вот и ладно. Но… то, что я тебе сказал о профессоре, не должно выйти отсюда, понимаешь? Никто не должен знать. Я обещал ему это. — Даже Сенька? — Ну, Арсений же твоё «альтер-эго», — улыбнулся Эльдар, — думаю, ему сказать можно. Он не из болтливых. Да и знать захочет, почему тебя не отчислили, а врать другу — последнее дело. — Как я понимаю, это была первая хорошая новость? — рискнул продолжить разговор я, видя, что он занят поглощением того, что успел положить на тарелку. — Угу, — кивнул Эльдар, продолжая жевать, — вторую после обеда. И мне пришлось засунуть любопытство в задницу и самому приняться за еду. Но аппетита не было, я вяло ковырялся в тарелке, выуживая оттуда кусочки картошки, а потом снова наполнил бокалы и глотнул из своего. Вино было лёгким и сладким — ничего другого я бы сейчас просто не смог в себя влить, с моим-то организмом, не терпящим похмелья. — Так, кажется, я наелся, — улыбнулся танцовщик, отодвигая пустую тарелку, — теперь можно и покурить. — Ты не куришь, а я не хочу. Может, лучше… — Ладно, — он поднялся, — не буду больше мучить. Сейчас, — я видел, что Эльдар вошёл в ванную и тут же вышел оттуда с тем самым пакетом и протянул его мне: — Держи. Это тебе. — Что это? — я взял пакет, открыл и увидел там самый обычный конверт и какой-то пузырёк, похожий на духи. — Посмотри, а я пока отойду, — теперь он пошёл в сторону туалета, а я достал из пакета сначала пузырёк, покрутил в руках — никакой этикетки, внутри плещется жидкость светло-зелёного цвета. Отвинтив крышку, я понюхал содержимое — пахло какими-то травами, спиртом не отдавало. Что за хрень? Закрыв, я поставил ёмкость на стол и вытащил конверт. Не подписан и не заклеен. Хм. Открыл его и увидел внутри записку. Тут же возникло дежавю — это уже было. Я точно так же открывал конверт там, в универе. Вот блин. Неужели и тут какое-то говно? Хоть Эльдар сказал, что обе новости — хорошие… «Гай, я тут подумала… ты не настолько важен, чтобы портить из-за тебя карму, потому я и снимаю проклятие. Не хочу, чтобы из-за такого, как ты, плохо было мне и моим будущим детям. Ты этого не стоишь. Жалко, что твой любовник пока что не видит, что ты такое на самом деле, но ничего, ему ещё предстоит это узнать и разочароваться так, как разочаровалась я. Но это будут уже не мои проблемы, всё, что случается — к лучшему. Выпей содержимое пузырька, и всё будет нормально. Надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся. Юля». Я снова перечитал это несколько раз. Почерк был Юлькин, я не раз видел, как она пишет. Да и пахло от записки её духами — тут подлога быть не могло. Но… с какой радости она решение поменяла, и почему это всё передал… — Эльдар, а это как понимать? — спросил я у танцовщика, вернувшегося из туалета. На нём по-прежнему было только чёртово полотенце и больше ничего. — Откуда это у тебя? — А это важно? — приподнял бровь он. — Да. Откуда ты это взял? Как? Ты же не знал, где Юлька живёт… — Цезарь, я не данаец, и моих даров бояться не нужно, — танцовщик подошёл ко мне и положил на плечи обе руки, — неважно, как я это достал, важно, что это есть. И сейчас тебе нужно всего лишь выпить эту штуковину, — он указал взглядом на пузырёк. — Надеюсь, оно не сильно воняет? — Нет… — автоматически ответил я, — и всё же… Она послала меня к чёрту, но послушала тебя, почему? — Я умею разговаривать с девушками, восточная кровь, — подмигнул Эльдар, — ты же помнишь, у нас всегда много жён было. — Это у султанов было… турецких, а ты не… — Турок, татарин — разница невелика, — насмешливо продолжил он, — ну, так чего ты ждёшь? Мне, например, просто не терпится утащить тебя в спальню, — теперь взгляд скрестился с моим, а голос упал до хриплого шёпота, — я хочу тебя, Цезарь. Я сглотнул, ощущая, как полыхнул в теле жар, быстро открыл пузырёк и выплеснул содержимое себе в рот. Оно было горьким, словно сделано из полыни, и я сморщился, а потом глотнул вдогонку вина, чтобы смыть горечь. — Бр-р-р, — передёрнул я плечами, — гадость какая. — Я бы удивился, окажись оно сладким, — усмехнулся Эльдар, кладя мне руку на подбородок и поднимая голову вверх, — лекарства всегда горькие, — губы приблизились, а потом кончик языка прошёлся по краю моих губ. Меня тряхнуло — от его близости, запаха, прикосновений, от того, что долбаное полотенце то ли само свалилось с его бёдер, то ли Эльдар ему помог, но сейчас он стоял передо мной в неглиже. И у него стоял, подтверждая искренность слов. Я притянул танцовщика к себе, превратил лёгкое касание в глубокий поцелуй и сам не заметил, как рука скользнула к его бёдрам. Я знал, чего от меня хочет и давно ждёт Эльдар — видел это желание в тёмной зелени его глаз и… — Идём в постель, — так же хрипло сказал я, поднимаясь со стула и ощущая горячую тяжесть в собственном паху. Туда тут же нырнула его рука и сжала мой член. — Твою мать… — вырвалось стоном — ощущения были странно острыми, словно я не делал этого уже очень и очень давно. — Далеко, — послышалось в ответ, а руки быстро и ловко сдёрнули с меня шорты, — не дойдём, — Эльдар опустился передом мной на колени, как тогда, в Юлькин день рождения, и точно так же я не смог отвести глаз от того, что он делает. Смотрел, как губы и язык ласкают мой член, реагирующий на это так, как и нужно, и очень скоро я стал постанывать, двигая бёдрами ему навстречу, под свой собственный ритм, надеясь, что всё и дальше будет нормально, что я больше никогда не облажаюсь. Я притянул его к себе, как только кончил, поцеловал, впервые ощущая вкус своего семени, а потом толкнул на стул, а сам опустился на колени между его раздвинутых ног. — Молчи, — сказал, предупреждая вопросы и видя удивление в глазах, — просто молчи. Эльдар кивнул в ответ и мягко опустил руку мне на затылок. Его пальцы подрагивали, выдавая нетерпение и желание, и точно так же подрагивал член, который я осторожно обхватил рукой. Услышал сдавленный стон танцовщика, увидел, как прикусил он губу, чуть откинувшись назад на стуле, чтобы мне было удобнее. Я знал, чего он хочет, но не знал — смогу ли сделать это? Сумею ли переступить через то, в чём был уверен все эти годы, — парень не должен брать в рот. Это мерзко и позорно, так поступают только опущенцы. Но… Эльдар делал это для меня, и это не было мерзко, это было чертовски хорошо, так хорошо, как ни с одной из девушек. Да и тело его уже не вызывало у меня ничего, кроме восхищения и… желания. Чёрт, как же он это делал-то? Видеть и ощущать на себе — одно, а вот самому… Я знал, что если даже случайно зацеплю зубами, Эльдару будет больно. Бывало такое, с неопытными подругами, которые хотели впечатление произвести, строя из себя королев минета. По факту же это заканчивалось обоюдным недовольством. В лучшем случае. И вот теперь я сам оказался в таком же положении — я хотел сделать так, чтобы Эльдару было хорошо, но не умел. И страх причинить ему боль, испоганить всё случайно, сейчас заставлял меня медлить и просто водить по члену рукой. Водить, вспоминая, как же делал это Эльдар… Наконец-то, поборов остатки сомнений и нерешительности, я наклонился к его члену, так же осторожно коснулся головки губами. Закрыл глаза, чтобы не видеть того, что собираюсь сделать, но и не сделать — не могу. Это меньшее, чем я смогу отблагодарить его. Слова — это действительно дерьмо… Потом Эльдар точно так же притянул меня к себе и поцеловал — долго, глубоко и как-то незнакомо-нежно. Он по-прежнему не говорил ни слова, просто взял меня за руку и повёл в мою комнату. А я старался не думать о том, что только что сделал, не зацикливаться, пусть потом, когда он уйдёт. Сейчас я видел перед собой только его, полностью обнажённого, и знал, что спустя несколько минут Эльдар будет стонать подо мной, а я забуду обо всём, кроме жаркой тесноты его тела.