Метр с кепкой в кресле босса

— Теперь выбора нет, — кандзи в глазу сменилась на »四/4». — Ликвидирую сначала тебя… Разбежавшись, занеся трезубец для атаки, Мукуро бросился на Кёю. Он совершал молниеносные выпады; разразилось нешуточное сражение между иллюзионистом и главой Дисциплинарного комитета. Хибари ловко отбил атаку Рокудо, контратакуя единственной оставшейся тонфой. И тут Цуна решила вмешаться. — Мальчики, — она картинно схватилась за сердце. — Моё сердечко, кажется, вот-вот пробьет ребра и вырвется наружу вместе с печенью, съезжая с ПМЖ. Я становлюсь очевидицей великого сражения между повелителем ананасов и заводчиком Тарзанов! — девушка похлопала в ладоши. — Это невероятно! Рокудо и Хибари недовольно зыркнули на Саваду, не отрываясь от сражения. — Цунаёши… — прошипел Кёя, отбивая очередной выпад противника. — Ты понимаешь, что сама себе копаешь могилу? Попахивает мазохизмом… Девушка фыркнула. — Мазохизм в нашей стране не наказуем, — усмехнулась она. — Да и вообще, Кё-чан, любимый мой соплежуй, не отвлекайся от батла. А лучше вообще в сторонку отойди, постой там, бантики из своих Тарзанов позавязывай или… А-а-а! — девушка взъерошила волосы. — Сам придумаешь, а у меня тут занимательная беседа с ананасовым властелином намечается! От места, на котором мгновение назад стояла Цуна, буквально в паре миллиметров, отрикошетила пуля. Девушка посмотрела на своего репетитора, державшего в руке Леона, превратившегося в зелёный пистолет. — Не мешай им! — сказал Реборн и кинул что-то в свою ученицу. — Лови, глупая Цуна. Озадаченно моргнув ресницами, девушка поймала пару вязанных белых варежек с цифрой «27». — Реборн, и что ты мне прикажешь с этим делать? —она скептично осмотрела варежки. — Варежки как варежки… Моднявые. — Будешь ими сражаться. Цуна моргнула. Раз. Другой. Третий. — Ты шутишь? — Нет, я совершенно серьезно, — Реборн усмехнулся. Между тем Кёя заехал Мукуро по почкам и, не дав тому опомниться, крутанул за рукоять тонфу, несколько раз ударив противника в живот и в скулу. Отлетев в сторону и перевернувшись в воздухе, Рокудо кашлянул кровью и упал навзничь. — Пф, он украл все хорошие сцены… — Гокудера недовольно потёр нос. Вздохнув, Савада подошла к своему парню, стоявшему с опущенной головой. — Кё-чан, соплежуйка мой обожаемый, ты в порядке? — спросила девушка, трогая Хибари за плечо. Покачнувшись, Кёя упал на многострадальный пол кинотеатра. — Он, похоже, боролся наполовину бессознательно… При своей температуре-то… Должно быть, впервые проиграл кому-то кроме меня и жутко разозлился… — прокомментировала Цуна, тыкая носком ботинка Кёе в бок. — Беда-печаль. Чудик, что ещё сказать… Хаято, попытавшийся встать, громко хрустнул чем-то. Заорав, он разразился нецензурной тирадой. — Гокудера-кун, что с тобой? — спросила обеспокоенно Савада, запихивая варежки в карман куртки. — Да я тут повеселился неплохо так… — протянул, морщась, он. — Спину повредил, кажется… Оглядев помещение, Цуна поняла, что без врачебной помощи не обойдешься. Четверо раненых. Трое из них и вовсе в плачевном состоянии. — Реборн, нам нужно поспешить, — сказала Савада, — и отвезти всех в госпиталь. Репетитор кивнул. Он был с ней полностью солидарен. — Не беспокойся, я уже давно связался с Вонголой. Лучшая медицинская группа уже на пути сюда. Хаято ощупал себя: бока, руки, ноги, и поморщился. — Это радует, а то ребро торчит… Цуне захотелось придушить друга. Подойдя к нему, она дала ему затрещину. — Так, маньячный поклонник, ты держись, давай, и не двигайся! Помощь скоро прибудет. Не безрассудничай тут мне! Я же волнуюсь! Сдавленный, утробный хохот эхом отозвался по помещению. Удивлённо обернувшись, Цуна, Реборн и Хаято увидели, как Рокудо Мукуро поднялся с пола, опираясь на свой трезубец. Выглядел он неважно: растрёпанный, помятый, лицо в крови. Представлял он собой, мягко говоря, печальное зрелище. — Ку-фу-фу, медицинская команда не потребуется, — сказал Рокудо, доставая пистолет и направляя его на Саваду, — потому что никого не останется в живых. — О, Ананасик! — обрадовалась Цуна. — Тебя-то я и ждала! Кстати, — девушка на мгновение задумалась, хихикая в кулак, — ты идешь в комплекте с вилкой… Это сервис такой, да? — она похлопала в ладоши. — Да и вообще. Твой уникальный стиль генно-модифицированного Ананаса интересен. Скажи, — начала она, — у тебя нет случайно какого-нибудь… странного увлечения? Мукуро открыл рот, желая что-то сказать, но не нашёлся. Он лишь сокрушенно прикрыл глаза. — Кто-нибудь… Пристрелите меня… Савада самодовольно хмыкнула, вздёргивая свой курносый носик кверху. — Так у тебя в руках пистолет. Дерзай, — великодушно махнула рукой она. — Оя, и, правда, — иллюзионист улыбнулся. — Тогда, с вашего позволения… Приставив пистолет к виску, он выстрелил. Савада шокировано смотрела на тело, упавшее на пол. — Он и правда это сделал… — прошептал Гокудера. Бьянки резко распахнула глаза, один из которых горел сиреневым пламенем Тумана; один зрачок пересекала кандзи »六/6». — Наконец, мы уничтожили этого Мукуро… — сказала она, пытаясь встать с пола. — Сестра! — Хаято и не знал: радоваться ему или для приличия грохнуться в обморок, как он всегда делал. — Бьянки, ты наконец-то пришла в себя! — улыбнулась Цуна. Бьянки взглянула на брата. — Ты поможешь мне подняться? — спросила она. Гокудера как-то странно посмотрел на сестру и вздохнул. Ему совершенно не хотелось помогать из-за их прошлого, но… — Ладно, но только сегодня. И тут Цуна всё-всё поняла. Но было уже поздно, слова застряли у неё в горле. Бьянки быстрым движением наконечника трезубца порезала щёку Хаято. — Что ты делаешь? — опешил подрывник. Бьянки удивлённо смотрела на всех, хлопая глазами. — А что я сделала? Реборн направился к девушке, но его опередила Савада. — Бьянки, приди в себя, — мягко касаясь её лба, сказала Цуна. — Тот, кого ты только что поранила — твой брат. Окстись. Дернувшись, Бьянки замахнулась наконечником, целясь в Саваду. Увернувшись, та неловко отбежала в сторону. Брезгливо махнув кистями рук, Цуна встала в пафосную позу: руки в боки, грудь колесом, на лице ухмылка, а в глазах — вселенская грусть и безнадёга. — Повелитель ананасов, как ты это делаешь? — спросила девушка. — Глупая Цуна, надевай варежки! — воскликнул раздражённо Реборн. Савада бросила взгляд на репетитора. — Это ещё зачем? — Сражаться будешь ими! — последовало в ответ. Затем, глянув на Мукуро в теле Бьянки, Реборн сказал уже ему: — Ты там хотел умереть? Сейчас моя ученица это устроит. — Киллер недовольно обратился к Саваде: — Да надевай ты уже варежки, глупая Цуна! Фыркнув, девушка достала из кармана варежки и надела их. Ничего не произошло. Впрочем, она ожидала чего-то такого. В этом мире ничего просто не было. Она всегда это знала. — И как этими дурацкими варежками я должна сражаться? Да и не хочу я сражаться! — воскликнула Цуна. — Ими даже руки не согреешь… А, хотя согрелись! Таки полезные варежки! Спасибо, Реборн! — сказала она, но в следующее мгновение гневно посмотрела на репетитора: — А вот и нифига я не скажу этого! Чтоб тебя ёжики забодали, Дон Жуан карликовый! Дома натравлю на тебя парочку, ты только подожди! Бьянки разразилась куфуфукающим смехом. — Потрясающе! Я возвращаюсь из самых глубин Ада, и слышу такое! Десятая Вонгола, я всё больше и больше хочу захватить твоё тело! Раздался выстрел. Огонёк во лбу Цуны разгорелся пламенем, отличным от привычного ей. Вроде бы такое же, но в тоже время и нет… — Реборн, —Савада обернулась в сторону репетитора. Её глаза окрасились в тёплый оранжевый цвет. — Зачем ты это сделал? И что ты сделал? — Если я прав, и у Мукуро есть то, о чём я думаю, то ты должна сражаться в полную силу. Цуна задумчиво посмотрела на варежки, превратившиеся в чёрные перчатки с белой отделкой на пальцах и римской «X» на месте «27». Выглядело довольно стильно. — Что это за варежки такие? Киллер довольно ухмыльнулся. — Леон каждому из моих учеников делает особый предмет, становящийся оружием. Тебе он сделал эти варежки, — ответил Реборн. — А что насчёт зачем… Мукуро притворился, что совершил самоубийство. У него есть особая Пуля. Мукуро в теле Бьянки усмехнулся, подходя к своему телу, лежащему рядом и беря древко трезубца. Вздохнув, покачал головой. — Ты прав, у меня есть некие Пули. Запрещённые. — Пуля Овладения или Управления, как её ещё называют… — Реборн нахмурился. — Где ты её достал? Цуна плюхнулась прямо на грязный пол. Состояние, в котором она сейчас находилась, успокаивало, но было очень непривычно. Она и так была спокойным человеком, дурачества не в счёт, но сейчас умиротворение в душе раздражало. Да ещё и события с драками начали утомлять. «Пуля Управления или Овладения? — подумала девушка. — Если правильно помню из того, что мне отец втирал, она позволяет кому-то управлять телами других людей и контролировать их своей волей. Но… — ей не нравилось происходящее, правда, не мешающее её планам. — Я также слышала, что эта особая Пуля была изобретена в семье Эстранео, которой больше нет. Сильные мира мафии объявили Пулю под запретом и уничтожили секрет её производства вместе с семьей из-за бесчеловечного использования. Что за фигня тогда тут происходит?» — Ананасик, — вслух сказала Цуна. — Вот ты всё про овладение моим телом говорил… На кой-ляд оно тебе надо? — Если я буду контролировать Десятую Вонголу, — Мукуро как-то маниакально улыбнулся, — Я смогу начать мстить мафии. Контролируя важных лиц по всему миру, я её уничтожу, превращая этот уродливый мир в чистое и красивое море крови! Перчатки на руках девушки зажглись чистым оранжевым пламенем. Цуна задумчиво посмотрела на них, и, сняв, положила в карман. Огонь во лбу погас, и она наконец-то почувствовала себя лучше. — Ананасовая фея, у меня есть к тебе предложение, — ухмыльнулась Савада. — Скажи, у тебя есть свободные вакансии на «добавить в друзья»? Бьянки удивлённо моргнула разноцветными глазами. — Что ты имеешь в виду? Цуна улыбнулась. Встав, она быстрым шагом направилась к настоящему телу Мукуро. Присев рядом с ним на корточки, Савада стерла с его губ кровь, а затем потрепала по растрёпанным иссиня-чёрным волосам. — Ананасик, если станешь членом моего гарема, проще говоря, другом, то Вонголу не обещаю, но… — девушка ухмыльнулась. — Понимаешь, вот в чём фишка… — задумчиво протянула она. — Я если стану Десятым боссом Вонголы, то в любом случае построю всех на свой лад. Мне отец и этот дурной репетитор, — Реборн смерил ученицу злым взглядом, — все уши уже прожужжали, каким должен быть босс. Я уже поняла, что не отверчусь от всего этого. Если боссом и не стану, то в CEDEF меня точно засунут. Савада грустно посмотрела на Мукуро, находящегося в теле Бьянки. — Я вообще ещё несколько лет назад насчёт мафии была мимокрокодилом, но, как-то раз мои мечты накрылись таким бо-о-ольшим таким мафиозным тазиком, — Цуна невесело усмехнулась. — А я всего-то хотела ставить эксперименты на животинке, разрабатывая разные средства. Ничего такого, но меня обломали. Так что скажешь, а, ананасовый властелин? Как насчёт того, чтобы помочь встряхнуть этот дурацкий мир в будущем, но не проливая реки крови? Будет весело, обещаю. Намного интереснее, чем строить из себя самого несчастного Ананаса на грядке. Мукуро удивлённо слушал монолог девушки. Когда она закончила говорить, он расхохотался и, схватившись руками за живот, выронил трезубец на пол. Так нелепо, так забавно. Он был в полном восторге. — Ты вилку-то не роняй, — хмыкнула Цуна. — А то вы без комплекта как-то не очень. И вообще, соглашайся, давай. Ты такой красивый макияж ещё моему парню навёл… Спасибо-спасибо. Давай дружить, а? — Цуна, — Реборн недовольно посмотрел на девушку. — Ты серьезно насчёт союза с Мукуро? В глазах Савады залегла тень, а на лице заиграла лучезарностью улыбка. Усмехнувшись, она кивнула: — Понимаешь ли… — девушка задумчиво почесала переносицу. — Это всё скучно. Очень. У меня же целью в жизни было веселье. Там вынести мозг окружающим, поизмываться… А Десятым Вонголой это будет презабавно делать, — встав, она посмотрела на репетитора. — Я не собираюсь устраивать мировые войны и прочее, наоборот сведу все к минимуму, но поставлю всех на уши. Поменяю масштаб, так сказать. Вынос мозга сделает Level Up. Круто же! — Я согласен… — сказал Мукуро. — Ку-фу-фу, это просто невероятно. Десятая Вонгола, чувствую, с тобой будет чертовски весело! Цуна самодовольно хмыкнула. Криво улыбнувшись, Мукуро закрыл глаза, и Бьянки упала на пол. В следующее мгновение послышался сдавленный стон, и настоящее тело иллюзиониста зашевелилось, но встать он не смог. Вдруг по спине Савады пробежался табун мурашек, визжа, разбегаясь в панике. Что-то внутри девушки напряглось, предчувствуя беду. «Что за странное ощущение?» — она передёрнула плечами и начала озираться. Реборн хмуро посмотрел на Цуну — Ты слишком добрая и дурная. — Знаешь, я всегда умела мстить. Со вкусом и весьма оригинально, — демонстрируя улыбку, она на самом деле не испытывала веселья. Беспокойство грызло изнутри точно червь. — О чём ты… — Договорить Реборн не успел. В помещении возникли три фигуры в цилиндрах и бинтах, закутанные в чёрные балахоны до пола. За двумя тащились цепи с ошейниками, в которые были закованы известные уже Цуне Кен и Чикуса. Из-под пол мантии третьей фигуры высунулся ещё один такой ошейник с цепью и сомкнулся на шее Мукуро. Реборн напрягся: — Как быстро они появились… — Кто они, Реборн? — дёргая своего репетитор за рукав, прошептала Цуна. От фигур веяло холодом. Замогильным холодом, словно перед девушкой стояли живые мертвецы, вернувшиеся из самого Ада. Саваду передёрнуло. Холод, пробирающий до костей, заставляющий стыть кровь в жилах. Было страшно, хотелось бежать, бежать так далеко, как только можно, но… — Вендиче, — ответил, наконец, Реборн. Цунаёши мгновенно поняла, кто это. Отец ей в первую очередь рассказал про этих Стражей и сказал, чтоб она ни в коем случае с ними не связывалась. Было нетрудно догадаться, зачем они явились. Стражники, которые контролируют заповеди мафии во всём мире и судят тех, кто нарушает закон. Судят таких, как Рокудо Мукуро и его приспешники. «Ах вы подлые мумии, — зло подумала Цуна, наблюдая, как Мукуро оттаскивают к себе Вендиче. — До безобразия расчетливы, сволочи… Ну, конечно, когда ещё они могли появиться, как не в тот момент, когда человек, способный от них сбежать, был абсолютно безоружен? Но хрен я вам просто так отдам его!» — Цуна, не вмешивайся, — поняв намерения своей подопечной, твердо сказал Реборн. Вендиче развернулись и собирались убираться прочь из парка развлечений Кокуё. — Вендиче, постойте-ка, — окликнула их Савада. Фигуры остановились. Один из Стражей обернулся. — Десятая Вонгола, что тебе от нас нужно? — пророкотал холодный голос. Цуну трясло, но она взяла себя в руки. — Я тут на правах Десятого Вонголы, а кое-какие же права у меня есть? — хмыкнула девушка, не обращая внимания на пинки репетитора под коленку. — Решила вот сказать свой веский вяк. — Цуна! — Реборн нанёс особенно ощутимый пинок. — Помолчи, Реборн… — одними губами прошептала Цуна. — Твой звёздный час настанет по завершению сего мероприятия. И будешь ты суперстар сегодняшних событий, но это потом. — Так чего ты хочешь, Десятая Вонгола? — переспросил Страж. Савада вздрогнула, ощущая на себе внимание чего-то такого, что не должно было существовать в этом мире. Непроизвольно сглотнув и поежившись, она произнесла: — Мукуро находится теперь под моей ответственностью. Я бы хотела попросить вас отпустить его, а то так дела не делаются, — затараторила девушка. — Знаете, только появляется новый член моего гарема «Цуна энд компани», а тут приходите вы и забрать хотите. Непорядок! Верните добро хозяйке! — Цуна! Попридержи коней, ты вообще головой думаешь?! — негодовал Реборн. — Если тебя заберут вместе с ним Стражи Вендиче, сегодняшний успех будет значить не больше куска дерь… — Не говори таких слов, точно описывающих ситуацию! — шикнула Цуна. — Мне и без этого его в жизни хватает! Вендиче начали тихо переговариваться между собой. Савада вся превратилась в «слух». На чём-то сговорившись, один из Стражей вновь повернулся к девушке. — Десятая Вонгола, мы не можем выполнить твою просьбу, — сказал Страж. Пресекая возмущения Цуны, он выставил вперёд обмотанную бинтами ладонь, призывая к тишине. — Но если ты докажешь в следующем инциденте свою решимость, мы подумает над этим. Выиграешь — Рокудо Мукуро будет отпущен под твою ответственность. На этом всё, мы потом с тобой свяжемся. И Вендиче ушли. Цуна стояла, обдумывая слова Стражей. Тонкий пальчик задумчиво потирал подбородок. Она погрузилась в размышления. «Что же Темный Властелин всея Анусов придумал для меня? — принялась рассуждать она. — И благословит ли он меня лучами солнца анальной удачи? В любом случае… — Савада подошла к оставшемуся от Мукуро трезубцу и бережно взяла его с пола в руки. — Надо спасать один генно-модифицированный Ананас». Из размышлений её вырвала группа медиков, наконец-то прибывшая в здание. Стало как-то не до раздумий о будущем, и она поспешила к своим друзьям.

***

— Арина, ты слышала, что эта девчонка учудила сегодня? — спросил зашедший в комнату невысокий юноша. На его голове красовались белая шапка с нашивкой в форме глаза на красном фоне и огромные наушники. На кровати развалилась готическая лолита* в расшитом оборками белом платье до колена. Чёрные кудри удерживала кружевная повязка с розами. Она лениво посмотрела на вошедшего из-под густой чёрной челки, прикрывающей глаза, и фыркнула. — Бонсай, мне как-то параллельно и перпендикулярно на Вонголу и иже с ней. Я подчиняюсь только сестрёнке Марии. — Не Бонсай, а Сай Бон, — вздохнул юноша. — Как же вы меня с Марией и Фарфаллой достали со своими бонсаями в горшках… Мимо него пролетел дротик с вертушкой на конце, и врезался в стену точно дротик в нужное поля дартца. Кольцо в форме рога на пальце юноши загорелось сиреневым пламенем Тумана. Девушка вскочила с кровати и приготовилась к бою с обладателем одного из Колец Ада. — Ребят, а чем это вы тут занимаетесь? — положив на пол коробку, удивлённо спросил парень с крашеными в красный цвет волосами, проходящий мимо. Лоли и иллюзионист тут же пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны, не желая связываться с глупым товарищем из семьи Томасо, в доме которых они и скрывались. Парень пожал плечами и направился в свою комнату. У него было ещё много дел перед встречей с Савадой Цунаёши.