Метр с кепкой в кресле босса

— Цунаёши, чтоб тебя! Мукуро и Сенья разделяли мнение Кёи: выполнить задание их подруги и босса было очень сложно. Гола Моска их порядком помял, и это после того, как они вынесли всех рядовых Варии, что кинулись на них, едва незваные гости были замечены на территории оккупированной школы. Двести тридцать сантиметров и девятьсот пятьдесят семь килограмм стали машины для убийств буквально прижали их. Если бы не Девятый Вонгола внутри робота, то Хибари бы давно победил механическое чудовище, но тут приходилось сдерживаться. Брюнет вытер пот со лба, тут же уворачиваясь от Пушки сжатых частиц Моски. Как же его уже достал Гола, но ничего не попишешь. Нужно было методично обезвреживать машину для убийств, запрограммированную на подчинение Занзасу. Страшный механизм, умеющий думать, разработал тактику, причём удачную, когда понял, что нападающие боятся навредить человеку внутри. — Облако, как нам быть?! — иллюзионист уже еле-еле стоял на ногах. Покачнувшись, отбивая Реактивные снаряды, выпущенные механическим монстром, он крикнул: — Я скоро не смогу стоять! Если перестану использовать Путь Царства Демонов, то я стану бесполезен! И так уже терплю, ты же знаешь, что мы, иллюзионисты, очень чувствительны к боли! Он боялся повредить тело Наги, но та настаивала на полном использовании ресурсов организма вплоть до её собственного пламени Тумана. Воспользовавшись одним из Путей Реинкарнации, Рокудо усилил насколько возможно руки и ноги, улучшив боевые способности, но это уже был предел. Иллюзии не действовали на робота, а физический потенциал был ограничен. Хранитель Облака понимал это как никто. Сенья был в таком же плохом состоянии, как он сам и Мукуро. Нужно было что-то делать. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что он стал слишком мягким, а его девушка давно бы уже что-то придумала. Тут же пришла идея, словно навеянная несносной, но любимой шатенкой. Кёя постучал по гарнитуре. Мукуро, отбив трезубцем очередную порцию боевых снарядов, округлил свои разноцветные глаза, один из которых полыхал пламенем Тумана. — Ты идиот?! — вскричал иллюзионист, понявший сообщение по азбуке Морзе. Но бывший глава Дисциплинарного комитета был непреклонен. Рокудо передёрнуло, но другого варианта он не видел. Сенья непонимающе покосился на друзей, но ему не собирались вслух произносить то, что Моска тут же поймёт. Пусть иллюзионист и не особо любил Хибари, но это решение вызывало глубокое уважение к нему. — Действуй! — заорал Мукуро. Хибари ринулся на машину для убийств, чуть заведя назад руки с тонфа, готовый действовать, когда ухватится за Голу. Оказавшись перед механическим уродцем, он молниеносным ударом всадил почти до основания свои тонфа куда-то в область шеи робота, туда, где Девятого бы не коснулось оружие, и вцепился в сталь, приготовившись к невыносимой боли. Моска не заставил себя ждать, тут же активируя шоковые пулемёты в кончиках своих пальцев. Округу разорвал нечеловеческий вопль, но Кёя готов был пока бороться. — ДАВАЙ! Иллюзионист, старающийся не думать о том, что испытывает его товарищ, крутанул в руках трезубец, втыкая зубцами его туда же, в область шеи механического монстра, откуда торчали тонфа. Кёя выпустил любимое оружие из рук, чувствуя на себе сотни вольт электричества, хватая Голу за огромные руки, не давая напасть на Рокудо. Тот, вложив в руки всё оставшееся пламя Тумана, снёс Моске голову, и тут же, ударами стараясь не задеть Тимотео, стал уничтожать стенки робота, отрывая от него куски. Кёя, улыбнувшись, потерял сознание, выполнив миссию, возложенную на него Цуной. Еле-еле удерживая сознание, Мукуро не без помощи Сеньи вытащил из остатков корпуса Моски Девятого, и Маркато начал лечить их всех, хотя и сам был не в лучшем состоянии. Машина для убийств, тайно разработанная итальянским правительством и переданная Варии, была уничтожена.

***

Цуна с каким-то полустоном-полухрюком сползла с кресла на землю. Хаято пытался держаться в прямо смысле — он держался за спинку, вцепившись в ту пальцами. — Да они сумасшедшие, босс! — завопил Леви-а-Тан. — Мусор, — одним ёмким словом Занзас выразил всё, что думал по поводу наследника и его Хранителя. Савада поднялась с пола и, всё ещё поскуливая от смеха, скрестила перед собой руки. — У-у, как страшно! Если что — я в домике, меня трогать низя! — выдавила из себя она. Босс Варии ничего не ответил. — Зан, да как так можно? Не игнорируй меня, бу-у! — законючила Цуна. — Прикинь, у меня все руки в пальцах! Но Скайрини потерял интерес к Десятому. Савада, вздохнув, села в кресло. Гокудера примостился на соседнем сидении. Реборн тоже старался не обращать внимания на выкрутасы своей подопечной, но в душе он тихо посмеивался. Не каждый день увидишь такие лица у независимого отряда убийц. Между тем на экране продолжался поединок Дождя. Ямамото понимал, что сражаясь не в полную силу очень рискует, причём своей жизнью. В какой-то момент он осознал, что до знака подруги будет делать всё, что может, — это приблизиться на расстояние досягаемости его Шигуре Кинтоки и одержать победу с помощью техники, которую придумал его двойник из другого, параллельного мира, — техники, которую Скуало не должен знать. Этот мечник знал девять форм Шигуре Соен Рю, что было очень неприятно, и брюнет почти сразу понял, что использовать их бесполезно — тот их тут же отбивал. Взрослый Такеши рассказывал ему во время тренировок, как победил Супербию в их мире, но это было низко в данном случае — он хотел сражаться честно, понять, чего смог добиться после возвращения в их мир. Особенно руки чесались опробовать его собственные техники, которые бейсболист недавно придумал. Отбив атаку противника, к его удивлению похвалившего парня за навыки, он захотел большего. Пусть у него сначала был шуточный мотив победить, но сейчас азарт взбаламутил кровь в его венах. Хранитель Дождя понял, что пора. Он открыл коробочку Вонголы, тут же хватая короткие мечи из пасти его верного друга-пса. Взывая ко всей решимости, что у него была, Ямамото сильнее опустил центр тяжести в подготовке к рывку. Он решил повторить тот же трюк, который использовал на Фарфалле когда-то. Почему-то была полная уверенность в том, что всё получится. Такеши уже не тот, кем был полгода назад. Он это понимал как никогда. — Писец… — пробормотала Десятая, наблюдая за своим Хранителем Дождя. Хаято был солидарен с ней: их друг двигался молниеносно, решительно и завораживающе красиво. — Святые крабы и креветки, да Ямми-чи крут! — присвистнула она. — Занзас, ты — жутко болючий прыщ на заднице моей жизни, но моя благодарность твоему мечнику. Он что-то пробудил в моём товарище. Не обессудьте-с, но Скуало постигнет анальная кара от педоцаря педотьмы… — Что ты мелешь, мусор? — Занзас посмотрел на девушку с некоторым презрением. Видимо, он не допускал такой возможности, а зря. — Зан, вот чего ты такой угрюмый, а? — надулась Цуна. — Что, унылый запор замучил? — Да как ты смеешь так разговаривать с боссом?! — взревел Леви-а-Тан — некрасивый мужчина с козлиной бородкой. Саваде не нравился этот урод. Она знала, что он предан Скайрини словно собака, но именно это она и презирала. Хаято пришлось долго отучивать от такого, но у него был иной случай и она потратила время на то, чтобы понять друга. Леви же был другим. — Гокудерчик, спаси меня от Годзиллы! — заверещала Савада, вцепившись в подрывника. — У него нет тяжёлой печали интеллекта на лице! Я боюсь таких! Да у него на лице написано, что он брехло и дебил! Послышался громогласный гогот. Занзас, запрокинув голову, смеялся. Савада и Гокудера опешили. Один Реборн оценил эти посмеивания. Он как никто знал, какие в Варии отношения друг к другу. — Что ты ржёшь, образина? — нахмурилась Цунаёши, нащупывая свой козырь в кармане, пальцем срывая колпачок. — Занзас, расслабь лицо человека, вечно страдающего от запора. А это у тебя что? — кивнула она головой на хвост енота, нарощенный к волосам брюнета с несколькими перьями. — Хвост скунса в волосах? У вас в Варии это модно? А блохи ещё не завелись, не? Подчинённые Скайрини напряглись, почувствовав злость босса. Его глаза полыхали яростью, а на лице отчётливо стали виднеться шрамы. Его достали выкрутасы наследника. Следующая босс Вонголы быстро выстучала по гарнитуре послание для своего репетитора и Правой Руки. Они приготовились к первой фазе плана. На фоне два других послания через азбуку Морзе одновременно обрадовали и опечалили, но Цуна была теперь выше этого, и не собиралась упускать шансы, предоставленные товарищами. Занзас поднялся с кресла, доставая из правой и левой кобуры свои пистолеты. «Пора!» — дала себе команду Десятая, срываясь с места. В следующее мгновение шприц был вытащен и со всей силы всажен варийскому боссу в бедро. Она еле успела ввести раствор и отпрыгнуть в сторону под защиту костяных кругов Хаято и направленного на варийских офицеров и их босса Леона, превращённого в зелёный пистолет. — Что ты сделал?! — босс независимого отряда убийц припал на одно колено, выдергивая из бедра шприц, тут же откидывая его в сторону. Бельфегор выудил нити со своими ножами, и они тут же засверкали в ярком свете прожекторов. Червелло давно сбежала, и на площадке остались лишь они одни. Вария против Десятого Вонголы, его Хранителя и репетитора. К ним бежала подмога, но убийцам об этом пока лучше было не знать, как и десятому поколению. — Мощный транквилизатор, — пожала плечами бывшая некогда гениальным биологом и химиком девушка. — Слона скашивает за минуту, полностью парализуя, но ты пока держишься. — Ага, но недолго, — усмехнулся Гокудера, выставив вперёд перчатку атрибута Грозы. И действительно. Занзас, покачнувшись, выронил из рук пистолеты, рухнув на землю. — Босс! — принц-потрошитель с его неизменной вплоть до нападения на его начальника улыбкой подскочил к Скайрини. — Ох, босс! — Луссурия подбежал к ним, готовый защищать того до последнего. Леви-а-Тан выступил вперёд, готовый не просто защищать мужчину, но и умереть за него. Один Мармон стоял чуть в стороне, оценивая ситуацию и их шансы. — У-у, все за мамку сразу горой, — хмыкнула Цуна. — Но вы просчитались. Видимо, ваши мозги кракозябры пожрали. Немедленно подавайте на них в суд! Саваду прошиб озноб от злобных аур варийских офицеров. Но сильнее всего пугал взгляд их босса. Она тут же стала выстукивать по гарнитуре сигнал SOS. Их было только трое, и пусть Реборн был мегакрут, но они проигрывали в количестве. Шатенка покосилась на экран, и, к своему облегчению, убедилась в том, что Такеши не зря один из сильнейших её Хранителей, стоящий по силе рядом с Хаято, Кёей и Мукуро. — Как я вижу, у тебя всё плохо? Цуна чуть ли не подскочила от голоса, который услышала рядом, почти у самого уха. Перед ней материализовался тот, кого она явно не ожидала увидеть. — И вы тоже выходите, уже можно, — улыбнулся Сай Бон, мягко кладя на плечо девушки руку. Словно из воздуха возникли Рёхей, Фарфалла и Арина. Супербия держала вакидзаси около шеи Мармона, а на другой её руке болтался пакет из модного бутика. Сасагава мощным ударом отправил Луссурию в полёт, а взбалмошная русская скрутила цепью булавы Леви, пропуская через неё вольты пламени. Сам Бонсай выставил вперёд руку с Роговым кольцом Ада, пылающим огоньком атрибута Тумана. Никто не мог понять, откуда они появились и почему их никто не заметил. Даже Гипер-интуиция молчала всё это время. — Полное подчинение! — спокойно произнёс кореец, и, воистину, дьявольское кольцо ответило на призыв. Ужасающая сила, леденящая кровь, завизжав, вырвалась наружу. Все, за исключением Арины, самого корейца и Аркобалено Солнца Реборна замерли, не в силах двинуться с места. Цуна и остальные просто смотрели на владельца кольца Ада. Она даже и не думала, что этот иллюзионист настолько силён. — Не волнуйся, я на твоей стороне, — улыбнулся Бон. Брюнет легонько стукнул по плечу Савады, и она чуть не упала, когда мощнейшая и всеподчиняющая сила перестала блокировать моторику, но тот быстро её подхватил. Затем, он повторил то же самое и с Гокудерой, и с Сасагавой, и с Супербией. — Ну, вот, моя помощь даже не понадобилась… — вздохнул кто-то. Вновь словно из ниоткуда появился мальчик лет десяти на вид. Из его кудрявой головы торчали два коровьих рога, а один глаз по каким-то причинам был прикрыт. — Десятая, и зачем вы мне только велели телепортироваться в прошлое аж на пять лет назад, если братик Бон всё сделал сам? — вздохнул он, почёсывая макушку. — Ламбо?.. — оторопело прошептала шатенка, улавливая в чертах мальчика знакомые линии скул. — О, молодая версия босса… — протянул Бовино, заметив её. — Ну, привет, Десятая Вонгола. Брюнет опустился перед девушкой на одно колено, кладя руку на сердце. Присутствующие, ошарашенные происходящим, не знали, как и реагировать. Сама Десятая стояла изваянием самой себе. Всё было как-то сложно для понимания. Ламбо встал с колен и отряхнул кожаные брюки. — Молчите? — выдохнул он. — Если ничего не скажете, то я совсем почувствую себя бесполезным… Но сперва сделайте то, что вы хотели сделать с братиком Занзасом, и будем закругляться. В глазах мальчика играли бесенята. Даже и не верилось, что это тот Бовино Ламбо, которого Цуна знала. Ей стало страшно: что могло так изменить этого шебутного, пугливого и вечно ревущего недокиллера? По взглядам Реборна и друзей она поняла, что они разделяют её мнение.