Зеркало, которое врет

Фламея Полночи снился Малфой, который снимал с нее сапоги и искал в них хвостовых сосальщиков. Потом снилась плачущая Алисия, узнавшая о том, что Кэти увела от нее Себастьяна. Кэти только смеялась и тыкала в оцепеневшую Фламею пальцем. И в самом конце, уже под утро, снился совсем странный сон. Брайан появился в нем совершенно внезапно, взял девушку за руку и, ничего не говоря, повел ее по совершенно черному коридору. Фламея пыталась узнать, куда он ее ведет, чего хочет, но Брайан молчал и упрямо смотрел вперед. Единственным словом, которое он сказал, было: «Увидишь». Девушка принялась нашаривать в мантии волшебную палочку. Но ее там не оказалось. Брайан вдруг остановился, заглянул почерневшими глазами в глаза Фламеи и стал медленно поднимать руки… Девушка открыла глаза и увидела темный полог кровати. Последний сон не был страшным, но он наталкивал на разные мысли, и пока еще Фламея не могла собрать эти мысли и догадки в кучу. Она до самой ночи думала о том, как же Брайан успел подхватить ее саму в дюйме от пола. И как он сумел так сильно навредить Гермионе. Почему ни с кем не общается? Почему был уверен в том, что Гермиона не сможет отразить его заклятие? Брайан носил в своем сердце какую-то тайну, которую почти рассказал Фламее. Но поняв, что она даже не догадывается, сделал ход назад. Девушке почему-то представилась шахматная доска со всеми фигурами. Пешка не ходит назад. Назад ходит только король. Утром во время завтрака Алисия получила письмо. И счастливый свет, который появился в ее глазах, очень точно называл имя написавшего. Кэти лениво заглянула за плечо сестры, но Алисия быстро прижала листок к груди и радостно сообщила: — Это от Себастьяна… — она посмотрела своими большими голубыми глазами на Фламею, ее щеки нежно порозовели, потом побледнели. Она принялась усердно читать, никому не показывая того, что написано в письме. Фламея сидела прямо перед девушкой и с грустной улыбкой смотрела на ее лицо. Кэти вообще вела себя совершенно отстраненно. И только Ребекка, кажется, была возбуждена больше всех. Потому что влюбленного поймет только влюбленный. Когда взгляд Алисии перестал двигаться по строчкам, она уже не выглядела такой счастливой, как раньше. Ее глаза потухли, немного опустились веки с пушистыми светлыми ресницами. И эта небольшая перемена разительно изменила все лицо Алисии. Фламея пристально посмотрела на однокурсницу и впервые подумала о том, что Алисия была такой же, как она сама. Из высшего общества, с детства окружена правилами, манерами прислугой. Она точно так же выросла в богатстве и величии, среди светских мероприятий, вечеров и ужинов. На Фламею посмотрела девушка, умеющая быть такой, какой ей нужно. Она мило улыбалась, подняв голову, и держала сложенные ладони на письме. На вопрос Ребекки о том, что ей пишет Себастьян, Алисия легко пожала плечами и непринужденно ответила: — Ничего особенного. Она просидела в Большом Зале до самого конца завтрака, и вела себя как обычно, потом вместе со всеми пошла на Заклинания. Кэти вела себя так, будто не замечала настроения кузины. Фламея встревожено наблюдала за Алисией. Ее волновало то, что эта девушка, которая всегда несла с собой лучик света и радости, внезапно закрылась в себе. И произошло это невероятно быстро. На Защите от Темных Искусств, которая проходила вместе с Пуффиндуем, Алисия немного расшевелилась. Лучше всех наложила дезиллюминационные чары на Киру Ноа, с которой стояла в паре. А после этого очень сосредоточенно и верно отражала все ее заклинания. Алисия всегда была очень способной ученицей, но такого напора в ней никогда не было. Фламея очень хотела узнать, что же такого мог написать Себастьян Алисии. Она боялась того, что он мог обрезать концы, сказать, что между ними ничего быть не может. А ведь он ее брат. И, несмотря на здравый смысл, она все равно будет чувствовать и свою вину перед Алисией. Что мог написать Себастьян? Этот вопрос девушка хотела самолично задать Алисии, но когда они шли в Большой Зал на обед, девушка куда-то исчезла. Кэти отправилась ее искать. Ребекка ушла с Симусом, а серьезная и полностью загруженная Кэтрин Хорвак поторопилась на Прорицания. И впервые за почти полтора месяца обучения в Хогвартсе, Фламея почувствовала себя совершенно одиноко. Рядом с ней за столом сидели младшие когтевранцы и парни с ее курса, которые умудрялись и жевать, и беззвучными заклинаниями перекидывать друг другу скомканный лист пергамента. Энтони — второй староста Когтеврана, очень умный, но совершенно беззаботный парень, весело предложил и Фламее присоединиться к их увлекательному занятию. Фламея отказалась, но согласилась пододвинуться ближе. А-то она действительно выглядела бедным родственником, сидя в стороне от всех. Мальчишки перекидывали друг другу бумажный комок, а Фламея, сама того не замечая, смотрела на стол Слизерина, два места за которым недавно опустели. Драко Малфой ушел вместе с Пэнси Паркинсон. И это их внезапно появившееся сплочение неприятным колокольчиком отдавалось в душе у Фламеи, делая серый день еще более серым. За окном был сильный дождь, звуки которого заглушались веселым гомоном учеников. Хотелось уйти из этого шума и пару минут провести наедине с собой. Думая об этом, Фламея не заметила, как в нее прицельно полетел бумажный комок. Она увидела его боковым зрением и резко отпрянула. Но шарик вдруг сменил траекторию и с хрустом упал на стол возле Энтони. — Ой, прости, я не хотел, — вовсе не раскаиваясь, сообщил он, — Вообще-то хотел, но только потому, что был уверен, что ты успеешь его отразить. Хорошая реакция. Что, простите? Какая еще реакция? Фламея точно знала, что она и палец об палец не ударила, чтобы этот шарик отлетел от нее. Она была уверена, что это сам Энтониотразил бумажный комок. Тем более ее палочка мирно лежала в сумке. Девушка нахмурилась, чувствуя, что не может больше сидеть на месте. Взяла сумку и уверенно направилась к столу Гриффиндора. По ходу поздоровалась с Гарри, Роном, заметила, что они оба выглядят подавленными, особенно Рон. Она не знала совершенно, что собирается сказать Брайану, но понимала, что стоит ей только попытаться самостоятельно что-то понять, как клубок еще сильнее запутается. Брайан заметил ее и угрюмо улыбнулся, откидывая длинную челку. — Привет, как нога? — поинтересовался он. — Как видишь, я больше не пытаюсь поцеловать носом пол, — отшутилась Фламея, наклонилась к юноше и сказала, — Мне нужно срочно с тобой поговорить. В голубых глазах Брайана загорелся огонек, как будто он очень ждал, что Фламея скажет ему нечто подобное. — Прямо сейчас? — деловито спросил он? — У меня сейчас Древние Руны, а потом Уход за магическими существами. Но из-за такой погоды урок, наверное, отменят. Давай встретимся… есть какие-нибудь варианты, где можно встретиться? — Могу предложить гостиную на пятом этаже в восточном крыле. Ею мало кто пользуется. Я встречу тебя возле статуи Близнецов в три, идет? — Идет, — кивнула Фламея. Похоже, она еще никогда так сильно не ждала окончания уроков. Драко ни разу за весь урок Древних Рун не взглянул на нее. Он о чем-то тихо переговаривался с Пэнси и, похоже, ему было наплевать на все происходящее вокруг. Но в этот раз Фламея даже не придала этому значения. Она первая вылетела из класса с первым же ударом колокола. Она торопилась по коридору, как всегда повернула не туда, чуть не заблудилась и подпрыгнула, услышав, как за окном раздался грохот грома. Замок был серо-коричневым под пеленой дождя и очень торопился вступить в туманный вечер. Фламее на пути попался темноволосый юноша, которого она часто видела вместе с Малфоем. Блейз, кажется. Девушка оглянулась по сторонам, окончательно убедилась, что совсем потерялась, поругала себя за глупость и решительно приблизилась к слизеринцу. — Здравствуй, — поздоровалась она, как могла отвечая на широченную белозубую улыбку юноши. — Ну здравствуй, — весло протянул он, — Мы ведь не знакомы, да? Я Блейз. — Я Фламея. — В Англии принято три раза целоваться при знакомстве, — лукаво намекнул парень, Фламея удивленно посмотрела на него, но потом хитро сузила глаза и сказала: — Я о такой традиции не слышала. — Правда? — оживился Забини, — Значит, и про то, что обниматься нужно — тоже не слышала. Фламея усмехнулась и поинтересовалась: — Обниматься тоже нужно три раза? — Нет, хватит и одного, — заверил ее Блейз. Для девушки это все была шутка, но, похоже, слизеринцы вообще слов на ветер не бросают. Парень наклонился и сжал оцепеневшую Фламею своими большими и крепкими ручищами. Девушка в это мгновение испытала чувство, будто ее в гору замуровали. Блейз отпустил ее и широко ухмыльнулся, явно довольный собой. — Будь мы во Франции, тебе бы пришлось на мне жениться, — проворчала девушка, поправляя мантию, — Шучу, конечно, — торопливо добавила она. Мало ли, что взбредет в голову этому Забини. Казалось, что с этим юношей просто нельзя быть серьезной. Он излучал поток импульсивности и беззаботности, к которым умело была приплетена легкая надменность. — Ты куда идешь? — спросил Блейз, — Прогуливаешь? — Почти так, — кивнула девушка, — Не подскажешь, где мы сейчас находимся? Блейз понимающе хмыкнул, но объяснил: — Это восточная башня. Ну, а если проще — ты далеко от башни Когтеврана. — Мне нужно в восточное крыло, на пятый этаж. Блейз присвистнул. — Далеко же тебя занесло, — протянул он, — И что же тебе там нужно? — А тебе скажи — ты тоже захочешь, — Фламея двинула бровями, — не подскажешь, как до туда дойти? — Даже если я дам тебе карту, ты все равно потеряешься, — задумчиво сказал Блейз, глядя в сторону. Мимо них прошли два гриффиндорца, недобро покосившись на слизеринца. Забини на это никак не отреагировал. — С чего ты это взял? — возмутилась Фламея. — Ты же француженка, — пожал плечами юноша, — У вас на уме только колдографии с возлюбленными и шоколад. — Интересное суждение, — оценила Фламея и неуверенно двинулась следом за Блейзом, который уверенно куда-то пошел, — Почему именно шоколад? — Так значит, с колдографиями я угадал, — юноша потер ладони. — Не совсем, — улыбнулась девушка, — Так ты покажешь, как мне добраться до этого восточного крыла? — Покажу и отведу, — пообещал Забини. И они пошли по Хогвартсу, перебрасываясь своими суждениями об Англии и Франции. У лестницы, ведущей на пятый этаж, Блейз тактично ушел, а Фламея быстро взбежала по ступенькам и стала озираться в поисках нужной двери. Но вот беда — никаких дверей не было, только старый бардовый ковер на стене и урна рядом с ним. «Отлично» — подумала Фламея. Где-то далеко по стеклам окон бил дождь, коридор был пуст. Девушка вспомнила свое недавнее желание побыть одной. Но иногда Хогвартс ее пугал этой тишиной и отстраненностью от мира, который был буквально за стеной. В итоге Фламея решила подождать Брайана у подножия лестницы. Но прежде, чем она успела повернуться, прямо над ее головой раздался хлопок. Девушка отшатнулась и посмотрела наверх. Красно-желтыми искрами под темным потолком светилась огромная голова льва с пушистой гривой. Лев разинул пасть и яростно рыкнул. Только с детства воспитанное в себе самообладание не позволило Фламее упасть в обморок от этого светопреставления в духе мастера Фейерверкуса. — Эй! — раздалось сзади, из-за арки выглянул Брайан, — Понравилось? — Ах ты… — разозлилась Фламея, отворачиваясь от потухающей головы льва, — Дурак! — в сердцах воскликнула она, собираясь протиснуться мимо Брайана к лестнице. — Подожди, стой! Я не хотел тебя напугать, — угрюмо сказал юноша, — Думал, что тебе понравится. Его совершенно не извиняющийся, но обиженный голос заставил девушку смягчиться. — Ладно, забудем, — подумав, она призналась, — Но было красиво. А теперь мне нужно с тобой поговорить. Брайан изменился в лице, подошел к бардовому ковру и отогнул его нижний угол. Там скрывалась обыкновенная дверь, без единого замка. Фламея нерешительно повернула ручку и зашла внутрь. За дверью скрывалась небольшая гостиная, раскрашенная в четыре цвета — синий, красный, зеленый и желтый. Она очень напоминала гостиную Когтеврана, только была меньше. Там стоял большой диван, стол, кресла, лежал ковер, на стенах висели четыре разноцветных герба. — Что это за место? — Гостиная дружбы факультетов, — объяснил Брайан, —, но ей не пользуются. Еще ни разу не видел, чтобы в ней кто-нибудь был. Но нам это на руку. О чем ты хотела поговорить? Он сел на кресло и сцепил на коленях руки. Брайан внимательно смотрел на спутницу и ждал. — Расскажи мне, что все это значит? — попросила Фламея, принявшись расхаживать зеленой полоске ковра. — Что именно? — Все то, что постоянно с тобой происходит. — Например? — Ты… — Фламея задумалась, — Что случилось с Гермионой? Как ты смог меня поймать, когда я падала? — И все? — Брайан приподнял брови. — Нет! — разозлилась девушка, — Почему я могу запросто отражать объекты, летящие в меня без помощи волшебной палочки? Почему я… — Иногда можешь просто выводить рисунки на деревянном столе, — подхватил Брайан, — Я видел на Маггловедении. А еще ты иногда можешь немного управлять какой-нибудь стихией. Слабо очень, правда. Например — дождем. А что про меня — я могу запросто остановить сильнейший ливень, ну и предмет, когда он летит на землю. Тебя, например. Мне легко даются любые заклинания. Причем без палочки. Я могу одной лишь силой мысли высушить себе волосы, как тогда, в Хогсмите. Фламея во все глаза смотрела на Брайана и пугалась его слов. На губах юноши играла веселая улыбка, как будто он попал в свою среду. — Что ты за человек? — еле слышно спросила Фламея. — Такой же, как и ты, — легко отозвался Брайан. — Но кто? .. — Просто волшебник, — юноша пожал плечами и вытянул вперед свою праву ладонь, — Дай мне руку, — попросил он. Драко Хогвартс — необычное место. Здесь так часто вершатся молодые судьбы, так часто звучит смех и плач, разбиваются и загораются сердца. Здесь любят и ненавидят, обижают и просят прощения, делают ставки и совершаю первый ход. Ни один раз старик Хогвартс давал убежище счастливым и убитым горем. И не раз он прятал в своих углах, бесконечных коридорах и комнатах чьи-то слезы, а потом веками хранил тайну этих слез. Но даже старый замок, повидавший на своем веку тысячи историй, не мог спокойно смотреть на горе молодой девушки, забившейся в дальний угол своей отдельной комнаты. Правы были маги и волшебники, которые считали Хогвартс поистине чудесным местом, живущим своей жизнью. Замок был не просто грудой камней — он был живым. Он существовал благодаря огню сердец тех, кого он приютил в своих стенах. Но в эту ночь особо выделялись три сердца, три девушки. И ради одной из них старый замок напустил дождь на свои окрестности. Ведь ночь в слезах не может быть не оплакана дождем В комнате старосты девочек в подземельях Слизерина, поджав под себя ноги, сидела на полу девушка. Камин не горел, в окна не попадал свет от звезд, ибо они были закрыты пеленой дождя. Было холодно и тело исступленно требовало хотя бы небольшого тепла. Плечи, все еще покрытые бисеринками воды, оставшимися на теле после душа, безутешно дрожали. Бежевое полотенце, туго обмотанное вокруг тела, сбилось, но девушка не спешила одевать теплый халат. Она вообще больше никуда не спешила. Рядом с ней, прямо на каменном ледяном полу лежал аккуратно открытый конверт, в руках — письмо. Именно такой Драко Малфой застал свою подругу, когда открыл дверь в ее комнату. Он прекрасно знал пароль, но не ожидал, что увидит Пэнси такой. Она получила письмо. Она все знает. Драко тихо подошел к ней, взял с кровати халат и бережно накинул на плечи девушки, а она никак не отреагировала. Она позволила уложить себя на кровать и закрыла глаза, из которых тихо текли слезы. Драко разжег камин и всю ночь, до самого утра не выходил из комнаты Пэнси. Он от нечего делать шевелил угли и поигрывал палочкой в руках. Пару раз посмотрел на девушку, лежащую с закрытыми глазами, и понимал, что она не спит. Он знал мистера Паркинсона. Этот мужчина отличался от Люциуса. Он был отцом. Просто настоящим отцом. Но Драко не горевал по нему. Это не его дело, он никогда особо не общался с мистером Паркинсоном. Только глядя на Пэнси, он испытывал сочувствие, понимал ее боль. Но думал он о другом — о том, кому он собирается отдать свою душу. Существу, носящему имя Лорда Воландеморта? Убийце, который способен убить своего соратника? И это за этим человеком идут тысячи? В эту ночь Драко совершенно осознанно и неотвратимо принял, похоже, самый серьезный выбор в своей жизни. На следующий день Пэнси уехала. За ней пришел Снейп, сообщил о том, что ее отпускают на неделю домой, и ее экипаж уже стоит у ворот. Пэнси только кивнула, оделась, взяла теплую мантию. Когда она подходила к двери, Драко протянул руку и взял в свои ладони ее маленькую теплую ладонь, сжал и отпустил. Пэнси ненадолго подняла на него молчаливый взгляд, сглотнула и вышла из гостиной, не позволив Драко идти за ней. Фламея Девушка молча лежала на своей кровати, поигрывая браслетом на запястье. Вот так быстро ее хрупкий мирок, который она по собственной наивности пыталась построить, был разрушен. Одним коротким письмом, так просто и ясно сказавшим о том, что это — конец. Она знала, что он не может что-то испытывать к ней, но верила. Как и любая другая девушка, сумевшая полюбить. А она, похоже, действительно полюбила его. За несколько часов проведенных вместе, или за десятки ночей, когда оставалась наедине со своими мыслями. Он ни на секунду не покидал ее уставшее сознания, заставлял мечтать и нежиться в собственных фантазиях, боясь вынырнуть из них в холодную реальность. По щекам почему-то не текли слезы, и от этого было куда хуже. Хотелось выпустить их, дать волю своему горю, но ведь ее с детства учили не показывать своих переживаний другим. Мама всегда говорила: «Милая, запомни: слёзы дороже любых бриллиантов, поэтому не стоит тратить их на первого встречного». А ведь девушка сразу все прекрасно видела — ей всегда было не занимать догадливости. С первых же секунд, с первого взгляда, которым он окинул ее, все стало ясно. И в первые же минуты она стала гнать от себя этот обволакивающий туман чувств, который просто преследовал ее по пятам. Ведь все прекрасно понимала. Но почему он не сказал об этом сразу? Что-то рвало и метало в груди, стонало сердце, неровно гоняя кровь. — Алисия, можно с тобой поговорить? — раздался шепот за закрытой занавеской. ~~~~~~ — … Дай мне руку, — попросил Брайан. Фламея сделала крохотный шажок назад, потому что чувствовала себя неуютно, испытывала страх. Но она пересилила себя и неуверенно приблизилась к юноше, вытянула вперед руку. Брайан поймал ее ладонь и легко сжал. — Чувствуешь? Он сосредоточенно глядел на лицо девушки, ожидая ее реакции. Сначала Фламея ровным счетом ничего не чувствовала, а потом по ее руке — от ладони к плечу прошлась теплая волна. — Что это? — осторожно спросила она. Брайан снова улыбнулся, отпустил ее ладонь и поднялся с дивана. — Давай испытаем самое простое заклинание, хорошо? — О чем ты? — Например, Вингардиум Левиоса, как тебе? — Фламея не успела ничего ответить, как волосы на ее голове зашевелились. Она посмотрела направо и увидела, как ее немного растрепавшаяся коса медленно поднялась на пару дюймов. Выглядело это весьма жутко, но Брайан был доволен эффектом. — Как ты это делаешь? — воскликнула Фламея. — Но ведь твоя палочка вот она, лежит на диване. Ты… объясни! — потребовала она. — Просто я чуть сильнее, чем другие волшебники, — Брайан размял шею. — Чуть-чуть? — Фламея подняла Брови. — Да ведь ты управляешься без волшебной палочки! Это просто чудо какое-то! Почему так выходит? — Если честно, я не знаю, — Брайан опустил смущенный взгляд, — Просто я могу без помощи волшебной палочки творить волшебство. Не очень сильное, правда, но у меня получается. А если я беру в руки волшебную палочку, то силы становятся в два раза сильнее и мне очень сложно их сдерживать. Поэтому так и случилось с Гермионой. Я знал, что мне нельзя на нее нападать, но почему-то поддался на уговоры. Фламея не верила своим ушам. То, что говорил Брайан было невероятно, нереально…, но так интересно! Девушка стояла на пороге чего-то нового и необычного, испытывала смятение и восхищение от того, что ее пустили на этот порог. — Поэтому я смог тебя поймать. Да и все то, что со мной случалось, случалось именно поэтому. — А откуда ты узнал, что ты необычный волшебник? — поинтересовалась девушка. — Мне перешло это умение от отца. Он говорил, что таких как я очень мало. Буквально единицы, и искать их нет смысла. — То есть это умение передается по наследству? — Нет, — Брайан качнул головой, — отец говорил, что его родители были обычными магами. Значит, это не передается по наследству. А может и передается… не знаю! Но в нашей семье я такой второй. — А отец тебе ничего не рассказывал об этом умении? — Рассказывал, конечно. Но я не помню всего, потому что был маленьким, мало чего понимал, — юноша вздохнул, — Я жил с ним, без матери. Они были в разводе. И папа учил меня магии. Еще до школы я знал, как обращаться с заклинаниями. А когда пришло время идти в школу, отец подарил мне свою волшебную палочку, потому что любой другой я запросто мог спалить целый дом. Отцовская палочка была необычной — он сам ее сделал, когда был молодым. Она пустая. — Как? — не поняла Фламея. — Совсем пустая? Разве такое бывает? — Обычно нет. Но отец лет в тринадцать понял, что с ним что-то не так. С палочкой постоянно были проблемы, тогда он ее сломал и вытащил перо грифона, которое в ней было. Собрал палочку обратно. Магия осталась только в деревянной оболочке, но она очень слабая. Самое то. — Но когда отец отдал тебе свою палочку, с чем остался он сам? Брайан усмехнулся и сказал: — Он ходил с обычным сучком, который нашел во дворе. А когда мне исполнилось одиннадцать, папа пропал. — Как это? — Фламея нахмурилась. Она не ожидала такого поворота. — За неделю до моей первой поездки в Хогвартс он пошел на работу, а вечером так и не вернулся. Его не было два дня, три… Ему стали звонить с работы, потому что тоже его потеряли. На следующий день приехала мама. Она увидела, что отца нет, стала спрашивать, узнавать… А потом забрала меня к себе. Я не хотел сначала ехать, хотел дождаться отца, но, конечно, мама меня не послушала. Я стал жить с ней, — Брайан провел рукой по волосам и подошел к окну. — Папу искали, но так и не нашли. От него мне остался этот дар и волшебная палочка. Но я не верю, что всё может вот так закончиться. Мой отец жив, и однажды я обязательно его найду. — Юноша серьезно посмотрел на подругу. — Я верю в это, — с уверенностью сказала Фламея. Она даже подумать не могла, что у Брайана могло быть что-то подобное в жизни. Странно, но о семьях они никогда раньше не говорили. — Отец говорил мне, что я не должен кому бы то ни было рассказывать о своем даре, поэтому я не рассказал. Даже матери. И вот, прошло шесть лет, я еду в последний раз в Хогвартс, и чувствую, что-то странное. — Меня? — предположила Фламея, вспоминала свою поездку в школу и то, что именно Брайан подсел к ней. — Да. Когда ты сейчас держала меня за руку, чувствовал тепло? Я чувствовал это куда сильнее. Ты даже не представляешь, что я испытал, когда тебя увидел! Я не верил, что когда-нибудь встречу кого-то, как я. — Значит, я тоже эм… не такая, как все? — осторожно спросила Фламея. — И именно это ты сразу и понял, поэтому подсел ко мне? — Угу. Я сильнее тебя. Наверное потому, что я ТАКОЙ уже во втором поколении, а ты — как мой отец. Возможно, чуть слабее чем он. Но у тебя тоже есть задатки. И видимо, ты совсем не обращала на них внимания до этого дня. — Но раз я совсем не развиваю свои способности, то почему они все равно иногда дают о себе знать? — Это твой потенциал, иногда дар сам вырывается наружу, а все остальное время дремлет, — пояснил Брайан. — Очень интересно, — протянула Фламея. — Но тогда объясни, почему, в отличие от тебя и твоего отца, я могу легко управляться и с обычной палочкой? — Я ведь говорю, что ты слабая, и поэтому можешь колдовать наравне с обычными магами, не заморачиваясь, — напомнил юноша. — Хочешь большего — добивайся этого. Но… — Что «но»? — Я тебе не советую этого делать, — Брайан угрюмо сдвинул брови и ссутулился. Фламея заметила, что все то время, пока он рассказывал, его спина была совсем прямой, а не как обычно — колесом. Значит, способности Брайана внушали ему уверенность в себе, надежду. — Но почему? — девушка обняла себя за плечи. — Иметь дар — это чудесно, — Брайан утверждающе кивнул, но потом покачал головой. — Но если кто-то узнает о том, что ты умеешь, то тебя могут найти, начать изучать. Ведь всем хочется иметь эти силы, понимаешь? Фламея вспомнила, что ей говорила Алисия, когда они обсуждали созвездий. Ведь действительно, Брайан прав. — Мне, наверное, не стоило тебе рассказывать, — тихо произнес Брайан, — просто я уже устал быть один. Вечером, лежа у себя в кровати, Фламея прокручивала в голове весь этот разговор. Она не знала, что и думать о всем этом. Здорово, конечно, что в ней есть что-то необычное, загадочное. Но почему-то это не доставляло радости. Нет, сначала, конечно, была дрожь в коленках и счастливое предвкушение новых горизонтов, но в данный момент эта радость улеглась, уступив место благоразумию, которое твердило о том, что со всем этим нужно быть осторожнее. Была поздняя ночь, а девушка никак не могла уснуть. Пару раз она старалась так же как Брайан без помощи палочки поднять полог кровати, но у нее ничего не получалось. Совершенно ничего. Тогда она повернулась на бок, подложила под щеку ладонь и крепко закрыла глаза, честно пытаясь уснуть. Но и это тоже никак не получилось. На соседней кровати скрипнули пружинки матраца, шорох одеяла и тяжелый, полный невыносимой тоски вздох. И этот вздох напомнил Фламее о том, что у Алисии что-то случилось. Но со всем тем, что случилось за день, она совсем об этом забыла. Тихо, чтобы никого не разбудить, Фламея поднялась на ноги, отдернула полог. Его кольца с шумом проехали по перекладине, на мгновение нарушая сонную тишину. Девушка скривилась, приблизилась к кровати Алисии и тихо спросила: — Алисия, можно с тобой поговорить?