Три Истории "Затерянной Академии"

Предисловие "Знакомство" - А знаете, что сложнее всего? - Дымок от сильно ароматизированной, совершенно женской сигареты взвился вверх и растаял во влажном воздухе погреба. - Хотя нет, откуда вам это известно? Самое трудное - это оставаться для всех добрым, нужно постоянно держать себя в ежовых рукавицах, чтобы, не дай Бог, не сорваться на кого-то из учеников. Тонкие мертвенно бледные пальцы рук, на которых чернел аккуратный маникюр на длинных ногтях, сжимали ту самую сигарету и подносили ее ко рту. - Вы спросите, кто я? Ха-ха... Я - Мистер Андертакер, директор данной Академии, вынужден тайком курить в подвале, чтобы, не дай Бог, кто из учеников или учителей это не заметил. Да-да, я уже "взрослый мальчик", которому не так давно исполнилось 258 лет, но дурная привычка осталась еще со школьной скамьи, и я ничего не могу с собой поделать. Хотя вам, наверное, это не интересно. Какое вам дело до какого-то там Жнеца? Наверняка вы пришли сюда не за этим, вам же гораздо интереснее приоткрыть занавесу жизни простого ученика в "Затерянной Академии", не так ли? Пальцы раздавили окурок о какую-то старую банку от кофе. Мужчина в темном пиджаке-ласточке встал с небольшого деревянного стульчика, который был повернут к нам спиной. Длинные серебристые волосы блеснули в слабом свете керосиновой лампы, Андертакер наконец-то соизволил повернуться к нам лицом. Довольно высокий парень, упакованный в строгий костюм, стоял перед нами, покачиваясь на пятках от нетерпения. Большую часть лица не было видно: ее скрывала длинная белесая челка, однако правая щека и часть шеи была исчерчена старыми шрамами, глаз не было видно, и мы можем только догадываться какого они цвета, но улыбка, широкая и открытая, играла на лице Гробовщика и без лишних слов говорила нам о его безрассудной наивности. - Что ж, пойдемте. Близится время прибытия первого курса, время пустой беготни и смешных казусов. Нельзя это пропустить. Парень аккуратно подцепил керосиновую лампу, поклонился и исчез в ближайшем коридоре. Нам остается только ойкнуть от неожиданности и, взяв чемоданы, поспешить за экзальтированным директором. Тот оказался куда проворнее нас с вами. Когда мы, наконец, смогли догнать "беглого" парня, он уже вышел из старого погреба и почти бежал по широкому и извилистому коридору. - Я совсем забыл, у меня есть еще куча не разобранных бумаг, так что я вынужден покинуть вас и попросить найти нужный кабинет самостоятельно. Чемодан вы можете оставить в коридоре, его никто не украдет. Просто оставьте на нем листок с именем и фамилией и отбывайте спокойно на урок. Технический персонал позаботится о вашем багаже, не сомневайтесь в этом. Андертакер вдруг резко остановился. Ой, и мы чуть было не влетели в его не особо широкую спину. Жнец заметил это краем глаза, улыбнулся и показал рукой на развилку коридора. - Мне нужно налево, вам направо. Позже я обязательно загляну в класс, чтобы проверить, как вы там освоились. Если будут какие-то вопросы, то заходите ко мне. Я всегда рад новым, а, главное, живым людям. Чао! Гробовщик захихикал, как нашкодивший первоклассник, помахал рукой и скрылся за поворотом левого коридора. Что ж, дальше нам придется добираться самостоятельно .... Глава 1. "Первая История Прошлого" "И что же теперь? Этот ... М-м-м, как его там... Ах да, Мистер Андертакер сказал идти по правому коридору... Как это некультурно - оставлять новичка на произвол судьбы... То же мне, директор!" - подумал новый ученик Академии Вампиров. Скорее всего, на данном этапе у вас возник вопрос: "А что же это за Академия такая, и почему в ней обучаются лишь вампиры? Почему нельзя здесь учиться простым людям, к примеру?" А я вам отвечу: Академия была основана не так давно, как это кажется на первый взгляд, всего-то каких-то тридцать лет тому назад. Согласитесь, это совсем не большой срок для школ подобного класса. Основал это школьное учреждение, как вы уже догадались, Мистер Андертакер. Зачем он это сделал? Он сделал это в память о своей погибшей сестре, Дорети Дженистон. Раньше, когда этой Академии не было еще и в планах, здесь был устроен детский интернат. Как и почему в нем оказалась маленькая Дорети, неизвестно. Также неизвестно и то, как ее смог потерять сводный, но от этого не меньше любивший ее брат. Дженистон была милым, добрым и открытым ребенком. Даже в раннем детстве девочка была способна расплакаться от вида брошенного щенка, даже не знаю, из-за чего она ревела больше: от жалости к бедному животному или от невозможности хоть как-то ему помочь... Хотя, наверное, она плакала сразу по двум этим причинам, но, в отличие от многих детей своего возраста, не забывала о бездомном щенке, как только ей показывали конфетку или отходили от бедняги подальше. Нет, Дорети упорно вытирала слезки с красного личика, кидала мимолетный взгляд на щеночка и... отодвигала руку, протягивающую ей конфету. Затем девочка шла в столовую и там недолго, скорее всего, только для вида ковырялась в своей тарелке, а потом тайком выходила через заднюю дверь с аппетитно пахнущим пакетиком в руках. Сколько раз Дженистон ругали няньки-учителя - не счесть. Нет, подавляющее большинство этих самых нянек были совсем не злые, но им очень хотелось привить маленькой и, по их мнению, совсем глупой девочке правильный взгляд на реальность. Женщины запирали черные ходы, девочка ела при них, почти под конвоем следовала в свою комнату, но Дорети с упорством, достойным лучшего применения, добивалась своего. Девочке исполнилось семь лет с небольшим, когда она первый раз попала в свой первый интернат, но он был быстро и весьма не вовремя расформирован. Далее "по списку" шел тот интернат, в котором и провела половину жизни Дорети. Ей уже было примерно восемь-девять лет, когда в ночь перед ее первым днем рождения на новом месте в тяжелую дубовую дверь уверенно постучали. С радостным гиканьем девочка побежала к двери и мигом ее отворила. Подул сильный, буквально пронизывающий ветер, и Дори поежилась, но все же вышла на крыльцо. - Немедленно зайди в холл! - раздался властный, но какой-то усталый голос со стороны кресла, повернутого к весело потрескивающему дровами камину. Розалия Вульф, действующая директриса существующей школы-интерната. Женщина выдохнула и, убрав железные нотки из голоса, продолжила: - Зайди в холл, наверняка кто-то балуется и... Женщина хотела было еще что-то сказать, но девочка, радостно подпрыгивая на одной ножке, перебила ее. К слову, сейчас нужно сказать несколько слов об этой женщине. Миссис Розалия Вульф - директриса данного интерната. Сильная и стойкая, она не раз спасала интернат от грозящего краха. Неизвестно как, где и чем привлекала эта упорная женщина новых инвесторов даже в самые тяжелые времена. Невысокая, она вынуждена была всегда носить элегантные лодочки на семисантиметровом каблучке, чтобы казаться хоть чуть-чуть повыше, чем есть на самом деле. Немного грубоватые черты лица, маленькие глазки-бусинки светло-голубого оттенка, похожего на цвет выцветшей на солнце ткани. Массивный подбородок, чуть-чуть выпирающий вперед больше чем надо, высокие скулы, карикатурно тонкий нос с легкой горбинкой... Согласитесь, Миссис Розалия была отнюдь не красавицей, но и совсем некрасивой ее было тоже сложно назвать. Скорее симпатичная, но усталая от постоянной "головной боли" (то есть от проблем интерната) женщина средних лет, которая всегда одевается просто и со вкусом, практически не используя ярких вещей в своем повседневном гардеробе. - А вот и нет! Смотрите, Миссис Розалия, там лежит какая-то корзинка! Директриса и ахнуть не успела, как девочка втащила в теплое нутро школы ту самую корзинку. - Что ты делаешь?! Отойди немедленно, вдруг там... - договорить учительница снова не успела. Проворная девочка дотащила свою ношу до камина, пинком закрыла дверь, вернулась к соломенной коробочке и откинула тряпку, покрывающую ее. Послышалось сонное поскуливание. - Щеночек! Миссис Розалия, видите? Это щеночек... Вау, какой миленький! - тут же раздался веселый голос Дженистон. Розалия встала из удобного кресла и подошла к сюсюкающей девочке и корзинке. Маленький щенок чуть больше месяца от роду тихо посапывал в самом дальнем углу квадратной корзиночки. Белая, средней длины шерсть, колобкообразное туловище, умильный маленький, черненький носик и маленькие стоячие ушки. В общем, эта псинка легко могла стать звездой разномастных календариков, закладочек, наклеечек, которые так любят в наше время девочки начального класса. И вдруг это маленькое чудо зевнуло, чуть не ткнувшись холодным, чуть влажным носом в подстилку. и открыло глаза. Вот они-то и повергли директрису в небывалый шок. Ярко-алые, какие-то совсем неестественные. Сразу было видно, что этот щенок весел и игрив, он еще не раз поносится по любимым клумбам садовника и оставит "неизгладимый след" на дорогих коврах. Живчик, настоящий образчик жизнерадостного пса, которому будут "сходить с лап" все его мелкие и крупные шалости. - Щенок... - растерянно повторила Миссис Розалия, смотря на явно беспородного "врага всех кошачьих". - Ага, - бесхитростно согласилась Дорети. Девочка помялась минуту, словно обдумывая, стоит ли, но потом отбросила все сомнения и смело протянула руку к беспомощному существу. Тот втянул в легкие воздух и, покачнувшись на слабеньких ножках, упал, перевернувшись на спину. Вмиг по холлу раздался жалобный плач обиженного малыша. - Ой, ой, ой, - запричитала Дори, аккуратно переворачивая похожего на колобка щенка. Покончив с этим, девочка подняла желтовато-зеленые глаза на женщину, и чуть смущенно спросила: - Миссис Розалия, а можно... можно его оставить? Конечно, как педагог, который долгое время преподавал в школе, Вульф уже знала, что спросит Дженистон. Мысленно директриса давно проводила аутотренинг для того, чтобы можно было без особого ущерба для себя и девочки объяснить ей, что щенок не может остаться в школе. Но Розалия посмотрела в необычные глаза крохи, перевела взгляд на щенка и против воли вымолвила: - Хорошо, забирай его себе. Питаться будет едой из столовой, спать в старом сарае, в Школе я не разрешу ему жить... Как назовешь? Девочка сморщила хорошенький носик, обдумывая кличку своего "приобретения". - Плуто. Малыш Плу-Плу. Да, именно так. Как думаете, ему подойдет эта кличка? Директриса рассмеялась и, потрепав девочку за розовую щеку, ответила: - Конечно, подойдет, ведь его так нарекла ты, его хозяйка. - Женщина немного подумала, а потом добавила: - Пожалуй, сегодня я разрешу ему переночевать в школе... - Спасибо! - вновь перебила нетерпеливая девочка. - Не перебивай, а то вдруг передумаю... - сердито одернула Дорети миссис Розалия. Дженистон испуганно ойкнула и со всей присущей ей силой прижала к своему рту маленькую ладошку. Вульф удовлетворено хмыкнула и продолжила: - Так вот, Плуто может переночевать в школе, но ты должна будешь прямо сейчас пойти в столовую, попросить тетушку Люси налить щенку чего-нибудь. Скажи ей, что я разрешила его оставить. - Спасибо! Спасибо! Спасибо! - почти закричала Дори, когда закончила говорить Миссис Вульф. Девочка, ничего не смущаясь, обняла директрису и проникновенно сказала: - Я люблю вас, Миссис Розалия. Роузи не нашла ничего лучше, чем обнять Дженистон и сказать: - Я тоже, дорогая. - Тут послышался голодный писк из коробочки. - Ну, а теперь иди к тетушке Люси. Плуто уже проголодался. Дори чмокнула женщину в щеку, взяла коробку и побежала выполнять указания директора. Розалия проводила взглядом ученицу, глубоко вздохнула и пересела в свое любимое кресло. Удобно устроившись там, женщина запустила руку в шевелюру, в голове как-то сами собой закопошились мысли. "Чувствую, добром это не кончится... Все слишком странно и просто... Да и глаза у этого щенка странные, я еще ни разу не видела таких у простых собак... Ох, чувствует мое сердце, неслучайно это все... Ох, как неслучайно..." Вульф не заметила, как уснула прямо в том кресле у потрескивающего камина. Странное ощущение. Вроде как женщина и спала, но в душе все еще обитали нехорошие предчувствия и не совсем радужные догадки.