Избранный Силой: сны о былом

       «Да что же это за напасть такая? Опять выставила себя полной идиоткой! Сколько можно?» — возмущалась про себя Лея, кипя от ярости, несясь по коридорам дворца и пугая перекошенным лицом встречающихся ей по пути разумных. Злилась она в первую очередь на себя, на свою неспособность держать себя в руках и только уже во вторую — на ярую почитательницу Вейдера, её величество Дилайлу. Очередной разговор с королевой ни к чему не привел, как-то быстро перейдя в стадию скандала. Уже не первого за последнее время. Лея пыталась убедить Набу не только на словах поддержать её в святом деле очищения рядов Альянса от нежелательных элементов и помочь с построением нового государства, не важно какую оно будет иметь форму правления, и снова не удержала себя в узде. Аллертал буквально парой расчетливо брошенных фраз вывела её из себя, полностью отключив критическое мышление. Одной только Силе известно, каким чудом Лея смогла удержаться и не скатиться в банальную истерику с битьем столь любимых Дилайлой коллекционных фигурок из арканийского хрусталя. Остановил её только взгляд набуанки — спокойный, расчётливый, с толикой научного интереса, словно за поведением неведомой зверушки в естественной среде обитания наблюдала. Лею это на мгновение отрезвило, заставило вспомнить, где она и с кем. Этого хватило на то, чтобы вежливо попрощаться и выйти из королевского кабинета, не хлопнув дверью. Лея неслась, не разбирая дороги, не в силах остановиться; то ли женская интуиция, то ли столь любимая Люком Сила подсказывали ей: если остановишься — случится что-то страшное. Она прекрасно знала, о чем шепчутся за спиной соратники и враги, примерно представляла, что написано в многочисленных досье, составленных на нее всем, кому это интересно — Лея все это прекрасно знала сама. Про неё многое можно было сказать, но дурой она не была и не заметить, что её клинит при любом упоминании Вейдера не могла. А ведь Лея не кто-то там, а принцесса и получила соответствующие воспитание и образование. И пусть её не особо посвящали в дела Альдераана, считая, что еще рано, и муштровали не так, как на Набу, где девочку, только-только прекратившую играть с куклами можно было за какую-то пару-тройку лет превратить во вполне состоявшуюся королеву и усадить на трон, тем не менее Лея была принцессой со всем отсюда вытекающим. Она разбиралась не только в писаных и неписаных законах дипломатии, но и, когда нужно, умела быть расчетливой и хладнокровной интриганкой. Но все это становилось совсем не важным, когда дело касалось Вейдера. В этот момент в ней вспыхивало неясное, неоформленное желание броситься и вцепиться тому в шею, сковырнуть этот дурацкий шлем и выцарапать голубые, как у Люка глаза. И с каждым днем все сильнее и сильнее в ней росло неоформившееся желание найти ситха. Её душила благостность Набу и многомесячное бездействие Альянса. Это было как какое-то наваждение, разумом Лея прекрасно понимала, что ведет себя нелогично и даже опасно, но ничего с этим поделать не могла. У нее словно в этот момент происходило раздвоение личности: одна её часть смотрела на себя со стороны и ужасалась тому, куда её несет, а другая — устраивала скандалы. И потом удивлялась, что её близким было неуютно находиться рядом с невменяемой фанатичкой и в последнее время её все, даже Хан с Люком, старались обходить по широкой дуге. Она могла только поаплодировать Дилайле и чем-то отдаленно похожему на её папашу в молодости Эвану — оба мастерски использовали её неуравновешенность либо чтоб поднять себе настроение за её счет, либо когда нужно быстро отделаться от неудобных вопросов. Пикировки и политические диспуты с королевой и сенатором помогали сбросить напряжение и взглянуть на себя с другой стороны. Заставляли, наконец, вытащить из себя остатки чуть запыленного многолетними скитаниями с Альянсом королевского воспитания и вспомнить, что она не с приятелями братца и Хана собачится, а с первыми лицами другого государства. Лея и раньше понимала, что такая вот зацикленность на ненависти к Вейдеру не слишком нормальна, но тогда она списывала все на Альдераан, на все не заживающую рану… И хотя взрывал её родную планету не папаша, а Таркин — в её извращенной логике все равно виноват был Вейдер. Во всем всегда виноват был Вейдер! Это-то и было странно. При том, что ситх всегда был с ней предельно корректен, встречаясь в коридорах императорского дворца и Сената, и даже когда брал в плен, в то время как сама Лея подобным похвастаться не могла, осыпая Вейдера колкостями и язвя в моменты редких встреч. Тот на это реагировал не больше чем на зудение мошки все так же, не выходя за рамки приличий, а Лею корежило, хотелось вывести, наконец, эту глыбу из себя, заставить его… Что? Выйти из себя и показать какой он палач? А вообще, что лично ей сделал ситх, что она так бесится? Лея попыталась вспомнить и отчего-то не могла, казалась ненависть к Вейдеру жила в ней всегда… От изумления она резко остановилась и едва не врезалась в роскошную даму, неторопливо шествующую навстречу и не догадавшуюся уйти с дороги явно невменяемой особы. — Аккуратнее, юная леди, — с трудом избежав столкновения с Леей, что в столь почтенном возрасте и при таком платье было уже чудом, холодно бросила набуанка; раздраженно щелкнули планки резко закрытого веера. — Прошу прощения, мадам — вежливо, но не теряя достоинства извинилась она, по причудливому наряду и манере держать себя понимая, что чуть не снесла кого-то из сильных мира сего. Насколько ей было известно, на Набу, среди старой знати, очень развита клановость и заправляли там железной рукой такие вот царственно выглядящие бабушки и дедушки, которые при желании ещё своих внуков переживут. О, Лея знала таких — ее многочисленные престарелые родственницы, которых независимо от возраста и степени родства следовало дипломатично называть «тетушками», были так же неоправданно высокомерны и до маразма консервативны. В детстве её отправляли в гости к «тетушкам», помнящим ещё, наверное, зарождение Республики, на перевоспитание за неподобающее поведение, а поскольку она была очень беспокойным и непослушным ребенком… Скажем так, по этим мегерам она после гибели Альдераана не скорбела ни минуты, подозревая, что дорогие «тётушки» как раз могли пережить и это. Общаться с подобными, гм, особами было сложно для любого здравомыслящего разумного, но у Леи еще с детства была отработана схема и, если ей повезет, у нее может появиться шанс завязать правильные знакомства и войти в высшее общество. В конце концов, за Дилайлой тоже стоит какой-нибудь клан, по-другому её бы даже до выборов не допустили. Правильно сказанное слово в нужном месте и нужному человеку и вот уже строптивая королева станет более покладистой… Возможно именно поэтому её контакты на Набу постоянно отслеживались дворцовой службой безопасности, а все попытки выйти на местную знать уходили в пустоту. Лея никогда бы не поверила, что принцессе Альдераана за все время пока она была гостьей короны, не пришло ни одного приглашения на светский раут или хотя бы воскресное чаепитие. Да что там, даже семейство Наберрие не выказало желания познакомиться с ней и братцем, а те, по слухам, крайне ценили родную кровь. А уж в детей от такого сильного одаренного как Вейдер, вцепились бы мертвой хваткой — если она правильно уловила обмолвки Хана и Люка, у которых были какие-то дела с Эваном Наберрие. Но тут полнейший штиль. Сам сенатор тоже не спешил выказывать родственных чувств, видимо получив соответствующие указания из дома. — Не стоит, юная леди, просто будьте в следующий раз аккуратнее, — со все теми же ледяными интонациями в голосе, отозвалась набуанка — правда теперь это уже были не ледяные пустоши Хота, а всего лишь легкий морозец по утру. Ей явно давали понять, что дама не желает заострять конфликт, а спешит отделаться от нее поскорее. И Лее, уже выстроившей у себя в мозгу модель разговора, почувствовавшей, что рыба собирается сорваться с крючка, пришлось перестраиваться на ходу. — Но все же это было мое упущение, мадам, — строя из себя пай-девочку, мягко возразила Лея, — позвольте мне загладить свою вину и пригласить вас на чашечку кафа — в дворцовом кафетерии на прошлой неделе появились потрясающие пирожные, мне их рекомендовала её величество, — очаровательно улыбаясь, щебетала она. Лея специально упомянула Дилайлу, давая понять старухе, что вхожа к королеве, а значит может вольно или не вольно принять участие в политических играх. — Что же, раз уж её величество рекомендовала, то я просто обязана попробовать, — тонко улыбнулась набуанка в то время как Лея мысленно готова была поаплодировать себе — такой умной и находчивой. — В последнее время я стала жуткой домоседкой, поэтому несколько отстала от модных новинок, — доверительно поделилась с ней дама, вновь открывая веер. — О, уверяю вас, вам понравится, тем более что в них очень мало калорий, — продолжила искушать Лея, не заметив расчетливого блеска в глазах набуанки, который та очень удачно скрыла, «отвлекшись» на писк комлинка.

***

      Под неспешную светскую беседу, во время которой обе прощупывали друг друга, Весанта оценивала дочку Энакина, пытаясь понять станет ли эта девица для нее еще и правнучкой. Родственных чувств только на основании общей крови, не возникало. Пока же её высочество вызывала только желание схватить за шиворот и отправить к мозгоправам и ничего каким-либо образом относящего Лею к родителям, кроме некоторых общих черт, она не находила. Если не иметь на руках тестов, такими темпами и полгалактики можно записать себе в родственники. — Вы были правы, Лея — пирожные просто фантастические, когда я была при дворе, таких не было, — в какой-то момент закинула пробный шар Весанта, — да и подобного заведения тоже. — Дайте угадаю, во времена правления королевы Апайланы? — явно назвав первое пришедшее ей на ум имя, спросила Лея. С одной стороны, польстив, а с другой — чужестранке в изгнании ведь простительно не запоминать имен правителей чужой планеты. Не плохо. Было бы. Вот только о происхождении Леи не знал только ленивый, в чем она уже успела убедиться. С момента первого откровенного разговора с Энакином, информаторы Весанты вертелись ужами на сковородках в поисках информации о детях Падме. Аналитический отдел, психологи и психиатры работали в три смены, оценивая малейшие крупицы информации о правнуках, и ей категорически не нравились их отчеты. До желания слетать к тому, что осталось от Альдераана и плюнуть на обломки она еще не дошла, но была где-то рядом, а джедаям и так по жизни не повезло, за них взялся ситх, обладающий практически неограниченными возможностями и буйной фантазией. — Ох, вы мне бессовестно льстите, юная леди, я входила в Королевский Консультативный Совет во времена его величества Веруны, — тонко улыбнулась Весанта, принимаясь за второе пирожное и первым делом сковырнув с него кремовое украшение. В её возрасте уже можно было не считать калорий. Весанте действительно понравились порекомендованные Леей пирожные, что же, хотя бы вкусы на сладкое у них совпадают. Энакин, пообщавшись отпрысками в спокойной обстановке, был в ужасе — он и так не особо представлял, что с ними делать, предпочитая любить абстрактно и на расстоянии. А с тем букетом отклонений в психике, возникшем не без помощи добрых людей, еще разбираться и разбираться, желательно не привлекая к этому внимания. — Мадам, если со стороны посмотреть, вас можно принять за мою мать, — преувеличенно изумленно вскинула брови Лея, явно решив таким образом намекнуть на родство. — Так значит вы застали вторжение Торговой Федерации? — Я как раз была во дворце во время этого прискорбного события, — доверительно сообщила Весанта и заела неприятные воспоминания засахаренным цветком куатты. Будучи осведомленным о методах работы джедаев, Энакин больше беспокоился о Люке, его безоговорочная любовь к отцу и святая вера, что тот всегда прав, а если даже и не прав — смотри пункт первый, усиливалась с каждым днем, и чем дальше, тем сильнее. Учитывая все совершенные Энакином ошибки, зачастую приводившие к неприятным последствиям… ситх не знал плакать ему или смеяться. — Вы позвольте вопрос, мадам Весанта? — Позволю. Спрашивайте, юная леди, — улыбнулась она, по неким признакам подозревая, что спрашивать Лея будет о чем-то интересном. А иначе, зачем было затеяно это знакомство? Период предварительных разговоров о природе и погоде они благополучно прошли — теперь начиналось самое интересное. — Я слышала, что вторжение случилось якобы из-за того, что с Набу долгое время заключались невыгодные контракты на поставку плазмы. Якобы Торговая Федерация воспользовалась наивностью и незнанием рыночных цен королевского дома Набу… От услышанного у Весанты чуть только что отпитый каф не попросился обратно. Наивность, ну надо же… Нужно будет узнать у Кэйлаша, что там втирает его внучка Альянсу на своих вечерних посиделках. Забавно, если не знать, что наивность набуанцев во власти примерно из то же серии, что и миролюбивость ситхов — если и встречается, то только в мифах. — Продолжайте-продолжайте, юная леди, — заинтересованно протянула Весанта. — Еще, я слышала, что это было пресечено совместным законопроектом Палпатина и… — тут Лея запнулась и с безупречно сыгранным удивлением добавила, — королевой Амидалой. Простите, мадам Весанта, я только сейчас поняла, что она была вашей внучкой, — тут же изобразила смущение Лея и дождавшись поощрительного кивка, перешла к вопросу. — Эти договора действительно были такими невыгодными? «Умница, — мысленно похвалила свою уже почти правнучку Весанта. — Значит, мозги все-таки работают». — Вы задали весьма непростой вопрос, Лея, — протянула она, и потянулась к чашечке с кафом, пытаясь выиграть себе время на раздумья. Ответить как глава дома Наберрие или подтвердить официальную версию? — Не понимаю, что здесь может быть сложного, — недоуменно пожала плечами Лея, явно почувствовав её сомнения. — Простой ответ: «да, выгодный» или «нет, не выгодный». Или её величество Дилайла не все нам рассказала? — задав провокационный вопрос, её уже, несомненно, правнучка с довольным видом примерилась ложечкой к пирожному. Понимает ведь, чертовка, что поставила её в неудобное положение и радуется — восхитилась Весанта. — Видите ли, Лея, королева Аллертал, когда рассказывала вам о том, достаточно сложном периоде для нашей планеты, вряд ли углублялась в политическую и социальную обстановку того времени. Да и вряд ли она могла многое знать о настроениях общества в те годы — её величество слишком молода для этого, — осторожно подбирая слова, начала Весанта. — Не знаю, есть ли у вас столько времени… — замялась она. — Есть, — тут же заверила её Лея и посмотрела на неё требовательным взглядом Падме. До сих пор известная ей только по отчетам компетентных специалистов молодая женщина обретала знакомые до боли черты. — Что же, юная леди, тогда мне придется начать издалека, — медленно начала Весанта, пытаясь вернуть себе самообладание. — Вы уж простите мне мое старческое желание поболтать, но оглядываясь назад многое, что происходило тогда, выглядит в ином свете… — Можете звать меня Лея, — вдруг предложила правнучка, воспользовавшись небольшой паузой пока Весанта решила отковырнуть себе кусочек пирожного. — Простите, нужно было предложить раньше, но мы с вами так чудесно разговаривали и я просто забыла. То ли что-то почувствовала — все-таки Лея тоже была одаренной, хоть и гораздо слабее, чем Люк. То ли правнучка просто отыгрывала намеченный себе ранее сценарий. Ради собственного душевного спокойствия, Весанта предпочитала не углубляться во все, что касалось одаренных — на этом сломали себе головы тысячи философов, религиоведов и психиатров, причем в каждом более-менее развитой цивилизации. Вместо этого, она передала Энакину все хранящиеся в семейной сокровищнице голокроны, несколько научных трудов вместе с отчетами её специалистов, и умыла руки. Но, тем не менее, это не мешало ей подозревать, что с этой стороны и с Леей не все чисто, потому как забитые несусветной чушью довольно-таки неплохие мозги и покореженную психику на воспитание идиота-Бейла или годами подавляемую одаренность не спишешь. — Ну что же, тогда и вы обращайтесь ко мне просто Весанта, — запив неожиданную щедрость глоточком кафа, вернула она любезность. — Так на чем же я… ах, да! Незадолго до всех этих разборок с законопроектом среди публичных личностей появилось много молодежи, да и во влиятельных семьях Набу наверх выплыло более молодое поколение. Например, моя сестра как раз стала главой Наберрие. И так уж получилось, что большая часть новых лиц была весьма амбициозной и довольно-таки патриотичной — опасное сочетание для Набу. — Почему же это так плохо? — спросила Лея, от удивления даже отставив в сторону чашечку с кафом. — А вот теперь мы переходим к тем договорам. С одной стороны, Набу действительно теряла в деньгах, а с другой — наличие Торговой Федерации в качестве посредников позволяло нам не привлекать к себе лишнего внимания. Поверьте мне, Лея, Набу может многое предложить этой галактике, и предлагает… неофициально. Через посредников или подставных лиц. — Я понимаю, что такая вот изоляция и скрытность возникли не на пустом месте, но если посмотреть на это под другим углом… — задумчиво протянула Лея и закусила губу, как никогда напоминая Энакина, когда тот над чем-то усиленно размышляет. — И вот вам еще пища для размышлений, юная леди: молодежь, в основном выпускники факультета тидской Академии, выступала за выход Набу на галактическую арену. Они считали, что наша планета должна занять причитающееся ей по праву место. Такие разговоры ходили на студенческих сборах, об этом судачили в модных салонах… — добавила Весанта и провокационно улыбнулась. Ей было интересно, зацепится ли Лея за её слова? — И Падме Наберрие тоже разделяла все эти опасные идеи, я права? Весанта кивнула и легонько постучала по столу, тем самым активируя меню кафетерия и выбирая себе прохладительный коктейль. — Я бы на вашем месте спросила о чем-то менее очевидном, — не выдержала она, рассчитывавшая на несколько другую реакцию Леи. — Например, не имел ли какого-то отношения к Академии некий сенатор от Набу того времени? — отставляя пустую тарелочку из-под пирожного, лукаво улыбнулась Лея. — Это был бы мой следующий вопрос, Весанта. «Умница» — вновь похвалила она правнучку, радуясь, что все оказалось не так плохо, как ей казалось. Ну или как Весанта сама себя накрутила, прочитав отчеты. Все-таки породу ничем не вытравишь, даже дурным воспитанием такого слизняка, как Бейл Органа. — А если я отвечу, что имел? — забирая у дроида-официанта свой коктейль, так же лукаво улыбнулась Весанта. — Более того, благодаря стоящему за его спиной Хего Дамаску с его капиталами, Шив Палпатин был весьма популярен как среди преподавателей, так и среди студентов. — И что же он вел? — Ох, я уже и не помню… кажется, что-то связанное с политикой, — воткнув соломинку в стакан с коктейлем, ответила Весанта. — Это многое объясняет, — скривилась Лея, явно вспомнив Шива в его последние годы. — Кроме того как из весьма обаятельного и неглупого политика получился психованный мегаломаньяк, — недовольно поджала губы Весанта, внимательно следя за правнучкой. Лея на это только равнодушно пожала плечами и начала прощаться. «И это все? Девочка моя, он возглавляет список тех, кто испоганил тебе жизнь, а ты спокойна как Великий Змей, — недоумевала Весанта, пока расплачивалась за их посиделки. — То ли оттого, что думаешь, что он уже мертв…» Она была так занята своими мыслями, что даже не заметила возмущенного писка правнучки «Это же я вас пригласила!», пытающейся оплатить хотя бы половину чека. Ей срочно нужно переговорить с зятем. И все-таки, отчего у нее такая ровная реакция на Палпатина и так рвет крышу от Вейдера?..