Прошло пару недель после моего срыва и наших бесконечных, повторяющихся встреч с Томлинсоном. С каждым разом я все больше понимала, что Луи становится мне все дороже и дороже, а худышка с фиолетовыми волосами отходила на задний план, что меня расстраивало все больше. У меня были истерики, из-за которых мама хотела обратиться к психологу, но через пару часов я уже могла смеяться. Для меня все это было странно, даже слишком. Я проводила почти полдня с Луи, гуляя с ним по паркам и изредка заходя на вечеринки наших различных однокурсников, мне нравилось времяпровождение с ним. Когда он не был на публике, он казался добрым и милым, а его сарказм и глупые шутки заставляли меня хохотать на всю улицу, да так, что некоторые оборачивались, заставляя меня помолчать. Я не могла поверить буквально в то, что мы оба забыли про эти глупые свидания, наши семьи стали дружны, и казалось все идеальным. Было все хорошо, пока в один из вечеров я засунула свою совесть и моральные принципы глубоко подальше, только ради своего развлечения.
Это было обычное, солнечное воскресение. Уже была почти весна, хотя холодный ветер давал о себе знать, но в тот день, я забыла свою джинсовку дома. Вроде бы какая мелочь, но казалось, что эта была судьба, которая уже была давно кем-то написана за меня, и не в моих силах было что-то изменить. В тот день я спешила на очередную встречу с Луи, ведь мы договорились встретиться в милой кафешке на углу в час, а уже было без пяти; и даже бы с моей спортивной подготовкой, я бы не могла избежать опоздания, которые я так сильно не любила. Заворачивая за угол, я мельком посмотрела на часы и чуть не пробежала кафе, резко остановившись. Через стеклянную витрину я увидела внутри Луи, который сидел на дальнем столике с горячей чашкой кофе в руках, от которой исходил пар. Открыв дверь, послышался громкий звук ясных колоколов, и Луи сразу же обернулся, как будто уже ожидая моего появления. Встретившись со мной взглядом, он странно улыбнулся, а я лишь махнула рукой, в знак приветствия.
Присев рядом с ним, я уже была, с только что заказанным латте и шоколадным печенье в тарелке. Он буквально не давал мне сделать и глотка кофе, потому что почти с первой же секунды появления, мы говорили. Говорили обо всем, что только можно придумать, обсуждая так же и плохие вещи, но в принципе, нам было все равно. Он рассказал абсолютно все: пару новостей из своего колледжа, про игры, про Элеанор, - и было удивительно, что в этот раз мы даже успели затронуть тему нашего «встречания» и когда мы сможем расстаться. Знаете, что было самое трудным? Было трудно признать самой себе то, что мне не хотелось этого, но вместо того, чтобы сказать об этом Томлинсону, я лишь хихикнула и, кивая головой, согласилась с тем, что пора бы уже это все заканчивать. После этого, я наконец смогла допить свой уже почти остывший кофе, а это меня напрягало больше всего, ведь Луи больше ничего не спросил, лишь заказал себе еще один десерт и молча наблюдал за мной. За эти пару минут в моей голове пробежалось тысячу мыслей о том, что он мог подумать обо мне, правда, я пыталась особо не зацикливаться. Звон колокольчика на двери как будто вытащил меня из своих мыслей и вернул в реальность. Я поставила чашку на стол и обернулась. Я увидела Перри со своей мамой, которая крепко прижимала к груди какую-то толстую папку. В ту секунду же я обернулась к Луи и закрыла лицо рукой, закусывая губу. Сначала, он даже не понял, почему я так сделала или отреагировала, но как только сам отыскал глазами Перри, он лишь встал из-за стола и потянул меня за собой. В спешке, я даже забыла о своем недоеденном печенье, которое так и осталось лежать на тарелке. Он куда-то, безусловно, спешил, пытался не опоздать и все время смотрел на телефон, то и дело, что разблокируя и блокируя. Это начинало раздражать. Остановившись у своего дома, я странно посмотрела на него, сильно нахмурив брови, что виднелись морщинки.
- Луи, я не хочу твоих объяснений, но сегодня холодно, и я, пожалуй, зайду домой, чтобы взять джинсовку, - он не стал ничего говорить, лишь отпустил руку, а я почувствовала облегчение.
Потирая запястье, я не спеша отперла дверь и вошла, не ожидая того, что кто-то будет дома. Сестра сидела в гостиной на белоснежном, ее любимом кресле с очередной книжкой в руках. Она была настолько погружена в нее, что даже и не заметила то, как я вошла. Оставив сумку рядом с входом, я поднялась наверх, чтобы захватить джинсовку. Открыв шкаф, я сняла ее с вешалки, и уже было хотела выйти, как вдруг мой взгляд упал на окно, которое было открыто. Это было довольно странно, ведь перед выходом, первым делом я закрываю окна, чтобы было не так холодно в комнате. От маленького ветра шторы немного качались из стороны в сторону, и мне пришлось подвинуть их, чтобы плотно закрыть окно. Но вдруг упал какой-то белый, хорошо запечатанный конверт, который меня с первого же взгляда смутил. Я всегда была любопытной девушкой и, несмотря на свое смущение, я взяла его в руки и присела на кресло. Распечатав его, даже не вчитываясь в текст, я поняла, что это письмо писала девушка, и, черт возьми, почерк был так мне знаком.
«Дорогая, я знаю, что ты читаешь это письмо, когда наверное, меня уже будет не найти. Прости меня за все, что причинила тебе. Я следила за тобой и Луи почти каждый день, но у меня не было даже возможности подойти к тебе, потому что этот Томлинсон не отходил от тебя не на шаг. Изредка, когда ты резко оборачивалась, как будто чувствуя, что за тобой кто-то идет, ты видела лишь мои новые, блондинистые волосы и хмурилась. Ты догадывалась, что это была я, но не могла признать этого. Я знаю, что ты жутко обижена на меня и думаешь, что я уже пару раз изменила тебе то ли с Зейном, то ли еще с каким-нибудь хахальком, но это не так. Все это время, что я тебе не звонила… Ох, мне даже стыдно это писать, о чем речь? Я тебе хотела это сказать и рассказать все в лицо, но не могла, правда… Моя мама после приезда затащила меня к психологу и в разные группы поддержки, где можно «исправить» твой взгляд на мир и ориентацию… Я хотела тебе об этом сказать раньше, но мама грозила тем, что отправит меня на другой континент и сделает все, чтобы мы больше никогда не виделись. Ты удивишься, ведь моя мама всегда улыбалась тебе и поддерживала наши отношения. Да, я тоже была в шоке. Моя мать оказалась прекрасной актрисой, которая сыграла свою самую главную роль в жизни, за которую даже не получила гонорар. Хах. Она врала нам обеим в лицо и смеялась в спины, когда мы уходили за ручку гулять в парк. Все оказалось на грани, и мне просто пришлось выполнять ее условия, которая она поставила передо мной. Но знаешь что? Я хочу, чтобы ты, моя малышка, была счастлива. И знаешь, я думаю, что именно такой разгильдяй Луи может сделать тебя счастливой. У вас может быть семья, представляешь? Все-таки с ним у тебя больше возможностей быть понятой в обществе, быть матерью… Я же знаю о том, как ты всегда хотела семью, с лет 14, не так ли? Так вот. Я не говорю о том, чтобы ты бежала к нему и выходила за него замуж, но дай ему шанс. Я не знаю, говорил ли он тебе о том, что он натворил глупость, но если ты еще не знаешь о ней, то… Впрочем, если даже узнаешь, то прости ему. Он правда тебя любит и смотрит на тебя так, как хотела бы любая девушка, чтобы на нее смотрели. Дай ему шанс, дай шанс полюбить себя мальчику, отдайся ему. Если я окажусь не права, в том, что ты ему безразлична, то убей меня, ведь я уверена в этом на 100% ! Милая, я не могу больше писать, потому что через пару часов у меня рейс в Австралию, я буду жить там до конца своих дней, а еще мне надо подложить тебе письмо. Так что, я просто хочу, чтобы ты была счастлива, малышка.
Перри <з»
К концу письма на моих глазах были слезы, то ли счастья, то ли горя, понять я не могла. Осознавала лишь то, что зря про себя проклинала свою малышку и странно смотрела ей в след. Но больше всего удивляло то, что она так быстро сдалась и отпустила меня… Дала возможность быть с мужчиной и отдаться ему. Я понимала, что прошло уже больше десяти минут, и, наверное, Луи уже волновался, ведь я зашла домой только за курткой. Смахнув с себя слезы, я запечатала письмо в конверт и положила под подушку, тщательно спрятав. Не хотела, чтобы кто-то кроме меня мог еще прочитать его. Это письмо было слишком личным, и предназначалось оно только для меня.
Как только выйдя из дома, Луи подбежал ко мне и странно посмотрел на меня, будто ожидая моего объяснения, почему я задержалась. Но так их и, не дождавшись, он взял меня за руку и повел в сторону своего дома. Я смотрела под ноги и думала о письме, которое не выходило из моей головы.
«Отдайся ему…» Мы зашли в дом Томлинсона, и как только он повесил мою куртку на крючок, я накинулась на него с поцелуем, а он лишь вытаращил глаза, но все же прижал к себе ближе.
Я уже и точно не помню, как мы оказались в кровати и провели всю ночь вместе, но я могла сказать одно, что это было потрясающе. Осознав всю прелесть нахождения вместе с мужчиной, я тяжело дышала и не могла поверить, что это сделала. Хотя, Перри и «разрешила» мне это сделать, мне до сих пор казалось, что я предала ее. Помню лишь отрывки той воскресной ночи, те вдохи и выдохи, те стоны и приятные покалывания внизу живота. Все было как в тумане, сладком и манящем.
***
Привет. Я не хочу оправдываться, почему не было продолжения, обойдусь лишь только тем, что я потеряла вдохновение, но потом обрела с: И да, я специально не описывала постельную сцену с Луи, мне показалось, что здесь это совершенно не к месту. И да, те, кто так этого долго ждал, простите, но я, правда, не хочу этого. Хотелось сделать акцент только на постельных сцен Перри и Кэндис. Надеюсь, вам вообще нравится такая развязка, которая скоро подойдет к концу. Осталось всего лишь две главы, жду ваших предположений насчет конца :)
ваша borninaauguast
