Sweet child of mine

Киллиан открыл глаза и обнаружил вокруг непроглядную темень. Он совершенно не мог вспомнить, где находится и что происходило до того, как он уснул. Джонс пошевелил правой рукой, но тут же застонал от резкой боли. Он попытался сесть, не беспокоя руку, и обнаружил, что всё это время был накрыт каким-то плотным одеялом. Как только он сбросил его с себя левой рукой, то тут же сощурил глаза от яркого света. Не до конца привыкнув к освещению, он почувствовал, что кто-то аккуратно взял его запястье и приподнял. Он повернул голову и, сосредоточившись, понял, что это Эмма. Его ладонь была крепко забинтована, и только, увидев её, он вспомнил, что случилось. А как только пришло осознание происходящего, пират тут же выдернул свою ладонь из рук Свон и подскочил на ноги. Это была не самая его лучшая идея, потому что в глазах опять потемнело, и он покачнулся. Нил придержал его за плечи. - Ты бы поосторожнее себя вёл после того, как добровольно себя изувечил. Джонс отмахнулся от этих слов и взглянул на лодку, где спал Питер. Мальчик до сих пор лежал без движений и был укрыт с ног до головы таким же одеялом, что и Киллиан. На тёмной ткани были вырисованы мелом те же знаки, что выцарапаны на третьей лодке. - Они так и не проснулись? - настороженно спросил Киллиан. Этот вид, накрытых одеялами тел сбивал с толку. Только мертвецов можно было такими увидеть. - Нет, но, кажется, им лучше. Иногда кто-то из них может пошевелиться или что-то пробормотать. Похоже на то, что сон становится не таким крепким, - неуверенно закончил Нил, потерев глаза. По этому жесту Киллиан осознал, что перед тем, как отключиться, забыл сказать им о том, что они могли бы поспать, не беспокоясь за то, что с ними случится то же, что и с мальчиками. Джонс виновато сморщил лицо. - В своё оправдание могу сказать, что я был не совсем в здравом уме. - К чему это ты? - приподняла брови Эмма. Джонс широко улыбнулся: - Ложитесь спать. С вами ничего не случится. Лилия сказала, что взрослых магия не коснётся. - С чего бы это? - Мне откуда знать все эти магические примочки? - пожал плечами Джонс. - И ты ей поверил? - Эмма сложила руки на груди, не признавая слова цветка, как неопровержимую истину. - Эм, - замялся капитан. - Ну, я же проснулся. Они помолчали, после чего Нил махнул рукой. - Да плевать уже. Я ложусь. И если не проснусь, к утру, то обещаю, ты лишишься чего-нибудь поважнее руки. Пока что не знаю, как я устрою это, но прими к сведению, - и больше ничего не говоря, он вытащил спальник и устроился на газоне подальше от цветов, которые всё равно внушали какое-то опасение. В отличии от Нила, Эмма не была так сговорчива. - И когда мы заснём, что ты-то собираешься делать? - Прогуляюсь пару часиков, - он неопределённо пожал плечами. - В прошлый раз, отправляясь в одиночку, ты начал разговаривать с цветами и искалечил единственную целую руку, - она иронично сжала губы. - Ну, теперь-то не единственную, - Киллиан приподнял руку с сероватым образом ладони. - Не беспокойся обо мне, дорогуша. Лучше возьми пример со своего дружка и ложись спать. Эмма ещё с секунду посмотрела на него, после чего качнула головой в знак согласия и отошла к своему мешку. Джонс брёл в глубь Цветника, на то же место, где нашёл Огненную Лилию. На этот раз растения не старались всеми силами помешать ему, зато их запах чувствовался прекрасно, хоть и не так, как когда они прибыли сюда на лодках. Он рассматривал свою новую ладонь, шевеля пальцами, дотрагиваясь до листьев и своей одежды, которая, кстати, до сих пор была наполовину расстёгнутой руками Питера. На самом деле, он даже не чувствовал больше такого сильного беспокойства за жизнь Питера. По необъяснимой ему самому причине, он верил словам лилии и в то, что Пэн обязательно проснётся к утру. Не просто же так он отдал свою руку за его пробуждение. Как уже выяснилось, любая магия требует жертв, и, судя по всему, свою он уже отдал. На секунду он даже сравнил себя с Феликсом, который был вечно убеждён, что Питер самолично способен справиться со всем на свете, вплоть до смерти. Конечно, всемогущество Питера не было достоверно, но его силы, действительно, были велики. И если Киллиан хоть в кого-то и верил, то точно в него. Закончив осматривать свою новую кисть, он переключился на созерцание искалеченной. Она была полностью перевязана бинтами, пропитавшимися какой-то зеленоватой мазью или чем-то похожим. Кисть до сих пор жгло огнём, но по крайней мере, когда он не шевелил пальцами, то чувствовал небольшой холодок, который распространяла по его ожогу мазь. Ему было любопытно посмотреть, во что превратилась его рука, но он не был совсем уж сумасшедшим, чтобы сдирать бинт ради этого. К тому же, вряд ли зрелище было приятным. Киллиан и не заметил, как пролетело время, а он уже стоял снова вокруг разных гибридов лилий. В центре этой огромной клумбы так же статно, как и несколько часов назад, возвышались красно-рыжие, словно полыхающее пламя, гитаны. Он присел рядом с ними, не зная, будет ли слышать Огненная Лилия его теперь, но она заговорила первой. - Смотрите-ка, кто вернулся. Надеюсь, ты пришёл пересадить клематисы, как обещал? - Будет проблематично это сделать. Я тут, кажется, руку немного обжёг, - Джонс приподнял перебинтованную ладонь, и её снова обдало жаром, а лилия лишь хохотнула. - Будем считать, что ты расплатился. - Когда мальчики проснутся? - спросил он то, за чем он, в общем, и пришёл. - О, я знаю, за кого из них ты больше всего волнуешься. Не переживай. К пяти часам он будет живее всех живых..., - судя по интонации, она бы закатила глаза, если бы они у неё были. - Или не совсем живых. Не знаю уж, как вы там его позиционируете. - Что ты имеешь в виду? - Киллиан нахмурился от её слов. Они с Феликсом знали, что с Питером что-то не так после его оживления в Шварцвальде, и раз Огненная Лилия как-то тоже это узнала, может, она могла бы помочь ещё раз. - Мои цветочки очень восприимчивы к необычным существам. И если бы они нашептали мне о том, что представляют ваши два мальчика из себя на самом деле, я бы ни за что не отдала бы их обратно. - Ты так и не ответила. Что значат твои слова? - немного резче желаемого спросил Киллиан. - Значит, что среди живых я подобного не встречала. Всего-то, - спешно ответила лилия, ничего так и не объяснив. - И прекрати злиться на меня. Ко мне не часто захаживают гости, чтобы поболтать. За сорок лет только вы шестеро, да тот умник со своим заклинанием на лодке. Киллиан приободрился от этих слов. Этот кто-то шёл впереди них и, должно быть, знал поболее об этих местах. Было бы совсем не лишним узнать, кто он. - Ты видела его? - Конечно видела. Я всё вижу, что в моём Цветнике происходит. - Кто это? Как он выглядел? - Киллиан подался чуть вперёд. - Человек, как человек. Две ноги, две руки..., - она замялась заметив, как Джонс раздражённо сжал челюсти. - Знаешь ли, я имени его не спрашивала. Это был мальчик. Как все мальчики, высокий, наглый, но зато умный. Всего-то. - повторила лилия, так же спешно. - И давно он тут был? - На день вас опередил. А теперь уже, видимо, на два. Киллиан цокнул языком и встал. - Я узнал всё, что хотел. Пойду дожидаться утра. Спасибо за всё, - он шутливо откланялся и уже было пошёл обратно, но лилия вдруг закричала, заставив его обернуться. - Стой! Стой не уходи. Сделай мне одолжение, - Киллиан приподнял брови, ожидая, что она скажет дальше, и та быстро затараторила. - Сорви одну лилию и возьми с собой. Я очень люблю свой Цветник, но мне так одиноко. Здесь совсем нечем заняться. И ты единственный за долгое время, с кем я смогла поговорить. Я же могу и пригодиться, куда бы вы не отправлялись. На подобное Киллиан не знал, что сказать. Своей новой ладонью он теперь мог чувствовать, как настоящей, а это могло означать, что цветок будет жечься. Об этом он и сказал лилии, но та поспешила его разуверить. - Нет, нет, нет. Эта ладошка, прекрасная ладошка - мой тебе замечательный подарок. Ничто магическое на неё не повлияет, пока она будет у тебя. - И через сколько она всё же пропадёт? - Через три, может четыре дня, - прикинула Огненная Лилия. - Так и где мне держать тебя? Ты всё вокруг расплавишь и подожжёшь. - О, ну что ты, - запричитала она. - Я расскажу где. К югу в пятидесяти шагах растут лимонно-жёлтые розы, не пропустишь. Повернёшь о них налево и пройдёшь ещё столько же. Там будет небольшой погребок, который весь плющом опутан. В нём лежит шкатулка. Если ты положишь меня в неё, то я пробуду с вами с неделю. Ты же сделаешь это? - заискивающе спросила она. - Чего тебе стоит? Киллиан неуверенно скривил губы. Что ж за привычка у них такая, подбирать всё, что на пути встречается. Хотя Питер очевидно обрадуется. - Только я тебя слышать буду? - Нет, нет. Двое мальчиков из лодки тоже смогут говорить со мной. Один-то ты мне быстро бы надоел. - Ну, спасибо, - Киллиана её слова не задели, но зато она пристыженно замолчала. - Извини. Он повёл головой и вздохнул, не видя причин для отказа, и согласился взять её с собой. Он сорвал цветок и, следуя её указаниям, нашёл небольшое строение, которое наполовину было под землёй, а наполовину укрыто зелёным плющом. Когда он отпирал дверцу, раздирая при этом листы и стебли растения, лилия громко причитала и вздыхала, но всё же согласилась, что это была вынужденная мера, когда Киллиан пообещал выбросить её, если она не замолчит. Шкатулка отыскалась очень быстро. Казалось, она была сделана из обычного дерева с узорами в виде переплетающихся цветов. Крышка её была из матового стекла, а внутри она была обита мягким кашемиром. Киллиан положил туда лилию и закрыл крышку. Когда Питер открыл глаза, вокруг была сплошная темнота. Он резко сел и скинул с себя одеяло, но кто-то тут же укрыл его обратно и обнял. Питер недовольно забрыкался и уже принялся угрожать, но услышал голос Киллиана. - Ты слишком рано проснулся. На часах было 4.55, а Киллиан не хотел рисковать лишний раз. - И долго ты меня так держать собираешься? - недовольно пробурчал Питер из-под одеяла. - Ещё пять минут, - Киллиан поудобнее обнял мальчика, и тот расслабился. - Хочешь спросить, что произошло? - Естественно хочу. Секунду назад мы стояли и... разговаривали, а теперь я просыпаюсь под каким-то покрывалом. Киллиан рассказал ему события последних суток, и Питер внимательно слушал, а когда он закончил, положенное время истекло. Было уже 5.00, и остальные мальчики тоже проснулись. Питер спешно скинул с себя одеяло и тут же схватил Киллиана за запястья. Когда пират сказал про свою новоприобретённую кисть, Питер сразу же захотел её увидеть, но мужчина явно забыл упомянуть о том, что вторая его рука искалечена до безобразия. - Что это? - не отрывая глаз от перевязанной конечности, спросил Питер. По его тону было ясно, что он почему-то злится. Вряд ли на Киллиана, хотя, когда мальчик начал распутывать бинты, причиняя тем самым Джонсу жуткую боль, пират подумал, что это какое-то его наказание. Питер до конца размотал бинты и сцепил зубы. Феликс как раз только сонно протёр глаза, как наткнулся на строгий взгляд Пэна. - Вылечи, - приказал Питер и заставил Киллиана протянуть руку к Феликсу. Мальчик почесал лоб и нахмурился. - Что случилось? Он не успел и вопрос свой закончить, как напористый тон Питера прервал его: - Лечи, Феликс. Сейчас же. Отпираться от приказов Питера было не в характере Феликса, и он сделал всё, что мог, чтобы исцелить руку Джонса, но это оказалось ещё сложнее, чем залечивать его раны в Шварцвальде. Пока Феликс с потом на лбу старался избавить Киллиана от жутких ожогов, Питер выбрался из лодки и залез в вещмешок Джонса, выудив оттуда резную шкатулку со стеклянной крышкой. Он тут же открыл её, будто шкатулка всегда ему принадлежала и хмуро уставился на лилию. Цветок выглядел не совсем обычно: венчик был такой яркий, словно пылал огнём. В остальном же, лилия ничем не выделялась. Она не двигалась, не говорила. Питер скептично хмыкнул и захлопнул крышку. - Осторожнее! Разобьёшь - век не расплатишься. Питер приподнял бровь и усмехнулся. Даже Феликс на секунду обернулся, пытаясь рассмотреть, чей это был голос, но тут же вернулся к своему занятию. - Значит, это ты могущественная колдунья Цветника. Эмма и Нил, собирающие до этого остатки вещей, оглянулись. - Меня немного напрягает, что только мы не разговариваем с цветами, - Нил упёрся кулаками в бока. - Я тоже ничего не слышу, - сказал Кай. Это было ожидаемо. Эмма промолчала, но нахмурилась. Ей это совсем не нравилось. Не хватало ей, что эти двое мальчишек с огромной силой по другую сторону баррикады от неё, так ещё якобы могущественная ведьма, заключённая в цветках гитаны, теперь с ними, а Эмма с ней и словом обмолвиться не может. Впрочем, сейчас у них были другие заботы. Им нужно было поскорее убираться из Цветника. По словам Киллиана, Огненная Лилия обещала выпроводить их, поэтому, как только они затолкали последнее одеяло в вещмешок, Эмма громко объявила, что пора выходить. Киллиан и Питер шли впереди, слушая указания лилии. Феликс шёл следом за ними, пытаясь восстановить силы после лечения Джонса, без энтузиазма поедая одну из лепёшек, которых бабушка Кая напекла им в дорогу. Ему так и не удалось до конца излечить его. Если раньше он лишь затягивал раны и порезы, то теперь ему пришлось заново восстанавливать мышцы, хрящи и все слои кожи. Он очень старался, но первый блин, конечно, вышел комом. Ему удалось восстановить на первое время некоторые мышцы и тонкий слой кожи, но в остальном рука оставалась недееспособной. Чтобы не причинять Джонсу ещё больше боли, Питер магией заставил лечебную мазь обволочь кисть Джонса и так же замотал её новым бинтом. После чего он взял обещание с Феликса, что тот продолжит лечение сразу же, как восстановит силы. За Феликсом шли Эмма и Кай. Мальчик то и дело срывал приглянувшиеся бутоны, из-за чего лилия постоянно покрикивала на него, но он её не слышал. Нил замыкал их процессию, задумчиво пожёвывая губу. По его мнению их первое испытание из тех, которые, по словам Питера, они должны были пройти, закончилось вполне успешно. Израненную руку Джонса он отнёс к вещам из разряда вынужденных затрат. В конце концов, ему не на долго из-за неё страдать. У них в компании теперь три волшебника, или мага, или кем там являются ребята и цветок. Они шли не очень быстро, но добрались до высокой деревянной калитки с большим железным засовом до того, как наступило шесть часов. Калитка была совершенно обычная с витиеватой ковкой, разве что так же добротно сделанная, как лодки, на которых они приплыли в Цветник. С обеих сторон от неё была высажена живая изгородь, переплетённая со столбиками калитки будто так и задумывалось. Питер открыл засов и отворил калитку, и все увидели, что за Цветником было обычное поле с широкой дорогой, вытоптанной ногами путников и повозками с лошадьми. - И это всё? - тихо спросил Феликс, ожидая чего-то более сложного. Но лилия цокнула и подтвердила, что они прошли её Волшебный Цветник. А когда Нил последним вышел из калитки, то сад Огненной Лилии растворился в воздухе, будто его и не было. Где только что была калитка с кованными петлями, теперь так же вдаль уходила широкая дорога.