Sweet child of mine

Он разбудил Феликса, едва забрезжил рассвет. Солнце только начало загораться в небе, и всё вокруг было окрашено в розовые цвета восхода, и кроткие первые лучи проникали в шатёр через раздвинутые пологи. Мэдс расхаживал по шатру, собирая разные вещи в сумку, перекинутую через плечо: листы бумаги, какие-то мешочки и склянки, белые ленты с написанными на них ранее заклинаниями, шар, выглядящий так знакомо, хоть и замеченный Феликсом только мельком. Мальчик сел на кровати и потянулся. - Доброе утро, - сонно пробурчал он, не желая вставать. Ему так редко выпадало счастье спать на сносной кровати, что даже это узкое ложе с одеревенелым матрацем казалось Феликсу райским. Мэдс только кивнул, не отрываясь от сборов. Феликс накинул куртку и зашнуровал ботинки. - А ты основательно готовишься, - он подошёл к столу и опробовал только что заточенное лезвие ножа Мэдса. Охотник не обратил внимания на его слова. - Завтрак? - только спросил он. Феликс мотнул головой. Вчерашняя рыба была на удивление сытной. - Может, мне стоит хотя бы спросить, куда мы направляемся? Мэдс остановился на секунду, посмотрев на Феликса, и передёрнул плечами. - А, - он на секунду сморщился, и Феликс уже разгадал, что тот так делал, когда не хотел о чём-то говорить. - Недалеко, увидишь. - Мне стоит быть готовым к чему-то? - Феликс повертел в руках нож, пока Мэдс не отнял его. - Нет. Ты будешь просто, - он замялся, подбирая слово, - смотреть. Это насторожило мальчика, но у него не было причин не доверять Мэдсу. Хотя, постойте, были, конечно. Как насчёт чёрной дымки вокруг? - В таком случае, я бы остался здесь. - Нет, - тут же хрипло выпалил Мэдс, откашлялся и снова повторил. - Нет. Ты мне должен, бельчонок, помнишь? - Что-то я не вижу здесь Питера, чтобы быть тебе должным. Мэдс криво улыбнулся: - И хорошо, что не видишь, потому что, когда он здесь будет, я собираюсь оказаться подальше. Так что сначала ты помогаешь мне, а потом уж я вытаскиваю Пэна из замка. Феликс скривился от подобной перспективы, но спорить с Мэдсом было бессмысленной затеей. Он лишь взмахнул руками, как бы говоря "ну, вперёд". Феликс понятия не имел, куда они идут, а расспросы Мэдса приводили лишь к его недовольному бормотанию. - Ты слишком, невероятно, невозможно разговорчивый, - наконец, не выдержал Мэдс, выделяя каждое слово, но всё равно не обернулся. Феликс пожал плечами. Вообще-то, довольно неточная его характеристика. Он не был из болтунов, но если хотел что-то узнать, то уж тогда прилипал намертво. - Всего лишь спрашиваю, - он от скуки тихо колотил по деревьям своим новым посохом, оставляя на стволах небольшие чёрные следы гари. Мэдс обернулся через плечо, внимательно посмотрев на мальчика. Феликс вопросительно приподнял брови. - Значит, золотое сердце, - наконец, сказал Мэдс. Феликс нахмурился, но кивнул. В конце концов, это не было таким уж большим секретом. Все на Весёлом Роджере знали, что у Феликса появились силы, но золотое сердце. Мэдс заметил сомнение на лице Феликса и понял, из-за чего оно. - Я знаю легенды Шварцвальда. Не только ты любитель почитать книжки. Феликсу казалось, что Мэдс врёт, но какая уже разница? Он знает про сердце, а откуда - разве есть толк узнавать, когда он не говорит даже, куда они идут? - Золотое, - кивнул мальчик, и Мэдс улыбнулся, будто предвкушая нечто приятное. - А твоё сердце? Его вынули? - кажется, охотник даже немного напрягся, спрашивая об этом. - Теперь у тебя куча вопросов? - не удержался Феликс, но Мэдс продолжал выжидающе кидать на него взгляды через плечо, продолжая идти вперёд и никак не реагируя на шпильку. - Моё сердце осталось в груди, - признался он. - Это хорошо, - расслабился Мэдс. Феликс знал, что охотник был сумасшедшим, настоящие эмоции и чувства которого никогда не угадаешь наверняка. Но сейчас он казался чересчур искренним в их проявлении, что заставило Феликса поволноваться. - Зачем тебе это знать? Мэдс остановился и повернулся к мальчику, вытянув вперёд правую руку. Он обхватил ладонью щёку и шею мальчика, а глаза его снова казались темнее обычного. Феликс снова чувствовал себя подопытным, хоть и не спешил отстраниться. Он постоянно ожидал перемены в настроение Мэдса, но каждая из них всё равно заставала его врасплох. Вот и сейчас он лишь смотрел в ответ, немного потерянно, выжидая дальнейшие действия охотника. В его сумке раздался какой-то шорох, будто кто-то пытался выбраться, но тут же стих. Мэдс немного склонил голову и мазнул пальцами по щеке мальчика, опуская руку. Так и не сказав ни слова, Мэдс сдвинулся с места, продолжая путь. Феликс, всё ещё ошарашенный, не сразу последовал за ним, но когда нагнал, то снова решил не затыкаться, пока сумасшедший Мэдс ему хоть что-нибудь не расскажет. Он повторил свой вопрос. - Может, я волнуюсь о тебе, - неприязненно сказал охотник, ускоряя шаг. Феликс не отставал. - По твоему тону так и не скажешь. - Может, я волнуюсь о тебе, - теперь это вышло настолько проникновенно, что Феликс опешил, а Мэдс хмыкнул. - Мой тон тебе ни о чём не расскажет. Это Феликс уже понял. Каждый новый узнанный о Мэдсе факт пугал мальчика. Но если посмотреть здраво, то кто из них более могущественный? Конечно, Феликс. "А кто из вас более опытный?" - встал вопрос в голове мальчика, и он прикусил губу. Тут уж ничего не поделаешь. Мэдса обучали магии с самого детства. И с самого детства, видимо, лишили рассудка. Он изворотливый, хитрый и никогда не угадаешь, что за мысли роятся у него в голове. Феликс думал, мог бы Питер стать таким же безумным? У него в руках целая вечность, а она может и пагубно на нём сказаться. Он сам поменялся, пока жил в Нэверленде. Стал жёстче, смелее, быстрее, научился убивать, не моргнув и глазом. Сложно назвать все эти качества хорошими. Они были нужны в моменты сражения, но ведь его жизнь не может пройти в них вся. Если только она не возжелает оборваться преждевременно. Феликс сглотнул. В Нэверленде никогда никто из мальчиков не задумывался о смерти. Тех, кто погиб сражаясь, сжигали, а в их честь устраивались пиры. Никто из ребят никогда не испытывал страха умереть. Но сейчас, думая о своём туманном будущем с тёмными перспективами, Феликс всё равно хотел прожить как можно дольше. В какой-то момент он понял ту одержимость Питера вернуть остров обратно. Конечно, он был и сам всё это время полон желания, но оно было не обосновано и бесцельно. Феликс уже умер однажды, и не хотел это повторять. Он зажмурил глаза, понимая, что его мысли перепрыгивали с одной на другую так быстро, что он не мог сам уследить за ними. Он чувствовал себя книгой, страницы которой только что кто-то спешно перелистывал. А кто ещё это мог быть, когда перед ним только Мэдс? Он сжал губы и толкнул его в спину. Мэдс споткнулся и резко обернулся назад, вопросительно и недовольно смотря на Феликса. - Не притворяйся. Ты копался в моей голове. - И ты считаешь себя нормальным, когда говоришь подобное? - его брови насмешливо изогнулись, а сам он сложил руки на груди. - Из-за всех этих остановок, мы только время теряем. - Я знаю, что почувствовал. Что ты хотел узнать? - всё ещё грозно сверкал глазами Феликс. Он крепче сжал древко посоха, не страшась применить магию. - Единственное, что меня интересует - когда ты уже замолчишь и, просто, будешь идти за мной? Он немного замялся, прикидывая, может ли Мэдс вообще читать мысли без своих надписей на бумажках. Он тут же принялся проверять всю свою одежду на предмет наличия скрытых где-то лент и знаков, крутясь на месте. Мэдс, нахмурив брови, наблюдал за ним, пока не схватил мальчика за плечи, останавливая его. - Ты действительно ощущал чьё-то присутствие в мыслях? - он внимательно смотрел в глаза Феликса. - Не совсем, - признался он. - Но я понял. Мэдс улыбнулся уголками губ, но его взгляд казался более затравленным, чем радостным. - Мы почти пришли. Поторопись, - охотник отпустил Феликса и пошёл дальше, раздвигая ветки деревьев, преграждающих путь. Мальчик не испытывал никакого желания идти следом, но всё же сдвинулся с места. Ему чудилось, что он направляется в подготовленную ловушку. Через минуту они вышли из леса, и перед ними открылась равнина, заставленная разноцветными домиками, такими яркими и броскими, что Феликс поёжился. "Если выглядит красиво - беги как можно быстрее" - это то, что уже успел уяснить Феликс. Он кинул взгляд на Мэдса и задумался, почему от него-то не выходит убежать? Несмотря на бардак в голове, Мэдс был красив. Он даже иногда мог произвести положительное впечатление, хоть и ненадолго, потому что большую часть времени был мрачным и пугающим. Может поэтому он и не мог считаться по-настоящему опасным? Феликс рассматривал цветастые дома с плоскими крышами и детей, снующих повсюду. Он заметил, что взрослых тут не было, только трое или четверо выглядели едва старше самого Феликса. Девочки и мальчики постоянно оборачивались на них, тихо перешёптываясь о чем-то. Феликс не понимал, почему на них обращают внимания. И если Мэдс хотел что-то украсть, не стоило ли подумать о том, чтобы их никто не видел? - Ты уверен, что делаешь всё правильно? – шепнул Феликс на ухо охотнику, исподлобья покосившись на трёх ребят, показывающих на них пальцем. Почему-то от этих слов Мэдс дёрнулся. – Кто все эти люди? - Друзья, - коротко ответил охотник. Феликс уже не знал, как выудить из него хоть какие-то полноценные ответы. Единственное, что он мог получить – молчание или односложные предложения, не объясняющие ничего. Мэдс остановился у одного из домов красного цвета и открыл дверь, пропуская Феликса вперёд. Мальчик с сомнением посмотрел на охотника и осторожно перешагнул порог. Они попали в бедно обставленную комнату, и если Мэдс хотел украсть что-то в этом доме, то Феликс явно в этой жизни ничего не смыслил. - Мы почти на месте, - тихо сказал Мэдс, будто и не к Феликсу обращался. Холодок пробежал по спине мальчика, он был в ожидании чего-то неприятного, чего-то тёмного. Темнота вокруг Мэдса будто бы исчезла, но, с другой стороны, казалось, что эта же дымка заполняет всё вокруг. Он успел сделать лишь маленький, осторожный шаг вглубь комнаты, когда одна рука охотника перехватила его сзади, прижимая к груди Мэдса, а вторая закрыла его глаза. Феликс не успел понять, что произошло, но он не мог сдвинуться с места, не мог пошевелиться, он даже не мог вдохнуть, а его сердце не билось, но всё же он продолжал всё чувствовать, слышать, а когда рука охотника отстранилась от его глаз, то и видеть. Он не мог осмотреться, угол обзора остался ограниченным, и всё, что видел мальчик - обшарпанную стену перед собой. Мэдс крутился вокруг, рисуя что-то на полу. Феликс хотел закричать, хотел воспользоваться своими силами, чтобы показать Мэдсу всё, что он о нём думает, но не мог. Закончив с полом, охотник принялся водить пальцем по внешней стороне левой ладони Феликса, оставляя на ней холодные отпечатки неизвестных букв. - Не волнуйся, - Мэдс выпрямился перед Феликсом, вытряхивая себе на ладонь какой-то фиолетовый порошок из склянки, - тебе ничего не угрожает, - он отбросил пустую колбу в сторону, и испачканная ладонь ударила в грудь Феликса, где замолчало его сердце. - Обещаю. Вокруг всё подёрнулось серой пеленой, а потом комната сменилась большим тёмным залом. Феликс видел окружающее, будто через мутное стекло. Свечи в массивных канделябрах горели на стенах, вокруг стояли каменные изваяния неизвестных людей или богов, а совсем перед ним был невысокий помост, с лестницы которого спускался человек. Мэдс тут же отпрянул в сторону, как только услышал шаги за спиной. Он нервно отряхивал руку от фиолетового порошка, отпечаток которой остался на одежде Феликса. - Здравствуй, я уже заждался тебя, - шипя, как змея, поприветствовал неизвестный, подходя ближе. Мэдс не ответил, только напряжённо улыбнулся, а потом встрепенулся, будто вспомнив что-то. Он запустил руки в сумку, выуживая оттуда листок бумаги. Карандашом он нарисовал на нём круг, начертил пару закорючек и бросил на пол рядом с собой. Упавший листок зашипел, завертелся, а через секунду вместо него появилась чёрная пустая дыра. По мере того, как неизвестный подходил ближе, Феликс разубеждался в том, что это человек. Уродливое огромное лицо с отвисшей кожей и складками, подёргивалось от нетерпения, длинные руки с тонкими крючковатыми пальцами, были подняты к широкой костлявой груди. Его кожа была серая, безволосая и блестела, словно мокрая. Жёлтые глаза животного цепко смотрели прямо на Феликса, и мерзкий рот, из которого торчали небольшие, но широкие бивни изогнулся в улыбке, от которой у Феликса бы сердце забилось в страхе, если бы было способно. Урод подошёл совсем близко, и его улыбка сменилась гримасой недовольства. Он резко обернулся к Мэдсу, и взлетевшая тут же рука отбросила охотника в строну, оставив на щеке мальчика след. Феликс услышал приглушённые смешки, раздавшиеся отовсюду, и только сейчас смог рассмотреть тёмные фигуры, спрятанные в тенях зала. - Это похоже на то, за чем я тебя посылал? - Нет, но..., - Мэдс попытался встать, но невидимая рука подняла его за шею над полом, а он пытался руками вцепиться в пустоту, чтобы остановить удушение, хрипя и извиваясь. - Когда я даю тебе задание, ты должен выполнять его, - существо говорило так, словно Мэдс был маленьким, неразумным ребёнком, которому требовались объяснения. - Иначе твоё пребывание здесь теряет всякий смысл. Мэдс свалился вниз, хватаясь руками за горло и тяжело дыша. Он исподлобья посмотрел на урода и поднялся на ноги. - Прости, - он вернулся на своё прежнее место между замершим Феликсом и дырой в полу, поправив сумку на плече. - Я подумал, что он тебе понравится не меньше. Посмотри на него, - Мэдс дёрнул бровями вверх, призывая существо последовать его совету. Урод долго всматривался в воодушевлённого Мэдса, после чего перевёл взгляд на Феликса. Мальчику казалось, будто его осматривают не глазами, а невидимые руки ощупывают всё его тело, одежду, карманы, кожу, под кожей. Он бы затаил дыхание, да не имел возможности, когда взгляд существа упёрся в оставленную Мэдсом метку на груди Феликса. - Теперь я вижу, - кивнуло чудовище, протягивая руку вперёд, но не дотрагиваясь до Феликса. Его пальцы остановились в полудюйме от голубоватой мутной завесы, ограждающей мальчика. - Я получил твоё послание, - голос Мэдса был мрачным и тихим. Существо снова посмотрело на него, недовольство вынужденным нетерпением отражалось в его глазах. - Ты получил то, что должен был за свой побег. - Да, - протянул мальчик, смотря прямо в глаза чудовища, лишь небольшая дрожь в пальцах выдавала его волнение. - Я не мог не заметить отсутствие своих родителей, сестры и брата, когда собирал трупы в лагере. Урод оскалил свои зубы в улыбке, и бивни, будто стали только больше. - Ты можешь вернуть их. Ты должен был мне другого мальчика, но этот будет ничуть не хуже, - он снова посмотрел на Феликса, который даже если бы не был обездвижен, сейчас замер бы в ожидании. - Его замечательное сердце даст мне то, что я хочу, - существо дёрнулось было в сторону Феликса, но Мэдс встрял между ними. - Когда ты закончишь, он же будет жив? Его прежнее сердце, оно ведь тебе не нужно? Феликсу показалось, что чудовище нахмурилось, если бы мальчик мог понять, где находятся брови на этом сером лице, но он мог с точностью сказать, что его глаза недовольно сузились. - Не нужно, - согласился он. - Оно всё равно уже давно мертво. Мэдс, кажется, не сразу понял сказанное, но через секунду его глаза расширились, и на лице отразился испуг, однако следом Феликс услышал, как тот рассмеялся. - Подожди, подожди. Я передумал, - отсмеявшись, сказал Мэдс. - Я приведу Пэна вместо него. - Зачем мне ждать твои обещания, когда вот она моя цель - только протяни руку, - он снова потянулся к Феликсу, но рука так же замерла у голубоватого стекла. - Я приведу Пэна. Я приведу его тень, - он опустил руку в сумку, вынимая шар, который был уже знаком Феликсу. Мальчик попытался рассмотреть предмет в руках Мэдса и удивился. Это был такой же кокос со свечкой, в который раньше Белфайер поймал тень Питера. Феликс ещё с пути к Цветнику потерял тень из виду, но думал, что она как всегда где-то поблизости, но никак не в руках у Мэдса. - Ты уже привёл его тень, - сквозь шипение была слышна усмешка чудовища. Мэдс поджал губы и вытянул руку с кокосом над дырой в полу. Он повернул кисть и разжал пальцы, а темнота поглотила заточённую тень Питера. Существо всё напряглось, и Мэдс с криком согнулся, хватаясь за голову. Он стиснул до скрипа зубы, стараясь вытерпеть боль, возникшую внутри черепа, а из его уха тонкой струйкой побежала кровь. Он снова оказался на полу, упёршись ладонями в кладку камня. Смешки снова раздались вокруг, но теперь громче и отчётливее. - Прости, - не поднимая головы, снова выдавил охотник, всё ещё подрагивая от призрачного ощущения сдавливания в голове. - Ты доставишь её снова, - устало сказало существо. Мэдс кивнул, опять поднявшись на ноги, на этот раз намного медленнее и неувереннее, чем в предыдущий. - Я доставлю. Пэна. Его тень. И зеркало, - не унимался он, наконец, взглянув на своего мучителя; тот выглядел задумчивым, оценивая предложение Мэдса, и повёл головой. - Ты очень амбициозный мальчик, - существо снова обнажило свои гниющие зубы, и его пальцы почти дружелюбно вцепились в плечи Мэдса. - Самый лучший из моих учеников. Когда ты сделаешь это, то я смогу ещё столькому тебя научить. - А он? - Мэдс кивнул головой в сторону Феликса, не понимавшего ничего, что происходит. - Можешь забирать, - великодушно прошипело существо, убрав свои ладони с плеч мальчика. - Ты всегда выполняешь свои обещания. Голубоватое стекло перед глазами Феликса исчезло, словно его вынули из чехла, но он всё так же был обездвижен и обескуражен. Зачем существу Питер или Феликс? Почему Мэдс не отдал Феликса этому уроду? Что ещё за зеркало, от упоминания которого у существа загорелись глаза? И если Мэдс собирается забрать Феликса сейчас с собой, а потом привести Питера вместо него, то он совершает огромную ошибку - Феликс ни за что не позволит Питеру угодить в эту ловушку. Он краем глаза заметил, что Мэдс снова что-то ищет в своей сумке. Он вытащил оттуда небольшой кисет и чёрный тонкий шнурок с болтающейся на нём медной монеткой. Из кисета он выудил крошечный клочок бумаги, весь исписанный такими мелкими знаками, что невооружённым взглядом нельзя было рассмотреть. Монетка на шнурке оказалась полой, и, открыв её, Мэдс вложил внутрь ленту. Он завязал шнурок на шее Феликса, смотря на него так виновато, что мальчик никак не мог понять, что же ему думать на его счёт. Мэдс кивнул чудовищу, а то издало какой-то кашляющий звук и развернулось, снова удаляясь к помосту. Охотник зашёл слева от Феликса. - Готов? - спросил он у мальчика. Феликс бы ему сейчас много бы хотел сказать не самого приятного, но всё так же не мог пошевелиться. Он почувствовал толчок в левое плечо и то, как возможность двигаться снова вернулась. В груди раздалось его первое сердцебиение, глоток воздуха наполнил его лёгкие, а в следующую секунду он пошатнулся и, размахивая руками, скрылся в чёрной дыре в полу.