Sweet child of mine

За этот день Феликс успел уяснить, что Мэдс слишком уж похож на Питера. Он так же был самоуверен и убеждён в правильности своих действий, расставляя по лесу ловушки и загоняя в них жертву. Но если у Питера и было своё особое очарование и дар убеждения, из-за которого люди бросали свои прошлые жизни, чтобы быть верными ему, то Мэдс этого был лишён. Охотник был на все сто процентов сумасшедшим. Его настроение менялось, как направление флага на ветру. То он мог разозлиться из-за того, что подстреленная им куропатка оказалась не настолько быстрой, чтобы увернуться от его стрелы, то он до слёз хохотал над тем, как дикая лань стремительно скрывалась за деревьями, оставляя охотника с подвёрнутой ногой из-за неудачного преследования. Феликс старался держаться от него подальше, не способный предугадать его поступков. Перед тем, как отправится в глубь леса подальше от лагеря, Мэдс перерыл множество ящиков в разных палатках и бросил найденное перед Феликсом, ожидавшим его в шатре. Найденными вещами оказались охотничья куртка, похожая на ту, что была на Мэдсе, но более тёмную с бурым мехом, немного растянутый, но тёплый свитер, новые штаны, взамен потрёпанным Феликса, и короткие, почти не разношенные, ботинки. - Мне больно смотреть на твои обноски в такой холод, - ворчливо признался Мэдс. Феликс холода не замечал. Возможно, без золотого сердца в груди, он уже и тёр бы руки в желании согреться, но несмотря на его наличие, от одежды отказываться не стал. К тому же Мэдс был прав, его накидка и всё под ней на ладан дышит. Феликс нехотя расшнуровал и стянул свою накидку, в то время как Мэдс внимательно наблюдал за ним, и только заметив нахмуренные брови Феликса, закатил глаза и вышел из шатра, бурча что-то себе под нос. Вернулся он, когда Феликс зашнуровывал последний ботинок, сидя в кресле. Когда мальчик поднял голову, Мэдс бросил длинный лук из тёмного дерева и немного потёртый кожаный колчан для стрел ему на колени. - Стрелять хоть умеешь? Это был глупый вопрос, потому что Мэдс и сам знал, что Феликс хорош в этом. В первый же год в Нэверленде он сам выстрогал себе лук и охотился с остальными ребятами. Так что вместо ответа он лишь закинул колчан за спину и взял в руки лук. - Тогда заключим пари, - ехидно протянул Мэдс. – Поймаешь добычи больше моего, можешь потребовать что угодно. Как и я, если выиграю. Он одним своим заносчивым видом выводил Феликса из себя, поэтому тот со злости и согласился. Мэдс постоянно шикал на него и шипел, чтобы Феликс был тише, хотя мальчик и не понимал, что делает не правильно. Он охотился так же, как и в Нэверленде, но даже тихий шорох земли и иголок под ногами казался Мэдсу раскатом грома. И когда Феликс больше не мог выносить его упрёков, то просто свернул в другую от него сторону, бросив только короткое «разделимся» через плечо и расслышал тихий смешок за спиной. Лес не мог похвастаться обилием животных, и чтобы найти хоть какую-то дичь, Феликсу пришлось прошерстить добрых полторы мили, оставляя зарубки на деревьях, чтобы не заблудиться. Теперь он и не удивился, почему Мэдс так настойчиво пытался подстрелить его, когда Феликс был белкой. Впрочем, как раз белок в лесу было предостаточно, но мальчику казалось совсем уж неправильным убивать их. Но в конце концов, Феликсу повезло подстрелить пару зайцев и одну куропатку, чему он был, несомненно рад, обращая внимание на отсутствие живности в лесу. К тому же, встречая хоть какую-нибудь дичь, несмотря на то, что он старался подойти с подветренной стороны и как можно бесшумно, животные тут же срывались с места, будто всё равно чувствуя его приближение. Феликс вернулся в лагерь спустя четыре часа, изнурённый и без единой стрелы в колчане. На его поясе болталась добыча, пойманная в последний час. Мэдс уже поджидал его у шатра. Он успел развести костёр и освежевать свою добычу. На его счету оказалось три зайца, куропатка и две крупные форели, которые уже были нанизаны на самодельные вертела над костром. Мэдс довольно осмотрел три тушки на поясе Феликса и издевательски усмехнулся. - Не ожидал, что ты хоть что-то поймаешь. Феликс бросил тушки к ногам Мэдса, и тот поднялся, вынув свой охотничий нож, чтобы освежевать их, и тут Феликс кое-что заметил. Он отстегнул колчан и бросил его в сторону Мэдса. - Ты жульничал! – Феликс ткнул пальцем вниз, указывая на ботинки Мэдса. На них были видны белые надписи на том странном языке, который Мэдс постоянно на всём карябал, а его шагов не было слышно. От этого замечания охотник лишь шире заулыбался, подняв колчан Феликса и вывернув его наизнанку. На внутренней стороне кожи тоже были выведены неизвестные буквы, и Феликс понял, почему все животные бросались от него прочь, даже не видя. - Я не говорил, что нельзя пользоваться магией, - Мэдс бросил колчан обратно Феликсу и снова принялся за дело. Феликс поднял колчан и принялся оттирать белую надпись. – По крайней мере, теперь ты знаешь, что я грязно играю. А я знаю, что ты хороший стрелок. Феликс ничего не ответил, лишь больше насупился. Глупо было соглашаться на это дурацкое пари. Он, может и не знал, что конкретно из себя представляет Мэдс, но ведь сам первый почувствовал темноту, что окутывала мальчика. Когда Мэдс закончил со свежеванием, достал откуда-то белые ленты и снова принялся писать на них, после чего обматывал ими каждую тушку. - Что ты делаешь? – Феликс кивнул головой, указывая на действия Мэдса. - Это не даст мясу испортиться, - он обмотал последнего зайца и встал, чтобы вынести из шатра небольшой сундук, куда и сложил всю добычу. – Давай, спрашивай. Я же вижу, что тебе хочется. - Откуда ты знаешь эти заклинания? Мэдс сел на землю возле костра и повернул вертели с рыбой. - Я учился этому несколько лет. В наших краях есть один человек, хотя он и не человек вовсе. Он собирал детей по всей стране в свой дом, - Мэдс засмеялся. – Никого тебе не напоминает? – Феликс на это только поджал губы, и Мэдс мрачно продолжил. – Мне исполнилось девять, когда он пришёл в наш дом. Дети, которых он забирал считались проклятыми на всю оставшуюся жизнь, поэтому родители не хотели отдавать меня. Но вот незадача, заснув в первую же ночь после его прихода в этом шатре, я проснулся в незнакомом месте с незнакомыми детьми. Там много чего происходило, что тебе знать не обязательно. Я делал много ужасных вещей, поэтому и стал его любимчиком. Он научил меня заклинаниям и прочим трюкам, - он замолчал на секунду, после чего поцокал языком и бодро хлопнул в ладоши. – А теперь наше пари. - Никакого пари, - тут же вскинулся Феликс, скрестив руки на груди. – Ты жульничал! - О, успокойся, - махнул рукой Мэдс. – Я приготовил тебе утешительный приз, - он протянул Феликсу свой нож рукояткой вперёд. – Моё желание. Ты должен срезать эти перья со своих волос. Феликс тут же дёрнулся, дотрагиваясь кончиками пальцев до упомянутых перьев. Может, срезать их и казалось пустяком, но это было единственное, что оставалось у него от Руфио – те самые перья, что были вплетены в волосы его мёртвого друга. Феликс мотнул головой, отказываясь срезать их, но Мэдс лишь настойчивее потряс рукой с ножом. - Джентльменское соглашение, бельчонок. Срезай. Сжав челюсти, Феликс выхватил нож из рук Мэдса и, не давая себе времени отступить, срезал перья. Мэдс снова протянул руку. - Давай их сюда. Феликс вложил их в ладонь охотника. Тот неприязненно осмотрел их. - Это Руфио, так? Его безделушка? Твоего мёртвого дружка, - Феликс скрипнул зубами от того с каким пренебрежением Мэдс говорил это. – Ненавижу такую сентиментальность, - он махнул рукой и перья полетели в костёр. Феликс смотрел, как пламя быстро пожирает их, превращая в пепел. – Ты, наверное, постоянно думаешь об этом – о том, как он умер. Я был там, помнишь? Когда Крюк распорол его грудь шпагой, - Феликс всё так же неотрывно смотрел на то место, где в огне исчезла его единственная ценность. – Ты видел, как это было? Как он потерял равновесие из-за стрелы, прошедшейся в дюйме от его лица? Феликс дёрнулся будто от удара и вскинул голову. Глаза Мэдса были пустые и тёмные, а на лице играли всполохи огня, он неотрывно смотрел на Феликса. Но он моргнул и всё изменилось. - Значит, из-за тебя…, - осторожно выдавил из себя Феликс. - Возможно, - Мэдс провёл ладонью по лицу. – Не знаю, как бы всё обернулось, не попытайся я выстрелить в Крюка в тот момент. Просто хотел извиниться. - Толку от твоих извинений теперь, - процедил Феликс, поднимаясь на ноги. Он хотел уйти, сам не зная куда, только подальше от Мэдса; руки так и чесались вцепиться ему в глотку. Но не успел он сделать и шага, как Мэдс ухватил его за рукав. - Я обещал тебе кое-что, невежливо не принять подарок. Сядь. - Мне ничего от тебя не нужно, - Феликс выдернул рукав из пальцев Мэдса, и тот тоже вскочил на ноги. - Хорошо. Сделай это. Можешь ударить меня, если тебе полегчает от…, - он и закончить не успел, как кулак Феликса прилетел ему прямо в лицо. Мэдса качнуло от удара. Он засмеялся, потирая ушибленное место. – Ну, что, пом…, - очередной удар пришёлся ему в живот, от чего охотник согнулся. Феликс снова замахнулся, но Мэдс пригнулся ниже, дёрнув Феликса за ногу, заставляя того упасть. Мальчик застонал от в очередной раз ушибленного затылка, а Мэдс снова хохотнул, в очередной раз желая что-то сказать, но Феликс быстро повернулся, подсекая ногой охотника под колено, и теперь тот тоже повалился на землю. Феликс тут же навис над ним, исполняя задуманное – его пальце сцепились на горле Мэдса, сдавливая, что есть сил. Тот захрипел, но даже не попытался вырваться. Он протянул одну руку вверх и щёлкнул пальцами по лбу Феликса. В глазах мальчика тут же начали взрываться фейерверки. Он отпрянул от закашлявшегося Мэдса, но зрение так и не возвращалось, лишь разноцветные всполохи света стояли перед глазами. Он слышал тяжёлое дыхание Мэдса рядом и его хриплый смешок. - Успокоился? Феликс махнул рукой на голос, пытаясь поймать Мэдса, но тот увернулся. - Я ничего не вижу. - Обманщик, - пропел Мэдс. – А как же яркие взрывы? - Прекрати это! -Только если обещаешь прекратить бить меня. Я предложил ударить один раз, а не избивать меня. - Останови немедленно! - Пообещай, - шёпот раздался прямо над ухом Феликса, но мальчик так и не успел схватить его. - Хорошо, - сдался Феликс. – Обещаю. А теперь прекращай. - Закрой глаза. Феликс повиновался. Сначала ничего не происходило, но потом Феликс услышал шорох одежды – Мэдс опустился на колени рядом с Феликсом. Охотник осторожно взял в руки лицо Феликса и большими пальцами провёл по его опущенным векам. В этот же миг фейерверки прекратились, и Феликс открыл глаза. Мэдс всё ещё не убрал ладони и изучающе вглядывался в его лицо. Но через секунду он дёрнул головой и встал, чтобы удалиться в шатёр. Феликс подобрал ноги под себя. Голова немного гудела от удара, и он сжал виски ладонями. Мэдс вернулся тут же, неся что-то в руках. - Со Шварцвальда ты всё никак не расставался с какой-то палкой, - он протянул вещь Феликсу. – У одного из людей моей семьи был посох в своё время, - Феликс приподняв брови в удивлении осматривал подарок. – Я нашёл его для тебя, подумал, что понравится. Посох действительно ему понравился. По всей его длине была вырезана спираль, а на верхушке резной полый круг шире диаметром. И всё же, он был больше поражён, чем благодарен. Поступки Мэдса, его настроение, его слова никогда не поддавались логике. Большую часть дня он смотрел на Феликса, как на обузу, раздражённо поджимал губы и морщился, а теперь нашёл для него посох. - Спасибо, - сказал мальчик. По какой-то причине, он имел некую привязанность к таким вещам. В Нэверленде у него тоже был посох, а длинную палку, найденную в Шварцвальде, Феликс оставил в Цветнике, и та, наверное, уже вся была оплетена шипастыми розами. - О, чуть не забыл, - Мэдс выглядел так воодушевлённо, как ребёнок. – Когда ты превращаешься в белку, ты не можешь взять его с собой. Но если он будет у тебя в кармане, то ты не сможешь его оставить. Подуй в него, - он указал на шар наверху. Феликс сделал, как тот сказал и посох в мгновение ока уменьшился до размеры его ладони. Мальчик повертел в пальцах миниатюрную тросточку. Подув на него снова, он вернул ему первоначальный размер. – Ну как? - Это здорово, - озадаченно выдавил Феликс, но тут же мотнул головой. – Я не понимаю. Тут какой-то подвох? С чего тебе дарить мне его? Мэдс нахмурился, пожал плечами, ничего не отвечая. Вся его восторженность мигом пропала. Он уселся у костра, снимая вертели с рыбой и протягивая один Феликсу. Они отужинали в тишине, запивая форель зеленоватым чаем из чайника. После того, как Феликс вынул изо рта последнюю косточку, Мэдс вскочил на ноги. Было около восьми или девяти вечера, и солнце над их головами начало тускнеть. - Пойдём, - Мэдс протянул руку, помогая Феликсу подняться. Тот руку принял, встал, но с места не двинулся. - Куда на этот раз? - Искупнёмся, - как ни в чём не бывало сказал Мэдс. – Ты посмотри на нас, - он обернулся вокруг, показывая грязные одежду, руки и лицо. Пока он говорил, из его рта вырывался белый пар, и Феликс скептично поднял брови. Может он холода и не чувствовал, но Мэдс то мог и замёрзнуть в воде. Охотник понял, о чём подумал мальчик, и посмотрел на него, как на дурочка. – А магия на что нам нужна? Когда Феликс охотился, он натыкался на многочисленные ручейки и прудики, но так и не набрёл ни разу на полноценное озеро или реку. Впрочем, Мэдс направлялся не туда, где бродил Феликс, а в ту сторону, где охотился сам. Он всучил Феликсу одно из двух полотенец, чистоте которого мальчик даже удивился. Впрочем, он видел, как Мэдс очистил чашки, он мог тоже самое проделать и с полотенцами. - Мы же можем просто воспользоваться магией, чтобы очиститься от грязи, а не идти непонятно куда. - Это ты идёшь непонятно куда, а я этот лес, как свои пять пальцев знаю, - сказал Мэдс, не оборачиваясь. – К тому же, никогда не откажусь побыть нормальным человеком, когда есть возможность. Отчасти Феликс мог его понять, только он не пользовался магией, когда была возможность, не потому что не хотел, а потому что попросту забывал о своих способностях, несмотря на то, что колдовство приносило ему замечательные ощущения лёгкости и вседозволенности. Хотя, что он сравнивает. Это же Мэдс, а он странный малый. Через двадцать минут, как они отошли от лагеря, Феликс успел заметить уже несколько достаточно широких рек, но Мэдс не останавливался рядом с ними, а шёл дальше, пока перед ними не открылось тихое озеро. Уже смеркалось, и вода в озере казалась чёрной, но Мэдс бодро расстегнул куртку и сбросил её на землю. - Подогрей воду, - сказал он, расшнуровывая высокие ботинки. Феликс помялся на месте и нерешительно подошёл к берегу. Он понятия не имел, как может нагреть такое огромное количество воды. Мальчик потёр руки и опустил их под воду. От рук сорвалось оранжевое сияние, но тут же погасло. Феликс попробовал снова, но опять ничего не вышло, а когда он поднял голову, то заметил Мэдса, стоящего рядом с тем же взглядом, будто Феликс умственно отсталый. - Ты что делаешь? – медленно спросил Мэдс. Феликс встал, скрестив руки на груди, признавая, что он понятия не имеет. – Пэн тебя хоть чему-нибудь научил? Феликс промолчал, не желая говорить, что Питер и сам не знал, как его чему-то учить. Мэдс заставил мальчика расцепить руки и взял его кисти в свои ладони. - Сосредоточься, - это было как раз то, что постоянно повторял ему Питер. – Подумай о том, что ты хотел бы сделать, - а вот это было сложнее. Феликс ясно видел тёмную дымку, исходящую от Мэдса и окутывающую его ладони. Он отдёрнул руки, и дымка пропала. Мэдс глубоко вздохнул и снова взял Феликса за руки. – Думай об этом. И заставь это произойти. Феликс попытался расслабиться и подумать о тёплой воде в озере, и через секунду Мэдс отскочил от него в сторону. Он бросился к озеру, опуская туда обожжённые руки. - Чтоб тебя, - прошипел Мэдс. – Сколько ещё можно меня калечить? – он вынул руки из воды. Они покраснели и кое-где уже образовались белёсые пузыри. - О, я могу вылечить, - признался Феликс. Это, в общем-то, единственное, что у него действительно получалось. Мэдс недоверчиво протянул Феликсу ладони, мальчик накрыл их своими, и по рукам охотника разлилось приятное тепло, а через пару секунд ожоги пропали. Он повертел вылеченными кистями перед глазами и довольно хмыкнул. - Хорошо, я понял. Возьми его, - он кивнул на посох, которые подарил Феликсу. – Всё что тебе нужно – правильно направить свою силу, а не разбрасывать её вокруг. Просто позволь ей течь через посох. Феликс посмотрел на Мэдса, посмотрел на посох и опустил низ трости в воду. От древка начали полукругом расплываться золотистые волны. Мэдс потрогал воду и удовлетворённо кивнул. Охотник спешно избавился от остальной одежды и быстро зашёл в озеро, окунувшись с головой. Феликс повторил за ним. Тёплая вода приятно окутывала его, смывая грязь, налипшую за день. Он опустился под воду, задержав дыхание, а когда вынырнул, шарахнулся от неожиданности назад, подняв кучу брызг. Мэдс находился слишком близко, снова сверля Феликса своими изучающими тёмными глазами, будто мальчик был какой-то препарируемой лягушкой. - Ты оказывается ещё более тощий, чем кажешься в одежде, - задумчиво протянул Мэдс, и Феликс как всегда не понял, к чему это. Впрочем, Мэдс не продолжал эту мысль, он моргнул и его выражение лица снова переменилось. – Завтра с утра мы двинемся вот туда, - он ткнул пальцем куда-то за спину Феликса, и мальчик нахмурился. - Завтра с утра мы двинемся к замку. - Это успеется, - закатил глаза Мэдс, растирая песком кожу на руках. – Чтобы вытащить твоих дружков нам нужно кое-что украсть. - Охотник, рыбак, колдун, - Феликс принялся загибать пальцы, перечисляя умения Мэдса, - теперь ещё и вор. Много же у тебя талантов. - Отец называл меня маленьким разбойником в своё время, - улыбнулся Мэдс. Когда вода стала остывать, они вылезли из озера. Мэдс очистил их одежду с помощью своих надписей. Пока Феликс вытирался и одевался, то постоянно чувствовал на себе въедливый взгляд охотника, который тот, в общем, и не скрывал. Феликсу было неуютно из-за этого пристального внимания, ему хотелось съёжиться под его взглядом, но он старался не показывать своего страха. Не хватало ещё того, чтобы Мэдс знал, что Феликс всё же немного боится его. Они добрались до шатра, когда солнце уже погасло, и вместо него в небе загорелась бледная луна и несколько звёзд. Мэдс зажёг пару сальных свечей, найденных в том же шкафу, из которого он достал ранее чашки, и поднял тумбочку, примостив её между двух кроватей, и поставил одну из свечей на неё, вторую же оставил на столе. Они принялись расправлять спутанное бельё, подушки и матрацы на кроватях. И Феликс задался вопросом, если кровати оставались в таком состоянии, то где всю неделю спал Мэдс. Он озвучил свои мысли. - В другом месте, - только и ответил Мэдс, будто разозлился от этого вопроса. Феликс на его злость внимания не обратил – придавать хоть какое-то значение перепадам настроения этого ненормального было бессмысленно. Феликс снял куртку и ботинки, забравшись в кровать. Мэдс же куртку оставил, опасаясь замёрзнуть ночью. Он погасил свечу на столе и тоже лёг. - Спокойной ночи, - пробормотал Феликс, обнимая подушку. Мэдс не ответил. Он задул свечу на тумбочке и лёг, отвернувшись в другую сторону.